6 Глава-Незримые шаги
Утро началось спокойно, почти обманчиво. Тёплый свет проникал в окно, деревья шумели листвой, и казалось, будто всё зло осталось в ночи. Хатидже с самого утра хлопотала на кухне, напевая под нос старую турецкую мелодию, а Камиль-бей читал газету, попивая крепкий чай.
Мине чувствовала себя чужой в этой идиллии. После ночи, полной тревог, её тело было вялым, словно измотанным борьбой. Она вышла на веранду и села у перил. В голове крутились слова Фарида, его голос, который снова и снова оживал в памяти, будто он говорил их прямо за её спиной.
Мустафа вышел следом, сел рядом. Он ничего не спрашивал. Просто достал блокнот и написал:
«Ты сегодня не одна. Я тоже не спал. Смотрел в окно.»
Она посмотрела на него, на эти простые, добрые слова — и вдруг ощутила, как в сердце прорастает нечто новое. Не любовь. Пока ещё нет. Но доверие. Первое за долгое время.
— Спасибо… — прошептала она, — за то, что ты рядом. Я всё чаще забываю бояться, когда ты молчишь рядом со мной.
В это же время, недалеко от дома, старый знакомый Камиля, Мехмет-ага, возвращался с рынка. Он был одним из тех, кто знал всё, что происходит в деревне. И когда его взгляд зацепился за тёмную машину, стоящую на съезде к заброшенному дому, он нахмурился.
Он подъехал ближе, будто случайно, и отметил: номера сняты, окна затонированы.
— Странно, — пробормотал он, — здесь давно никто не жил.
Мехмет не стал подходить — просто запомнил. А когда вернулся домой, первым делом набрал номер Камиля.
— Друг, у тебя гости?
— Только семья. Почему спрашиваешь?
— Видел машину у старого дома Шахина. Чужая. Мрачная. Мне это не нравится. На всякий случай — будь настороже.
Камиль поблагодарил и тут же позвал сына.
— Мустафа, сегодня вечером никуда не выходи. И за Мине смотри в оба. У нас, кажется, появился незваный гость.
Мустафа насторожился, взял блокнот, написал:
«Ты думаешь, это он?»
Камиль кивнул. Потом крепко сжал плечо сына.
— Если он сунется сюда — я встречу его первым.
А Фарид в этот момент наблюдал в бинокль из укрытия. Он видел, как Мустафа всё чаще ходит рядом с Мине. Как она начинает улыбаться. Он видел, как вечером семья собралась за столом и смеялась.
У него внутри всё кипело. Он чувствовал, как теряет контроль. И впервые — как начинает ревновать.
— Забавно, — усмехнулся он. — Ты уже смеёшься, Мине? А ведь я всего лишь отлучился на время. Думаешь, теперь можешь жить без меня?
Он положил руку на дверную ручку.
— Посмотрим, как быстро ты забудешь о своей новой “семье”, когда я напомню, кто ты на самом деле.
Ночь снова накрыла деревню. Дом погрузился в тишину — только часы на стене мерно отсчитывали время. Все легли спать раньше обычного. Камиль-бей запер ворота, проверил окна. Что-то в его душе не давало покоя.
Мустафа не спал. Он сидел у окна в своей комнате, держа в руке старый карманный фонарик. Его взгляд скользил по двору, по дороге, по кустам за оградой. Он почти не моргал. Что-то подсказывало ему: сегодня — не просто ночь.
В это время Мине снова проснулась от тяжёлого сна. Тот же сон: Фарид, тень, шаги за спиной, захлопнутая дверь. Её сердце стучало, как набат. Она встала и на цыпочках вышла из комнаты, прошла на кухню, чтобы выпить воды.
Когда она стояла у окна, она увидела… движение. За забором, вдалеке. Быстрое. Слишком чёткое, чтобы быть ветром.
Мине замерла, не двигаясь.
Фигура. Человеческая. Тень скользнула вдоль ограды, а потом исчезла за деревьями.
Она прижалась к стене, дыхание перехватило. Всё внутри сжалось.
Через мгновение в кухню вошёл Мустафа. Он увидел её лицо — бледное, напряжённое — и сразу понял: что-то произошло.
Он подошёл, взглянул в окно. Никого. Но по глазам Мине понял: она не придумала. Он достал блокнот, быстро написал:
«Я видел движение. Я пойду посмотрю.»
— Нет, — сжала она его руку. — Не выходи один. Я… я боюсь, что это он.
В комнату вошёл Камиль-бей. Он услышал последние слова дочери.
— Кто — он?
Мине медленно выдохнула:
— Фарид.
Мужчины переглянулись.
— С этого дня, — твёрдо сказал Камиль, — никто не выходит из дома по ночам. Завтра мы поговорим с участковым. Если он здесь — он пожалеет, что приехал.
Тем временем Фарид вновь вернулся в машину. Он не стал приближаться слишком близко — только проверил, как устроен забор, где слабые места, где можно спрятаться.
И он знал, что его видели. Почувствовал это нутром. Но он был доволен.
Он улыбнулся, заводя двигатель:
— Отлично. Теперь ты снова боишься. Как и должно быть, Мине.
Он уехал в темноту, как волк, растворяющийся в лесу.
Ночь в доме выдалась неспокойной. Камиль всю оставшуюся часть дежурил у входной двери с охотничьим ружьём в руках, сидя в старом кресле. Мустафа оставался рядом с Мине. Он не отходил от неё ни на шаг — даже не пытался уснуть, просто молча находился рядом.
Мине лежала на кровати, сжалась в комок под одеялом. Иногда сдерживала слёзы. Ей не было стыдно перед Мустафой — он никогда не осуждал. Она чувствовала, как его присутствие защищает её.
Прошло около часа. Мустафа, поняв, что она не может заснуть, достал блокнот, что всегда лежал у него под рукой, и медленно написал:
«Ты смелее, чем ты думаешь. Я вижу это каждый день. Даже если он здесь — ты сильнее, чем он.»
Она прочла, и губы её дрогнули. В глазах — мокрый блеск.
— Как ты это делаешь? — шептала она. — Как… без слов умеешь говорить то, что спасает?
Он не ответил — только мягко улыбнулся. И в этот момент между ними повисла тишина, не гнетущая, а спокойная, словно обещание: ты не одна.
Под утро Камиль уснул в кресле, не выдержав. А Хатидже, проснувшись на рассвете, первой заметила следы возле заднего входа. Чёткие отпечатки ботинок на влажной земле. Один — рядом с самой дверью.
Она ахнула и тут же позвала мужа.
— Камиль! Смотри…
Он выскочил, нахмурился, осмотрел следы. Затем позвал Мустафу. Мине тоже подошла, укрывшись кофтой до самых плеч. Сердце билось в горле.
— Он был здесь, — выдохнула она. — Прямо у двери.
Камиль сжал кулаки.
— Сегодня же поеду к участковому. Это уже слишком. Мы не дадим ему забрать тебя обратно. Слышишь, Мине? Мы теперь твоя семья.
Мине впервые за долгое время почувствовала: ей поверили. Её не сочли сумасшедшей, не упрекнули, не заставили молчать. И это было дороже любых слов.
А вдалеке, в доме на отшибе, Фарид снова смотрел на экран телефона. Он видел новости из города. Он видел фотографии своей жены, которую называли пропавшей. А теперь — будто счастливой.
Он царапал ногтем дерево под подоконником. Лицо его стало жёстким.
— Ты забыла, кто дал тебе фамилию, — прошептал он. — Я — твоя судьба. И ты скоро это вспомнишь.
Он встал, подошёл к чемодану, открыл его. Внутри — документы, перчатки, и… маленький чёрный пистолет.