1. Воспоминания
«где тот свет, что был в глазах твоих?
- я погубил его своими грехами.»
Моя мама была лучиком солнца среди этого серого мира, она была моей поддержкой, счастьем. Именно она учила меня всем основам религии: как совершать намаз, держать пост, читать Коран и многое другое.
–Цветочек мой, смотри. Я сейчас буду совершать молитву, а ты повторяй за мной движения и суры, – проговорила она, вставая на свой молитвенный коврик, – И не забудь сделать намерение. Помнишь, как я объясняла?
Я кивнула, становясь рядом с ней. У меня был розовый коврик, а у неё голубой. Это ее любимый цвет, но мне он не особо нравится.
Мама подняла руки и произнесла «Аллаху Акбар». Я повторила за ней. В груди появился приятный трепет и радость. Это мой первый намаз в жизни! И я так рада, что совершаю его именно с мамой... Мне тогда было 11 лет.
Она вслух начала читать суру «Аль-Фатиха», чтобы я не запуталась сама. Хоть я и выучила эту суру, но все ещё запиналась в некоторых моментах. Я повторяла все за мамой, делая поясной поклон, а затем и земной. Коснувшись лбом пола, я готова была завизжать от счастья. Я так давно мечтала научиться делать намаз, и вот сейчас - я стою в молитве рядом с самым близким мне человеком.
Мы совершили 4 ракаата намаза Зухр. Закончив, мама подняла ладони в дуа. Затем посмотрела на меня, взглядом говоря сделать тоже самое. Я повторила за ней, и начала шепотом просить у Всевышнего все, что хотела. Мама рассказывала, что можно просить все, что угодно, кроме запретного. Также она говорила, что Аллах особенно любит, когда маленькие дети поклоняются Ему. Когда я просила маму «Почему?», она ответила:
–Потому что взрослые уже грешны, они зачастую молятся, чтобы стереть свои грехи и заслужить Милость Всевышнего. Или же это поклонение просто уже входит в привычку и обычную рутину. Мы, как правило, забываем об искренности, хотя это самое важное качество в молитве. А детям же еще не записываются грехи, они как чистые и светлые создания. И когда эти маленькие создания поклоняются Аллаху, то они это делают из полной искренности.
Итак, я закончила делать дуа после совместного намаза с мамой. Затем она заинтересованно спросила:
–Что ты попросила у Всевышнего, солнце?
–Нуу... Много игрушек, сладостей и блокнотик с единорожкой, – ответила я. Мама залилась звонким смехом и притянула меня в свои теплые объятия. А что я смешного сказала?
–А ты что попросила, мамочка? – задала я ей встречный вопрос. Она посмотрела со всей нежностью на меня и сказала:
–Я во всех своих молитвах прошу для тебя и папы здоровья и счастья. Прошу, чтобы Аллах не оставлял вас без Своей помощи и защиты.
Я задумалась, смотря на нее и вдруг спросила своим тоненьким голосом:
–А почему ты не просишь что-нибудь для себя?
Мама грустно улыбнулась, и опустила голову. По ее щекам покатилась маленькая слезинка, я в недоумении уставилась на нее. Почему мамочка плачет..?
–Просто я вас очень сильно люблю, мой цветочек, – только смогла поговорить она.
Тогда я еще была наивной, маленькой девочкой. Я даже не догадывалась, что у мамы обнаружили рак крови, и что исход этой болезни – лишь смерть.
***
Она умерла спустя 4 года после того момента. Мне было 15 лет.
Это был самый худший период моей жизни. Я никогда так много не плакала, как в тот день.
Я узнала, что у мамы рак крови только за 3 месяца до ее смерти. Врачи не давали никаких надежд, но я отчаянно просила Всевышнего, чтобы Он исцелил маму, чтобы не оставлял меня без нее. Я искренне молилась и надеялась. Но она все равно умерла. И вместе с ней погибла частичка моего сердца.
Нет, я не обвиняла Аллаха в случившемся. Я знала, что если это случилось - значит, так предопределено. Всевышний решил, что так будет лучше для мамы и для нас. Но боль с каждый днём пожирала мою душу. Я продолжала совершать намаз, поклоняться Господу. Но со временем и моя искренность в поклонении пропала. Я не чувствовала той глубокой связи с Аллахом, не чувствовала уже ничего. И тогда я решила перестать молиться. Мне было нужно время.
Я думала, что мне станет лучше. Но реальность была такова, что все становилось с каждым днем все хуже и хуже. Мне было тревожно от того, что я оставила поклонение, но и возвращаться уже сил не было. Я зашла слишком далеко. Настолько, что уже не было пути назад. Я стала задаваться бесконечными вопросами «Почему Аллах забрал ее?», «Почему я?». И вот тогда я совершила то, чего так сильно боялась: начала обвинять Всевышнего в ее смерти.
Мне отчаянно хотелось плакать, но все слезы уже были пролиты. Внутри осталась лишь гнетущая пустота, молитвы превратились в нелепую насмешку.
Я понимала, что совершаю ужасный грех – обвиняю Бога в случившемся. Но сил бороться с нафсом уже не было.
Отец пытался поддержать меня. Он изо всех сил старался, чтобы я не теряла надежды на милость Всевышнего, убеждал меня, что будет еще много счастливых моментов в жизни. Но без мамы я не представляла себе вообще никакой жизни.
И вдруг папу вызывают на месяц командировки в другой город, пригрозив , что уволят его, если он не поедет. Он встал под тяжёлый выбор. Если он уедет, то на кого оставит дочку? Но если он откажется от командировки, то прощай его работа, и он не сможет обеспечивать меня.
Тогда он и решил уехать, оставив меня у семьи его хорошего друга – дяди Хасана.
Просто отвратительная семейка этнических мусульман, которые с самого первого дня принялись на меня косо смотреть и осуждать. Все, кроме самого Хасана. Он и вправду добрый и милый человек, который радушно принял дочку лучшего друга в свой дом. А вот его жена, дочь и сын – сплошное бедствие на мою голову. Эсра и Амир - его дети - увидев мой хиджаб, начали шептаться между собой и бросать на меня мерзкие ухмылочки. Сразу видно, детишки светской закалки. По эмоциям их матери можно было с лёгкостью догадаться, что она тоже не рада мне в их доме, но, в отличие от этих двух чудиков, она не показывала своего недовольства.
Так как я еще несовершеннолетняя, и мне только 17, то я ещё не могу официально жить без опекуна. Как жаль.
Отец должен приехать через 2 недели, и я очень сильно жду этого. Я скоро свихнусь с этими придурками из семьи дяди Хасана.
***
За окном стояла глубокая и темная ночь, лишь вдалеке на небесах мерцали маленькие звезды. Я вышла из комнаты Эсры, аккуратно закрыв за собой дверь.Во время проживания в их доме, меня поселили именно в ее спальню, потому что других не было. Мы вместе спали на кровати, но, честно признаться, так и хотелось ее столкнуть. Она заслужила. Однако моя доброта не позволяла причинять никому физического вреда, зато словесно я могла поносить ее часами.
Я спустилась по лестнице на кухню и уже открыла шкафчик, чтобы взять себе стакан, как вдруг услышала шаги сзади себя. Я обернулась. Передо мной стоял Амир собственной персоной, устало потирая руками сонные глаза. Он замер, увидев меня, и только тогда до меня дошло: Я без платка.
Блин, Раяна, ты даже не подумала об этом, прежде чем выходить! Помнила же, что в доме посторонние мужчины...
Хоть я и отдалилась от Всевышнего, но мой хиджаб все еще остается для меня ценным. Своего рода оберегом. Мне спокойнее от того, что взгляды чужих парней не пронзают меня. Уж лучше пусть будут смотреть с насмешкой и отвращением, чем со страстью. Хотя я иногда и жалуюсь на хиджаб, как сегодня утром перед Эсрой, но я все равно люблю свое одеяние, и ни за что не сниму.
–Отвернись, придурок! - раздражённо зашипела я ему, пытаясь прикрыть волосы первым попавшимся кухонным полотенцем.
–Почему это я должен отворачиваться? – произнёс он, высоко подняв подбородок. Заносчивый, высокомерный идиот, – Сама виновата, что забыла надеть свою тряпку.
Я бы хотела высказать все свои претензии этому одноклеточному существу, но тогда он не отстанет от меня. Поэтому я решила просто пройти мимо него и снова подняться к себе в комнату. Даже воды нормально попить не дают, что за дурдом.
Но только я подошла к выходу из кухни, как он подставил мне подножку. Я чуть не упала, но он усмехнулся и тут же поймал меня за локоть, а то кухонное полотенце упало на пол.
–Ты вообще ненормальный?! – крикнула я, забыв, что все остальные спят. У меня уже оскорбления на него закончились, нужно будет обновить словарный запас.
Я вырвалась из его рук и побежала наверх. На мой крик из своей комнаты вышел дядя Хасан. Увидев меня, яростно шагающую обратно в спальню Эсры, он остановился и спросил, что случилось. Я лишь зашла в комнату и громко захлопнула дверь, отчего девушка, до этого сладко спящая на кровати, резко проснулась.
–Сколько время? – сонно прошептала она.
–Без понятия, спи, – грубо ответила я, вздыхая и подходя к окну. На улице бушевал ветер, раскачивая деревья и кусты. На мне была широкая голубая пижама. После смерти мамы голубой цвет стал моим любимым.
Горячие слезы покатились по щеке. Я села на другой конец кровати, прижала к себе колени и уткнулась лицом в них. Как же я устала от этого всего. Я потеряла смысл жизни. Почему никто не может оставить меня в покое? Я просто хочу, чтобы родители были рядом, притянули в свои объятия и сказали, что все будет хорошо...