Сны и реальность Саймона Рейли

Любовь — это когда хочешь переживать с кем-то все четыре времени года. Когда хочешь бежать с кем-то от весенней грозы под усыпанную цветами сирень, а летом собирать ягоды и купаться в реке. Осенью вместе варить варенье и заклеивать окна от холода. Зимой — помогать пережить насморк и долгие вечера...

(с) Рэй Брэдбери

Когда приглашенные гости свадьбы отправились раздавать заказанные в ресторане кушанья бедным, во главе с Альфредом, Мартиной, герцогом Винплетским и его сыном, Лоритта VI предпочла вернуться во дворец. Стараясь с ней не сталкиваться, Саймон с Карси, как два шкодливых подростка, шушукаясь, крадясь и перебегая с места на место, достигли дверей комнаты принцессы.

— Мне нужно переодеть это кошмарное платье, — Карси окинула себя придирчивым взглядом. — У бабушки нет вкуса совершенно. Подумать только, розовый!

Услышав это, Саймон смущенно почесал щеку. Иногда он придумывал то, чего нет.

— Значит, в этом цвете не было никакого намека на то, что... — хотел спросить он, но был перебит.

— Это всего лишь бабушкины заскоки, — улыбнулась ему Карсилина, взявшись за ручку двери. — Так, стоп, а ты что подумал?

Её глаза расширились от удивления.

— То, что ты не хочешь выходить замуж и тебя надо спасать, — неловко признался он, на щеке остались царапины от ногтей. Да, у него богатая фантазия. И логика иногда барахлит.

— Дурачина, я бы не открыла свой план, не осуществив его, это Случайность... Но да. Выходить за Эйлена я не собиралась.

— Всего лишь Случайность? — вздохнул Саймон. Понятно. Никаких знаков не было. Интересно, если Карси не будет нуждаться в помощи, а он внезапно перенервничает и примчится её спасать, это будет выглядеть глупо? Конечно, будет!

«Бездна!»

Он не был в восторге сам от себя и чувствовал, как за шиворот забирается жар.

Саймон, не замечая этого, тревожно стал царапать щёку еще сильнее, смотря куда-то в пол.

— Но это хорошо, что ты оказался там, — подмигнула Карсилина, но тон был какой-то деловой, сказывалось привыкание к титулу. — Это добавило нам репутации. В Листоне многие задумались над моими словами. И, кажется, знать тоже прислушалась. Бабушка, конечно, будет переваривать это долго и ненавидеть тебя. Но обратно в Зебровск не отправит...

— Угу, — кивнул тот, тревожность сильнее овладевала им, и не было сил сопротивляться. Нет, королевы Листона он не боялся.

Карсилина перестала разглагольствовать и, смягчившись, посмотрела на Саймона.

— Эй, ты чего? — она поймала его руку возле щеки и старалась не выпускать. — Опять загоняешься?

Саймон отвлекся от созерцания пола и позволил себе утонуть в ее ярких зелёных глазах, уголки его губ дернулись в улыбке.

— Послушай, ты важен мне. И все время было так, — убедившись, что его конечность успокоилась, Карси коснулась пальцами его царапин от ногтей. — Да, с этим представлением некрасиво вышло...

Он молчал, а сердце трепетало мотыльком от её прикосновений к щеке. Уловив, что Карси собирается убрать руку, Саймон накрыл её кисть своей ладонью.

— Это неважно, Солнышко, ты иногда делаешь глупости, но я привык, — сказал парень с нежностью. У него был порыв приблизить её руку к губам и поцеловать, но Саймон не стал этого делать, переборов себя. Сейчас были вещи важнее, например, дурацкая тревога, которая не давала спокойно дышать. Какое-то глупое ощущение опасности. Кроме этого, казалось, будто Карси надоедало то, что он навязывал ей своё общество, еще и настойчиво заботился, будто других дел нет. Но принцесса же важнее всех!

«Это ведь достаёт, да?»

— Теперь нам никто не запретит встречаться, — Карси, воспользовавшись моментом, залечила Саймону магией царапины на щеке. — Конечно, перед бабушкой нам лучше даже не обниматься, а то смотреть на ее кривое лицо особого удовольствия не доставит никому.

Саймон невольно представил лицо Лоритты VI и внезапно хихикнул. Карси тоже прыснула.

— Словно лимон целиком проглотила и занюхала нестираным старым носком! — воскликнул он с некоторым коварством, думая этот «фокус» с «обнимашками» как-нибудь перед королевой провернуть.

— Или таблетку горькую раскусила! — добавила Карси воодушевленно и приоткрыла дверь в комнату. — Просто дай бабушке время привыкнуть, хорошо? Она ведь человек хороший, просто дорожит старыми устоями.

— Будет исполнено! — отсалютовал Саймон.

В этот момент дверь соседней комнаты открылась, оттуда вышла горничная с тряпочкой для протирания пыли, она застыла, увидев этих двоих:

— Ваше Высочество? — эта встреча не входила в её планы.

— Всё, иди к себе, я скоро буду, — Карси мягко подтолкнула Саймона в сторону.

Тот бодро прошагал мимо горничной и, развернувшись, картинно послал Карсилине воздушный поцелуй, а потом, остановившись где-то возле входа на лестницу, воскликнул:

— С нетерпением жду нашей встречи, моя леди! — и помахал рукой.

Когда заходила в комнату, Карси услышала, как не ожидавшая такого горничная проворчала: «Из какого цирка его выпустили?»

— Из особенного, — прошептала Карси, закрывая дверь с улыбкой. На душе было тепло и спокойно.

***

Саймон ходил по комнате туда-сюда, сцепив руки сзади в замок и чувствуя странный мандраж. Интересно, что задумала Карси?

Когда он проходил мимо зеркала, то заметил, что выглядел очень устало, вид был слишком болезненный, словно парень давно не выходил на солнце. Хотя да. Пару дней он почти не был на улице. Встретившись взглядом со своим взлохмаченным отражением, он увидел, как в глазах засело волнение. Да, Саймона немного трясло. Но нужно быть спокойным, ведь все хорошо. Кроме его внешности.

— Вот что мне с тобой делать? — недовольно обратился Саймон к своему отражению и ткнул в зеркало пальцем. Ему подумалось, что при такой схожести с мертвяком в паре с Карси, у которой очень цветущий вид и россыпь веснушек на щеках и переносице, он смотрелся немного комично.

Наверное, это всё стресс, ведь обычно он выглядел лучше. Ну, ничего, если вернутся аппетит и прежняя активность, то Саймон быстро начнет походить на здорового человека, а не на вампира, лениво вылезшего из гроба посреди ночи.

Прислонившись лбом к холодному зеркалу, парень прикрыл глаза, но в этот момент в дверь постучались, и Саймон вздрогнул, подавляя желание резко добежать до кровати и сесть, сложив руки на колени.

Дверь открылась, и в комнату вошёл дворецкий. Он нёс аквариум средней величины, в котором были насыпаны опилки, лежала какая-то коряга, было колесо из дерева, поилка с водой и, самое главное, светло-рыжий грызун размером чуть больше домашнего хомячка, напряженно принюхивающийся к обстановке, сверкавший очень забавными глазками-бусинками.

Судя по лицу дворецкого, нес он это с другого этажа.

— А вы... — Саймон даже подумал, что мужчина ошибся дверью. Конечно, во дворце не было живого уголка. Может, кто-то из Фротгертов решил наверстать упущение?

— Её Высочество Карсилина велели доставить это к Вам, — отрапортовал дворецкий, с облегчением ставя аквариум на прикроватную тумбочку, откуда Саймону в спешке пришлось спихнуть все в выдвижной ящик, а лампу бросить на кровать.

— А кто это? — поинтересовался Саймон. Вроде хомяк, но какой-то странный. С хвостом.

— Не знаю, — ответил дворецкий, выпрямившись и скривив лицо, видимо, он уже имел удовольствие наблюдать эту зверюшку ранее. — Принцесса сейчас принесёт остальное.

И мужчина поспешил к выходу из комнаты.

— Остальное? — Саймон сначала взглянул на уходящего дворецкого, потом — на грызуна и, присев на корточки, постучал пальцем по стеклу. — Ну, привет, комочек.

Грызун посмотрел на парня своими глазками-бусинками, сидя на задних лапах.

Такой странный, но милый подарок от Карси. Интересно, она знает, как называется этот зверек?

Спинка рыжая, животик и мордочка бежевые, хвостик розовый, в полтела длиной, лапки мохнатые. И выглядит пушистее мыши.

Саймон, сидя на корточках, стал озираться в поисках того, чем можно угостить хомячка. Его взгляд упал на кусок сырной хлебной палочки, покоившейся на письменном столе.

Взяв этот кусочек, парень кинул его в аквариум рядом с поилкой. Грызун понюхал ее и презрительно отвернулся.

— Но почему? — спросил Саймон, словно эта мышь могла ему ответить. Наверное, кусочек был недостаточно свежий. Вот ведь привереда!

В этот момент открылась дверь даже без предварительного стука. Карси держала в руках небольшой серый контейнер, накрытый крышкой, в которой были проделаны дырочки иголкой.

— О, вижу, пытаешься подружиться, — подмигнула она и прошла до письменного стола, где положила контейнер. Рядом с ноутбуком, тетрадями и стопкой учебников.

— А там что? — полюбопытствовал Саймон, указав на ящик.

— Его еда, — улыбнулась в ответ Карси. — Как тебе сюрприз?

— Весьма неожиданно, — ответил тот, чувствуя на спине прилив мурашек. Но ему было приятно, что Карсилина преподнесла так странный подарок. Не умеет быть романтичной, но заботится. Как может.

Карси приблизилась к парню, от чего его сердце подскочило, как шальное, и заглянула в аквариум с животным.

— Я зову его «Храбрец». Вроде он даже откликается, — и посмотрела Саймону в глаза без всякой задней мысли. — А зачем ты хлеб кинул? Он же не ест такое.

Карси сейчас думала о хомячке, а Саймон — о ней. Почему его в последнее время (после несостоявшейся свадьбы) чуть ли не лихорадит рядом с ней, а сердце бешено стучит, и кажется, будто он готов умереть от ее прикосновений.

— Чем его нужно кормить? — задал Саймон вопрос, млея от того, что она рядом, чувствуя себя тающим шариком пломбира.

— Наш Храбрец — хищник, он скорпионовый хомячок. Так и называется, — пояснила Карси с деловым видом, опять приближаясь к контейнеру.

— Ты шутишь? Эта милашка плотоядна?

— Ага.

— И его что, скорпионами кормят? — Саймон нервно хихикнул, и как он прокормит хомячка с таким странным названием и наклонностями? Понятно было, что Карси говорила серьезно.

— Да, — радостно ответила принцесса Листона, питомец, кстати, под стать ей. — И не только. Подойдут сколопендры, грызуны всякие мелкие, птицы, ящерицы...

— И правда милашка, — Саймон кинул взгляд на хомячка. — Наверное, они часто дохнут, раз с такой ядовитой жутью сражаются постоянно.

— Нет, у них выработался иммунитет. Укол с ядом их бодрит и равносилен чашке кофе для нас.

Тут Саймон выдал мысль:

— Интересно, наверное, они не гибнут от ядпрокса, и тогда можно в бою прикрываться от колдунов этими хомяками. Использовать как живой щит?

— Как ты себе это представляешь? — спросила Карсилина и рассмеялась.

— Понятия не имею, — ответил тот задорно. — Но, смотри, можно сделать себе бронежилет и обернуться ими!

— Боевой маг в хомячках?

— Весело же?

— Еще бы. Давай его покормим? — предложила девушка, снова нависая над пластмассовым контейнером.

Храбрец глазел на них, не моргая. Интересно, если бы он мог, то съел бы их? Если бы был размером с лошадь? Но вроде взгляд не казался хищным.

Саймон встряхнул головой, пытаясь избавиться от дурацких мыслей, а Карси тем временем приоткрыла крышку контейнера и с улыбкой заглянула внутрь.

— Прекрасно! — воскликнула она. — Наверное, эти — самые вкусные.

Говорила так, будто сама готова была этого кого-то скушать.

— Там мыши? — предположил Саймон. Признаться, ему было любопытно, как Храбрец будет драться с грызунами. А потом пожирать. Кровожадненько как-то. Но Карси ведь сама раздобыла такого питомца? А Саймон только рад. Ведь она ему внимание уделяет, как умеет. И эти немногочисленные порывы на странные подарки нужно ценить. В момент, когда она бесстрашно начинала совать руку в контейнер, не боясь быть укушенной, Саймон вдруг почувствовал большой прилив тепла и нежности.

— Большие черные сколопендры, — последовал ответ. — Хомячки их любят очень...

— Так, стой! — Саймон без раздумий приблизился к Карсилине и схватил за руку, мешая конечности оказаться внутри контейнера. Там копошилось что-то жуткое в тёмном хитине и издавало неприятные звуки своими маленькими ядовитыми лапками. — Прямо так, голой рукой! Ты его вообще раньше кормила?

— Поднимала их в воздух телекинезом и транспортировала в террариум к Храбрецу, — пояснила Карси, не спеша убирать свою руку из его. Казалось, что что-то жуткое могло вылезти из контейнера, и Саймону хотелось скорее захлопнуть его.

— А теперь что пошло не так? — он немного сердился, нахмурив брови. Укус такой сколопендры болезненный. Ядовитый. Обычно не убивает, но с температурой точно валяться будешь. И кончики лапок у нее тоже не безобидные и вызывают покраснение на коже.

Карси пожала плечами и выдала:

— Мне давно хотелось потрогать их, они такие красивые...

— Красивые? — Саймон передернулся. — Они же страшные, злые и кусачие!

— Да, и умрут, сражаясь, как настоящие герои, — кивнула девушка, все-таки вытащив свою ладонь из его.

Саймон обернулся с сомнением посмотреть на хомячка. Неужели эта тварюга и правда гроза сколопендр?

— Сейчас увидишь, — подмигнула Карси, извлекая с помощью телекинеза длинную черную сколопендру. Сороконожка злобно извивалась в воздухе, словно хотела укусить пространство. Карси смотрела на неё завороженно.

А Саймон, расширив глаза от подступившего страха, поспешил захлопнуть крышку контейнера и для надежности придавил кулаком несколько раз. Вроде не сбегут. Она вообще запирается? Он не проснется ночью от того, что по нему ползают эти радостные членистоногие?

Наблюдая за его реакцией, Карси улыбалась.

— Тебе понравится, — пообещала она и переместила сороконожку в аквариум к Храбрецу.

И вдруг хомячок жадно набросился на жертву, сороконожка даже не успела осознать. Реакция грызуна была молниеносной. Еще секунда — и сколопендра была благополучно умерщвлена. Храбрец без зазрения совести начал пожирать её с таким рвением, что стало завидно.

Саймон, наблюдая за этим, испытал смесь восторга, отвращения, интереса и непонимания. На его лице отображался когнитивный диссонанс. Он так и стоял, пока не вздрогнул от того, что Карси мягко положила свою руку ему на плечо и дотронулась до его шеи одним из пальцев.

— Живая природа восхитительна, правда? — Карсилина была довольна собой. А еще она радовалась тому, что жизнь — великолепная штука.

— Ты восхищаешь меня больше, — Саймон не сдержался, чтобы не сказать этого. Пусть Карси даже не всегда это показывает, но он ей важен. Очень. А ему хотелось делиться теплотой своего сердца.

Чтобы пронаблюдать за тем, как Храбрец кушает, они присели на кровать. Но долго созерцать террариум не получилось. И уже через минуту Карси сидела, прислонившись спиной к стене и вытянув ноги, а Саймон лежал, положив голову ей на колени, как на подушку.

И в этот момент им обоим удалось достичь спокойствия, безмятежности и гармонии. Саймон чувствовал, что с таким настроем готов свернуть горы. Он таял все больше и больше и не мог с этим ничего поделать.

— Вот доест — и возьмем его на руки, — Карси запустила свои пальцы в его шевелюру, пытаясь водить ими с нежностью. Хоть его волосы далеко не кудряшки, но такие мягкие, густые. Ей хотелось найти резинку и начать заплетать ему маленькие хвостики.

— А он тебе палец не оттяпает? — Саймон ощущал себя лужицей.

— Мне — нет.

— А мне? — Саймон даже попытался приподнять голову, но Карси надавила ему ладонью на лоб, и пришлось остаться в прежнем положении.

— Если попрошу, то не будет. И вообще, Храбрец уже почти поел, — заверила Карси. Неужели придется идти в комнату за резинками для волос?

— Проигнорирует, возьмет и тяпнет...

— Бездна, Саймон, почему ты постоянно беспокоишься о всякой ерунде? — она улыбалась.

— Оно само, — неловко отозвался тот, чувствуя, как горят уши.

— Дубина ты, — хихикнула Карси.

Саймон не понимал, почему ему постоянно хотелось говорить Карсилине о том, как он ее любит, а сейчас вообще парень ощутил порыв выпалить это раз сто. Но всегда сдерживался. Хотя на данный момент был готов лопнуть.

Вместо этого, издав «Пиу!», он игриво нажал указательным пальцем на кончик её носика, словно на кнопку. Карси поморщилась и почесала переносицу, покрытую веснушками.

— Наверное, ты много зоомагазинов обошла, чтобы найти его, — предположил Саймон.

— Мне этого хомячка у нас в ЧАЛИКУНе на кафедре биологии отдали, — ответила девушка. — Они не знали, куда пристроить животное, но тут мимо проходила я, они сразу все стали уговаривать: «Принцесса, Ваше Высочество». И Храбрец достался мне. Думала, он понравится тебе, поэтому и взяла.

— Я впечатлен, — с улыбкой признался Саймон, бросив взгляд в сторону террариума, где Храбрец безжалостно доедал жертву.

— Мне кажется, он на тебя похож, — Карси шутливо растрепала ему волосы, некоторые пряди попали на лицо.

— И чем это? — удивился тот. Конечно, приятно, что его с хомячком сравнивают. Но вот с таким специфичным?

— Ну, на первый взгляд он такой же безобидный, как и ты. Но на самом деле вы оба можете быть безжалостными, отчаянными и очень упертыми. И при этом выглядите мило, и не скажешь, что в вас кроется что-то тёмное.

— Безжалостный? В каком это месте я такой? — Саймон непонятливо посмотрел на неё.

— А ты не помнишь, как в школе из-за одноклассника я чуть под машину не попала? А ты налетел на него очень свирепо и сломал бедняге руку в двух местах, — она поспешила припомнить не очень приятный случай. — А он был выше и больше тебя!

Почувствовав старый укол совести, Саймон произнес неловко:

— Он сам виноват. Подверг тебя опасности и не извинился за это.

— Это ведь не причина ломать людям конечности?

— Может быть. Тогда я был немного глупым. Сейчас бы попытался добиться извинений, а уж потом, если бы ты не получила их...

— То есть руку бы ты ему сломал?

Парень помедлил, смотря на нее, не моргая, потом ответил:

— Наверное, да. Но только палец. Или два... Или, может, три...

Карси вздохнула, положив ладонь ему на лоб:

— А еще удивляешься, почему тебя люди странным считают.

— Пусть думают, что хотят.

В этот момент живот Карси неожиданно заурчал. Саймон с улыбкой приложил к ней свое ухо и провозгласил, взмахнув рукой, словно дирижер:

— Ария голодного кита!

Карси при этом стала пунцовой. И столкнула его на пол. Она всегда стеснялась, когда ее живот издавал протяжные звуки.

— Ай! — кажется, кто-то ударился.

***

... Саймон не знал, сколько шел через этот густой мрачный лес, но внезапно впереди показался свет. Выход!

Он ускорил шаг, затем перешел на бег, оказался около обрыва и чуть не рухнул вниз, притормозив, размахивая руками.

Было близко!

Внезапно он услышал голос Сулитерии:

— Ты ведь моя подруга, да?

— Конечно, почему ты сомневаешься? — ответила Карси.

Саймон посмотрел в ту сторону, девушки стояли поодаль, возле края. Сулитерия была в готическом платье, почему-то со стрижкой каре и пирсингом на губе. Карси была облачена в черное бархатное платье, а на голове сияла корона с рубинами. Непривычное одеяние. Странное. Когда она вообще в таком ходила?

Саймон хотел двинуться, взять Карси за руку и оттащить от обрыва, но ноги словно приросли к земле, и юноша по инерции чуть не упал. Снова размахивал конечностями, сохраняя равновесие.

— Ты самая лучшая моя подруга! — восклицала Сулитерия. — Ближе тебя у меня нет никого.

— Спасибо за доверие, — кивнула Карси.

— Скажи, а у тебя тоже нет друзей важнее меня? — это звучало как утверждение.

Услышав это, Саймон хотел возмутиться. Как это нет? Что эта колдунья о себе возомнила! Но голос застрял в горле, и он не смог ничего сказать.

— Почему ты так думаешь? — не поняла Карсилина, на ее лице было напряжение.

— Потому что другие не нужны! — воскликнула истерично Сулитерия.

Саймон снова попытался двинуться, но невидимый капкан его не пустил. Он ощущал дикий страх от этого места, ситуации, того, что Карси на краю, в платье дурацком, словно после похорон каких-то. Да и Сулитерия в черном...

Почему-то ему упорно казалось, что они ушли именно с этого мероприятия. Тогда кто умер?

Карси замерла, выслушивая, как Сулитерия спрашивает:

— Ты не оставишь меня здесь одну?

— Конечно, нет, — принцесса протянула к ней руку, та крепко схватила и, встав как можно ближе к обрыву, грубо притянула ее к себе.

— Тогда давай умрем вместе?.. — заговорщицки прошептала колдунья.

— Не смейте! — в этот раз у Саймона получилось крикнуть. Его сердце готово было выпрыгнуть из груди.

«Карси, не надо!»

Его заметили. На лице у младшей Трегторф появился оскал.

— Ой, смотри, кто здесь! — тон у Сулитерии стал издевательский, да и голос был уже не её, а тётки Гадритты.

Карси вывернулась из её хватки и отбежала к Саймону. Тот почувствовал, что снова может двигаться, а принцесса взялась за его ладонь очень холодной рукой. Казалось, будто над ними нависла огромная тяжелая туча, которой на самом деле не было видно, беспокойство лишь усиливалось. Усугублялось.

— Думаешь, сможешь победить меня? — Сулитерия голосом Гадритты коварно гоготала. — Два слабых мага против профессионала!

Карси, видимо, так не считала, отпустив Саймона и отважно двинувшись на злодейку:

— Пусти Сулитерию! Оставь ее в покое! Она не заслужила такого!

— А кто заслужил? — злобно сверкнула та глазами. — Ты или, может быть, он?

Она грубо указала пальцем в сторону Саймона. Страх змеей обвивал его. Но парень твердо прошагал по жухлой траве и взял Карси за рукав. Бархат, почему он прибавляет страха еще больше? Чёрный.

— Карси, нам нужно идти, не стоит ругаться с ней.

Карсилина не двинулась, с ненавистью сверля колдунью взглядом.

— Оставь Сулитерию! — крикнула она.

— Интересно, это приказывает мне пешка? — Гадритта снова загоготала. Даже хуже, чем гиена.

Саймон нервно сглотнул, не отпуская рукав девушки:

— Пожалуйста, Карси, не надо, пойдем...

— Она завладела Сулитерией, ты же видишь! — возмущению Карсилины не было предела.

— Да, но нам надо уходить. Мы потом ее спасем, я обещаю, — Саймон старался не поддаваться панике.

Гадритта злобно оскалилась и прошипела:

— Куда это вы собрались?

— Подальше отсюда, — Саймон увлекал Карси в сторону деревьев.

Они спасутся! Смогут!

— Я вас никуда не отпускала! — злодейка попыталась топнуть ногой, но этого звука не получилось, потому что она стояла не на твердой поверхности, а на жухлой траве.

Карси резко развернулась, снова отпустив руку Саймона, и одарила врага гневным взглядом:

— Отпусти Сулитерию! Я не позволю мучить её!

— Стой! — Саймон в страхе вцепился ей в плечо, чтобы остановить.

Сражаться? Плохая затея!

В следующий момент произошло нечто стремительное, Сулитерия с Гадриттой в голове сделала грациозный выпад, в её руке оказался черный с золотыми полосками пистолет, и она выстрелила.

Карси пошатнулась, еще миг — и она упала на колени, держась за живот, ненавистный взгляд на Гадритту никуда не делся.

— Отпусти... — сквозь зубы процедила она.

— Нет! Нет же!.. — чувствуя, как сердце проваливается в пятки, Саймон в панике опустился рядом и крепко прижал Карси к себе, закрывая от Гадритты.

Гадритта приблизилась и, медленно обходя их, промурлыкала: «Раз-два-три-четыре-пять, пришло время боль познать».

Саймон еще крепче вцепился в Карси, а она, широко раскрыв глаза и непонимающе глядя на него, закрывая рукой след от ранения, попыталась еще что-то сказать, но вместо слов из её рта вылетело лишь облачко черного дыма.

— Неужели ты думаешь, что всё получится, что вы что-то сможете? — раздражающе мурлыкала Гадритта. — Глупец!

Миг — и Карси рассыпалась пеплом, словно фигура из песка.

— Нет же! Нет! — Саймон дрожал, его руки покрыла зола.

Гадритта хохотала у него за спиной, наблюдая отчаяние...

***

Саймон резко открыл глаза и присел, чувствуя, что задыхается. Страх оплетал его, словно дикие змеи, а на лбу выступил холодный пот. Казалось, что ночная тьма готова проникнуть прямо в его тело через ноздри и погасить всю волю к жизни.

Чтобы успокоиться, он закусил кисть правой руки, оставляя глубокие следы на коже чуть ниже большого пальца, но эта боль не прогнала страх. В голове пробуждались образы из кошмара, а в ушах до сих пор злобным колокольчиком звенел хохот Гадритты-Сулитерии.

Пытаясь побороть накатившую панику и поняв, что до своего пробуждения он громко кричал, он сжал зубы еще сильнее. Боль в руке усилилась. Но это не помогло. Совсем.

Саймону казалось, что он готов был заскулить маленьким загнанным щенком, который так и не получил спасение. Он не понимал, к чему возникали такие ассоциации. Почему паника не отпускала его, почему его легкие сжимало чуть ли не жгутом, и он не мог нормально вздохнуть.

Прекратив кусать руку, Саймон медленно коснулся своих щёк. И обнаружил на лице слёзы.

Как так? Что всё это значит?

Нужно успокоиться. Ему надо успокоиться прямо сейчас! Это всего лишь глупый сон!

Тогда почему так страшно, а чувство тревоги и безысходности не отпускает?

«Ты всё время тревожишься, идиот! Что нового-то?» — с раздражением сказал его внутренний голос.

Саймон кивнул, думая, что тот прав. Но уже через секунду усомнился в этом.

— Карси не умрет, хватит уже себя накручивать! — приказал он сам себе.

Но жгут не отпускал легкие, дыхание не выравнивалось, а паническая атака во всех красках расписывала, как рушится потолок и всё падает.

Дрожа, Саймон нащупал ступнями тапочки возле кровати. Он чувствовал сильную необходимость прийти в комнату к Карси.

Это будет так странно — разбудить, сказать: «Извини, мне страшно, ничего не могу с этим поделать». Она, конечно, не будет злиться, обнимет, как медвежонка. А потом они вместе уснут.

***

— Карси, можно я тут у тебя полежу? — полушепотом спросил Саймон, дрожа, дотронувшись до свёрнутой в комочек Карсилины, безмятежно смотревшей очередной сон. Его страх не стал слабее.

Он даже одеяло с собой прихватил. Ведь одеяло — личное пространство человека. Ну и что, что Карси спит в ночнушке, а он — в синей пижаме с пингвинами. Нельзя это пространство без разрешения внезапно нарушать.

— Угу... — она приоткрыла в полумраке свои глаза, глянула на Саймона и, видимо, не до конца отошла от сновидений.

Парень лег рядом с ней на большую мягкую кроватку, накрылся своим одеялом. Саймона знобило. И он обнял принцессу, касаясь носом её волос.

Шампунь с запахом персика?

Саймон не понимал, почему ему хотелось плакать, а в горле внезапно возник ком. Он сглотнул, хотелось подняться, налить воды из графина, но он не стал этого делать.

Вот она — Карсилина Фротгерт. Здесь и сейчас. Живая.