Метка ворона

    - Джексон, берегись! — Крикнула я в тот самый момент, когда он на секунду отвлекся.

Нейр, с которым сражался Джексон воспользовался ситуацией, не давая тому времени среагировать. Сделанный из тьмы клинок нейра резко скользнул по спине Джексона, словно лезвие бритвы рассекая кожу и мышцы. Нейр остановился, ожидая реакции, Джексон вскрикнул и попытался обернуться, кровь струйками стекала по его спине, окрашивая одежду в багровый цвет.

Я увидела, как нейр пронесся за его спиной, и мое сердце замерло.

Вы когда нибудь слышали, как по коже скользит заостренное лезвие? Наверно да если вы когда-нибудь разделывали мясо, но однозначно это не то же самое, когда это делают с кожей твоего близкого человека.

Секунда, он еще держится на ногах и смотрит мне в глаза.

Секунда, и моя рука обхватывает рукоять меча крепче.

Секунда, и его тело падает на белый снег, заливая его красным.

Всего секунда, и вот я уже чувствую, как делаю шаг в сторону нейра. Я точно не буду думать, давать ему шанс или нет.
Сейчас я чувствовала себя одной из крайтов - решительной, холодной, жестокой. Глаза застилала злость, хотя я думала, что оставила все свои эмоции на той поляне. Но сейчас, видя кровь на снегу, когда адреналин зашкаливает, все эти чувства вернулись ко мне бумерангом. Я с запредельной скоростью направилась к нему.

Тренировки дали мне базу, с помощью которой я несколько раз была в шаге от того, чтобы поразить его сердце. Ну или что там бывает у нейров.  Кристофер объяснял мне, но если честно, хоть я и пыталась слушать его, думала совсем о другом... В тот момент когда он положил мою руку себе на грудь, я вспомнила как ворвалась к нему в ванну, и на моих щеках сразу появился румянец. В голове возник белый шум, все мысли слились в одну. Сердце билось с бешеной скоростью. Все остальное, включая бой, казалось второстепенным и...

Нейр успел полоснуть мою левую руку, и боль вспыхнула, огнем  пронизывая предплечье. Секунда на растерянность — и я мгновенно вернулась в реальность. Мой внутренний голос почти кричал: "Соберись! Как можно отвлекаться в такой момент?!" И он был прав. Я не могла позволить себе слабость. Сейчас или никогда.

Мои силы иссякали, кровь медленно стекала по руке, но нейр стоял передо мной, словно вся эта схватка для него просто разминка. От него исходил холод, он казался невероятно опасным, а движения его — я едва могла за ними уследить. И тогда, когда я уже чувствовала, что не смогу продолжить, внезапно что-то черное мелькнуло в моем поле зрения.

"Слава богу! Он здесь!" — прорвалось через мои мысли. В тот момент, когда надежда уже начинала таять, он появился.

***

Братья стояли в тени, наблюдая за происходящим. Они скрывались среди деревьев, тщательно следя за Эвелин. Когда Клейт увидел как нейр полоснул её по руке, он был готов вмешаться.

    - Она слишком слаба! Надо помочь! — Сказал он, уже делая шаг вперёд, но его руку быстро перехватил Марко.
    - Стой, — сказал он. — У неё уже есть защитник.

Клейт замер озадаченный. Он посмотрел на Марко, а затем вернулся к бою, всё ещё не понимая, что происходит. Эвелин выглядела ослабевшей, её движения замедлялись, а нейр, казалось, наслаждался этой схваткой, не прилагая особых усилий.

    - О чем ты говоришь?, - вопросительно посмотрел Клейт на Марко, - А ты чего такой спокойный, Джош?

Джош внимательно посмотрел на Клейта и указал пальцем на человека, что выбежал к Эвелин со стороны мишеней.

Так братья остались в тени, продолжая наблюдать, не вмешиваясь в бой. Дальше стало очевидно, что Эвелин будет в безопасности.

***

Я сразу поняла, кто был моим героем со своим верным помощником. Честно говоря, не знала, кому я была рада больше, но в этот момент я чувствовала безмерную благодарность. И вот, передо мной открылась реальная возможность не только понять, как разделаться с нейром, но и попрактиковаться.

Когда мои глаза встретились с глазами Кристофера, я едва сдерживала эмоции. Если бы наш оппонент хоть немного замедлился, я, наверное, не смогла бы сдержать слёзы. Драматично? Возможно. Но в этот момент, с каждым ударом и каждым движением, я ощущала всю полноту своих чувств и решимость.

В тот момент, когда к нам присоединился Кристофер, нейр сотворил из своей оболочки еще один меч. Я чувствовала, как возросло напряжение, но одновременно в воздухе витала какая-то удивительная синергия. Змея начала обвивать оболочку нейра, помогая удерживать его на месте, не давай атаковать.

Поразительно, но в этот момент мы втроем двигались как слаженная команда, словно партнеры, работающие вместе уже многие годы. Это было как у музыкантов, которые с первого прикосновения к клавишам знают, какую мелодию они играют. Каждый удар, каждый поворот, каждый шаг — мы, не задумываясь, сливались в единую гармонию, несмотря на различие инструментов, создавали идеальную композицию. Мы не просто сражались — мы были одним целым.

В тот момент, когда нейр оказался на коленях, змея, подползла к Кристоферу. Она начала подниматься выше по его телу, я почувствовала, как всё вокруг замедляется. Змея проникла в нейра через руку Кристофера, поражая сердце нейра насквозь, и в следующую секунду тот растворился в её ядовитом потоке.

Нейр исчез, но мне было трудно понять, что именно привело к его падению. Вероятно, Кристофер не собирался давать ему шанс или думать о справедливости, или не нашел в нем то, что заслуживало шанса на прощение.

Я заметила, что что-то изменилось в тот момент, когда наши взгляды соприкоснулись. В его глазах я увидела привычную сосредоточенность и нечто гораздо более глубокое — ужас, смешанный с разочарованием, злобой, яростью и... гордостью. Возможно, всё это было связано с тем, как я выглядела в тот момент: рассеченная бровь, привкус железа во рту и разбитая губа, которую я периодически облизывала.

И, конечно, рука — тот момент, когда я отвлеклась, стоил мне пореза, но мог бы стать и чем-то гораздо более серьезным, потерей целой руки к примеру.

Я была измотана, едва стояла на ногах, и, возможно, многое из того, что я чувствовала, было преувеличено. Но это было важно для меня.

Я бросила взгляд на Кристофера, едва заметно улыбнулась. Он стоял рядом и я заметила, что его глаза на мгновение изменились, стали змеиными. Это было мимолетное движение, я ясно это увидела. Он напрягся, как будто заметил что-то вдалеке, неподвластное человеческому взгляду.

Я вдруг вспомнила из-за кого я так яростно билась. Из остатков своих сил пошла к лежащему без движения телу.

    - Надо ему помочь, Кристофер. Надо помо.. — я пыталась сказать, но не смогла закончить фразу. Внутри всё заколебалось, и вот, прежде, чем я успела выговорить последние слова, земля под ногами пошатнулась, а мир начал потихоньку расплываться.

Я ожидала упасть в снег, холодный и жёсткий, но вместо этого почувствовала, как чьи-то руки — уверенные и крепкие — подхватили меня. Они были рядом, как будто знали, что я вот-вот потеряю сознание. Это было похоже на квантовую запутанность, о которой рассказывал Джонас. Все это не было случайным, руки были наготове, как если бы всё уже было предсказано.

И вот, снова тишина и пустота. Пространство вокруг меня будто растворилось. Время остановилось. В этой тишине я начала погружаться в странный полусон, в который периодически прорывались фрагменты реальности. В одном из них я увидела Кристофера. Его лицо не было таким, как обычно. В его глазах не было дистанции, только что-то удивительно теплое и нежное, будто он старался сократить все расстояния между нами. Он смотрел на меня с такой отчаянной заботой...

Протянул руку, его пальцы коснулись моей щеки — слегка, словно он боялся потревожить мой хрупкий мир, но этот жест был настолько реальным, что я почувствовала тепло его ладони. Его касание, мягкое, как шелк, обжигало кожу. Я почувствовала, как дрожь пробегает по телу, а пальцы мягко скользят по моей щеке. Его голос был тихим, но отчетливым: "Останься с нами. Останься со мной". Его слова проникали в меня, заставляя почувствовать спокойствие. Это был тот голос, который я когда-то слышала в реальной жизни, но в этом сне он казался не просто звуком — он был лекарством, успокаивающим и исцеляющим.

Я хотела ответить, но не могла — слова исчезли где-то в бездне. А потом вспышки и ускользающие видения, за которые так хотелось держаться... и только его голос. Как и почему он, вообще, может мне снится? Почему его слова продолжают проникать сквозь эту пустоту?

Я пыталась понять, как он оказался здесь, но мои мысли были такими туманными. Сомнение и отчаяние переполняли меня. Почему он прорывается через эту пустоту, через мою усталость и изнеможение?

Окончательно погружаюсь в темноту...

***

Лучик солнца пробивается сквозь легкую занавеску, которая время от времени развевается под нежным дыханием ветра, придавая комнате особую живость. Он ложится на круглый стол, застеленный белоснежной скатертью, создавая игру света и теней на столешнице. На столе стоят три кружки, каждая со своей историей. Одна маленькая и аккуратная, с бело-черным узором, другая — чуть крупнее, с надписью «Лучшему мужчине», а третья — настоящая супница в виде красной кружки с веселой мордашкой. Все они стоят на солнце, и дым, поднимающийся от горячих напитков, плавно танцует в воздухе, создавая завораживающие узоры.

Аромат чая переплетается с кофейным, а где-то вдалеке слышен отчетливо уловимый запах поджаренного хлеба, наполняющий пространство уютом и теплотой. В этом мгновении все кажется таким настоящим, будто каждый предмет, каждый запах наполнен смыслом и заботой.

    - Чего ты стоишь в дверях, проходи, — звучит голос мамы, и я не могу не улыбнуться, почувствовав ту знакомую уютную атмосферу дома.

Я вхожу и сажусь на свое место. Мама уже наполняет чашки, а отец, присаживаясь рядом, оглядывает стол и говорит:
    - Что у нас на завтрак? Я жутко голодный.

Его слова и озорной тон делают этот момент еще более теплым. Все, что происходит вокруг, — простое и привычное, но в нем есть своя особенная гармония, та самая, которая делает дом домом.

Мама хлопочет на кухне, дожаривая яичницу, и с улыбкой говорит: «Сейчас, все будет, мои нетерпеливые». Ее голос наполняет пространство уютом, а запах поджаренного хлеба и свежесваренного кофе напоминает о чем-то родном и теплом. Все выглядит как обычный завтрак, мы вместе, как всегда. Все в этом моменте заставляет меня почувствовать необыкновенное спокойствие, почти магию.

Я чувствую легкое прикосновение к своей руке. Взгляд невольно скользит к ладони, которая лежит на моей. Тонкие пальцы, теплые и крепкие, когда-то защищавщие меня от всего, что может произойти. Поднимаю глаза, и встречаю взгляд отца. Его глаза — такие родные, полные любви и заботы. Они светятся, и я вижу в них всю ту поддержку, которой он всегда окружал меня. Слезы моментально наполняют мои глаза, и я вдруг теряю фокус.

Моргаю, и в следующее мгновение я оказываюсь не в комнате, а на старом, заброшенном мосту, который ведет к озеру. По какой-то причине, - я не могу понять почему, - оно кажется мне очень знакомым. Вокруг стоит оглушительная тишина, такая, что хочется затаить дыхание чтобы не перебивать ее. Только ветер шепчет о чем-то неопределенном, скользя по коже, оставляя после себя холодок и мурашки. Мгновенно ощущаю легкое беспокойство, будто что-то не так, и волосы на руках встают дыбом.

«А можно мне обратно на кухню??" простонал внутренний голос. "Ладно, ладно... Надо успокоиться», — шепчу себе, пытаясь вернуть контроль. Я выдыхаю, и клуб дыма поднимается в воздух, растекаясь, словно мне нужно освободиться. Начинаю поглаживать руки, создавая трение, надеясь, что это принесет хоть немного тепла. И в этот момент, я замечаю фигуру. Сначала она кажется размытым пятном в полумраке, но чем больше я присматриваюсь, тем четче она становится.

Отец. Это он. Его силуэт знаком, но черты лица расплывчаты, искажены будто в тумане. Он стоит на другом конце моста, его фигура скрыта в полутени, так что лунный свет прерывается, освещая его обрывками. И в эти моменты света я понимаю, что это действительно он.

Ветер тихо несет его слова, и хотя их едва слышно, я понимаю их так ясно, как если бы он стоял рядом. Его голос такой родной, уверенный:

    - Эвелин, иногда путь не так прост, как кажется. Ты должна знать, что я всегда с тобой, был и буду.

Эти слова проникают в меня, прямиком в самое сердце. Они словно оживают, и каждый его звук наполняет меня силой. Но я стою в замешательстве, не зная, как ответить, как поверить в это. Слишком много времени прошло, слишком много было пережито. Но его голос — он как свет в темноте. Я чувствую его тепло, его присутствие, словно он рядом, прямо здесь.

Он улыбается, но в его глазах проскальзывает тень беспокойства. Я заметила то, что он пытался скрыть что-то важное.
Взглядом он указывает мне в сторону ворот. Сквозь заросли едва различимы витиеватые узоры.

На первый взгляд, в них нет ничего необычного — такие можно встретить в любом заброшенном месте. Но что-то притягивает мое внимание.
Не в силах оторваться, я подхожу ближе, почти не осознавая своих действий. Оказавшись рядом, я раздвигаю заросли и замечаю на поверхности ворот Древо жизни. Оно словно живое: его корни, глубокие и мощные, уходят вниз, в самую сердцевину земли, будто черпая силу из древних тайн. Ветви, изящные и тянущиеся вверх, расходятся в стороны, образуя узор, напоминающий кружево. Каждый листок тщательно выгравирован, и кажется, что они шелестят от малейшего дуновения ветра.

Рука, ведомая или любопытством, или какой-то невидимой силой, тянется к воротам. Я не могу сопротивляться. Она, будто живет отдельной жизнью, тянется вперед, и я понимаю, что меня что-то заставляет коснуться этого старого, ржавого металла. Когда моя кожа касается железа, с ним происходит нечто странное. Он начинает дрожать, и моментально я чувствую, как воздух вокруг меня меняется. Туман, который раньше был легким и почти неощутимым, вдруг сгущается. Он становится более плотным, почти осязаемым, и в нем начинают плясать тени, которые становятся все более страшными и угрожающими. Их становится все больше и больше. Выстраиваются в ряд, окружая меня по обеим сторонам.

На другом конце моста появляется туннель, как будто возникший из ничего. Он манит меня, отвлекая от теней. Его темная вуаль и жуткая тишина зовут, будто там скрывается нечто важное, нечто, что мне нужно увидеть. Я не могу сопротивляться, и, хотя мое тело еще пытается протестовать, не зная, что меня ждет, я чувствую, как внутренний импульс заставляет меня сделать шаг. Это не выбор, это скорее неизбежность. Туннель начинает вести меня, как магнит, и я не могу остановиться.

Когда я делаю шаг в его темные недра, мрак будто сжимает меня, но в то же время издалека, где-то в глубине туннеля, я замечаю слабый луч света, он едва заметен. Я чувствую, как этот свет искрится и влечет меня, но в нем есть нечто тревожное. Это свет надежды и в то же время свет, который порождает страх. Он подзывает, обещая ответы, но я ощущаю, что его свет не столько освещает путь, сколько уводит в неизвестность.

Туннель становится все темнее, а этот свет — все ярче и ближе.
Я останавливаюсь, передо мной всплывает картина — я и отец стоим на том самом мосту, смеемся, радуемся. Он аккуратно приобнимает меня за плечо, и в его глазах отражается любовь и забота, которые я когда-то так хорошо чувствовала. На мгновение я улыбаюсь, но эта улыбка исчезает, как только я замечаю что-то странное на заднем плане. Тень быстро скользнула мимо, почти незаметная, но достаточно явная, чтобы сразу насторожить. Инстинктивно я отстраняюсь, ощущая, как холодок пробегает по спине.
И вот, в тот же момент, когда я пытаюсь сосредоточиться, из-за моей спины доносится голос отца. Он тихий, словно его слова плывут по ветру, окутывая и заполняя пространство вокруг. Тон такой же успокаивающий, как  и в те времена, когда я еще была маленькой.

    - Не доверяй тем, кто прячется в тени. Слушай своё сердце, и оно укажет путь.

Эти слова словно остаются висеть в воздухе, резонируя в моей груди. Я пытаюсь осмыслить их, но в ту же секунду, как они достигают моего сознания, я открываю глаза. Моё тело ощущает странное, почти физическое присутствие кого-то рядом, и я с ужасом осознаю, что, возможно, я не одна.

    - Тише тише, - говорит кто-то, пытаясь успокоить меня.
    - Мост, там был тоннель. Он сказал, что нельзя доверять тем, кто прячется в тени.

Бессвязным потоком смешанным с паникой говорю я человеку, которого не вижу. В ответ тихо приходит:

    - Хорошо, хорошо.
    - Ты запомнил? - С тревогой, находясь в пограничном состоянии, спрашиваю я.
    - Да, - следует так четко и уверенно, словно кто-то другой разделяет мои мысли и переживания. Это ощущение, что меня понимают, успокаивает.

Я снова закрываю глаза, ощущая, как вся моя напряженность постепенно растворяется. Легкость, расслабление... и снова проваливаюсь в сон.