• Глава 39.
Факт об авторе:
В последнее время, мне полюбилось писать ночью, на свежем воздухе, когда где-то в 10 часов выхожу прогуляться с собакой) в это время почему-то просыпается вдохновение. Иногда, я увлекаюсь настолько, что меня начинают «разыскивать» 😂
Эту главу я написала давно, но в последние дни в моем городе идёт дождь, под ним почему-то совсем не пишется 🤔 хочется просто стоять, мокнуть и слушать 😍
P.s. поэтому долго не могла отредактировать главу 🤪 (мое капризное вдохновение... как всегда)
***
Факт был написан буквально вчера) а сегодня я уже, вновь наполненная вдохновением, сижу и редактирую главу ☺️
Приятного чтения ❤️✨
______________________
Телефон замолчал, но тишина стала звонче, тяжелее, наполняя комнату густым воздухом. Арчи сидел на краю кровати, сгорбившись под тяжестью невидимого груза, придавившего плечи. Пальцы впились в матрас, выворачивая пружины наружу. Стейси видела, как дрожь пробежала от его плеч к запястьям - мелкая, неконтролируемая, словно его тело бунтовало против разума. Он пытался сделать вдох, но воздух застревал в горле, оставляя после себя жгучую пустоту. На улице ливень стучал по стеклу, ритмично и навязчиво, а в комнате пахло её вишнёвыми духами - сладкими, как надежда, которой у него не было.
-Арчи... - она протянула руку, но он резко отпрянул, как от огня, спина ударилась о спинку кровати. Свет лампы выхватил из полумрака блестящие капли пота на висках.
Дыхание стало неровным, срывающимся на вдохах. Глаза метались по комнате, цепляясь за тени, где, казалось, прятались призраки. Он чувствовал, как пол уходит из-под ног, хотя сидел неподвижно - мир качался, как палуба корабля в шторм. Рука машинально полезла в карман джинсов, выдернув оттуда потёртый кожаный браслет. Старая привычка искать утешение в том, что давно стало болью. Стейси узнала его сразу - тот самый, с едва читаемыми инициалами, который он всегда прятал под рукавом.
-Не подходи, - прошипел, но в его голосе не было злости - только страх, глубокий и детский, как у ребёнка, потерявшегося в тёмном лесу. - Не сейчас... не сейчас... - бормотал что-то несвязное, пытаясь удержать контроль над мыслями, которые метались, как испуганные мыши.
Он замер, будто осознав, что сказал лишнее. В глазах вспыхнула ярость - не к ней, а к себе. Резким движением швырнул браслет в угол. Тот ударился о стену с глухим стуком, упав на ковёр рядом с учебником. Звон металлической цепочки разнёсся эхом по комнате, и Стейси вздрогнула, вслушиваясь в молчание дома. Она боялась, что родители проснутся. Но всё было тихо, лишь их дыхание переплеталось с шёпотом дождя.
Арчи вскочил, шатаясь, как пьяный, взгляд уткнулся в толстовку. Руки тряслись, когда он начал шарить по полу, подбирая раскиданные вещи. Она заметила, как он намеренно обходит браслет, словно это была ловушка. Маленький символ, в котором хранилось слишком многое - и одно давнее «я рядом», которое он больше не мог произнести вслух. Каждое движение было резким, порывистым, как будто он пытался убежать от самого себя.
-Всё кончено, - проговорил он, больше себе, чем ей. - Я всё испортил, - голос сорвался в шёпот, и он схватился за грудь, чтобы унять боль, которой на самом деле не было.
Пальцы перебирали карманы, пока не нащупали камень - шершавый, холодный - её камень. Он сжал его и медленно опустился на колени. Грани впивались в ладонь, но боль была реальной - якорем в море хаоса. Стейси подползла к краю, но не решалась встать. Вместо слов протянула руку ладонью вверх - немой вопрос, приглашение. Арчи застыл, взгляд скользнул по ней, потом к брошенному браслету. В горле прорвался хриплый звук, смесь смеха и рыдания.
-Помнишь, ты сказала, что это может стать опорой, - он перекатывал камень, словно пытался превратить в порошок. - Но я не могу... не могу дышать...
Его слова повисли над ними, как дым после взрыва, но руки постепенно успокаивались, повторяя ритуал. Стейси осторожно прикоснулась к его колену, ощущая, как мышцы под джинсами дёргаются от напряжения.
-Держись, - повторила его же слова, сказанные когда-то в Лондоне. - Я здесь. Ты в безопасности. Это пройдёт, - она твердила это, как заклинание, чтобы успокоить не только его, но и себя.
Арчи закрыл глаза, прижимая подарок к груди. Капли, засохшие на его шее, блестели при свете ночника, как слёзы. Стейси осторожно коснулась его плеча, проскользила вдоль руки, пока не накрыла кулак, давая понять, что не отпустит. Он не отстранился.
-Прости, - выдохнул Арчи, и это прозвучало как признание во всём: в бегстве, в страхе, в том, что спрятал за улыбками. - Я не должен был приходить. Не хочу, чтобы ты видела меня таким... - голос надорвался, но теперь в нём была не только паника, ещё и стыд.
Он попытался встать, но Стейси прижалась ближе, не позволяя сдвинуться с места. Их глаза встретились, и она увидела на его лице гамму противоречий. Арчи зажмурился, качая головой, но ладонь машинально зацепилась за её предплечья.
-Почему ты боишься? -Шёпот растворился в воздухе.
Арчи открыл глаза. Он всё ещё тяжело дышал, но плечи начали опускаться. Пальцы сжались на её руке - не в страхе, а как будто он проверял, что реальность не исчезла. Слова давались с трудом, но паника отступала, оставляя после себя пустоту и щемление под рёбрами.
-Потому что я теряю себя. Каждый раз, когда это происходит, исчезаю, - он сглотнул. - И я не заслуживаю твоего доверия.
Она прижала лоб к груди, чувствуя, как пульс под кожей замедляется. Камень упал на ковёр между ними - мостик из доверия, который они пока не решались перейти. За окном ветер завыл, раскачивая ветви деревьев, и тени на стене закружились.
-Ты не обязан отвечать, - Стейси запнулась лишь на мгновение, но потом сильнее обхватила его руками, будто боялась, что он исчезнет после её признания. - Я люблю тебя. Даже в эти моменты. Особенно в эти моменты.
Она теребила край футболки, но каждое слово было выковано из стали. Арчи резко поднял голову. Его глаза, всегда горящие озорством, стали стеклянными, а лицо исказила гримаса, словно ему причинили физическую боль. Он зажмурился - не от страха, а от боли. Были люди, которым он тоже был нужен. Но никогда - вот-так. Без условий, просьб. Просто - несмотря ни на что. Стейси сглотнула и попыталась отстраниться, но он не позволил, сплетая их пальцы.
-Любовь - это ярлык, - стиснул челюсть, но голос звучал не резко, а сдавленно, будто слова царапали грудь. - Как будто можно взять всё, что между нами, и впихнуть в одно слово, - Арчи провёл по шраму на её запястье, где под тонкой кожей пульсировала вена. - Но я... не хочу вешать ярлыки на то, что чувствую к тебе.
Его прикосновение было лёгким, как дуновение ветра, но Стейси сжалась - не от страха, а от того, как это простое движение стирало границы между ними. Комната вдруг показалась меньше, воздух гуще, а звуки за окном - далёкими, будто весь мир остался за дверью.
-Когда я впервые увидел тебя, ты была как... - он замялся, ища сравнение, которое не звучало бы пафосно, - как этот камень. Трещина есть, но держишься. И я... - голос споткнулся, - я не хотел быть твоим костылём. Хотел, чтобы ты сама решила, когда стоять, а когда - опереться.
Он резко подтянул её к себе, но не прижал, а замер, как будто поймал бабочку и не знал, отпустить или оставить. Молчание сгустилось в воздухе, как тучи за окном. Стейси горела - от его откровенности, от прикосновений, от страха, что он уйдёт и не вернётся. Его дыхание смешалось с её, горячее и неровное, а где-то вдали грохнул гром, будто небо разорвалось над ними.
-Твои глаза... Они как сигналы. Даже когда поначалу ты боялась, злилась, ненавидела меня - они говорили: «я живая». И это сводило с ума. Не потому, что «надо спасти», а потому что... - он фыркнул, смущённо. - Я сам не понял, как начал искать твой взгляд в коридорах и на тренировках. Как запомнил твои привычки, читал сообщения по сто раз, прокручивал диалоги в голове.
Арчи отстранился, давая ей пространство, но его пальцы всё ещё переплетались с её:
-Раньше я думал, что любовь - это когда ты растворяешься в ком-то. Боялся, что, если подойду ближе - стану для тебя очередной клеткой. Или ты для меня, - он резко вдохнул, будто признавался в чём-то постыдном. - Но ты... показала, что можно быть рядом и не терять себя. Заставила смотреть не на шрамы, а на то, что за ними.
-Арчи... - Стейси резко поднялась и села на кровать, утягивая его за собой.
Между ними осталось расстояние вытянутой руки, и они оба замерли, не решаясь разрушить его. Свет ночника выхватывал из темноты детали: морщинку беспокойства на его лбу, искру сомнения в её глазах, дрожь их рук.
-Иногда мне хочется заткнуть весь мир, чтобы слышать только твой смех. Иногда - убежать, потому что ты... напоминаешь, что я тоже могу быть слабым, - он снова взял её запястье, разглядывая татуировку, перечёркнутую выпуклой белой линией. - Но это не тюрьма. Это... как ехать на мотоцикле без шлема. Страшно, зато чувствуешь себя живым. И да, я торчу. Но это осознанный выбор.
-Тогда что это, если не любовь? - Прошептала Стейси, и только сейчас осознала, что всё это время задерживала дыхание.
Она прижала ладонь к его лицу, и Арчи внезапно улыбнулся. Пальцы трепетали, когда он смахнул непослушную прядь волос с её лица, и в этом жесте было столько нежности, что Стейси невольно подалась навстречу.
-Скажи мне... что ты чувствуешь, когда я делаю так, - губы коснулись шрама - медленно, словно просили прощения за каждую слезу, что когда-то упала здесь.
Она вздрогнула, пытаясь найти слова. Раньше её тело отвечало только болью или онемением, но сейчас... Шрам больше не был границей между «прежней» и «нынешней». Он стал ключом от двери, где боль превращалась в чувственность, а стыд - в гордость. Его поцелуи поползи вверх, к локтю, плечу. Каждое прикосновение было вопросом: «Ты всё ещё здесь? Ты всё ещё со мной?».
-Или так, - Арчи скользнул по её подбородку к шее, слегка прикусывая, но тут же целуя нежную кожу. Руки осторожно забрались под её футболку, ладони тёплые и мягкие, вжались в поясницу.
Стейси сама потянула его на подушку, и Арчи повиновался, нависая сверху. Он целовал её с упоением, как если бы пил эликсир, способный спасти от всех проблем, но дёргался каждый раз, словно её кожа обжигала.
Арчи осторожно провёл пальцами по краю шорт, задержавшись на пуговице. Его взгляд встретился с её - вопрошающим, но полным доверия. Ливень за окном приглушил свой стук, будто сама природа затаила дыхание.
-Можно? - Прошептал так тихо, что губы едва шевельнулись, а горячий выдох смешался с её.
Стейси не отстранилась - тело, годами закованное в доспехи «нельзя», наконец сдалось. Она кивнула, прикусив щёки, чтобы заглушить предательский стон, когда металлическая застёжка соскользнула с ткани.
-Скажи «стоп» - и я прекращу. Скажи «не там» - найду другое место. Скажи «не сейчас» - буду ждать, хоть сто лет, - губы прижались к её, запечатывая клятву.
Ладонь, шершавая от футбольных тренировок, проползла под пояс, и она вздрогнула от контраста: нежность прикосновения против грубости кожи. Пальцы дрожали, но двигались уверенно, запоминая каждый миг. Он сосредоточился только на ней, не требуя ничего взамен. Стейси схватила простынь, чувствуя, как под кожей загораются искры, бегущие от рёбер к тазу.
-Холодно? - Арчи прижался лбом к её плечу, давая время привыкнуть.
-Нет... - она провела рукой по его спине, чувствуя, как мышцы под футболкой напряглись. - Просто... ново.
Он улыбнулся в её кожу, и губы дрогнули, когда продолжил. Каждое движение сопровождалось паузой, вопросом, на который Спейси отвечала учащенным дыханием. Она закрыла глаза, сконцентрировавшись на шёпоте дождя, на тёплом дыхании Арчи у уха, на том, как его свободная рука переплела пальцы с её - крепко, словно страховал от падения.
-Ты... уверена? - Снова спросил он, когда её бёдра непроизвольно подались навстречу его ладони. Скользнул поцелуем по ключице, а взгляд, полный сомнений встретился с её.
В ответ она лишь сильнее сжала его пальцы, и это стало ответом яснее любых слов. Губы опустились на живот. Стейси инстинктивно напряглась, прикрыв грудь руками, но его пальцы мягко обвинили запястья, отводя ладони в сторону, а шёпот прозвучал так, будто он читал её мысли:
-Ты прекрасна. Здесь... - оставил поцелуй чуть ниже пупка, где кожа трепетала от каждого касания. - ... и здесь, - тёплое дыхание обожгло ключицу, зубы слегка задели её шею, заставив спину выгнуться. - ... и здесь, - язык провёл вдоль выступающего ребра, и Стейси прерывисты вдохнула, впиваясь ногтями в его плечи - уже не от страха, а от потребности быть ближе.
А он - чуть замедлился, словно в глубине боролись две половины: одна - та, что хотела дать ей всё, вторая - та, что всё ещё боялась потерять контроль. Но он не отстранился. Рука медленно скользнула вверх, остановившись под левой грудью, где сердце трепетало, как птица, запертая в клетке. Подушечки пальцев легко обрисовали контур, и она задохнулась, ощущая огонь, растекающийся по жилам.
-Здесь ты живая, - прошептал он, целуя то место, и Стейси поняла - это не просто прикосновение. Это обещание, выжженное на коже: «Ты не одна».
Его слова растворялись в поцелуях, которые опускались всё ниже, разрушая стены, построенные годами. Губы проскользнули по бедру, так мягко, что её тело вздрогнуло, как струна.
-Тише, - он закрыл ей рот ладонью, но не для запрета, а чтобы её стон не разбудил мир за дверью.
Стейси впилась зубами в его ладонь, пытаясь подавить волну, накатывающую с безумной силой. «Я делаю ему больно», - мелькнуло в голове, и она ослабила хватку, но Арчи, словно почувствовав её колебание, провёл рукой по внутренней стороне колена. Его прикосновение было лёгким, но Стейси невольно согнула ногу, поддаваясь.
-Не останавливайся, - прошептал он, и губы скользнули ниже, к тому месту, где её кожа пульсировала от стыда и желания.
Он двигался медленно, будто расшифровывая её тело по едва заметным реакциям: как пальцы плутают в его волосах, как дыхание срывается, как мышцы живота напрягаются в ожидании. Каждый звук - шорох простыни, приглушённый вздох, стук сердца - казались оглушительными в тишине дома. Когда её бёдра дрогнули, он замедлился ещё, давая ей время освоиться с новыми ощущениями.
-Я... не могу, - она задыхалась. Все чувства сконцентрировались в том месте, где Арчи касался её, и Стейси зажмурилась.
-Можешь, - прошептал он, целуя живот, и язык снова скользнул вниз, увереннее. - Посмотри на меня.
Настойчивость в его голосе заставила подчиниться - она открыла глаза. Его взгляд, обычно такой уверенный, сейчас был затуманен - зрачки расширились, на лбу выступили капли пота. И тогда это началось: сначала как слабая пульсация в бёдрах, потом щекотка, подкравшаяся от живота к горлу. Стейси вцепилась в его предплечье, пытаясь удержать контроль, но тело уже не слушалось - мышцы напряглись, а затем расслабились, подчиняясь ритму, который задавал Арчи. В ушах зазвенело, будто кто-то ударил в колокольчик.
Ноги дёрнулись сами по себе, пятки врезались в матрас, и она вскинула руку, подавив крик. «Это... слишком...» - успела подумать, но Арчи не останавливался, его дыхание стало чаще, горячее, и внезапно всё внутри перевернулось. Он прижал её бёдра, не давая вырваться, и Стейси на мгновение испугалась, что это никогда не кончится. Но потом всё стихло, оставив после вибрацию в коленях. Она попыталась засмеяться - от стыда, от облегчения, - но вместо этого выдохнула: «Арчи...», и его имя прозвучало как благодарность.
Стейси ожидала, что это будет больно, стыдно или противно, но реальность оказалась иной: мир сузился до точки, где не было места ни прошлому, ни будущему - только сейчас, только его дыхание на коже. Она забыла про шрам, про родителей за стеной, про всё, кроме того, как тело вдруг стало лёгким, будто её годами держали под водой, а сейчас впервые впустили.
-Дыши, - Арчи поднялся, и в его объятиях дрожь постепенно сменилась теплом. Он провёл пальцем по её спине, ощущая подушечками каждый позвонок. - Ты в порядке?
Стейси кивнула и прижалась лицом к его шее, вдыхая запах дождя и бергамота, чувствуя, как их сердца выстраивают один ритм. Его рука гладила лопатки, снимая остатки напряжения, а губы шептали что-то несвязное - то ли извинения, то ли благодарности.
-Мурашки... - выдохнула Стейси, проводя ладонью по его груди. - Я чувствую мурашки... даже там, где ты не прикасался.
Арчи посмотрел на неё, лицо было серьёзным, но в глазах светились искры - не триумф, а глубокая нежность. Он не считал себя невинным. В его прошлом были эпизоды - короткие, неискренние, без смысла и продолжения. Попытки заглушить бурю внутри. Но только сейчас, когда Стейси сжимала его в объятиях, Арчи понял: ни одно прикосновение раньше не отзывалось так. Не было настоящим.
Он поцеловал макушку и прижал так, будто хотел защитить от всех бурь.
-Чувства до мурашек, - прошептал он, и слова повисли в воздухе. - Сильнее, чем всё, что мы называли страхом. Сильнее, чем всё, что мы называли любовью.
Где-то на первом этаже раздались тихие шаги. Они замерли, пока дом снова не погрузился в тишину. Арчи усмехнулся, накрыв её уголком одеяла:
-Нужно быть тише воды...
-Арчи, спасибо за... - она покраснела, но теперь румянец был не от стыда, а от эйфории, разливающейся под кожей. - Это было...
-Не говори, - прежде чем он перекрыл её губы своими, Стейси заметила в его взгляде неуверенность, почти испуг, будто он боялся её реакции. - Просто запомни.
-Ты побудешь со мной еще? - Стейси сжала ладонями его предплечья, словно боялась, что он растворится в предрассветный дымке.
-Подожду, пока ты уснёшь.
Он лёг поверх одеяла, а она прижалась к его груди. Футболка холодно прилипла к щеке, но Стейси не отстранилась - жар пробивался даже сквозь сырую ткань. Дождь стих, оставив после себя лишь стук капель по карнизу.
-Стейси, - его голос прорвался сквозь дрёму. - Я хочу, чтобы ты пообещала, что даже если наши пути разойдутся, ты будешь идти вперёд. Никогда не повторишь того, что когда-то...
Она ощутила, как напряглось его тело, и провела ладонью по животу, сглаживая тревогу. Веки тяжелели, но последние слова прозвучали твёрдо:
-Обещаю.
Арчи притянул её к себе, будто пытался вложить в объятия все невысказанные страхи. Через пять минут дыхание Стейси стало ровным, а пальцы разжали хватку на его одежде. Лунный свет скользил по её ресницам, припухшим губам и вздёрнутому носу.
В голове нравоучительный тон Николса звучал так громко, будто тот стоял рядом: «Ты же сам говорил, что хочешь начать новую жизнь. Но если будешь тащить за собой всх утопающих, то рано или поздно утонешь сам». Арчи сжал зубы.
-Ты... мой маяк, - прошептал он в волосы Стейси, но дополнение осталось в мыслях: «А я всё не могу выбраться со дна».
Слово «любовь» застряло в груди, как заноза. Оно напоминало капкан - железные тиски, что когда-то сдавили сердце. А теперь Стейси... Стейси разжимала их пальцами, даже не догадываясь, как глубоко впились клешни.
Ладонь машинально потянулась запястью, где раньше был браслет. Пустота жгла кожу, как незаживающая рана. Перед глазами всплыл детский плач, хрупкие пальцы, вцепившиеся в его руку: «Он будет напоминать, что мы - одно целое». Теперь «целое» трещало по швам. Каждый треск отдавался болью в висках и щемящей пустотой, словно кто-то вырывал из груди куски мозаики, собранной годами.
Стейси пошевелилась во сне, и Арчи замер, ожидая вопроса, который так и не прозвучал. Вместо этого она прижалась к его ключице, а дыхание растопило лёд в груди.
-Прости, - шёпот был адресован и ей, и тому, чьё лицо сейчас казалось размытым пятном в памяти. - Я запутался.
За стеной скрипнула половица. Мурашки побежали по спине, будто невидимые пальцы прошлись по позвонкам. Его ладонь сжала воздух там, где всегда лежала другая рука - хрупкая, дрожащая, цепляющаяся за него как за спасательный круг. «Ты обещал. Ты обещал не бросать меня», - эхо срывающегося голоса звенело в ушах, но он заглушил его, прижав губы ко лбу Стейси. Её запах - вишнёвый, сладкий, как первая любовь - перебивал горечь в горле.
-Я найду выход, - прошептал он в темноту, но слова потерялись в тишине.
На тумбочке мигнули часы. Три часа до рассвета. Три часа до того, как придётся снова выбирать: тонуть или научиться дышать под водой.