• Глава 38.
Деревянный кончик карандаша, зажатого между зубами, отдавал едва уловимой горечью. Стейси всматривалась в учебник, безуспешно пытаясь заучить формулу. Пальцы беспокойно перебирали угол страницы, превращая его в бумажную гармошку. Мысли упорно ускользали от уравнений, цепляясь за окно, где дождь выстукивал ритм на стекле. Мираж их ночных прогулок с Арчи растаял, оставив лишь пятиминутные встречи в школьном туалете и мимолетные прикосновения на уроках биологии.
Родители не отпустили её на сегодняшний матч чемпионата. После часа уговоров Шани согласилась транслировать игру по видеосвязи. После победы, команда отправилась на вечеринку, а она...
Со стуком захлопнутый учебник отлетел к стене. Ладони вжались в веки, сдерживая раскалённые слёзы гнева. Беззвучные проклятия родителям, превратившим её жизнь в золотую тюрьму, застряли в горле. Тиканье часов отсчитывало секунды до полуночи, а дюжина материнских проверок установила новый рекорд. Стейси впилась ногтями в простыню, воображая, как рвёт невидимые цепи зубами.
Босые ступни утопали в ворсе ковра, пока она брела к столу. Экран ноутбука вспыхнул слепящим светом, заставив зажмуриться. Неожиданный стук в окно отозвался ледяным уколом в рёбрах. Рука инстинктивно прикрыла рот, заглушая крик. За стеклом мелькнуло знакомое лицо - тень с изумрудными искрами, пробивающимися сквозь пелену дождя.
Сердце выпрыгнуло в горло, когда она распахнула створку. Ливень ворвался в комнату, обжигая лицо ледяными брызгами. Арчи балансировал на карнизе, пальцы впились в шершавую штукатурку. Виноградная лоза хрустнула под его весом, роняя капли на подоконник. Промокшие волосы прилипли ко лбу, придавая взгляду диковатую резкость.
-Рапунцель, Рапунцель, спусти свои волосы, - проговорил он сквозь рокот грозы. Вода стекала по челюсти, исчезая под воротником. - Или хотя бы подвинься, я же сейчас упаду. В следующий раз принесу верёвку, как Ромео.
Стейси высунулась из окна, дождь застрял в ресницах, подсвеченных золотым светом ночника. Ладонь прижалась к груди, пытаясь усмирить бешеный пульс. Вторая рука впилась в раму, когда она рассмеялась - коротко, сдавленно, боясь разбудить весь дом.
-Ромео? - Глаза скользнули по кроссовкам, заляпанным грязью. - Больше похож на его неудачного кузена. Того, что упал в кусты, забыв слова.
Арчи перекатился на подоконник, оставляя за собой мокрую дорожку. Запах бергамота смешался с ароматом промокшей земли, наполнив комнату тревожной свежестью. Медленно, словно преодолевая невидимое сопротивление, его рука коснулась щеки - ладонь холодная, но прикосновение нежное, заставившее вздрогнуть
-Зато я помню главное, - палец медленно дошёл до подбородка, крадя прерывистый вдох. Искривлённая улыбка дрогнула на губах Арчи. - Как целовать Джульетту. Без подсказок.
Дыхание, пахнущее мятной жвачкой, обожгло кожу. Стейси отпрянула, наткнувшись бёдрами на холодную столешницу. Край книги врезался в кожу, но боль растворилась в адреналине. В груди забился перепуганный зверёк, когда его взгляд прошёлся по тонкой футболке, зацепившись за вырез у ключиц.
-У тебя же вечеринка... - Она скрестила руки, но это лишь подчеркнуло учащённое дыхание. - Как ты... В такую грозу...
-Любовь на крыльях принесла меня. Только Шекспир явно не думал о дожде, и что я буду похож на выдру, - стряхнул воду с волос, капли разлетелись в стороны. Одна скатилась по шее Стейси, исчезнув за воротником. Он притянул её обратно, запирая в объятиях, пропитанных сыростью. - Для любви и камень не преграда, а родные... Ну, ты поняла.
-Арчи... - Ногти сжали подоконник, и она уставилась в темноту на улице. Молния рассекла небо, осветив его профиль - мокрый, опасный, прекрасный. - Ты цитируешь того, кто покончил ядом. Не лучший пример.
-Ладно, признаю: вспомнил пару строчек по дороге, - пальцы поползли вверх по её бёдрам, остановившись у края шорт. Каждое прикосновение оставляло огненный след. Ткань пижамы прилипла к коже, обнажая мурашки.
В начале недели перед тренировкой Арчи листал томик Шекспира в библиотеке, пытаясь найти слова, которые хоть немного объяснят, что он чувствует. «Идиот», - ругал себя, но строчки всё равно засели в голове.
-Твой взгляд опасней двадцати мечей... и я готов нарушать правила, - губы, горячие даже сквозь ливень, коснулись виска. Она обмякла, прильнув к нему. - Но давай без яда. Я лучше выживу ради второго акта.
Стейси задрожала - не от сквозняка, а от вибрации его голоса, проникающей под кожу. Пальцы сами потянулись к его спине, впились в лопатки, чувствуя, как напрягается тело, когда он наклонился ближе.
-Твои стихи... как плохой перевод Шекспира, - она фыркнула, позволяя его губам найти путь от ключицы к челюсти. Воздух застрял в горле, когда зубы слегка сжали кожу. - И пахнешь мокрым псом.
-Зато целую так, что Ромео бы плакал от зависти, - Арчи глухо рассмеялся, целуя место под ухом, от которого подкосились ноги. - Хочешь проверить?
-Родители... - Предупреждение утонуло в тихом стоне, когда его язык обрисовал контур ушной раковины. Мир сузился до точек соприкосновения: колени между его бёдер, пальцы на коже, губы, выжигающие путь по шее. Она втянула воздух, заполненный его запахом.
-Я слышу, как дрожит твой голос, - он прижал её ладонь к своей груди, где сердце билось в унисон с её. - Хочешь, чтобы я ушёл?
-Нет, - Стейси сама потянулась к нему.
Их поцелуй напоминал свободное падение - без парашюта, без дна, только ветер, вырывающий из груди смех и страх. Вкус мяты смешался с дождём, опьяняя сильнее алкоголя. Рука запуталась в её волосах, сминая пряди, срывая заколку. Она ответила тем же, впиваясь ногтями в плечи и чувствуя, как он вздрагивает от её напора.
-Ты... - начала она, но его язык скользнул по нижней губе, требуя ответа. Ладони блуждали по спине, цепляясь так, будто боялись, что он растворится в темноте в любой миг.
Арчи отстранился, оставив между ними наэлектризованный воздух. Грудь вздымалась, почти касаясь её. Пальцы дрожали, когда он провёл по её щеке, и их взгляды встретились - в его глазах теперь читалась тревога, словно он боялся разбить хрупкость момента.
-Я не ангел, Стейси, - прижался к ней лбом, и голос дрогнул на её имени. - Если ты продолжишь так смотреть... я не смогу остановиться.
Ладонь упала на подоконник. Вспышка молнии высветила его лицо - мокрые ресницы слиплись, капли застыли на губах, а челюсть напряглась, сдерживая порыв. Он окинул взглядом комнату, впервые замечая детали: розовые стены, книжные стеллажи, забитые учебниками и романами, детская фотография с Шани и Джинджер в серебряной рамке, смятое покрывало, будто кто-то ворочался здесь в бессоннице.
-Ты и правда принцесса, - он прошёл в комнату, касаясь корешка книги с золотыми буквами: «Ромео и Джульетта». - Даже в клетке устраиваешь королевство.
Стейси прижалась к стене, ощущая, как трепет в коленях сменяется жаром. Его взгляд, медленно скользящий по комнате, оставлял невидимые метки на каждом предмете. Она переплела пальцы за спиной, сминая край футболки.
-Как ты пробрался? - Горло пересохло от поцелуев. - Рик же на посту...
-Охрана у вас - как декорация, - он щелкнул пальцами, имитируя звук замка. - Камеры следят за главными воротами, а забор с восточной стороны ниже моего роста, - Арчи стряхнул воду с рукава, капли упали на паркет. - Плюс гром заглушает звуки. Твои стражи, по всей видимости, любят сухую погоду.
Она кивнула, представляя, как он пробирается через кусты. Арчи рисковал, чтобы увидеть её. От этой мысли сердце ёкнуло, затмив страх благодарностью.
Он опустился на край кровати, мокрые джинсы оставили тёмное пятно на покрывале. Стейси невольно шагнула вперёд, но замерла, закусив губу. Арчи поймал этот жест и усмехнулся - не насмешливо, а с лёгкой горечью. Он повернул ночник так, чтобы свет упал на её лицо. Тень от ресниц легла на щеки, делая взгляд глубже. Стейси невольно вздрогнула - он изучал её, как уравнение, которое нужно решить.
-Ты что, расписание охраны составлял? - Попыталась шутить, но язык прилип к нёбу.
-Нет, - он откинул волосы со лба. - Просто знаю, где искать слабые места. Как в футболе.
Арчи похлопал по месту рядом с собой. Стейси медленно приблизилась - каждый шаг был похож на хождение по канату, отмеряющее расстояние между страхом и желанием. Когда она села, пружины скрипнули, а его колено коснулось её бедра - случайно или намеренно, она не поняла.
-Значит, я отвлёк тебя? - Он поднял с пола учебник, и вместе с ним из обложки выскользнула потрёпанная брошюра Сорбонны. Лист тонкой глянцевой бумаги медленно спланировал вниз и раскрылся на ковре, как будто сам хотел быть замеченным.
Он наклонился, подобрал её и с интересом разглядел обложку с надписью на французском: «Политехнический институт - измени своё будущее». Его палец машинально провёл по буквам.
-Нет... я уже закончила, - Стейси прикусила губу, но было позно. Арчи пролистал страницы, нахмурившись.
-Париж? - Произнёс он нарочито легко, но в голосе проскользнуло что-то настороженное.
Стейси напряглась, будто её застали за чем-то слишком личным. Она отвернулась, ногти сжали край футболки, оставляя полумесяцы на ткани.
-Просто... старые планы. Неважно, - выдавила она, стараясь звучать небрежно, но нервозность выдала её.
Арчи ответил не сразу. Он разглядывал страницы с пометками: розовые звёздочки, восклицательные знаки, подчёркнутые фразы, дата дедлайна, обведённая красным.
-Похоже на билет в другую галактику, - он сжал обложку так, что бумага под пальцами заскрипела. - Я тут, а ты...
Замолчал, не договорив. Слова застряли в горле. Стейси дотронулась до его рукава - мокрая ткань холодила кожу, но тепло от кожи было почти обжигающим.
-Это не значит, что я...
-Не ври, - мягко перебил он и ткнул пальцем в строчку «Мотивационное письмо должно отражать вашу страсть к науке». - Ты готовилась к этому не один день.
Арчи поднял голову. Зеленые радужки в полутьме казались ярче обычного.
-Если захочешь сбежать из этой дыры - я научу прыгать через заборы.
Стейси прикрыла пометки ладонью, словно стыдясь собственных планов. Но Арчи поймал её руку и переплёл пальцы. Подушечкой погладил по костяшкам, задевая чернильное пятно от ручки.
-Прекрасно - иметь такие мечты. Не отказывайся, из-за меня, - произнёс это так тихо, будто говорил не только о ней. - Иначе я стану для тебя тем самым ядом.
Стейси смотрела на сплетённые пальцы, чувствуя, как в груди нарастает что-то большее, чем тревога. Это было как в уравнении - слишком много неизвестных, но вдруг одна из них начала приобретать форму. Она потянулась к его лицу и осторожно смахнула каплю дождя, застрявшую на реснице. Ладони подрагивали, но голос прозвучал удивительно твёрдо:
-Ты не яд. Ты... - она замялась, подбирая слово, - переменная, которую я не учла.
Арчи хрипло рассмеялся, откинув голову. Его смех был тихим, но отозвался вибрацией где-то в животе. Он едва заметно дёрнулся. «Яд» - слово, которое звучало в памяти... и оставляло след.
-Значит, ты - Париж и уравнения, а я... - он прищурился, будто решал задачу, - твой личный саботажник.
Он поднял брошюру, полистал её и остановился на странице с требованиями к поступающим. Французский текст, таблицы, жирный шрифт заголовков - всё выглядело так далёко от той реальности, в которой они сейчас сидели - двое подростков, на кровати, посреди грозы.
-Правда, мои познания в математике заканчиваются там, где начинаются дифференциалы, - он бросил бумажку обратно на одеяло и сделал паузу, изображая задумчивость. - А французский... ограничивается «pardonnez-moi» и «croissant».
Он театрально положил ладонь на сердце, изобразив на лице глубокую серьёзность.
-Но, если понадобится, научусь целовать тебя в щёку при встрече. По-французски.
Стейси, не выдержав, прыснула. Смех вышел неуверенным, сдавленным - как будто ей только позволили выдохнуть.
-К счастью, для дифференциалов у меня есть Эрнест, а для поцелуев... - она запнулась, когда жар поднялся к щекам, - ...факультативов не требуется.
Арчи чуть наклонился вперёд, их плечи почти касались. Его взгляд задержался на её губах - не настойчиво, но с осторожной жадностью.
-О, значит, я уже прошёл вступительный тест? - Он приподнял бровь. - Тогда разрешите представиться: Арчи - эксперт по отвлечению внимания и случайным касаниям.
-Эксперт? - Фыркнула она, отворачиваясь, но тут же снова посмотрела на него. - Это звучит как диагноз.
-Самый приятный диагноз в мире, - Арчи, с трудом сдерживая улыбку, нарочито картаво произнёс: - Mademoiselle, votre sourire est une équation sans solution.
Стейси прикусила внутреннюю сторону щеки, не сумев решить: то ли засмеяться, то ли закатить глаза.
-Моя улыбка - уравнение без решения? Забавно слышать от того, кто утверждает, что французский ему не даётся, - она склонила голову набок, заглядывая в его лицо. - Ты это сказал так... будто знаешь куда больше, чем признаёшься. Или репетировал.
Арчи криво усмехнулся, не отводя взгляда.
-Ну... я умею удивлять, - ответил, не моргнув. - Иногда даже себя.
Он потянулся к ней и аккуратно расправил прядь, прилипшую к щеке. Пальцы задержались у виска - лёгкие, колеблющиеся. Её кожа отозвалась мурашками, но она не шелохнулась.
Арчи выдохнул, взъерошив мокрые волосы. Она хотела забрать брошюру, но он отстранился, подняв её выше. Свободная рука легла на её плечо, слегка сжала ткань футболки, заставив учебник упасть на пол. Листовка шлёпнулась рядом, угол зацепился за складку покрывала.
-Арчи... - шёпот смешался с рокотом грозы. - Я не знаю, как совместить это.
Он взглянул вниз - на тонкие листы, едва подсвеченные ночником. Слова расплывались в глазах, но дата дедлайна всё ещё пылала красным кольцом.
-Напиши им письмо. Или останешься тут, как героиня, которую забыли дописать, -
Стейси застыла - не потому, что не поняла, а потому что он сказал это так просто. Без поучения. Словно уже знал, каково это - быть персонажем, застрявшим на полстранице.
Он провёл ладонью по её щеке. Прикосновение было быстрым, но в нём что-то дрогнуло.
-Если оно будет таким же ярким, как румянец сейчас... они примут тебя с распростёртыми объятиями.
Губы прижались к её виску, замирая на мгновение. Он замолчал, и только дыхание выдавало, что внутри всё шумит.
-Кажется... я ждал тебя целую жизнь, - он отвел взгляд к окну, скрывая эмоции, но вспышка молнии обнажила на его лице всё: страх, принятие, тишина. - Смогу подождать ещё.
Он говорил это искренне - без нажима, шёпотом, как будто проверяя самого себя. Он хотел быть сильным, хотел быть для неё другим. Не как тогда. Но в глубине зрачков, промелькнувшей тенью, скользнуло: «А если не получится?».
Стейси смотрела на него, и в груди всё ещё сжималось - не от страха, а от чего-то большего. От мысли, что он не удерживает её. Не требует. Не строит для неё клетку, как кто-то другой. Просто остаётся рядом - держит дверь открытой и молчит, позволяя ей войти по своей воле.
«Не смогу остановиться», - слова эхом отозвались в тишине. В груди заклокотало яростное желание доказать, что она сильнее его сомнений. Она провела ладонью по шее, будто хотела стереть это чувство, пока оно не разорвало изнутри.
-А если я не хочу, чтобы ты останавливался? - Вырвалось прежде, чем она успела обдумать.
Арчи повернулся. Глаза сузились, и в них мелькнуло - не удивление, а тревожная тишина. Та, что бывает перед решением, от которого уже не отвернёшься. Он не двинулся, не усмехнулся, не бросил шутку. Только всматривался в её лицо, выискивая подвох, но нашёл лишь вызов.
-И ты обещал слушать меня, - добавила она, сжимая ногтями одеяло. Сердце колотилось так, что звенело в голове.
Арчи сдавленно усмехнулся, откинувшись на подушки. Взгляд устремился в потолок, где трепетала тень от ночника.
-Это не включало... - запнулся, впервые за вечер потеряв дар речи. Даже дыхание казалось сдержанным. Она видела, как напряглась его рука, как напряглись мышцы на шее - словно он держался за последнюю ниточку. - Я не требую платы за спасение, принцесса.
Стейси поднялась. Медленно, почти бесшумно, встала на колени, нависая над ним. Её тень упала на его грудь, пересекла лицо. В глазах горели искры, которые он сам когда-то разжёг - те, что вытянули её из скорлупы. Арчи покачал головой, не доверяя тому, что видит.
-Ты сам хотел увидеть меня с другой стороны, - она наклонилась, ладони уперлись в изголовье по бокам от его головы, заключая в ловушку. - Теперь испугался?
Он рассмеялся тихо, смех завибрировал под рёбрами. Арчи приподнялся на локтях, не отрываясь от её лица. Между ними осталось несколько дюймов. Пальцы сжали одеяло, словно от одного её движения всё могло сдвинуться и уже не вернуться назад. Его ответ - не слова, а выдох. Низкий, горячий. Он не отстранился.
Руки обвили талию, притягивая так близко, что на миг их лбы соприкоснулись. В этом прикосновении было что-то опасное - будто они оба стояли на краю, снова.
-Я не боюсь, - прошептал он, но голос предал его. Нерешительность в нём прозвучала яснее, чем отрицание.
-Тогда докажи, - она провела пальцем по его груди, медленнее, чем следовало бы. Он вскинул взгляд - неумолимый, как до свистка на поле.
-Чего ты хочешь? - Облизнул губы, нарочито медленно, прежде чем растянуть их в ухмылке. Вызов вернулся в его глаза, но вопрос звучал глухо, как эхо из прошлого, где они ещё не осмеливались касаться друг друга.
Стейси замерла и, на мгновение, в памяти всплыл образ девочки, прячущейся за учебниками, но она смахнула его, как паутину. Она не собиралась сдаваться - не после того, как сама начала этот разговор.
-Сними толстовку, - приказала Стейси, чужим голосом - низким, с дрожью желания, которое долго копилось под замком.
Его взгляд вспыхнул, как молния за окном. Медленно, давая ей возможность передумать, Арчи стянул тяжёлую ткань. Мокрая толстовка шлепнулась на ковёр. Футболка прилипла к телу - белая, тонкая, выдающая всё: линии плеч, напряжённые ключицы, мышцы, которые казались чужими в её аккуратной комнате с розовыми стенами.
-Хочу... - она сжала кулаки, но не отвела глаз, заставляя себя говорить. - Прикоснуться к тебе, а не к доспехам.
Арчи поймал её запястье, поднёс ладонь к своей груди - в ту точку, где сердце стучало неровно. Место под пальцами было горячим, живым, как у человека, который всё ещё борется с собой.
-Ты уверена? - Спросил он, и маска дала трещину, обнажив тень той боли, что всегда пряталась.
Вместо ответа она толкнула его плечи, заставляя опереться на локти. Её движения были резкими, но точными - как у человека, который впервые не боится последствий. Брови Арчи взлетели, но протеста не последовало - только смешок, тихий, почти ласковый. Без слов: «Ты не знаешь, как сильно это на меня действует».
Она подтянулась ближе. Почувствовала, как пружины кровати едва слышно скрипнули, когда их вес сместился. Колено коснулось его бедра - сначала робко, потом увереннее. Арчи не шевельнулся. Только смотрел - снизу вверх, в её лицо. Пальцы зарылись в его волосы, спутали пряди, оттянули от лба. Он шумно выдохнул сквозь стиснутые зубы, но не отстранился - наоборот, голова откинулась, подставляя кожу под прикосновения.
Ногти царапнули чувствительное место у основания шеи, оставляя едва заметные розовые следы. Она сама задохнулась, заметив, как его зрачки расширились, поглощая весь свет. Рука скользнула между бровей, разгладила морщину на переносице, замерла на губах, приоткрытых в немом вопросе.
-Не хочу... чтобы это заканчивалось, - выдохнула Стейси.
Арчи не ответил. Вместо этого втянул её указательный палец в рот и прикусил подушечку. Влажный язык медленно обвёл фалангу, заставив содрогнуться от контраста нежности и легкой боли. Стейси вздрогнула, приглушив тихий вскрик ладонью. Внизу живота что-то вспыхнуло, спутав дыхание, а колени предательски ослабли.
Арчи отпустил, и она продолжила изучение, словно разгадывая карту запретных территорий. Ладони трепетали, когда прикоснулись к краю его футболки. Что-то кричало на краю сознания прекратить, но Стейси не послушала. Она знала, чего хочет. Осторожно, едва касаясь, пробралась под тонкую ткань и коснулась живота. Тело напряглось, и Стейси сглотнула, чувствуя, как сокращается каждая мышца.
Они застыли в этом моменте. Лишь дождь продолжал звучать. Арчи не пошевелился, но сжимал одеяло так, что костяшки побелели. Стейси двинулась выше по рёбрам, считая каждое - неровные, тёплые. Под подушечками слабые рубцы, следы чего-то давнего. Тело не идеальное. Но настоящее. Её.
Арчи выпустил хриплый стон, когда она коснулась его груди. Звук, глубокий и уязвимый, эхом отозвался в её собственном теле, вскружив голову. Он моргнул медленно, словно боялся упустить хоть одну секунду её взгляда.
Она дотронулась до ключиц, и майка задралась, обнажив часть живота. Она задержалась взглядом чуть ниже пупка, где капля исчезла под поясом джинсов, оставив мутную полосу. Гул в ушах нарастал, лёгкие сдавливало от коротких вздохов. Ладонь сама потянулась к ней, едва коснувшись кожи, и Арчи качнулся, будто его ударили током. Стейси не двигалась, рука задержалась у линии, где тело начинало звать глубже, дальше. Она посмотрела на Арчи, который лежал, зажмурившись. Губы чуть приоткрыты, ресницы слиплись от влаги. Он был красивым до боли - и в то же время уязвимым, как стекло в грозу.
Она наклонилась. Воздух между ними сгустился, и тогда, не открывая глаз, он прошептал:
-Осторожно.
-Поцелуй меня, - прошептала Стейси так тихо, что он скорее угадал, чем услышал.
Он открыл глаза. И в них не было скрытого смысла, только чёткая, мучительная потребность.
-Я говорил тебе... не делай того, о чём завтра будешь жалеть, - он хрипел, будто боролся с собственными противоречиями.
-Не пожалею, - Стейси склонилась ближе, стирая последние сомнения поцелуем, который был и мольбой, и обещанием.
Это стало точкой невозврата. Арчи подался навстречу, рука накрыла затылок, спутывая волосы в беспорядке, а губы встретили её с такой точностью, будто это была их единственная цель. Он остановился на мгновение. Стейси успела заметить, как его ресницы дрогнули, прежде чем он снова обрушился на неё.
Каждое прикосновение казалось отдельной вечностью - его губы на лице, ладонь под футболкой, язык, скользящий по ключице. Стейси отвечала, как умела - сбивчиво, цепляясь за его предплечья, боясь, что если отпустит, всё рассыплется, как песочный замок.
Когда он перехватил её талию, время замерло. Матрас прогнулся под их весом, тяжесть его тела прижала её, но она только сильнее обвила его бёдрами, разрушая остатки границ. Всё внутри кричало: «Ещё!» - но где-то на краю сознания клокотала мысль: «Остановись, пока не поздно». Стейси заглушила её, вжавшись зубами в его нижнюю губу.
Он застонал. Глухо, с надрывом, словно звук вырвался против воли. Руки прошлись вдоль её спины, сжались на пояснице, и она изогнулась навстречу - будто тело само знало, что делать, без подсказок.
-Я боюсь, что это разрушит нас, - признался Арчи, но продолжил целовать шею, словно прося спасти его от самого себя.
Стейси не ответила. Её тело говорило за неё. Руки заползли под футболку, жадно исследуя рельефы, запоминая каждый глоток воздуха, отзывающийся напряжением в спине. Арчи дрожал, сминая её губы так, будто хотел вобрать в себя все стоны. Она ощущала, как с каждой секундой колотится его сердце - быстрее, громче, словно предупреждая об опасности. Но остановиться было поздно. Да и хотела ли она?
Когда его рот нашёл мочку уха, она прикусила ладонь, заглушая звук, что рвался наружу. Всё вокруг перестало существовать - только дождь за окном, ставший саундтреком их бунта...
Пока телефон не разорвал тишину. Первый гудок прозвучал приглушенно, будто из-под воды. Второй вонзился лезвием. Стейси уже слышала этот рингтон - в тот день на балконе. Тогда они еще были чужими, но сейчас в его глазах читался тот же ужас, словно призрак прошлого настиг их здесь.
Телефон продолжал вибрировать, как оса в стеклянной банке, но Арчи не двигался. Рука на затылке Стейси дрожала - сначала едва заметно, потом сильнее. Пальцы вдруг стали ледяными, и она ощутила, как что-то рвётся - не между ними, а внутри него.
Арчи отпрянул. Резко, словно его отшвырнула невидимая сила. Его глаза остекленели, уставившись в пустоту за окном. «Не сейчас...» - прошипел он себе под нос, но она услышала и инстинктивно обхватила себя руками.
-Стейси, - прохрипел Арчи, и его голос был надломленным, смешанным с упреком к самому себе. Он облизал губы, которые все еще хранили её вкус. - Прогони меня.
Промелькнувший в его взгляде страх - не за себя, а за нее - заставил вздрогнуть. Ускоренный пульс стучал в висках, как барабанная дробь, заглушающая разум. Он выглядел бледным. Потерянным. Словно только что осознал, как далеко зашел.
-Не могу, - шёпот сорвался с губ.
Она сжала в кулаке карандаш - тот самый, что кусала перед его приходом. Деревянный стержень треснул, оставив царапину на ладони. Боль, острая и живая, напоминала: она всё ещё здесь, а не в позолоченной клетке
Арчи застыл на противоположном конце кровати, как изгнанник, не смеющий приблизиться. Его присутствие выдавало лишь громкое учащенное дыхание, напоминающее битву, которую он проигрывал сам себе.
На полу валялась брошюра. Полураскрытая. Край страницы медленно трепетал от сквозняка, будто кто-то всё ещё пытался её прочитать.
Ни один из них не двинулся.