•Глава 22.
Кафе встретило их гулом кофемашины, заглушающим стук дождя за окном. Воздух был пропитан ароматом свежемолотых зёрен и сладкой выпечки. За стеклянной витриной манили румяные круассаны и пончики, щедро посыпанные сахарной пудрой. Они заняли тот же столик у дальнего окна, хранящий секрет об их прошлом разговоре.
Стейси наблюдала за каплями, стекающими по стеклу, словно слёзы невидимого великана. Где-то вдали загрохотал гром, и она невольно вздрогнула, вспомнив, как они промокли, пока бежали сюда. Одежда неприятно липла к спине, а замёрзшие пальцы никак не могли согреться вокруг стакана. Стейси отломила кусочек пончика, наблюдая, как шоколадная глазурь тает на кончиках пальцев. Арчи обещал встретиться с ней сегодня, но непогода могла всё изменить. Она представила, как мокрая виноградная лоза скользит под её ладонями, а он стоит внизу - тёплый, надёжный, готовый поймать. Даже мысль об этом заставила улыбнуться.
-Седрик, - позвала она, щёлкнув пальцами перед его лицом. Он вздрогнул, вынырнув из глубины подсознания, и капля воды с его чёлки упала на стол, расплывшись тёмным пятном. - Ты почему не ешь?
Седрик медленно поднял глаза, его пальцы сжали стакан с горячим шоколадом. Он сделал глоток, и на мгновение лицо сморщилось - слишком сладко, слишком обжигающе.
-Не голоден, - пробормотал Седрик, отодвигая тарелку. - Просто хотел побыть здесь. С тобой.
-Я думала, твоё «Пошли поедим пончиков» означало, что ты сам не прочь полакомиться, - Стейси с особым удовольствием облизнула указательный палец, ловя каплю шоколада. Его взгляд скользнул по её руке, задержавшись на запястье, и она дёрнулась, осознав, что неосознанно закатала рукава, забыв о своём секрете. Бледный шрам, обычно скрытый тканью, теперь виднелся, привлекая внимание.
-Не смотри на меня так, - прыснула она, пряча руки под стол. - Самое вкусное всегда остаётся на кончиках - привычка с детства.
Седрик фыркнул, но смех прозвучал сухо, будто вырвался против воли. Откинувшись на спинку стула, он принялся барабанить пальцами по столу, выстукивая ритм, который знал только он. Глаза блуждали по её лицу, задерживаясь на мелочах: непослушной пряди волос, едва заметной царапине на подбородке.
-У тебя все хорошо? - Стейси нахмурилась, заметив, как он снова погрузился в себя. Седрик заморгал и резко отвернулся к окну, где дождь уже стихал, оставляя на асфальте лужи, отражающие серое небо.
-Почему ты так часто говоришь, что тебя считают странной? - Внезапно спросил он, перебирая салфетку в руках. Бумага шуршала, как осенние листья под ногами. - Я не верю слухам. Хочу услышать твою правду.
Вопрос повис в воздухе, подобно тяжёлым тучам за окном. Она потянулась за стаканом, чувствуя, как кофе обжигает горло. Седрик не моргал, его глаза, обычно тёплые, сейчас напоминали лезвия - острые, любопытные, проникающие под кожу.
-Мы же друзья, - добавил он мягче, наклоняясь вперёд. Его рука потянулась через стол, но замерла, не достигнув её ладони, словно боясь нарушить невидимую границу. -Ты можешь доверять мне.
Стейси кивнула - быстро, почти машинально. Где-то в глубине сжалось холодное предчувствие, словно невидимая рука сдавила горло шёпотом: «Осторожнее». Но разве Седрик не поделился с ней самым сокровенным? Рассказал о деде, о словах, которые стали ему девизом по жизни. Разве это не доказательство доверия? Она одна теперь носила его тайну, как запертую в ладони бабочку.
Да, на той вечеринке всё пошло не так. Но разве его вина - порыв, который она сама не успела остановить? Седрик был... странным. Странным, как и её саму называли годами - только её странность пряталась за учебниками и чёрными свитерами, а его - за объективом, ловящим чужие боли. Он был настойчив - его упорство напоминало волну, бьющуюся о скалы. Но разве она не пыталась пробиться сквозь стены, которые сама же возводила?
Арчи научил её видеть за трещинами живую душу. Он, с его вечными мурашками на грани риска, показал, что страх - не повод хоронить себя в вакууме. Люди оступаются, но это не значит, что они не заслуживают второго шанса.
Она вдохнула глубже, смахнув дрожь в пальцах. Хватит прятаться.
-Хорошо.
Стейси говорила о семье сухо, как если бы пересказывала чужой сон. Боль притупилась, слёзы высохли ещё в ту ночь, когда Арчи, не отпуская её руки, сказал: «Ты не одна». Голос её звучал ровно, но под столом ногти впивались в ладони, оставляя полумесяцы на коже.
Седрик молчал. Улыбка исчезла с его лица, губы превратились в тонкую линию. Его пальцы замерли на краю стакана, словно он ловил каждое слово, чтобы запомнить. Взгляд устремился в окно, пытаясь найти в отражении подходящие слова. Когда он наконец повернулся, Стейси успела поймать в его глазах то, от чего сжалось сердце: жалость. Не сочувствие, не понимание - именно жалость, острая и унизительная, как укол булавкой под ноготь.
Она прерывисто вдохнула, сжимая край стола. Нет. Больше никаких жертв, никаких взглядов «бедняжки». Она выпрямилась, готовая бросить что-то резкое, но Седрик опередил:
-Значит, твои родители... - он запнулся, в поисках безопасного слова, - они всё ещё так строги?
Стейси кивнула. Седрик резко отпил глоток, перебивая горечь услышанного.
-Я уже говорил, что вовсе не считаю тебя странной, - его ладонь накрыла её руку, прижимая к липкой поверхности стола. Улыбка вернулась, но теперь она напоминала трещину на фарфоровой кукле. - Просто... другие не видят.
-Спасибо, - голос дрогнул от жара его прикосновения. Стейси потянула руку, но пальцы лишь дёрнулись - боялась снова обидеть его.
Седрик отстранился резко, словно вспомнил правила игры. Рюкзак упал на пол с глухим стуком, когда он вытаскивал фотоаппарат. Пальцы бережно скользнули по корпусу, стирая невидимую пыль, а в глазах вспыхнул знакомый блеск - будто он вернулся в безопасную цифровую реальность.
-Предлагаю ввести новую традицию, - Седрик навел объектив на Стейси, настраивая зум с профессиональной точностью. - Улыбочку.
Она взяла пончик с розовой глазурью, собираясь откусить, но в последний момент высунула язык и скорчила рожицу. Седрик засмеялся, разглядывая кадр:
-Ты точно станешь моей музой, - вытер с глаз мнимые слёзы от смеха, но в его голосе прозвучала нота серьёзности.
-Моя очередь, - Стейси потянулась за фотоаппаратом. Губы Седрика сузились. Он замер на секунду, пальцы сжали камеру так, что побелели костяшки. Потом резко протянул её Стейси, отрывая от сердца. В глазах мелькнуло что-то вроде паники, но тут же погасло.
Прицелившись, она увидела его с пончиком в руке, как ресторанный критик, оценивающий шедевр. Щелчок.
-Недурно, - протянул он, разглядывая снимок. - Но тебе ещё учиться и учиться.
Седрик фотографировал Стейси под разными углами - то приседая, чтобы поймать блик в ее глазах, то наклоняя камеру так, чтобы вид из окна с промокшими деревьями попадал в кадр. Когда он придвинулся, демонстрируя результаты, Стейси замерла: на экране мелькали кадры, где она смеялась, закатывала глаза, прятала лицо в ладонях - живая, а не застывшая в вечном «странная».
-У тебя и правда талант, - она провела пальцем по своему изображению, будто пытаясь коснуться той девушки с экрана. - Это потрясающе. У меня никогда не было... таких фотографий.
Признаться, в соцсетях у Стейси не было даже аватарки - только обложки книг и репосты чужих постов. Единственное живое фото - то, что Седрик подарил ей в день их дружбы, висело над столом. Но она так и не решилась попросить электронную версию.
-Спасибо, - он смущенно ковырял трещину на столе, избегая её взгляда. - Дед говорил: «Кадры хранят правду, даже когда люди лгут», - Седрик задумчиво смотрел на экран несколько секунд, прежде чем торжественно вскрикнул: - Теперь селфи.
Стейси вытянула руку, дрожащую под весом аппарата. Таймер затикал, отсчитывая секунды. За мгновение до щелчка Седрик резко повернулся, оставив влажный поцелуй на ее щеке.
-Эй! - Она отшатнулась, но он лишь невинно подмигнул, будто это была шутка старого друга.
Листая кадры, она вдруг замерла. Среди мелькающих лиц и пейзажей - они с Арчи. Сегодняшний момент: его руки обвили её так крепко, что ребра ныли от давления, а подбородок уперся в макушку, пытаясь спрятать ее от всего мира. На фото видна только его шея с напряженными сухожилиями и ее лицо, прижатое к его груди. Глаза Стейси закрыты, ресницы дрожат на щеках, а губы тронуты едва заметной улыбкой.
-Удали это, - вырвалось резче, чем она планировала.
Седрик замер. Его палец завис над кнопкой в нерешительности. Удалить - и стереть её счастье. Сохранить - и предать себя. Потом нажал, слишком громко, слишком резко.
-Конечно. Твои правила, - он усмехнулся, но уголок глаза дёрнулся. - Хотя... жаль. Хороший кадр.
Стейси сжала под столом кулаки, пытаясь удержать тепло мятного дыхания на своей коже. Ей хотелось шепнуть: «Оставь...», и спрятать снимок под подушкой. Но вместо этого она глотала ком, наблюдая, как фото растворяется в пустоте, унося с собой тяжесть его рук на спине и запах стирального порошка с нотками бергамота.
***
Они вышли под хмурое небо, и он галантно придержал дверь, пропуская её вперёд. Воздух пах асфальтом и мокрыми листьями, а ветер трепал волосы Стейси. Она ёжилась от холодных порывов, придерживая юбку, а Седрик, задумчиво пинал маленький камешек по пути, будто играл в футбол с собственной тенью.
-То есть ты сбегала из дома на вечеринки? - Спросил он внезапно, подстраивая шаг под её походку.
-Я спускаюсь по виноградной лозе, которая растёт прямо до окна моей комнаты, - Стейси опустила взгляд на свои кеды, которые успели испачкаться в грязи.
-И ты ни разу не упала?
Вопрос прозвучал слишком живо. Стейси нахмурилась, ловя странный блеск в его глазах - смесь любопытства и чего-то навязчивого.
-Нет, - ответила коротко, намеренно опуская детали. - Ветви оказались достаточно крепкими. Я сама справилась.
Он отвернулся, резко проведя рукой по волосам, но тут же улыбнулся, маскируя эмоции. Стейси потягивала напиток из стаканчика с крышкой, периодически дуя на него, несмотря на то, что кофе уже давно остыл. В горле стоял ком - от лжи, от страха, от понимания, что каждое слово может обернуться против неё.
-Мы могли бы погулять сегодня вечером, - Седрик выглядел смущенным собственной идеей, но тон звучал твёрдо. - В смысле, я могу помочь тебе спуститься и забраться обратно.
Стейси сжала стакан так, что он затрещал. Как объяснить, что каждую ночь её ждет Арчи? Что даже сегодня, после его признания при посторонних, она боится назвать их «парой», словно это сглазит хрупкое счастье?
-Не сегодня, - ответила она, пряча лицо в воротник свитера. - У меня планы.
Седрик замер, затем рассмеялся - слишком громко, слишком резко, будто смеялся над собой:
-Понял. Твой таинственный напарник по биологии зовёт? - Он шутливо подмигнул, но глаза остались холодными. - Не переживай. Я подожду.
Они дошли до школы молча. Седрик остановился у входа, поправляя ремешок фотоаппарата - снова и снова, пока на коже не появились красные следы.
-До завтра, Странная, - он улыбнулся и подмигнул, но в голосе прозвучало что-то новое. Холодное. Острое. Как нож, прикрытый подарочной упаковкой.