• Глава 17.
Арчи совсем не помнил своих биологических родителей. Единственное, что осталось у него - обрывки воспоминаний: мелодичный голос матери, напевавшей колыбельные, и запах её духов - сладких, как цветы. Всё остальное растворилось в тумане прошлого, оставив лишь щемящую пустоту.
-Я плохо помню тот день, - Арчи смотрел мимо Стейси, на старый клён с пожелтевшими листьями, который казался слишком одиноким в этой ночи. Маленькая ладонь, осторожно сжимающая его, тянула правду наружу. - Когда пришли органы опеки, я был с няней. Меня забрали, не объяснив ничего.
Арчи резко провёл рукой по лицу, словно стирая невидимые следы прошлого. Воспоминания больше не причиняли боли, но всё ещё царапали душу.
-Психолог пыталась говорить мягко, но я был слишком мал, чтобы понять. Смерть до этого касалась меня только раз - когда машина сбила моего любимого кота.
Он замолчал, глядя на свои кроссовки, которыми отбивал такт - нервный, прерывистый, как его мысли.
-Других родственников, готовых взять меня, не нашлось. Двоюродная кузина мамы отказалась, у неё уже было трое своих детей, - Арчи фыркнул, но в уголках его глаз задрожали блики уличного фонаря. - Она навещала меня несколько раз, твердила, что «так лучше». Я не виню её.
Голос Арчи дрогнул. Пальцы Стейси слегка поглаживали тыльную сторону его ладони, и это, магическим образом, успокаивало.
-Мы жили в групповых домах. Большой двор с качелями, спортивные площадки, внеклассные занятия. Детей было не много - большинство распределяли в фостерные семьи, где они пребывали, пока не найдут постоянных приёмных родителей, - Арчи поджал губы, поёжившись от холодного порыва ветра. - Спустя какое-то время, я привык к атмосфере. Почти все дети были добрыми, возможно потому, что нас связывало одно горе. Но даже в уютном доме иногда заводятся мыши.
Он замер, втянув воздух через стиснутые зубы. Перед глазами вспыхнул образ: щуплая фигурка в окружении толпы. Рыжие лохматые волосы, блестящие на солнце, как зарево. Насмешливый крик: «Чучело!». Арчи сжал кулак, ногти впились в кожу, оставляя полумесяцы.
-Несмотря на то, что меня приняли, как своего, я всё равно чувствовал себя одиноко, пока у меня не появился друг. Тень, которая... - Он запнулся, подбирая слова. - Мы делили всё пополам.
-Ты всё ещё заботишься о нём? - Голос Стейси был сладким, как сироп, но в глубине слышалось беспокойство. Арчи посмотрел на неё, будто слова сорвали повязку с раны.
-Иногда долг сильнее выбора. - Его пальцы машинально нащупали браслет, скользнув по вытертым буквам. В памяти всплыли глаза - огромные, как озёра, полные страха. - Но это уже другая история.
Стейси кивнула, не настаивая. Она заметила, как сухожилия на его шее напряглись, а взгляд упёрся в темноту, словно он пытался разглядеть там кого-то. Ей вдруг захотелось спросить, но язык будто онемел. Шрам на её запястье заныл, напоминая, что у каждого свои тайные раны.
-Я смирился с мыслю, что останусь в групповом доме или временной семье до совершеннолетия, - Арчи сорвал с ветки пожелтевший лист, разминая его в ладони. Стейси наблюдала, как крошки падают на тротуар. - Но потом пришёл Стин, - он вдруг улыбнулся, так искренне, что у Стейси побежали мурашки. - Притащил мешок игрушек, представляешь? Дети благодарили его, а он, едва сдерживая слёзы, трепал всех по макушкам и раздавал шоколадные конфеты с орешками.
Его ресницы затрепетали. Арчи отвернул голову, чтобы скрыть влагу в глазах. Он не хотел этого, но сдерживаться было сложно.
-Я взял только водяной пистолет, две конфеты и ушёл. Боялся, что если останусь, могу привязаться. А он исчезнет, как все. - Сердце колотилось в такт словам. Арчи прерывисто вздохнул, ощущая, что маленькая ладонь Стейси начала дрожать в унисон с ним. - Я сидел на качели, когда Стин собирался уходить. Помню первую фразу, которую услышал от него: «Привет, бандит». Я понимал, что он не серьёзно, но, в тот момент, почувствовал себя вселенским злом с этим пистолетиком, - Арчи рассмеялся, и этот звук разлился теплом по холодному воздуху.
Тринадцать лет назад Стин, тогда ещё без седины, но с теми же пронзительными глазами, стоял перед ним. На его рубашке поблёскивал нелепый значок «Самый скучный благотворитель года». Арчи тогда не понял, почему мужчина не снял его, даже когда директор потешался над ним.
-Он стал приходить по средам. Всегда в одном пиджаке - синем, с потёртыми локтями. Приносил ириски, которые липли к зубам, и рассказывал байки про свою работу. Дети толпились вокруг него, но Стин смотрел только на меня.
Арчи зажмурился, пытаясь прогнать нахлынувший образ. Но память упрямо вытаскивала тот день:
-Ты не обязан называть меня отцом, - Стин присел на уровень его глаз. Позади Арчи скрипнула половица - маленькая тень шаркнула ногой, прячась за ним. - Но если захочешь... у меня в сердце есть место.
Из-за спины метнулась худая ручонка, шарящая по карману Стина. Тот не шелохнулся, лишь уголок рта дёрнулся:
-Конфета? - прошелестел тоненький голос.
Стин рассмеялся неожиданно глухо, как медведь. С тех пор в его карманах всегда лежали леденцы.
Арчи моргнул, возвращаясь в настоящее. Он покосился на Стейси, которая молчала, давая ему время, но её взгляд говорил: «Я здесь».
-Отец был одинок. Когда мы впервые приехали домой, на кухне стояла кружка с недопитым кофе и нетронутый заветренный пирог, - Арчи медленно двинулся вперёд, а Стейси молча последовала за ним, её шаги сливались с шелестом листьев. - Порой, мне кажется, что для счастья ему нужен был только ребёнок, а женщины для него - лишь повод развлечься.
Он усмехнулся, вспоминая, как Стин ухлёстывает за каждой юбкой. Стейси заметила, что его плечи слегка ссутулились, будто под тяжестью невысказанного.
-Возможно, это прозвучит сентиментально, но я им горжусь. Он всю неделю вкалывает в своей компании, а в пятницу вечером расслабляется с бокалом пива и глупым фильмом. Ему хватает этого.
-Этого всем должно хватать? - Стейси потянулись к его руке, но замерла, не решаясь сделать первый шаг.
-Мне - нет, - он посмотрел на неё. - Правда, я пробовал. Когда мы переехали сюда, он потратил годы, чтобы построить бизнес, - в глазах Арчи читалась огромная гордость за отца. - Я все лето проработал там. Каждый день являлся в рубашке и сверкающих туфлях. Чуть сума не сошёл.
Он потёр переносицу, прогоняя нахлынувшую усталость, тень от ресниц легла на его щёки, делая лицо старше.
-Отец не теряет надежды, что я стану его преемником. Но я понял, что это не моё.
Арчи вспомнил церемонию в Лондоне: фальшивые улыбки, наигранный смех. Вслед за этим всплыло другое воспоминание: холодная плитка, кровь и потухшие глаза. Пальцы Арчи непроизвольно скользнули по руке Стейси, словно убеждаясь, что она всё ещё здесь - тёплая и живая.
-А ты думал, куда будешь поступать после школы?
-Наверное, это прозвучит безответственно, но я стараюсь жить настоящим, - Арчи беззаботно пожал плечами. - Но я думал над тем, чтобы поступить в какой-нибудь институт культуры, ведь я неплохо пою.
Стейси шокировано раскрыла рот, но Арчи уже затянул хриплым голосом отрывок известной песни. Звук был настолько нелепым, что Стейси закрыла ему рот ладонью:
-Это ужасно, Арчи.
Он засмеялся, откинув голову, а потом наигранно изобразил обиду:
-Ты слушала до конца из вежливости?
-Не знала, как сказать помягче, - она неловко улыбнулась, но Арчи поймал её взгляд, будто увидел что-то новое.
Остановившись на месте, он поднял брови. Лунный свет скользнул по её лицу, подсвечивая следы улыбки, которую она так редко позволяла себе.
-А ты что, умеешь ругаться? - Спросил он, и в его глазах вспыхнул озорной огонёк. - Ну ка, скажи что-нибудь, от чего мои уши свернутся!
Стейси закатила глаза, привыкшая слышать подобные шутки от подруг.
-Я не делаю это вслух, Арчи.
-Ты такая... предсказуемая, - он вдруг усмехнулся, но в глазах не было насмешки. - Всегда чёрное, всегда учебники, всегда «я странная».
Его пальцы коснулись её подбородка, мягко приподнимая лицо. Стейси затаила дыхание.
-Я надеюсь когда-нибудь увидеть тебя с другой стороны, Стейси Вайтвуд. Ту, что прячется за этими... - он провёл большим пальцем по её щеке, - серыми стенами.
Его слова звучали как вызов.
-С чего ты взял, что у меня есть другая сторона?
-Я чувствую это, - он шагнул ближе. - Как запах грозы перед дождём.
Стейси хотелось спрятаться. Она посмотрела за спину Арчи, обнаружив, что они уже стояли возле её дома. Родной двор вдруг показался чужим.
-Я улетаю с отцом на неделю, - Арчи наклонился, и его губы почти коснулись её уха. - Не расскажешь никому о нашем разговоре?
-Не волнуйся, у меня нет друзей для сплетен.
-У меня их тоже было... два, - Арчи не хотел говорить это, но слова вырвались быстрее, чем он смог подумать. - С Николсом ты знакома.
Стейси хотела расспросить о втором друге из группового дома, но боялась показаться навязчивой. Вместо этого она прошептала:
-Как ты подружился с Николсом?
-В новой школе. Мы столкнулись буквально лбами - он пытался стащить у меня кошелёк. - Арчи усмехнулся, но взгляд стал жёстким. - Мы были похожи, поэтому сразу подружились. Оказалось, он тоже жил в приёмной семье. Только ему не так повезло.
Он отвернулся, глядя в темноту, где мерцали далёкие огни.
-У него четыре сводных брата, которые издевались над ним. Били в школьном туалете, отбирали деньги... - Голос Арчи сорвался, и он резко сглотнул. - Я не мог пройти мимо. Особенно когда видел, как его прижимают к стене - маленького, дрожащего, с глазами, полными бессилия. Когда я впервые вмешался, Николс разозлился, что я выставил его слабаком.
Арчи замолчал, глотая ком в горле.
-Каждый раз, когда я заступался за него - мы дрались, пока оба не валились на асфальт. Николс орал, что я разрушаю его жизнь. А я... - Арчи резко вдохнул, - мне казалось, что если отвернусь, это будет предательство.
Арчи вспомнил разъярённый голос лучшего друга: «Я не твоя подружка, Арчи, и не нуждаюсь в рыцаре. Мне нужен друг, который не станет хоронить себя из-за глупого долга. Ты раздаёшь себя по кускам, а потом удивляешься, почему внутри пусто».
Его пальцы всё ещё удерживали подбородок Стейси, но, прежде чем он отстранился, она положила ладонь поверх них. Арчи вздрогнул, словно прикосновение обожгло его, и вернулся в реальность.
-Ты не можешь спасти всех, не потеряв при этом себя, - Стейси запнулась, внезапно осознав, как её слова звучат со стороны. Она прижала руку к груди, прикрывая шрам. - Ты не спасатель. Ты... заслуживаешь быть счастливым.
Арчи замер, поражённый. Мысли вихрем бушевали в сознании. «Она не кричит. Не цепляется за рукав. Не умоляет не бросать». В её глазах горел огонь. И это пугало сильнее, чем истерики. Впервые за годы он почувствовал... свободу. И тут же устыдился.
Его взгляд скользнул вниз, зацепившись за дрогнувшие губы Стейси - красные, чуть приоткрытые. Воздух между ними сгустился, а сердце забилось так громко, что он почти не слышал посторонних звуков. Расстояние сократилось до дюйма, но Арчи не мог преодолеть черту. Он не имел права даже притрагиваться к ней, от этого пальцы горели, как будто держали раскалённые угли. Её кожа была мягкой, как шёлк, и пахла вишней так, что кружилась голова. Мышцы живота были напряжены до предела, а в груди что-то рвалось наружу, то ли крик, то ли стон.
Она не отводила глаз. Зрачки Стейси расширились - в них отразилось что-то, от чего Арчи содрогнулся: доверие. Хрупкое, чистое, как и она сама.
«Я не могу...», - прошипело в сознании. Перед глазами появилось другое лицо - бледное, с синяком под глазом и улыбкой, которую он когда-то поклялся защищать. Арчи дёрнулся назад, будто его ударили током. Он наступил пяткой на камень, и боль пронзила тело, приводя в чувства.
Стейси увидела, как его кадык содрогнулся, будто он подавился словами, которые так и не сумел произнести. Его взгляд метнулся в сторону, туда, где находилось окно её спальни.
-До скорого, Стейси Вайтвуд, - рука, всё ещё протянутая к ней, дрогнула и упала.
-До скорого, Арчи - прошептала она, но в голове уже звучал едва уловимый шёпот: «Ты всё испортишь».
Она не знала, что страшнее - его уход или то, что он может не вернуться. След на запястье заныл, как будто предупреждая, доверие - это всегда риск. Но, впервые за долгое время, она захотела рискнуть.