30
Юлия
Едва за Даней закрывается дверь, я чуть не сползаю по стенке вниз.
Чертов Милохин! Смотрит так, словно взглядом в мозгах моих копошится. И молчит, сволочь! Ни одной эмоции, ни единого слова, только глаза как скальпели.
Распахнув снова дверь, быстро прохожу в кухню и открываю окно, чтобы холодным сквозняком выветрить его гребаный запах. Закрываю комнату, где спит Ромка и, зайдя в ванную, тщательно умываю лицо, чтобы смыть ощущения от его тяжелого взгляда.
Пошел он!
Проморозив квартиру, закрываю окно и дверь и решаю перезвонить Артуру. Некрасиво вышло. Я обещала встретиться с ним в эту субботу, но совершенно забыла предупредить, что планы поменялись, и я не смогу.
Вспомнила сегодня днем, когда была на полпути к Милохиным. Написала короткое смс про форс-мажор, а после этого не ответила ни на один его звонок.
— О! Гаврилина, — усмехается Рокотов хрипло, — снизошла...
— Обиделся?
— Обиделся, конечно. Ты как думала? Шпыняешь меня как щенка.
— Не нагнетай, Артур.
— Завязывать надо с тобой, Гаврилина, — продолжает он между тем, — все равно ведь ничего не обломится.
— Завязывай, — вздыхаю тихо, глядя на свое отражение в оконном стекле.
Распущенные черные волосы и бледная кожа делают меня похожей на Паночку. Пытаясь развеять жуткую ассоциацию, сама себе улыбаюсь.
— Что за форс — мажор, Юля? У тебя все нормально?
Я пока не знаю, стоит ли посвящать наших с Киром друзей во все нелицеприятные подробности. Мы с ним этого еще не обсуждали.
— Да, срочные дела у... родственников. Только что вернулись.
— Ясно, — тяжкий вздох и пауза, — завтра что?
— Завтра у папы день рождения, я же говорила...
— Пфф... — выдыхает шумно, — ночевать там останетесь?
— Нет, домой поедем.
— Я могу вас забрать, — предлагает вдруг Артур.
— Тебе удобно? Ну... в смысле, почему бы и нет? Я позвоню.
— О'кей... Спокойной ночи, Юль.
— И тебе.
На следующий день мы с Ромкой задерживаемся у родителей до самого вечера. Гостей не много. Бабушка со своим новым дедушкой и папина двоюродная сестра с внучкой.
Мама необычайно приветлива. То меня в щечку чмокнет, то Ромкину макушку взъерошит. Еще бы, он теперь не нагулянный от неизвестно кого, Ромаш теперь Милохин и только поэтому достоин особого отношения.
Я не обижаюсь, правда. Не вчера родилась и прекрасно знаю, что представляют из себя мои родители.
Обычные труженики производства. Рядовые бухгалтер и инженер. Как и многие, зависимые от чужого мнения. Конечно, они мечтали о лучшем для своих детей. Я их немного разочаровала.
А тут неожиданный подарок — их внука готов признать сам мэр города. О таком рассказать в бухгалтерии не стыдно.
Прочитав сообщение от Артура «Я на месте», шепчу маме на ухо:
— За нами приехали.
— Данил?
— Артур, мама.
Недовольно поджав губы, она кивает и поднимается со стула.
С чего бы Милохину за нами приезжать? Кажется, мама на его отцовство возлагает слишком большие надежды. Но, как говорится, не поминай черта к ночи, он и не появится.
Вынимая наши куртки из шкафа, слышу, как звонит в кармане брюк мой телефон. Свалив одежду на пуф, принимаю вызов.
— Юля... привет... — низкий негромкий голос обдает кожу прохладой. Я невольно ежусь.
— Добрый вечер, Даня.
Кажется, он усмехается.
— Я заехать к Ромке хотел.
— Эмм... Мы не дома сейчас.
— А где?
Чуть было не рассказываю о том, что мы у родителей, и что у папы сегодня День Рождения, но вовремя прикусываю язык. Он чужой. У нас ничего общего, кроме Ромки.
— Не дома, — повторяю твердо.
В трубке повисает тишина. На мгновение мне кажется, что он бросит трубку, но ничего такого не происходит.
— Собралась манипулировать ребенком, Юля?
В кровь брызжет адреналин. Чувствуя, как начинает гореть лицо, прикладываю к щеке холодную ладонь.
— А ты решил, если у нас общий ребенок, я обязана отчитываться за каждый свой шаг?
— Мне плевать, где ты и чем там занимаешься! Но с тобой мой сын!
— Пошел к черту, Милохин! — выплевываю я и решительно отключаюсь.
Сердце в груди колотится как после пробежки. На шее выступает испарина, а виски сдавливает болью.
Козлина.
«Когда будете дома?» — прилетает от него.
Пошел ты!
Отключаю звук и сую телефон в карман куртки. Затем быстро одеваю Ромаша, жду, когда его все зацелуют, забираю из рук мамы кулек с рыбным пирогом и котлетами и выхожу из квартиры.
Артур сидит в своем Вольво как раз напротив подъезда. Заметив нас, мигает фарами.
— Привет, — выходит из машины и открывает для нас заднюю дверь, — здорово, Романыч!
— Далова Атул!
— Мужик, — уважительно кивает моему сыну.
— Когда-нибудь тебя оштрафуют за перевозку ребенка без детского кресла, — говорю я, устраиваюя Ромку на своих коленях.
— Все никак не решусь купить. Вдруг, всего на пару раз пригодится, — усаживается и, глядя на меня через стекло заднего вида, пристегивает ремень.
— Продашь на Авито.
Артур с сарказмом заламывает бровь, а я смотрю в его затылок и пытаюсь понять, что меня держит. Что останавливает, не давая завести с ним нормальные отношения?
Он симпатичный, обеспеченный, к Ромке хорошо относится, чувствую, что меня любит, хоть и не говорил никогда об этом.
Немного циник, но это, скорее, в плюс, потому что я тоже стала жестче и циничнее. Мы с ним на одной волне.
Так почему же нет?
Я демонстративно раз за разом отталкиваю его, держу дистанцию и подсознательно блокирую в себе любые мысли о том, что я могу быть счастлива с мужчиной.
Это же не комплексы? Мне же не пора к психологу?
Или это временно, и я еще не до конца оправилась от «любви всей моей жизни»?
Или просто Артур не мой человек?
Ох, не знаю...
Понятия не имею, сколько должно пройти времени, чтобы я всерьез захотела близости с мужчиной.
— Как на счет следующих выходных? — спрашивает он, въезжая во двор моего дома.
— Артур, тебе не надоело?
— Тебя напрягает мое внимание? Скажи, что тебе неприятно, и я исчезну, Гаврилина.
— Дурак. Я не хочу, чтобы ты исчезал, но и пообещать что-то конкретное тоже не могу...
— Я прошу о каких-то обещаниях? — ловит в зеркале мой взгляд.
— Нет, но...
— Так что со следующими выходными?
— Созвонимся, — предлагаю я.
— О'кей... кажется, Роман отрубился.
— Блин... поможешь? А я тебя чаем с пирогом напою.
— Приемлемо, — усмехается он, паркуясь на стоянке у дома.
Не успевает Артур выйти из машины, как дверь с моей стороны распахивается, и я вижу Милохина. Куртка нараспашку, волосы взъерошены ветром, в глазах темень.
— Милохин? — удивляется Рокотов, — ты как здесь?
— Мимо проходил, — бормочет Кир и тянет руки к спящему Ромке, — давай его сюда.
Я, оцепенев, намертво вцепляюсь в Ромаша. Со мной происходит что-то невообразимое. От неожиданности, страха или черт знает чего сердце толкается в ребра, дергается в груди, как бешеная шавка на цепи.
— Мы сами, Дань, — подает голос Рокотов.
— С х*я, Артур, я должен разрешать тебе таскать моего сына на руках?
На улице уже темно, стекла машины тонированные, а фигура Милохина слишком массивная. Поэтому Артура мне совсем не видно. Он молчит, позволяя Дане забрать из моих рук спящего Ромку.
Я тоже сразу выхожу из машины и, еле успевая перебирать ногами, бегу за Кириллом.
— Юля, — летит в спину.
Обернувшись, я останавливаюсь.
— Артур, прости... я позвоню...
Я могла бы пойти на принцип и позвать его на чай, но я не настолько сумасшедшая, чтобы сознательно провоцировать между парнями конфликт.