Глава 21
Рабочий день начинается с красных глаз и желания поспать. Пью уже второй стакан кофе, но бодрость никак не приходит. Всю ночь я не могла нормально уснуть. Ворочалась из стороны в сторону, пыталась выкинуть лишние мысли из головы. Тревога была настолько сильной, что моё тело отказывалось засыпать дольше, чем на полчаса. Сейчас лучше не стало. Голова занята только одной проблемой. Работать невозможно, но выбора у меня нет. Возможно, именно в этот момент в деканате уже подписывают приказ на моё отчисление. Хочется, чтобы всё закончилось быстрее, хотя ещё даже ничего не началось.
Во время первой пары кофейня пустует. Из-за этого не могу ни на что отвлечься. Снова и снова возвращаюсь к мыслям о Данииле Александровиче и девушке, что нас подслушала. Рассказала ли она кому-то? Вика так ничего и не узнала, поэтому остаётся надеяться только на доброту той блондинки. Когда в универе начинается перерыв, ко мне постепенно заходят студенты. Скоро их становится так много, что я даже почти забываю о своих проблемах. Готовлю капучино, раф и латте и постепенно раздаю их клиентам, замечая, как посетители поглядывают на меня. Сначала ловлю взгляд одной девушки, которая, кажется, учится на втором курсе, а потом ко мне оборачивается вся их компания. Сердце замирает. Нет, дело точно не может быть в этом. Хотя кого я обманываю. Отдаю трясущимися руками кофе очередному клиенту и возвращаюсь к кассе. Группа девушек за столиком наклоняются к друг другу и тихо перешёптываются, иногда искоса поглядывая на меня.
— Мне можно сделать заказ? — настойчиво спрашивает парень, который подошёл к кассе уже, кажется, достаточно давно.
— Да, конечно, — я вырываюсь из паутины своих переживаний и смотрю на него. — Что будете заказывать?
— Капучино на миндальном, — недовольно произносит он, а потом прикладывает карту для оплаты.
Пока взбиваю молоко, снова кидаю взгляд на компанию девушек. К ним присоединяется ещё парочка только что вошедших первокурсников. Тихие разговоры не прекращаются, а я снова и снова ловлю на себе их взгляды. Неопределённость пугает ещё больше. Может, они просто узнали, что я учусь с ними в одном университете и работаю тут? Но разве это можно обсуждать так долго? Конечно, дело в Данииле Александровиче. Похоже, о нас знают уже все курсы. А дошла ли эта новость до деканата? Очень надеюсь, что нет. Отдаю заказ и усаживаюсь на стул. Сердце колотится о грудную клетку, и я даже, кажется, слышу его стук. Пальцы дрожат так, что успокоить их невозможно. Щёки горят. Уши тоже.
Почему всё это происходит именно со мной? В какой момент я повернула не туда? Ответ на этот вопрос тут же находится в моей голове. Всё пошло наперекосяк именно в ту секунду, когда я встретила Даниила Александровича. Но можно ли винить только его? Я сама с радостью поддалась его чарам и даже противиться не стала.
Входная дверь кофейни хлопает. Поднимаю голову и замечаю Вику, но она не спешит подходить ко мне. Сначала здоровается с компанией девушек, что так активно обсуждали меня. Подруга задерживается с ними и о чём-то разговаривает. Вижу, как хмурятся её брови, и по лицу замечаю, что она пытается что-то объяснить. Неужели они решили и её передать сплетню? Ну тогда не удивительно, если о нас уже знает весь университет. Вика качает головой, а потом направляется ко мне. Ловлю ей обеспокоенный взгляд и упираюсь руками в стойку, чуть перегибаясь через неё, чтобы оказаться ближе к подруге.
— Ты можешь мне рассказать, что происходит? — тихо спрашиваю я, указывая взглядом на сплетниц-второкурсниц.
— Ты только не переживай, — Вика тяжело вздыхает. — Но они начали мне рассказывать про тебя и какого-то препода.
— Боже, — протягиваю я, прикрывая глаза. — Неужели уже все об этом знают?
— Не уверена, что все, — она опускает взгляд. — Но, кажется, это стало главной новостью универа. Только не паникуй. Я им сказала, что у вас с ним ничего нет и что это только слухи.
— И они тебе поверили? — с надеждой спрашиваю я, но по глазам подруги вижу, что ответ не совсем порадует меня.
— Вряд ли, — она качает головой. — Всё уже обросло такими подробностями, что тебе лучше не знать.
— Рассказывай, — сердце сжимается с такой силой, что в груди начинает болеть. — Нужно подготовиться к худшего.
— Говорят, что мы с ним прям на кафедре...
— Что? — прикрикиваю я, но потом затихаю. — Ну мы целовались только. Ничего больше.
— Да все уже сами начинают додумывать, — Вика кладёт руки на стойку. — Ещё и долги, оказывается, ты так закрываешь.
Я перевожу взгляд на слишком любопытную компанию и хмурюсь. Как вообще можно было такое придумать? Пальцы начинают дрожать ещё сильнее. Чувствую, что ноги уже еле держат. Смотрю на Вику. Вижу, как искренне она переживает, но уже никто ничего не сможет с этим сделать. Процесс запущен. Сплетня разнесётся по всему университету и обрастёт такими подробностями, о которых даже думать страшно. Наверное, мне остаётся только смириться.
— Предупреди Даниила Александровича, — советует подруга. — Если, конечно, до него это ещё не дошло.
— А что я ему скажу? Что нас спалили, и в этом виновата я?
— Не надо винить себя, — Вика осторожно накрывает мою руку своей, пытаясь поддержать. — Просто скажи, что о вас узнали и уже пошли слухи. Он должен быть готов к этому.
— Он убьёт меня, — совсем тихо говорю я.
— Да почему? Он виноват даже больше, чем ты.
— Вик, ты не понимаешь. Даниил Александрович слишком любит свою работу и, если я стану причиной, по которой он её потеряет, то он мне этого никогда не простит.
— Ну тогда ему нужно было подумать об этом до того, как заводить какие-то отношения со студенткой, — закатывает глаза подруга. — И вообще, я посмотрела в интернете. В нашей стране это не противозаконно. Да, деканату это не понравиться, но из-за этого его уволить не смогут. Просто подпортится репутация.
— За что мне это всё? — спрашиваю я, не ожидая никакого ответа, и закрываю лицо ладонями. — Нужно что-то придумать.
— Что? — Вика удивлённо вскидывает брови.
— Пока не знаю, — тихо выдыхаю.
Все студенты в кофейне постепенно расходятся. Пара совсем скоро начнётся. Подруга смотрит на время, а потом переводит взгляд на меня и говорит:
— Мне нужно идти. Напиши Даниилу Александровичу или позвони. Может, вы вместе что-то придумаете.
Она уходит, и я остаюсь наедине с единственным посетителем, который уже пьёт кофе за своим столиком. Усаживаюсь на стул, откидываюсь на спинку и смотрю в окно. Что может остановить эту сплетню или оправдать нас? В голову ничего не приходит, кроме..
В эту же секунду замечаю, как из университета выходит Даниил Александрович. Он на ходу застёгивает своё чёрное пальто и переходит дорогу. Может, уже всё узнал и идёт ко мне, чтобы разобраться с этим? Преподаватель смотрит прямо в окно кофейни, а потом проходит мимо. Нет, он бы точно зашёл, если бы что-то узнал. Я должна не впутывать его в это и разобраться сама.
Идея мне пришла мне в голову ещё минут пятнадцать назад, но воплотить её в жизнь слишком трудно. Что может остановить сплетни? Другие сплетни. Решение кажется логичным, только вот не знаю, что с ним делать. Пустить слух о том, что я встречаюсь с кем-то? Это будет очень сложно. Нужно найти подходящего кандидата, который сможет подтвердить эту легенду. Кто может согласиться на такое? В мыслях всплывает только одно имя. Андрей. Нет, это глупо. Наша дружба закончилась ещё несколько месяцев назад, но всё же это единственный парень в университете, которому я доверяю. Согласится ли он? Что-то внутри меня подсказывает, что да. Нет, нужно придумать другой план. Этот выглядит не таким надёжным и слишком глупым, чтобы в это кто-то поверил.
Но время идёт. На перерывах между парами в кофейню снова заходят студенты и, кажется, тоже перешёптываются, поглядывая на меня. Или это уже паранойя? Стараюсь не думать о них и выполнять свою работу, хотя отвлекаться получается с трудом. После очередных косых взглядов бросаю тряпку, которой протирала стойку, и хватаю телефон. Это нужно срочно прекратить. Пальцы мелко дрожат, а нога отбивает тревожный ритм об пол. Усаживаюсь на свой стул и всё же пишу Андрею:
"Привет, ты занят сегодня вечером? Мне нужна помощь"
Обеспокоенный ответ приходит молниеносно. Думаю, он понимает, что ситуация критична настолько, что мне приходится обратиться к нему, поэтому быстро соглашается встретиться после работы. Андрей пытается узнать, что случилось, но я очень прошу его подождать. Такое нельзя обсуждать в сообщениях.
Пожалею ли я об этом? Возможно, но другого выбора не вижу. Какими бы не были у нас натянутыми отношения, он всё равно согласится помочь мне в сложной ситуации. В этом я почему-то до сих пор уверена.
Кажется, что смена тянется очень медленно. Пытаюсь отвлекаться на всё, что угодно: несколько раз протираю стойку, кофемашину и столики, а потом мою полы. Людей как назло нет. Где же та запара, когда она так нужна?
Когда рабочий день наконец-то приближается к концу, моё сердце сжимается от волнения. Сотни переживаний лезут в голову и не дают мне от них отбиться. Поможет ли мне этот план? Согласится ли Андрей? Дошла ли новость в деканат? Последнее меня тревожило больше всего. Даниил Александрович молчит, поэтому, скорее всего, он всё ещё ни о чём не знает, но как эта сплетня не дошла до него? Может, преподаватель тоже решил разобраться с этим самостоятельно?
Когда уже собираю вещи, замечаю в окне Андрея. На улице уже давно темно. Солнце село ещё пару часов назад, поэтому тротуар и дорогу освещают только яркие фонари. Андрей стоит под одним из них, уткнувшись носом в ворот куртки и смотря себе под ноги. Кажется, он тоже волнуется. Быстро хватаю сумку, вешаю фартук в кладовке и выхожу из кафейни, закрывая дверь на ключ.
— Привет, — здороваюсь я, обернувшись наконец к одногруппнику. — Ты тут не замёрз?
— Нет, — тут же отвечает он. — Что случилось?
— Только не пугайся, пожалуйста, но у меня есть странная просьба.
Брови Андрея удивлённо поднимаются. Он вытаскивает руки из карманов и подходит ближе.
— Это как-то связано с тобой и Даниилом Александровичем?
Я замираю. Сердце останавливается на секунду. Он уже знает? Стоит ли говорить ему правду? Конечно, нет. Скажу, что это просто придуманная сплетня, которая теперь портит мне жизнь.
— Типа того, — сжимаю губы.
— Это правда? Вы с ним... — Андрей не решается договорить, но я его прекрасно понимаю и без этого.
— Нет, ты что? — резко и слегка громче, чем нужно, отвечаю я. — Просто кто-то придумал это, чтобы подпортить мне жизнь.
— Слава богу, — он облегчённо выдыхает. — А как я могу тебе помочь?
— Обещай, что не будешь говорить, что это плохая идея, — прошу я, заглядывая в глаза бывшего друга.
Андрей не спешит отвечать. Он осматривает меня с ног до головы, потом чешет затылок и вскидывает брови, как бы прося меня продолжать.
— Я думаю, что эти слухи прекратятся, если в университете будут думать, что я встречаюсь с другим, — тихо рассказываю я, подойдя ещё ближе, чтобы никто больше не смог услышать, хотя людей на улице и так мало.
— А я тебе зачем? — резко спрашивает Андрей.
— Чтобы помочь, — сжимаю челюсть. — Я понимаю, что о многом прошу...
— Я согласен, — быстро отвечает он, даже не дав мне договорить.
Вглядываюсь в его глаза. В свете уличной лампы, что располагается прямо над ним, его глаза кажутся совсем тёмными, хотя я знаю, что это не так. Во взгляде ясно читается какая-то грусть. Но почему же? Неужели ещё что-то осталось... В голове быстро проносятся события прошлого семестра. Нашу дружбу можно было назвать идеальной: постоянные шутки, посиделки в кафешках, совместная работа над докладами, где я скорее поддерживала его морально, чем что-то делала. Мы много времени проводили вместе. Кто-то даже думал, что мы встречаемся. Но в один из майских дней, когда я пришла к Андрею, чтобы вместе написать очередное эссе для зачёта, друг решил мне признаться в своих чувствах. Оказывается, бедный парнишка был влюблён в меня не первый месяц и боялся признаться всё это время, хотя в тот раз был даже слишком решительными. Я постаралась мягко объяснить ему, что не могу ответить взаимностью, но получила в ответ ультиматум: либо мы вместе, либо наша дружба заканчивается. То эссе я, кстати, так и не сдала.
— Я провожу тебя, — тихо проговаривает Андрей и направляется к остановке.
Медленно шагах следом за ним. Он продолжает молчать, а эта тишина давит на меня ещё одним грузом, которых и так за последнее время у меня прибавилось.
— А почему именно про тебя начались эти слухи? — вдруг спрашивает бывший друг.
— Не знаю, — тут же отвечаю я, пожимая плечами. — Просто не повезло.
— А что нужно от меня? — голос его звучит так отстранённо, что моё сердце сжимается.
— Просто вести себя так, будто мы пара.
Андрей резко поворачивает голову ко мне и сжимает губы. Лишь бы он ничего себе не надумал.
— Но не перебарщивать, — для уверенности добавляю я.
— И не собирался, — одногруппник как-то странно хмыкает.
Не придаю этому особого значения, потому что он и так много для меня делает. Если мой план сработает, я буду обязана ему по гроб жизни, а план должен сработать, иначе всё полетит к чертям.
Мы оказывается на остановке. Людей практически нет. В такое время автобусы ходят реже, чем днём, поэтому непонятно, сколько мне тут ждать. Андрей тоже уходить не собирается. Он усаживается на лавочку рядом и снова прячет руки в карманы куртки. Я усаживаюсь рядом с тяжёлым вздохом.
— Почему ты просишь именно меня? — задаёт он вопрос.
На секунду теряюсь и поворачиваю к нему голову, заглядывая в глаза.
— Ты единственный парень в универе, которому я могу довериться, — отвечаю я, а потом грустно усмехаюсь. — Даже после того, что было.
— Прости ещё раз за доклад, — тихо выдыхает Андрей. — Но ты тоже пойми...
— Я не про доклад.
Он тут же замолкает. Мы понимаем друг друга, но обсуждать это никто не хочет, хотя нужно. Это мы тоже оба осознаём.
Спасительный автобус наконец-то приезжает. Я прощаюсь с Андреем и благодарю его за помощь, а потом забегаю в полупустой транспорт. Завтра будет сложный день. Даже представить себе не могу, как всё обернётся, но очень надеюсь, что план сработает.