Глава 5
Вячеслав Васильевич, стоя в ванной, рассматривал себя в зеркало. Он всей душой обожал свой единственный выходной. Как же он любил, провалявшись в постели до упора, встать почти в обед и, умывшись, идти завтракать. Воскресение он всегда пытался потратить только на себя — никакой проверки тетрадей, никакой внеклассной работы, только отдых. И вот сейчас, побрившись, он смотрел на свое отражение и думал над тем, чем сможет заняться сегодня.
Тут из комнаты донесся звук звонившего мобильника. Шлепая босыми ногами по полу, мужчина прошел в комнату и, увидев на дисплее «Макс», ответил.
— Разбудил? — весело спросил физрук.
— Нет, — Вячеслав Васильевич, забыв, что собеседник его не видит, зачем-то отрицательно качнул головой. — Чего тебе?
— Ты занят?
— А что?
— Нет, ты ответь. Ты занят?
— Сейчас — нет.
— А вечером?
— Нет.
— Отлично! Слав, хочешь с нами в бар?
— Неплохо бы было.
— Тогда в восемь в «Корке» встретимся, — и быстро сбросил вызов.
Вячеслав Васильевич положил мобильник на место. Только сейчас он понял, что пойдет в бар не только с Максом, но и еще с кем-то. «С нами, — подумал он, проходя в кухню, — это с кем? Кого он притащит с собой? Надеюсь, у него хватит ума не приглашать кого-нибудь из учителей». Под «кем-нибудь» он подразумевал Иру. Нет, он, конечно, был бы не против, если бы Макс позвал ее, но тогда пусть идут без него. Во-первых, пусть свиданичают без него, а во-вторых, он просто хочет отдохнуть от всей этой школьник ерунды. Но если он придет с Алексом — своим другом-спортсменом, — то он конечно же не против. Он уже давно знаком с Алексом и не отказался бы выпить с ним.
Помешивая ложкой уже почти остывший кофе, Вячеслав смотрел в окно. Это было, на удивление, теплое утро октября. Обычно, в это время у них в городе уже вовсю идут дожди, а сейчас — солнце и тепло. «Грех в такую прекрасную погоду сидеть дома, — подумал мужчина, отхлебывая кофе. — А я именно этим и занимаюсь».
Поставив перед собой полупустую чашку кофе, он уставился в телевизор. Передавали какие-то новости, но, как ни старался Вячеслав Васильевич уловить то, о чем говорилось в них, ему никак не удавалось вникнуть. Мысли путались, мешались. Думая об Ире, он отвлекался от телевизора и, ругая себя за это, пытался заставить себя вновь взглянуть в плоский яркий экран.
— ... прошла массовая акция, — передавали по новостям.
«Какого черта Ира вернулась в школу? Юристом хотела ведь стать».
— В акции приняли участие...
«А тебе, Слава, какая разница? Чего ты-то бесишься?»
— ...двенадцать тысяч человек. Эта акция...
«Ну, подумаешь, общается она с Максом. Что в этом плохого? Они ведь оба молоды».
— Тем временем, в городе...
«Ревнуешь, Слава? Ревнуешь... Только было бы к чему. Сам ведь тогда отдалялся от нее, потом старался семь лет о ней не вспоминать, а сейчас... Сейчас ты сам не знаешь, чего хочешь».
— А сейчас — прогноз погоды...
Вячеслав Васильевич выключил телевизор, который отвлекал его от мыслей. Поставив чашку в мойку, он оперся о разделочный стол и сложил руки на груди. Он вспомнил, как после выпускного Журавлевой пришел в свой кабинет и обнаружил на своем столе бумажного журавлика, сложенного из записки. Ира исписала весь листок своим мелким почерком, но он тогда не стал ничего читать — оставил журавлика на полке шкафа. А когда пришел после летних каникул, то журавлика уже не было — видимо, во время летней практики кто-то, убирая класс, выбросил его. Но Вячеслав не сильно огорчился тогда — он думал, что оно и к лучшему, что он не прочитал ее записки. А сейчас... Сейчас он думал иначе.
Весь день, сидя в комнате перед телевизором, он тупо смотрел в экран, пытаясь догадаться о том, что же было в сложенной записке. Кто знает, может, Ира писала ему о том, что собирается поступать в педвуз? Или же объяснялась ему в любви? А, может, наоборот — писала, что больше не интересуется им. «Все-таки, — думал он, листая каналы, — стоило прочесть. Надеюсь, тот, кто выбросил журавлика, не догадался развернуть его и прочитать Ирину писанину. Хотя, раз после каникул никто мне ничего так и не сказал, значит, никто и не прочел».
В восемь часов вечера он, поднимая воротник своего пальто, чтобы спрятаться от ветра, стоял у «Корка» и ждал Макса. Вывеска в форме четырехлистного клевера зеленым неоновым светом освещала улицу перед ним. Дурацкая заделка под ирландский бар, но как место, где можно просто выпить с друзьями на выходных, вполне неплохое.
Макс опаздывал. Уже когда Вячеслав полез в карман за мобильником, рядом с входом остановилась машина. Мужчина сразу же узнал новенький Ровер Алекса.
Первым из машины вышел Макс. Он подошел к Вячеславу и пожал ему руку. За ним — Алекс. Последней открылась дверь задних пассажирских сидений, находящаяся рядом с водительской. Вячеслав Васильевич, не видя из-за машины вышедшего, до последнего надеялся, что это приехал очередной друг Макса. Но тут он увидел, как, улыбаясь, к нему вышла Ира. Не Ирина Владимировна в своей короткой юбке и строгой белой рубашке, а именно Ира — в обычных джинсах, кедах и толстовке.
— И вы здесь, — произнесла она, останавливаясь возле Вячеслава Васильевича. — Не думала вас здесь увидеть.
— Взаимно, — ухмыльнулся он.
— Вам не холодно? — спросила Ира, потирая ладонями предплечья.
— Ира, давай договоримся, — увиливая от прямого ответа, попросил он, наблюдая за тем, как Алекс ставит свою машину на сигнализацию, — что здесь ты будешь обращаться ко мне на «ты» и звать Славой. Мы же не в школе.
— Я попробую, — девушка смущенно опустила глаза.
Вечер определенно удался. Они вчетвером отлично посидели в баре, рассказывая друг другу смешные истории о своей жизни, выпили пива и понаблюдали за футбольной игрой, которую демонстрировали по телевизору.
Правда, Вячеславу Васильевичу немного не понравилось то, что Ира почти весь вечер старалась не смотреть в его сторону, лишь изредка посматривая на него. «Неужели стесняется? — думал он, смотря на бегающих футбольных игроков. — Хотя, сидя со своими друзьями в баре, я бы тоже смутился, если бы с нами был мой бывший преподаватель».
Когда они в половине одиннадцатого вечера, не досмотрев игру до конца, вышли из бара, Алекс, который весь вечер потягивал безалкогольное пиво, предложил всех подвезти. Максим, усевшийся рядом с ним на пассажирское сидение, рассказывал по дороге о том, как однажды, когда еще учился с Алексом в универе, катался ночью по городу.
— Сначала все хорошо было, — повествовал он, активно жестикулируя, — а потом, часам к двум, как пошел дождь. Да такой сильный! А мы уже за сто пятьдесят гоним... Дворники еле справлялись. Ну и как-то так получилось, что я не уследил за дорогой — на встречку выехал. А дорога вся мокрая, а резина-то летняя — чудо, что сразу не слетели. Тут дождь сильнее припустил, а я на газ только сильнее жму. Это же такой кайф был!.. Ну, чуть было не влетели в фуру — меня Санька вовремя толкнул.
— Я же просил тебя не называть меня так! — проворчал Алекс. — Ты же знаешь, я ненавижу этот вариант моего имени.
— Не мешай! Так, на чем я остановился... А! Еле успели в сторону вильнуть. В итоге вылетели на обочину. Не знаю, как мы не разбились.
Ира, которой не было видно Максима Максимыча, слушая его рассказ, смотрела в окно и улыбалась. Вячеслав Васильевич, пропуская половину слов Макса (эту историю он уже раза два точно слышал), искоса наблюдал за Ирой.
Спустя пятнадцать минут они остановились во дворе Вячеслава Васильевича. Он, пожав парням руки, вылез из теплого салона на холодную улицу. Подняв воротник пальто, он отошел от машины и полез за сигаретами в карман.
Почти сразу же за ним вышла и Ира. Она, остановившись возле мужчины, еще пару секунд махала рукой уезжающим парням вслед. Те, посигналив ей и мигнув фарами, уехали.
— Чего домой не идешь? — спросил Вячеслав Васильевич, закуривая.
— Сейчас пойду, — ответила Ира. — А что?
— Просто спросил.
Он, согреваясь сигаретным дымом, смотрел в ночное октябрьское небо. Звезд на небе почти не видно — их скрывали за собой тяжелые темные тучи. Приближались холода, а вместе с ними — осенние каникулы.
— Слава, — донесся до него голос Иры. Мужчина даже удивился, когда услышал, как она его назвала. «Это из-за алкоголя она так осмелела», — решил он.
— Что?
— Дай закурить.
— С ума сошла? — зажав сигарету в зубах, он с укором посмотрел на нее.
— Мне холодно, — кажется, она хотела что-то еще добавить, но смолчала.
— Домой иди. Там согреешься.
— Не хочу домой.
— А курить, значит, хочешь? Думаешь, тебя это согреет? — он удивленно приподнял бровь.
— Да, — ее голос дрогнул.
— Ну и дура, — недовольно бросил он, выдыхая дым через нос. В этот же момент он, переложив пачку сигарет, ключи и бумажник в задний карман джинс, снял с себя пальто и накинул ей на плечи.
— Спасибо, — прошептала она, мягко улыбаясь. — А как же ты?
— Ничего страшного. Утром занесешь.
— Уже уходишь?
— Сейчас докурю и пойду. Или мне тебя до подъезда довести? Боишься потеряться?
— Я не пойду домой.
— С чего это?
— Не хочу.
— Ну и мерзни тогда на улице, — затушив сигарету об урну, он развернулся и пошел к своему подъезду.
Уже открывая домофон ключом, он обернулся. Ира так и стояла посреди двора в накинутом на ее плечи мужском пальто. Она не сделала даже шагу в сторону. «Точно, алкоголь ей в голову ударил», — подумал он. Вздохнув, он закрыл дверь в подъезд и вернулся к девушке.
— Ночевать здесь собираешься? — спросил он, подходя к ней.
— А что? Собираешься составить мне компанию?
— Ира, — он положил руку ей на плечо, — что происходит?
— Ничего.
— Тогда какого черта ты стоишь тут, мерзнешь, а домой идти не хочешь?
— Я забыла ключи, — на выдохе ответила девушка после непродолжительного молчания. — А мать приедет только завтра днем.
— Тогда чего ты ждешь?
— Не понимаю...
— Спроси.
— О чем?
— Ты выпила, а произнести это так и не можешь.
— А это не сильно затруднит вас? — она нечаянно переключилась на «вы» и почти сразу же поправилась: — Тебя? Я могу позвонить Максу...
— Думаешь, ты ему очень уж нужна?
— А вам?
— Не ходи вокруг да около.
— Можно я у тебя переночую?
— Да, — он довольно кивнул, услышав от нее наконец именно то, что и хотел. Обняв ее за плечи, он повел ее к подъезду.
— Не знаю, как и отблагодарить, — усмехнулась Ира, когда они поднимались в лифте.
— Не стоит, — отмахнулся Вячеслав.
Открыв дверь, мужчина включил свет в прихожей и пропустил девушку. Сняв с нее пальто и повесив его в шкаф, он провел ее в кухню, а сам прошел в спальню. Достав из шкафа чистое полотенце, он отнес его в ванную и вернулся в кухню.
— Иди в ванную, я положил полотенце.
Ира кивнула, вставая из-за стола.
Когда дверь за ней закрылась, и в ванной зашумела вода, Вячеслав Васильевич ушел в гостиную. Расстелил ей на диване, даже принес подушку и одеяло из своей спальни.
Ира пришла минут через двадцать, когда он уже сидел в кресле, закинув ногу за ногу. Непривычно оглядев свой халат, который девушка надела на себя, он, вставая с кресла, вздохнул:
— Ложись.
— А ты?
— Я в своей комнате.
— Да! Я взяла халат...
— Я заметил, — усмехнулся он.
— Спасибо за все, — Ира остановилась в шаге от мужчины, смотря на него снизу вверх.
Вячеслав Васильевич, почти не дыша, смотрел на нее. Ему было непривычно стоять в такой близости от Иры. До него доносился запах его геля для душа, которым Ира не побрезговала воспользоваться. Он еле удержался, чтобы не коснуться ее волос, чуть мокрых на концах. Подавив в себе это желание, он отвернулся, бросил сухо:
— Спи, — и ушел в свою комнату, закрыв за собой дверь.
Смотря в белеющий в темноте потолок, он, лежа на кровати, думал о том, что произошло сейчас. С одной стороны, он понимал, что сделал просто хорошее дело, пустив к себе переночевать Иру. Он был рад, что она сейчас спит у него в гостиной, а не у Макса. «Кто знает, — думал он, — что могло бы произойти у него. Он же пьян, так что... Хотя, о чем это ты, Слава? Сам выпивал не меньше его. Так что лежи молча».
Несколько раз он порывался встать с постели и выйти в гостиную, чтобы проверить, спит ли Ира. Но каждый раз он останавливался. Ну, допустим, она спит. И что ему от этого? «Пусть себе спит, — решил он. — Не надо ей мешать. Да и тебе, Слава, не мешало бы уже заснуть. Завтра ведь кое-кому на работу».
Стянув с себя вещи, Вячеслав Васильевич накрылся одеялом. Глядя в окно, из которого ему было видно темные окна Ириной квартиры, он не заметил, как заснул.