Вария Ажур

Глава 11. Когда-то по дороге к правде.

Ажур

Ажур не знала, стоит ли быть уверенной в своей психической уравновешенности и пойти вместе с мёртвым парнем черт знает куда. С одной стороны, ему она доверяла, но доверяла ли Ажур самой себе, было уже под вопросом. Он с лёгкостью мог оказаться плодом её воображения, который каким-то образом смог переступить черту и появиться перед ней в живом образе. Если она пойдёт к тётке, которая, по словам Стаса, что-то знает о его состоянии, то точно сможет убедить себя в собственной вменяемости. Или не сможет.

Был долгожданный выходной. До Хэллоуина оставался один день, и Ажур от этого нехило коробило. Ян относился к Подонком с подозрительной вежливостью, будто они были его хорошими друзьями с давних лет. Это заставляло девушку оставаться на чеку и все больше задумываться о том, стоит ли туда вообще приходить. Но она должна была, учитывая, что то была отличная возможность провести время с Подонками. Вполне вероятно, что она просто зря беспокоится и всё на самом деле пройдёт хорошо. Хотя, что может идти хорошо, когда речь идёт о Клопчатом подвале? Ажур была там всего раз, когда её попросили занести Яну какие-то бумаги. В то время он учился на удаленке, так как сломал ногу во время катания на лыжах на курорте. Никому из его друзей, которые, кстати, и подсказали ей, где найти Яна, учитель это дело не доверил, но Ажур все равно не понимала почему именно она. И, наверное, никогда не поймет.

В том месте оказалось достаточно просторно для того, чтобы устраивать тусовки. Был самый настоящий бар, небольшие столики и танцпол. Никто и не сомневался, что именно там будет проходить их выпускной. Места лучше в этом городе не найдёшь, а ехать всем классом в другой – затратное дело, хоть и вполне доступное, учитывая помощь семьи Клопчатых. До вчерашнего дня она была уверена, что в следующий и последний раз побывает там именно в конце одиннадцатого класса.

В этот выходной Ажур встала в то время, в которое обычно просыпается по будням, чем и удивила всех членов семьи. Они лучше неё самой знали, насколько долго Ажур может провалиться в постели и даже не попытаться встать на ноги за весь день. Однако вопросов задавать никто не стал, за что она была им крайне благодарна.

Ажур напоследок сверилась с временем и вышла на улицу, поправляя непослушные волосы. Сейчас, ступая по дороге, она осознала, что обычно в это же время её голова полна ненужных мыслей, однако на этот раз всё было совсем иначе. Она больше не думала ни о мистическом зайце, живущем своей жизнью, ни о Подонках, враждующих уже около трёх лет, ни о брате, который вчера наконец излил сестре душу и позволил ей спать спокойно. Она думала только о сегодняшней встрече. О Стасе; о месте, на котором они виделись впервые; о гадалке, перед которой она страсть как боялась опозориться или показаться сумасшедшей. Ну разумеется, она едва верила в то, что какая-то тётка, занимающаяся мистикой, может разбираться в реинкарнации. Не будь она такой любопытной, то безусловно отказалась бы от этой затеи.

Ажур дошла до примерно того места, где она со Стасом виделась в первый раз. Немного покрутилась на месте в ожидании и вздрогнула, когда за её ухо потянули. Долго ждать его не пришлось. Вот он, уже с широченной улыбкой стоит перед ней.

– Привет! Ты пришла.

– Пришла. А ты думал нет?

– Ну... – он немного замялся и Ажур поняла, что он чувствует себя не менее неловко, чем она. – Когда тебе вчера позвонили, я подумал, что случилось что-то страшное и ты... будешь занята более важными делами. Но ты пришла! И я рад. Или мне не стоит радоваться? Может, ты пришла сказать мне, что отказываешься?

– Я думала об этом, – призналась она и он стал увереннее. – И я... попытаюсь тебе помочь при условии.

– Правда? Ладно, хорошо. Так что за условие? – торопливо спросил он.

– Пустяк. Ты позволишь мне рассказать моим друзьям о тебе.

Парень выдохнул.

– Да я и не запрещал. Я и слова об этом не сказал.

– В том-то и проблема. Ты об этом ничего не говорил, и я боялась, что если проболтаюсь, то буду чувствовать себя виноватой. Не то чтобы для подонков это естественно...

– Пробалтываться?

– Нет, чувствовать себя виноватыми, – уточнила Ажур, и Стас усмехнулся, на что она кинула на него вопросительный взгляд.

– Ты кажешься далеко не такой, какая есть на самом деле, – признался парень.

Ажур подняла одну бровь.

– Ну... скажем так. Со стороны ты кажется более... безразличной что ли. Как-будто тебе действительно плевать на весь мир и то, что в нем происходит.

Ажур сделала вид, что озадачилась. Посторонние люди часто ей об этом говорили. О её пустом взгляде, не выдающем никаких эмоций, о её частом враждебном тоне и о наигранной улыбке на губах. Такой она была с рождения и за то спасибо матери.

– Я потому так сильно боялся, что ты мне откажешь. Но ты согласилась. Ещё я видел, как округлились твои глаза после того звонка. Что-то случилось с близким тебе человеком, и ты уже не выглядела такой равнодушной.

Девушка не знала что и сказать. Парень, с которым она едва знакома говорит ей такие вещи? Она прекрасно знала, что по-настоящему искренняя только с самыми дорогими ей людьми, но чтобы это замечал кто-то кроме них... Стас не то чтобы напоминал ей внимательного человека. Он махнул ей рукой, говоря идти за ним и накинул на голову капюшон толстовки, выглядывающей из-за зеленой ветровки. Скрываться от людей не было нужды, так как на улицах сейчас, как и обычно, было пусто, но Стас всё же решил перестраховаться. Они двинулись в путь, и парень продолжил:

– А ещё я видел, как сильно ты беспокоишься за друзей. Ева и Артём. Ты очень хочешь их помирить.

И после этих слов Ажур все стало ясно. Подозрения о его внимательность исчезли без следа.

– Видел? Так значит ты следил за мной? – Ну да, на что она надеялась. Что имеет хоть какую-то приватности, в то время как сама завела сомнительную дружбу с парнем-призраком?

Стас открыл рот, в надежде вставить слово, но она не дала ему этого сделать и продолжила.

– Это ты трогаешь моего несчастного зайца? Зачем?

– Чего? Какой ещё заяц? – удивился Стас и стал выглядеть тревожно. – Подожди, послушай.

Ажур постаралась набраться терпения и выслушать его. Оставаться спокойной уже получалось с трудом.

– В общем. Да, я следил. Но не только за тобой. Я гулял по школе и наблюдал за всеми подряд. Ну а чем мне ещё заниматься? Собственно, так я и увидел, как ты читаешь книгу «Путь в другую жизнь» и последовал за тобой. Но своим гробом клянусь, в твой дом я не заходил!

От его отчаянных попыток доказать свою невиновность, не оставалось ничего, кроме как поверить.

– Ладно, – вздохнула Ажур. – Раз уж гробом...

Стас быстро закивал, радуясь, что смог вселить в Ажур доверие. Со своей глупой улыбкой он снова стал напоминать ребёнка, тем самым окончательно успокоил её.

– А что у тебя вчера случилось? – сменил тему Стас. – Если не хочешь об этом говорить, я не настаиваю.

– Мой брат, Дима, психанул вчера. У него сейчас некоторые трудности.

– Подростковый возраст?

– Проблема не только в этом. И все же... да.

Видимо, Стаса напрягла внезапная пауза Ажур, но, тем не менее, тот промолчал. Она не была готова рассказывать ему всё о себе. Пусть некоторые моменты останутся нетронутыми, но она обязательно доберётся до них в дальнейшем. В конце концов, это он вчера рассказал ей почти всё о своей семье и жизни. Ажур же так не могла. Ей потребуется время, чтобы полностью доверить ему самое сокровенное, что у неё есть.

Теперь настал черёд задавать вопрос Ажур. Сегодня вести беседу было не так сложно, как в первый раз, потому что эта самая недосказанность между ними и заставляла находить новые темы для разговора.

– После второй нашей встречи ты пропал на месяц. Почему?

Парень задумчиво почесал подбородок.

– Видишь ли, на той неделе я слишком часто появлялся на публике. Мне очень хотелось, чтобы меня замечали. Не узнавали, но хотя-бы просто видели. Я нашёл какую-то толстовку и бродил в ней по улицам. Из-за этого потратил много энергии, и чтобы снова стать видимым нужно было её немного накопить.

– То есть ты ограничен? Поэтому ты в первый раз просто исчез? Тогда твои силы уже были на исходе? – догадалась Ажур, и парень с улыбкой кивнул.

– Я устал быть невидимкой. Только недавно это понял. Всего пару месяцев назад я бы ни за что не показался тебе. Тогда бы я так не рисковал, – тихо и уже не так весело сообщил он.

– А это был риск?

– Откуда мне было знать, что ты не в курсе моей смерти? Ты могла натыкаться на мою статью или слышать о Стасе Советском. В нашем-то городе сплетни разлетаются со сверхзвуковой скоростью. Но мне повезло, – снова улыбнулся парень.

Ажур стала ждать, когда он спросит что-нибудь. Но видимо в свою игру, правда или действие, в которой есть только правда, она играла сама с собой. Она поймала себя на мысли, что не просто так ждёт от него вопроса. Ей безумно нравился его голос. Осипший и порой хриплый. Даже несмотря на это он не придавал ему болезненного вида. Может он не был загорелым, как большинство людей в округе, приехавшие с курортов всего два месяца назад, но цвет его кожи необязательно называть бледным. Он вполне себе походил на здорового и, если так можно сказать, живого человека. Таким он всегда и казался. Весёлым, жизнерадостным, активным, эмоциональным. Он был действительно живым. Этот мертвый парень намного живее её самой. Он - практически полная противоположность Ажур. И не ясно, плохо ли это или хорошо.

Стоило вспомнить, как Ажур вчера назвала его другом. Тогда она не обратила на это никакого внимания, но сейчас действительно задумалась. Почему она его так назвала? Они виделись от силы раза три. Однако за эти встречи она узнала о нем намного больше, чем за последние три года о Еве и Артёме. Только она о них подумала, как Стас нарушил их молчание:

– Почему Ева и Артём в ссоре? – Ажур точно не помнила, упоминала ли об этом, но догадалась, что даже если нет, то наблюдая за ними, понять это было не так сложно.

– Я не знаю. Три года назад, когда я отстранилась от мира сего на месяц, они и поссорились.

– Неужели ты за три года не спрашивала у них причину?

– Спрашивала, конечно. В основном всегда у Евы, но ответа так и не добилась. – У Артёма спрашивать не было смысла, но один раз я всё же попробовала. Как не сложно догадаться, результатов нет. Подонки просто уходят от темы. – Они всегда были основной моей проблемой.

– Подожди, твоей проблемой? – удивился Стас.

– Да, – неуверенно посмотрела на него Ажур.

Моей? Ну да, моей. А чьей же ещё?

– Знаешь, я все больше начинаю задаваться вопросом. А ты вообще о себе думаешь?

Ажур выпучила глаза, остановилась и посмотрела на него с недоумением.

– Я понимаю, они твои друзья, но почему ты решила, что их отношения – твоя забота? – он показал на неё пальцем, немного задумался и продолжил. – Почему ты вчера рванула домой, как только тебе позвонила мать? Из-за брата, так? А сколько ему? Два? Он сам не в силах справиться с собой? – Ажур нахмурила брови. Пальцы немного свело, и она почувствовала, как наступает раздражение. Он не имел никакого права наезжать на её брата и влезать в проблемы её семьи. Лицо стало гореть от наступающем ярости, щеки налились бурлящей кровью. Она резко отвернулась от него и, не в силах сдерживать слов, громким шепотом выдала:

– Va te faire foutre! – Лучше уж послать его на французском, чем портить отношения из-за внезапной эмоциональности.

– Я знаю французский, – напомнил Стас.

Ажур чуть не ударила себя ладонью по лбу от досады. Как можно было забыть? Она медленно повернулась к нему и со в сей строгостью в тоне сказала:

– Сейчас я буду не в силах справиться с собой и въебу тебе по носу, если не заткнёшься. Мои друзья и брат – вообще не твоя забота.

Парень растерялся. Ажур не знала, как бы они пошли дальше и насколько неприятным, и напряжённым было бы их молчание, если бы они уже не пришли. Стас указал большим пальцем за себя, на двухэтажный дом.

Ажур не особо обращала внимание куда они идут. Уж слишком была увлечена разговорами. Она поняла, где находился только, когда огляделась. Ажур увидела широкую дорогу и дома по обе её стороны, уставленные плотно и не разбери как. По этим признакам можно было распознать улицу «Валентинову». Она располагалась на восточной границе города, совсем неподалёку от дома Евы. Была самой старой в Агурзк-Йай, так как руки «Saving the unsaved» до неё так и не дошли.

Они подошли к частному дому, который стоял в глуби остальных, уставленных так же неровно вряд. Пришлось пройти вдоль половины из стен, чтобы подойти к воротам дома под номером 22. Вместо ручки на заборе была припаяна небольшая железная голова льва, держащая в зубах кольцо, которым, вероятно, нужно было постучать по двери, прежде чем войти. Ажур немного постояла на месте, пялясь на калитку, потом повернулась лицом к Стасу.

– Что я должна сказать, что сделать? Ты так мне нормально и не объяснил.

Парень сморщил свой веснушчатый нос, немного подумал и ответил.

– Ты должна будешь спросить у неё про её настоящую религию. Сразу сообщи, что знаешь о её мошенничестве и, если она не будет отнекиваться, расскажи про меня.

– Расскажи ей про меня, – будучи рассерженной, едва слышно передразнила его та. – Окей. А потом что?

– Если всё пройдёт гладко, то дальше дело будет за мной. Её, кстати, зовут Надежда Владимировна, если не ошибаюсь. А теперь, стучи, – сказал парень и исчез.

– Дело за тобой? Ты что, появишься перед ней? Да почему ты всегда исчезает в неподходящей момент?! – простонала Ажур.

Она с каким-то недоверием посмотрела на забор и в конце концов постучала.

Ну и? Мне откроют, или я сама должна войти?

Она немного подождала и, когда ей так никто и не открыл, сказала Стасу какой он придурок, зная, что он прекрасно её слышит, и вошла во двор. Оглядела редкие хэллоуинские украшения и постучала уже в сам дом.

Ей отварила молодая симпатичная дама с зефиром во рту. Опершись плечом о косяк двери, она окинула гостью презрительным взглядом. Её Ажур уже когда-то видела. Может в мини-маркете, может мельком замечала по улицам, а может она когда-то была заказчиком её матери. Всё было вероятно.

– Вы по записи?

– Э-э-э... А нужно было записываться?

Женщина раздражённо вздохнула и спросила:

– Вы к кому?

– Надежда Васильевна.

– Владимировна! – повысила голос женщина.

– Извините, – не менее злым, но спокойным тоном проговорила Ажур.

– Надежда-а-а!

Дальше она удалилась, и до Ажур едва слышно доносились чьи-то голоса. Она мысленно обозвала Стаса трёхэтажным матом и на русском, и на французском, однако продолжила ждать.

Спустя пару минут в дверном проёме снова появилась женщина и впустила её в дом.