[GL] Тысяча хитростей моей болезненной Шицзунь

Переводчицы:
Байхэ завод
[тг канал]

    Это платная глава, пожалуйста,
купите главу в оригинале!
【инструкция в тг канале】

После окончания наказания Жуань Минчжу помнила о своём обещании. Поэтому она специально передала Цин Чжоусюэ записку.

В записке были указаны год и месяц рождения Юнь Шучэнь.

Из-за долгого пути совершенствования культиваторы давно отказались от празднования дней рождения. Поэтому мало кто в конце жизни помнил, сколько лет они прожили, и никто не задавался таким вопросом.

Позже, когда они встретились, Жуань Минчжу рассказала, что она упрашивала старейшин пяти пиков, перечитала эссе основателей и с трудом вычислила эту дату. В общем, скорее всего, она была верна!

Цин Чжоусюэ нахмурила брови:
— Почему ты обычно обращаешь внимание на такие вещи?

Девушка широко раскрыла глаза:
— Ты! Я же для твоего блага, ты можешь порадовать её.

— Порадовать... её?

После нескольких дней заточения и пересдачи экзамена эта новость оказалась неплохой. Но Цин Чжоусюэ всё же чувствовала, что что-то не так:
— Если я порадую шицзунь, какая от этого польза тебе?

Жуань Минчжу впервые почувствовала, что она такая многословная:
— Кто не знает, что ты её очень любишь? Раньше я несколько раз втягивала тебя в неприятности, так пусть это будет моим извинением, ладно?

— Не беспокойся обо мне. В общем, шицзе, довольна ли ты такой компенсацией?

Цин Чжоусюэ мысленно повторила дату, аккуратно сжала записку в руке, и её глаза слегка сузились от улыбки:
— Угу.

Жуань Минчжу смотрела на неё в оцепенении. На вечно безэмоциональном лице шицзе, казалось, отражающем великий путь бесстрастия, рождения и уничтожения, появилась улыбка.

В её сердце защемило. Насколько же сильно шицзе любит шишу Юнь?

После ухода Цин Чжоусюэ она невольно достала недавно прочитанную книжку с историями, от которой была без ума. На обложке красовались двусмысленные слова «Нарушая иерархию».

Раньше Жуань Минчжу любила смотреть на красавиц, но после таких книг её вкусы стали ещё более странными. Она обнаружила, что две красавицы вместе — это настоящий пир для глаз. Гораздо лучше, чем одна.

Заметив неладное между Цин Чжоусюэ и шишу Юнь, она с тайной радостью взяла книгу об отношениях шицзунь и ученицы. Эта книга оказалась необычной, описывая бесконечные переживания скромной ученицы, влюблённой в холодную шицзунь, что завораживало.

Даже такая свободолюбивая натура, как она, прослезилась. А когда она посмотрела на взгляд Цин Чжоусюэ, обращённый к шишу Юнь — это было словно книга ожила!

Увлёкшись чтением, она вдруг услышала за спиной удивлённый женский голос:
— Ты...

Жуань Минчжу резко захлопнула книгу и обернулась с недовольным лицом. Увидев лицо Линь Сюньчжэнь, она сначала опешила, а затем её выражение стало ещё мрачнее:
— Что?

Линь Сюньчжэнь мельком увидела сцену — греховного ученика, соблазняющего шицзунь, всего пару строк, но весьма откровенных. Она пошатнулась, словно увидела призрака:
— Эти... эти непристойные вещи... Где ты их нашла?

Она всегда была сдержанной, и её растерянность выглядела свежо. Жуань Минчжу, увидев это, почувствовала интерес и размахивала книгой, страницы шуршали:
— Хочешь почитать? Интересно.

Линь Сюньчжэнь холодно ответила:
— Один день в роли учителя — на всю жизнь отец. Раз это старший, его следует уважать. Как такие вещи могут не влиять на разум? Чем это отличается от тех книг, которые шимэй Цин уничтожила во внешней секте?

— Ха, — подняла бровь Жуань Минчжу, — какой там отец? Здесь учитель — женщина, и ученик тоже женщина.

Линь Сюньчжэнь снова опешила, ещё больше не веря своим глазам:
— Это...

Разве это не странно?

— Что "это"? — Жуань Минчжу сверкнула на неё глазами, — Я читаю, что хочу, ты хочешь и это контролировать?

— Я не хочу тебя контролировать, — Линь Сюньчжэнь очнулась и холодно сказала, — Я пришла, потому что глава секты ищет тебя по некоторым вопросам. Быстрее иди, я передала сообщение.

Её взгляд упал на книгу, и она нахмурилась, чувствуя, что такие извращённые вещи, нарушающие принципы инь и ян, просто невозможно принять. Но Жуань Минчжу заметила её выражение и, фыркнув, решила подразнить:
— Линь Сюньчжэнь, ты правда не хочешь почитать? Я же не беру с тебя денег...

> [ Инь и Ян представляют собой две взаимосвязанные и взаимозависимые силы, которые вместе составляют гармонию Вселенной. Инь – это пассивное, мягкое, темное, связанное с водой, землей и женской энергией. Ян – это активное, яркое, светлое, связанное с огнем, небом и мужской энергией. ]

Линь Сюньчжэнь холодно сунула книгу обратно, действительно рассердившись:
— Читай сама!

***

В тот день, после тренировки с мечом, Цин Чжоусюэ не вернулась на пик Хэ И, а спустилась к подножию горы.

Когда она родилась, её мать умерла, и день рождения совпал с днём поминовения, поэтому у неё никогда не было радости от этого праздника. За эти годы она узнала о таких традициях от других.

Одиннадцатое число двенадцатого месяца — день рождения шицзунь. Очень близко, всего на день отличается от её собственного.

Цин Чжоусюэ автоматически пропустила этот день, но такое совпадение показалось ей приятным. За все эти годы она носила одежду, купленную шицзунь, заколки, подаренные шицзунь, и даже меч был найден ею. При мысли об этом она осознала, что сама никогда ничего не дарила ей.

Сейчас была только весна, до двенадцатого месяца оставалось ещё много времени. Цин Чжоусюэ запомнила это и решила, что нужно заранее подготовиться.

Тайчуцзин по-прежнему был оживлённым, люди приходили и уходили. Цин Чжоусюэ в белых одеждах, холодная, как небожительница, шла по улице, привлекая взгляды прохожих.

Она не замечала этого, продолжая идти и осматривать магазины вдоль улицы. Одежду шицзунь покупала комплектами, украшения — тоже не по отдельности, антиквариат и произведения искусства Юнь Шучэнь даже расставляла по эпохам. А инструменты для культиваторов уже были аккуратно рассортированы в хранилище пика Хэ И. Цин Чжоусюэ понимала, что шицзунь ничего из этого не нужно.

Впервые она столкнулась с проблемой выбора из-за страсти шицзунь к коллекционированию. Даже если пик Хэ И был бы разрушен, все эти вещи уже были бы заменены на новые.

Эта привычка поставила её ученицу в затруднительное положение.

Прогулявшись весь день, Цин Чжоусюэ задумалась и дошла до конца улицы. Здесь уже почти не было людей. Добрая старушка сидела на ступеньках у входа и шила туфли. Увидев красивую девушку с нахмуренными бровями, она доброжелательно посоветовала:
— Уже поздно, девушка, пора домой.

— Тётушка, — Цин Чжоусюэ остановилась и спросила, — скажите, как в вашей семье отмечают дни рождения?

Старушка, не занятая делом, отложила иголку и с радостью поговорила с молодёжью:
— В моём возрасте всё просто — тарелка лапши долголетия. А вот мой внук каждый год зовёт родственников, и всё шумно и весело.

Цин Чжоусюэ задумалась:
— А что дарят?

— Это зависит от человека, — улыбнулась старушка, — если дальние родственники или друзья, то подарки должны быть достойными, чтобы не потерять лицо. А если свои — тогда другое дело.

> [ Не опозориться. ]

Цин Чжоусюэ впервые слышала о таких тонкостях. Она запомнила это и спросила:
— В чём разница?

— На самом деле, это про чувства. Если они есть, то и праздник удался, — медленно сказала старушка, — будь то вкусная еда или драгоценности, главное — не в деньгах или полезности. Девушка, кому ты хочешь подарить?

Чувства.

Она тихо повторила это слово, словно что-то поняла, и мягко сказала:
— Спасибо.

Вернувшись на пик Хэ И.

Юнь Шучэнь отложила книгу и посмотрела на неё:
— Хотя за предмет "алхимия" тебе снизили баллы, по остальным предметам в сумме ты оказалась лучшей среди внутренних учеников.

— Цин-эр, ты молодец.

Шицзунь слегка улыбнулась и подняла руку, жестом приглашая её сесть рядом.

Её волосы были отведены рукой женщины за ухо. Цин Чжоусюэ почувствовала, как место, к которому прикоснулись, защекотало, и услышала тёплый голос, звучавший рядом с ухом:
— Какую награду хочешь?

Когда та приблизилась, её сердце почему-то забилось чаще.

Цин Чжоусюэ подавила странное чувство в груди:
— Ничего особенного. Шицзунь может наградить тем, что посчитает нужным.

Юнь Шучэнь улыбнулась:
— Какой неопределённый ответ. Ты снова перекладываешь вопрос на меня, а слабое здоровье шицзунь не выдержит таких раздумий.

Цин Чжоусюэ слегка нахмурилась:
— Тогда... я подумаю.

Она подняла глаза на Юнь Шучэнь, а та смотрела на неё. Затем она вспомнила кое-что и подняла руку, коснувшись своего межбровья.

— Поцелуй.

Юнь Шучэнь опешила, скрывая лёгкое смущение в глазах, и спокойно спросила:
— Только это? Больше ничего?

— Это сделает меня счастливой.

Она уже закрыла глаза и протянула руку, слегка схватив край одежды Юнь Шучэнь.

При свете лампы закрытые глаза видели оранжево-красный свет.

Когда Юнь Шучэнь наклонилась, она заслонила свет, оставив только тихую тьму.

Её подбородок был приподнят пальцами женщины.

Цин Чжоусюэ почувствовала аромат, лёгкий и приятный.

Но сейчас расстояние было слишком близким, и аромат, согретый теплом тела, стал ещё насыщеннее.

Цин Чжоусюэ почувствовала, как что-то холодное и мягкое коснулось её шеи — вероятно, это были длинные волосы шицзунь, спадающие с висков.

Затем её лба коснулось что-то тёплое и нежное, слегка надавив и задержавшись на мгновение.

Не долго, всего мгновение. Когда губы отстранились, её лёгкое дыхание коснулось лица.

Тусклый свет свечи отразил на окне две почти сливающиеся тени.

Цин Чжоусюэ открыла глаза. Юнь Шучэнь всё ещё была близко, почему-то не отодвигаясь. Её рука лежала на плече ученицы, ещё не успев убрать.

Юнь Шучэнь почувствовала, как её руку схватили, и её слегка потянули вниз.

Девушка подняла голову и тоже поцеловала её в межбровье, с любопытством спросив:
— Если я так сделаю, шицзунь тоже будет рада?

В глубине души что-то мягкое коснулось её сердца.

Юнь Шучэнь замедлилась, не ответив, и только сказала:
— Цин-эр, в будущем не целуй людей без причины.

Когда она встала, то слегка кашлянула, внезапно почувствовав, что в комнате стало душно. Она приоткрыла окно, надеясь, что холодный ветер развеет тёплое чувство в груди.

Цин Чжоусюэ увидела это, тоже встала и обняла её сзади за талию. Тело Юнь Шучэнь вдруг напряглось:
— ...М-м?

— Если хочешь подышать воздухом, будь ближе ко мне, так будет не так холодно.

Юнь Шучэнь не чувствовала холода. Ей казалось, что от ветра становится только жарче, пока она не выдержала и резко закрыла окно:
— Можешь отпускать.

———————————————————

Авторке есть, что сказать:
Юнь Шучэнь: Никогда не слышала такой дерзкой, но почему-то непреодолимо притягательной просьбы.