[GL] Тысяча хитростей моей болезненной Шицзунь

Переводчицы:
Байхэ завод
[тг канал]

Цин Чжоусюэ сдерживала привкус крови во рту и вытерла уголки губ от алых следов.

Несмотря на раны, она знала: именно этот удар приблизил её к победе.

Мгновение назад её духовная энергия резко возросла из-за того, что даньтянь противника взорвался при инстинктивной попытке защититься. Теперь его даньтянь опустошён, и продолжать бой он уже не сможет.

И правда, подобный горе мужчина медленно опустился на колени, а затем, словно рушащаяся гора, тяжело повалился наземь.

Прошло полминуты. Он даже не пытался подняться.

— Цин Чжоусюэ побеждает, — громко объявила шицзе Линь Сюньчжэнь, отвечающая за запись результатов. Она достала лежавший рядом свиток, провела по нему кистью с красной тушью и вписала имя победительницы.

Не успела Цин Чжоусюэ отдохнуть, как вытянула ещё одну табличку. Её удача оказалась на высоте: на ней было выведено слово — «пропуск»

В то же время Жуань Минчжу пробилась в тройку лидеров, с трудом одержав победу в предпоследнем бою.

Цин Чжоусюэ вздохнула: всё же ей придётся сразиться с ней.

На данный момент обе находились в далеко не лучшей форме. У Цин Чжоусюэ на губах остались следы крови, указывающие на внутренние травмы, а алый наряд Жуань Минчжу был разорван в клочья, её лицо выражало крайнюю усталость.

Она поднялась на арену, волоча за собой длинный меч, сделала глубокий вдох и, слегка улыбнувшись Цин Чжоусюэ, сказала:
— Первое место завоёвывается умением. Я тебя не пожалею, но и ты меня не жалей. Мы ещё никогда не сталкивались в бою, так что сейчас самое время устроить настоящий поединок!

— Шицзе, прости меня за грубость!

С этими словами её противница взмахнула мечом, и горячее пламя тут же охватило всю арену.

Жуань Минчжу обладала духовным корнем огня — причём чистым, без примесей. Это был редкий дар, который делает её прирождённой избранницей судьбы.

Её сила не уступала Цин Чжоусюэ, но для последней это было серьёзным испытанием. Огонь и лёд — природные враги. Пылающий жар мешал льду застывать, заставляя его превращаться в струящиеся ручьи.

В этих невыносимых потоках жара Жуань Минчжу становилась словно рыба в воде.

Она наносила удар за ударом, каждый раз попадая в цель. Цин Чжоусюэ отбивала атаки мечом, но вынужденно отступала на несколько шагов. Когда стало ясно, что оборона не помогает, она решила перейти в наступление, направив острый, покрытый инеем клинок прямо к груди противницы.

Жуань Минчжу быстро развернулась и парировала удар.

Раздался звонкий звук, когда меч и нож столкнулись. Лезвие Цин Чжоусюэ покрылось толстым слоем инея, но жар, исходящий от оружия Жуань Минчжу, тут же растопил его.

Цин Чжоусюэ крутанула меч, разбрызгивая воду, словно утренний дождь. Вода погасила часть огня на арене.

— Равные силы, ничья, — заметил глава, с улыбкой глядя на двух старейшин, Юнь Шучэнь и Лю Сюнцинь. — Вы же помните, как когда-то тоже дрались на этой арене? Ни одна из вас не хотела уступать, другая не соглашался признать поражение. Бились насмерть, пока учитель не остановил вас и не вынес с арены.

Лю Сюнцинь приподняла бровь:
— Юнь Шучэнь никогда не была сильнее меня. Просто упёртая.

Юнь Шучэнь опустила взгляд, пробежав пальцами по рукаву:
— Если бы не вмешательство учителя, ты бы сейчас не сидела здесь в звании старейшины.

— Довольно, — строго оборвал их глава. — Смотрите внимательно.

Во время очередного столкновения меча и ножа Жуань Минчжу поднесла руку к губам и свистнула.

С неба тут же донёсся резкий звук, и два огромных золотых орла подлетели к арене.

— Это считается нарушением? — поинтересовался кто-то из старейшин.

Глава секты немного подумал и покачал головой:
— В правилах сказано, что нельзя использовать духовных зверей. Но это обычные орлы, так что нарушения нет.

Золотые орлы не могли причинить серьёзного вреда Цин Чжоусюэ, но их постоянные атаки изматывали её. В такой ситуации она не успевала уклоняться от ударов Жуань Минчжу.

Белое одеяние Цин Чжоусюэ было порвано, а из разрезов начала проступать кровь. Тогда она резко остановилась, позволив очередному удару прийтись прямо по своему плечу.

Жуань Минчжу удивилась. Кто станет просто так ждать смерти? Она попыталась ослабить удар, но было уже поздно. Лезвие застряло в внезапно поднявшемся ледяном шипе.

Цин Чжоусюэ воспользовалась передышкой, подпрыгнула и взмахнула мечом, рассекши двух орлов. Кровь и перья разлетелись по арене.

Птицы упали перед ней замёрзшими глыбами льда. Жуань Минчжу, казалось, искренне сожалела об их утрате. Стиснув губы, она разбила ледяной шип и, охваченная гневом, нанесла удар, в котором смешались ярость и отчаяние.

Удар оказался настолько близок, что уклониться было невозможно.

Цин Чжоусюэ пригнулась, собрав всё оставшееся в теле духовное энергию, и направила его в острие своего меча. Она приложила все силы, чтобы парировать удар Жуань Минчжу.

Когда лед и пламя столкнулись, раздался оглушительный звук, сопровождаемый шипением. На арене поднялся густой белый туман, который полностью скрыл обеих участниц.

Зрители, затаив дыхание, всматривались в завесу тумана, пытаясь угадать, кто из них останется на ногах, когда дымка рассеется.

Когда туман начал спадать, два силуэта постепенно обрисовались.

Обе стояли.

Но через мгновение клинок Жуань Минчжу раскололся на две части, а меч Цин Чжоусюэ рассыпался в пыль, упав на землю.

Жуань Минчжу первая сообразила, что делать дальше. Оставшись без оружия, она рванула к Цин Чжоусюэ и схватила её за ворот. Цин Чжоусюэ тут же среагировала, перехватив руку соперницы и пытаясь прижать её к земле.

Обе девушки завязли в яростной схватке, каждая старалась сбить другую с ног. Жуань Минчжу опытнее в подобных диких стычках. Она, словно змея, обвила Цин Чжоусюэ и сдавила её шею, пытаясь лишить её кислорода.

Цин Чжоусюэ, задыхаясь, начала локтем наносить удары в уязвимое место — живот соперницы. Жуань Минчжу уже и так страдала от внутренних травм после разрушения своего клинка, и каждый удар вызывал у неё приступы боли, кровь выступала на её губах, но она не сдавалась.

Через две минуты стало очевидно, что обе на пределе.

Юнь Шучэнь слегка нахмурила брови. Остальные старейшины, похоже, тоже считали этот способ сражения несколько жестоким, словно это уже не поединок между культиваторами. Они один за другим отворачивались, не в силах смотреть.

Линь Сюньчжэнь громко напомнила:
— Если больше нет сил, можно сдаться.

Но ни одна из них не слушала. Цин Чжоусюэ, уже полузадушенная, не прекращала бороться, несмотря на мутнеющее сознание.

В последний раз она была так близка к смерти, когда прыгнула с утеса Единого Сна.

Если ей предстоит умереть на этой арене, стоит ли ей сдаться?

Десять лет упорного труда ради этого дня. Она не позволяла себе лениться в учёбе, не пренебрегала тренировками с мечом, зимой под порывами ветра и снегопадами продолжала культивацию. Снега на пике Хэ И хватало, чтобы засыпать её по колено. День за днём, год за годом — даже глава секты говорил:
— Дитя, нет нужды быть настолько строгой к себе.

Но она помнила то унизительное чувство, когда шисюн Сяо победил её всего несколькими ударами. В итоге даже старейшине Юнь пришлось пойти к главе секты, чтобы обсудить этот случай.

Слабость.

Первая ученица старейшины Юнь не может быть слабее других. Она должна добиться признания. Этот титул победителя она уступить не может.

Собрав последние силы, она вытолкнула своё тело вперёд, направляясь к краю арены. В таком положении Жуань Минчжу, находившаяся немного ближе к границе, должна была первой выйти за пределы.

Шаг за шагом, сантиметр за сантиметром, Цин Чжоусюэ ползла к победе. Жуань Минчжу понимала её замысел, но не могла помешать — её тело едва слушалось.

Наконец, Жуань Минчжу пересекла границу арены и рухнула, теряя сознание. Её руки разжались, оставив Цин Чжоусюэ лежать на земле, едва дыша.

Арена погрузилась в хаос. Зрители вскочили со своих мест, а судьи начали обсуждать произошедшее.

Цин Чжоусюэ потеряла сознание.

Очнувшись, она обнаружила себя на пике Линсу старейшины Лю. Она уже слишком хорошо знала обстановку в его зале исцеления.

Она повернула голову и увидела Жуань Минчжу, которая была вся забинтована белыми повязками. Та, заметив взгляд Цин Чжоусюэ, сначала злобно на неё взглянула, но затем с трудом улыбнулась.

— Ты мне обязана за орлов! — прошипела Жуань Минчжу, глядя на неё с притворным возмущением.

Цин Чжоусюэ отвернулась, предпочитая не отвечать.

Шицзе Бай Су вошла в комнату, осматривая их обоих.
— Ну и зачем вы так рисковали? Хорошо хоть, что ранения на уровне возведения основания кажутся страшными, но они быстро заживают. Особенно ты, шимэй Цин. Сколько раз ты уже здесь лежала?

— Церемония посвящения уже закончилась? — спросила Цин Чжоусюэ, кашлянув.

— Первая часть завершена. Вторая начнётся, когда вы сможете ходить.

—Старейшина Юнь...

На пороге раздался мягкий голос:
— Зачем ты меня зовешь?

Это была старейшина Юнь.

Бай Су застыла на месте.
— Юнь-шишу, когда вы пришли?

Юнь Шучэнь вошла внутрь с лёгкой улыбкой.
— Как только завершилась церемония, я решила проведать этих двоих упрямцев. Бай Су, ты можешь идти.

— Поняла, тогда я оставлю вас, — ответила Бай Су, аккуратно закончив перевязку. Она собрала свои принадлежности и вышла, закрыв за собой дверь.

Жуань Минчжу, несмотря на то, что не могла свободно двигаться, как только увидела Юнь Шучэнь, её глаза засияли, и она выдавила из себя:
— Старейшина Юнь, я люблю вас! Возьмите меня в ученицы, пожалуйста!

Цин Чжоусюэ едва не выплюнула сгусток крови.

Юнь Шучэнь приподняла бровь, её взгляд остановился на Цин Чжоусюэ. Она с лёгкой насмешкой заметила:
— Ты ещё даже толком не знаешь меня. Откуда такая уверенность в своих чувствах?

Она перевела взгляд на Жуань Минчжу и продолжила:
— Твой духовный корень больше подходит для старейшины Чжун, Чжун Тянь. Он мастер в обращении с любыми видами оружия, особенно с большими клинками.

Жуань Минчжу сморщила лицо и с досадой буркнула:
— Всё понятно. Вы изначально смотрели только на шицзе Цин. Ей даже идти к вам не нужно, всё уже решено. Тогда я не хочу быть вашей ученицей! У вас слишком явные любимчики.

Юнь Шучэнь лишь усмехнулась, не пытаясь спорить.

Вдруг Жуань Минчжу вспомнила что-то и спросила:
— А на пике старейшины Чжун много красавиц?

Юнь Шучэнь замерла, обдумывая вопрос.
— Хм?

Цин Чжоусюэ, лежа рядом, не выдержала и тихо проговорила:
— Жуань Минчжу, хватит уже. Ты ещё не восстановилась, так что лучше помолчи и отдохни.

Жуань Минчжу что-то пробормотала, но через несколько минут, устав от размышлений о "красавицах", погрузилась в сон.

Благодаря искусным методам лечения старейшины Лю, Цин Чжоусюэ смогла встать уже на следующий день.