Игра на выбывание

Когда Кристин открыла глаза и не обнаружила рядом Нила, она на секунду засомневалась в реальности происходящего. В ее памяти во всех моментах, когда она приходила в сознание в палате, рядом был Нил. Его теплые, беспокойные руки, непослушные мягкие кудряшки, смешные веснушки на носу и тихий бархатный шепот. Когда бы она ни открыла глаза, взгляд цеплялся за Нила, как за якорь, и это мгновенно помогало нащупать твердое дно в этом больничном омуте.

Сейчас же, когда Крис проснулась с более-менее ясной головой, ее якорь пропал. Зато возвращалась боль и неприятные зудения - похоже, ей стали вкалывать меньше обезболивающего. Кристин чуть изменила положение головы и поморщилась от тупой боли в затылке, и едва удержалась от того, чтобы повторить это снова - морщиться тоже было больно. Затекшее тело, впрочем, требовало движения, и Кристин заерзала на простынях, пытаясь хоть как-то размять уставшие мышцы. Тянувшиеся к рукам провода капельницы и какого-то прибора, на экране которого высвечивался ее размеренный пульс, явно не помогали в этом. Крис с трудом удержалась, чтобы не отлепить от себя все эти трубочки.

Ребра болезненно заныли при движении, и Кристин пришлось замереть. Вот только перелома ребер не хватало. Пытаясь не шевелить верхней частью тела, Крис выпутала ноги из под одеяла и уставилась на них. Синяки растекались по коже желтоватой синевой, правая щиколотка была замотана бинтами и отзывалась неприятной тянущей болью на любое движение. Да уж, не видать ей финала баскетбольных игр в таком состоянии.

Дверь палаты осторожно приоткрылась, и в нее скользнула Оливия с букетом лилий в руках. Обнаружив, что Кристин не спит, она тепло улыбнулась и закрыла дверь. Только когда Олив прошла к столику рядом с окном, чтобы поставить цветы в вазу, Крис обратила внимание на палату. Минималистичная и светлая, она тем не менее не была похожа на ту оклендскую больницу, которая запомнились ей из детства. Когда она навещала маму в больнице, та лежала в общей палате - кровати разделены лишь занавесками, шумно, стерильно и пахнет лекарствами. Кристин явно лежала в какой-то одиночной палате, причем люкс-класса. Ее вполне можно было бы принять за обычную комнату - мягкий ковер на полу, светлый диванчик и кресла ему в тон вокруг стола у окна. Единственное, что напоминало о том, что это палата - больничные раздвижные двери и медицинские приборы у кровати.

Разобравшись с цветами и фруктами, которые она принесла с собой, Оливия уселась на край кровати и взяла Кристин за руку. Ее пальцы нежно провели по коже подруги, словно разглаживая ее и пытаясь вытянуть всю боль. Невольно Кристин улыбнулась. Само присутствие подруги здесь действовало уже успокаивающе.

- Как ты себя чувствуешь?

- Намного лучше, - Крис немного помолчала, пытаясь выбрать из кучи одолевающих ее вопросов хотя бы один. - Сколько времени прошло?

Оливия нахмурилась и отвела взгляд.

- Сегодня уже двадцать третье.

Значит, Крис была без сознания пару дней. Наверняка пропустила все тесты и контрольные в школе. Тяжело вздохнув, Кристин прикрыла глаза, откидывась на подушку. И осталась всего пара дней до Рождества. Конечно, были в ее памяти неприятные праздники, но чтобы настолько - это впервые.

- Что-то серьезное есть? - приоткрыв глаза, она взглянула на Оливию, которая явно не поняла вопрос. - Из травм, я имею в виду.

- Легкое сотрясение мозга, трещина в паре ребер, разрыв связки на щиколотке, небольшое воспаление легких и множественные ушибы, - словно выученное на зубок, все это мгновенно вылилось потоком на Кристин. Правда, Олив тут же опомнилась и прикрыла рот ладошкой. - Ой! Вообще-то, я не должна была это тебе говорить. Должен был врач сказать...

- Все в порядке. Раз ничего критичного, значит, меня отпустят домой на Рождество?

Оливия вздохнула и убрала за ухо выпавшую из косы прядь волос.

- Конечно же, мы заберем тебя на праздники к себе. Сама ты даже ходить сможешь с трудом.

Хоть Олив и старалась говорить мягко, ее слова звучали как вызов для Кристин, которая привыкла со всем справляться сама. И зная это, подруга старалась выбирать более обтекаемые формулировки.

- А Джек?..

- У нас, - быстро ответила Оливия, явно радуясь смене темы. - Он держится молодцом! Хотя и с нетерпением ждет твоего возвращения и отказывается пересматривать Гарри Поттера без тебя.

- О нет, - наигранно простонала Кристин, закрывая лицо руками. - Два поттеромана собираются заставить меня посмотреть все шесть фильмов?

- Восемь, - поправила ее довольно улыбающаяся Оливия. - И теперь ты точно не сбежишь.

Они одновременно рассмеялись, и Кристин почувствовала, что сжимающее до этого ее напряжение начало ослабевать. Пока в этом мире остаются ее лучшая подруга и ее младший брат с их неутомимым фанатизмом по Гарри Поттеру, все будет хорошо. Но все же Кристин хотелось спросить еще об одном...

- Да спрашивай уже, - не выдержала томительной паузы Олив, видя нерешительность подруги.

- Нил? - она так и не сформулировала конкретный вопрос, так что надеялась, что Оливия ее поймет.

Подруга нахмурилась и уткнулась взглядом в провода, укрывающие руки Кристин. Спустя почти десять лет знакомства Крис научилась читать Оливию как открытую книгу. И сейчас она явно тревожилась, хоть и пыталась изо всех сил это скрыть.

- Он очень помог с твоими поисками, - наконец медленно произнесла Олив, поднимая взгляд на Кристин. - И почти все время провел здесь, в палате. И знаешь, я не сомневаюсь в его чувствах к тебе, но...

- Но? - поторопила ее Кристин. Ей не понравилось, как та отвела взгляд. Из-за этих тщательно подбираемых слов, Крис начало казаться, что с Нилом что-то произошло. Она резко села на кровати, игнорируя боль в ребрах, и почти вплотную придвинулась к Олив, заглядывая ей в лицо. - Что «но»? С ним что-то случилось?

Крис хотелось взять за плечи подругу и хорошенько ее встряхнуть, чтобы избавить от этой недосказанности. Внезапно заныли виски и затылок, окутывая ее головной болью. Но Кристин лишь упрямо стиснула зубы.

- Что, если он врал тебе? - осторожно спросила Оливия. - Не говорил чего-то важного о себе... Или своей семье.

Тревога резко отхлынула, когда Кристин поняла, что именно Олив имеет в виду. Похоже, Нилу из-за полиции пришлось рассказать, кто он на самом деле. Наверняка Оливия была в шоке, гораздо бОльшем, чем Кристин, когда узнала сама. Откинувшись обратно на подушку, она улыбнулась и поправила одеяло.

- Ты про его настоящее имя?

- Так ты знала?!

- Ева рассказала.

- Она тоже знала?! Почему вы мне не сказали?

- А ты бы смогла сохранить эту тайну?

Как бы Оливия не возмущалась, она была вынуждена признать правоту Кристин. Она и тайны - вещи совершенно несовместимые. И не потому, что она делает это из вредности или со злым умыслом. Нет, напротив, она была столь проста и прямолинейна, что могла бы все рассказать совершенно бесхитростно, а потом страдать из-за этого. Кристин хоть и любила подругу, но знала эту ее особенность, не раз уже обжегшись. Даже их с Нилом отношения сохранять в секрете было сложно не из-за искр, витающих вокруг них, а из-за абсолютно чистой и наивной радости Олив за подругу.

- Ладно, ты права, - сдалась Оливия, поднимая беззащитно руки. - Раз ты знаешь, тогда все в порядке. Я переживала, что Рождество может пройти напряженно, потому что Нила мы тоже пригласили.

Услышав это, Кристин взбодрилась. Ей не хотелось лезть в семейный праздник Макбрайдов, хоть они и всегда добродушно относились к ним с Джеком. Но если будет еще и Нил, казалось, будет чуть проще. Особенно, если и Фрэнк приглашен. А он наверняка приглашен.

- Кстати, а сейчас он где? - словно невзначай спросила Кристин.

- Кайла отправила его домой отоспаться и переодеться, - махнула рукой Оливия. - Он же два дня тут безвылазно сидел. Ты бы знала, каких трудов мне стоило заставить его хотя бы поесть. Ну чисто Хатико.

Словно призванная упоминанием своего имени, Кайла появилась в дверях. Заметив, что Кристин в сознании, она широко улыбнулась и подошла ближе.

- Вы только посмотрите на нее! Спящая красавица соизволила проснуться, - несмотря на резкие слова, ее голос звучал добродушно.

- И тебе привет, Кайла, - улыбнулась Кристин, наблюдая, как медсестра проверяет прикрепленные к ее рукам приборы и меняет капельницу. Она делала это ловко и умело, так что уже через пару минут закончила и принялась выпроваживать Оливию.

- Только одного выгнала, так сразу еще посетители набежали, посмотрите на них! Все в порядке с вашей ненаглядной будет. А ей сейчас нужен отдых.

Кристин хотела возразить, что и так два дня отдыхала, но почувствовала, что уже утомлена. То ли ее организм и впрямь требовал отдыха, то ли в новой капельнице было снотворное, но попрощавшись с Оливией, Крис вырубилась почти сразу - на сей раз спокойным сном без лихорадочных пробуждений в кошмарах. А когда проснулась вновь, обнаружила в кресле рядом с кроватью «солнечного мальчика», как однажды назвала его Кайла.

Нил не сразу заметил, что Кристин проснулась, так что у нее была пара минут, чтобы понаблюдать за ним исподтишка, любуясь. Он выглядел утомленным, несмотря на то, что Оливия отправляла его поспать, - под глазами залегли темные тени, волосы небрежно стянуты на затылке резинкой, а пальцы беспорядочно перебирают край футболки. Отсутствующий и какой-то потухший взгляд испугал Кристин. Но стоило ей только слегка пошевелиться, Нил тут же встрепенулся, взглянул на нее и тепло улыбнулся. Зажегшийся искрами взгляд заставил Крис вздохнуть с облегчением.

- Привет, - словно не найдя других слов, сказал Нил, пересаживаясь поближе к изголовью. Его пальцы осторожно коснулись лба Кристин, убирая мешающиеся пряди. Невольно она улыбнулась, совсем позабыв, где находится и почему. Нил был совершенно очаровательным даже в беспокойстве о ней.

- Ты хотя бы поспал? - ее губы пересохли, и заметив это, Нил тут же взял с тумбочки воду. Благодарно кивнув, Кристин зажала зубами трубочку, чуть приподнимаясь.

- Поспал, - подтвердил он, когда Крис осушила стакан полностью. Она попыталась сесть на кровати, но Нил легким движением уложил ее обратно и нажал какую-то кнопку на боковой панели. Верхняя часть кровати начала подниматься, помогая принять Кристин вертикальное положение.

- Вот это технологии, - восхищенно усмехнулась она.

Поерзав и заняв более удобное положение, Крис уставилась на Нила. Он в свою очередь тоже сел рядом, аккуратно взяв ее руку в свою. От этого небольшого движения в груди так резко потеплело, что Кристин не хотелось вообще говорить о произошедшем. Нил тоже молчал, лишь разглядывал ее лицо, на автомате поглаживая ладонь, перемотанную бинтами от запястий до пальцев. Воцарившаяся тишина была спокойной и ненапряженной, но Кристин пришлось нарушить этот прекрасный момент. Недовольно поморщившись, она нашла в себе силы признаться:

- Вообще-то, я хочу в туалет.

- Мне позвать медсестру?

- Нет, зачем? - удивилась Кристин, откидывая одеяло. - Я же не парализована.

Нил не стал с ней спорить, лишь помог спустить ноги вниз. В больничной пижаме Кристин могла видеть лишь щиколотки и икры, но была уверена, что и на бедрах у нее тоже остались синяки. В очередной раз обрадовавшись, что обошлось без переломов, Кристин надела тапочки, которые ей услужливо придвинул Нил, и поморщилась от боли в щиколотке. Да и все затекшие от долгого лежания мышцы ныли от боли и последствий побоев. Крис замерла, привыкая к болезненным ощущениям.

- Может, будет лучше, если я отнесу тебя? - с готовностью предложил Нил, но Крис мотнула головой. Впрочем, его руку в качестве помощи и опоры все же приняла. - Упрямая, как и всегда.

- О, поверь, это я еще не упрямилась, - хмыкнула Кристин, встав с кровати и тут же чуть не упав. Нил подхватил ее за талию и закинул ее руку себе на плечо, становясь опорой со стороны больной ноги.

Пожалуй, за это она была благодарна Нилу - он всегда помогал ей, но не окружал гиперопекой, как хрупкий цветок. Сейчас, после произошедшего, Кристин хотелось почувствовать себя сильной, а не беспомощной жертвой. Возможно, это было глупо, но Крис просто не умела по-другому. Ее вечное «я сама», выработавшееся с детства, иногда приобретало очень странные обороты. И нынешнее упрямство - один из них. И возможность встать и пойти куда-то самой (ии почти самой) придавала уверенности в своих силах.

С помощью Нила Кристин добралась до туалета, который был прямо в палате. Он благоразумно остался ждать ее снаружи. Собственные туалет с душевой, конечно, обрадовали ее, но сил полноценно помыться у нее не было. Так что с трудом добравшись до унитаза и раковины, Крис была рада довольствоваться хотя бы этим. Когда она уже закручивала кран, до Кристин вдруг дошло, что было не так - в ванной не было зеркала. Даже маленького дешевого кругляшка над раковиной. Хотя гвоздь из стены торчал. Крис нахмурилась. Неужели она настолько плохо выглядела, что Нил решил снять зеркало, чтобы не расстраивать ее раньше времени?

Кристин уставилась в искаженное отражение в хромированном кране. Пожалуй, все не настолько плохо - да, один глаз заплыл и скула рассечена, да, на лбу зашита ссадина, и подбородок подозрительно припух. Но ей было не привыкать. Невольно Крис провела языком по зубам, убеждаясь, что все они на месте. Обнаружив около раковины зубную щетку и пасту, не преминула ими воспользоваться. Да тут даже расческа была! Нет, ну в таких условиях в палате было лежать приятно, как бы Кристин не ненавидела больницы.

Волосы поддавались с трудом - спутавшиеся в колтуны от грязи и крови, они никак не хотели расчесываться без шампуня. Решив оставить их в покое до того момента, как она сможет сходить в душ, Кристин стянула волосы сзади резинкой и направилась к выходу. Нил ждал ее у двери и с готовностью подставил плечо, чтобы добраться до кровати.

- Я уже не могу лежать, - пожаловалась Кристин, послушно повисая одной рукой на шее парня, который тут же подхватил ее за талию. - Давай лучше на диван?

Нил не стал возражать, поэтому спустя пару минут Крис удобно устраивалась на мягких подушках дивана. За окном уже садилось солнце, слабо золотя верхушки виднеющихся деревьев - похоже, ее палата была на третьем этаже, не ниже. После того, как помог ей устроиться, Нил подошел к окну и открыл его, впуская свежий прохладный воздух. Кристин поежилась от внезапного порыва ветра - зимой вечерами он становился достаточно прохладным - и Нил тут же накинул на диван одеяло, укрывая ее. Невольная улыбка коснулась ее губ. Когда он научился читать ее мысли? И как они к этому пришли от взаимной неприязни? Или это только ей он не нравился сначала?

Нил опустился рядом на диван, и Кристин приглашающе приподняла край одеяла. Недолго думая, он прибился к ней вплотную, пристраивая ее ноги у себя на коленях. Крис была не против.

- Тебе не дует из окна?

Она отрицательно помотала головой и улыбнулась. Оказывается, забота со стороны кого-то помимо Оливии и ее семьи - это весьма приятно. Особенно если этот кто-то признался не так давно, что Крис ему нравится. Они все еще не обсудили, в каком статусе сейчас находятся их отношения, но и без слов, кажется, все было предельно ясно. И это дарило какое-то непривычное умиротворение внутри, совсем не так, как это было с Эваном, когда они пытались встречаться.

- Ты специально снял зеркало, чтобы я не расстраивалась, как плохо выгляжу?

Кристин не хотелось говорить ни о чем серьезном, а это была первая пришедшая в голову мысль. Удивленно приподняв бровь, Нил взглянул сначала на нее, потом в сторону ванной. И снова взгляд вернулся к лицу Кристин.

- Нет, я не... Там нет зеркала? Мне попросить повесить его?

- Сиди уже, - засмеялась Крис, осаживая уже начавшего выбираться из-под одеяла Нила. - Так даже лучше.

Вернувшись на место и подоткнув одеяло под ступни Кристин, он взглянул на нее. Ей показалось, или в его глазах промелькнуло виноватое выражение? Да нет, глупости какие. Крис моргнула, и это наваждение пропало. Зато Нил с улыбкой осторожно коснулся ее щеки, заставив замереть. Прикосновение было едва заметным, и оттого казалось еще более нежным. Невольно по коже пробежали мурашки.

- Ты не выглядишь плохо, кстати... - Кристин недоверчиво хмыкнула, и Нил улыбнулся. - Ну, насколько это возможно в данной ситуации.

- Это уже звучит честнее, - рассмеялась она.

Они еще немного помолчали, переплетя пальцы. Склонив голову на спинку дивана, Кристин разглядывала бинты на своих запястьях - они скрывали следы от веревки. Но из-за того, как плотно они прилегали, казалось, что они и сами веревками опутывают ее руки. Это ощущение Крис не нравилось. Неприятные воспоминания отзывались на это чувство, и она чуть сдвинула край бинта, чтобы почесать запястье и унять нервирующий зуд. От Нила не ускользнуло это движение. Он мягко накрыл ее руку своими пальцами, слегка надавливая и массируя кожу сквозь бинты.

- Не снимай. Там очень густо мазь нанесена.

Вздохнув, Крис послушно убрала свои пальцы от бинтов. Нил притянул к себе ее руку и коснулся запястья губами прямо поверх бинтов. Не зная, куда деть смущение, Кристин рассмеялась и свободной рукой взъерошила ему волосы.

- Прекрати, ты меня смущаешь!

От его теплой улыбки и хитрого взгляда по коже пробежали мурашки. Или это был ветер из окна?

- Правда? А так?

Нил вдруг склонился к ней и быстро поцеловал в щеку. Легкий и невесомый поцелуй, едва заметное прикосновение. Кристин замерла. Почувствовала, как снова пересохли губы, и нервно облизнула их. Взгляд Нила скользнул по ним, вдруг заставляя смутиться еще больше. Он снова играет с ней? Знает же, что уже победил. Ей сейчас совсем не хотелось быть упрямой и скрывать свои чувства, сочащиеся на поверхность из ран на теле. Словно произошедшее обнажило ее чувства, позволив Кристин поступать так, как раньше она не сделала бы ни за что.

Она первая придвинулась ближе, проводя пальцами по щеке Нила. Очерчивая его веснушки и острые скулы, улыбающиеся губы и резкую линию подбородка. Он наблюдал за ней, чуть прикрыв глаза, и Крис с удивлением обнаружила, что ресницы у него тоже рыжие. Может поэтому ей так часто казалось, что солнечные блики отражаются в его зеленых глазах, словно на поверхности воды?

Когда Нил поцеловал ее, был аккуратным, словно боялся причинить ей боль. Касался ее лица аккуратно, избегая синяков и ссадин. Усыпал легкими отрывистыми поцелуями не только губы, но и все ее лицо, словно надеялся, что они волшебным образом исцелят шрамы. Ведь в Рождество случаются чудеса?

Но в этот год - как и во все предыдущие - чуда не произошло. В тот вечер, 23-го декабря, Нил О'Тул исчез сразу после полуночи, оставив на память о себе лишь эти ласковые поцелуи и бесконечно виноватый взгляд бездонных зеленых глаз. И записку, в которой очень сухо извинялся и просил его не искать.