CELESTIAL
Когда небо разрывается, расходится фрагментами, рвётся по шву, Он всегда вздыхает. Громко, обреченно и устало. Затем заправляет нитку в иглу и идёт выполнять свою работу.
К слову, шил Он всегда отвратительно. Неровные стежки, перетяжки на ткани, вечные узлы и обрывки нитки. Но шить надо. Как же, если не сшить?
Он, конечно, много ругается, пока шьет. Ну неужели, нельзя было сразу сделать нормально?! Слепили из того, что было - вечно трескается, расходится, рвётся от малейшего усилия, а Ему работы теперь - на всю вечность вперёд...
Но кто-то же должен?
Столько веков прошло, столько времени, а Он всё никак не привыкнет... Ну, хотя бы нитка заходит в ушко иголки с первого раза. Да и стежки стали ровнее. Хотя, проще всё равно не становится - попробовал бы кто-то шить по уже сто раз перешитому...
Как ни странно, Он почти даже не сердится на людей - на тех, мелких муравьишек, что вечно норовят поставить дырку в новом месте. Человечки - мелкие крошки на ладони земли - снова и снова раскалывают небо, разрывают трухлявую ткань мироздания... Устраивают войны, разрушают города, терзают друг друга, выдирая с корнем вечное, выкорчевывая незыблемое. И Он, чертыхаясь и матерясь, снова берётся за иглу. И снова сшивает. А как иначе? Не сшивать? Спокойно смотреть, как небо поползёт дальше, открывая края своей раны? Обнажится, вывернется в ничто? Поглотит само себя и этих мелких, глупеньких существ?
Нет, в глубине души Он верит, что должен. Что без этого случится страшное. Да и кто, если не Он?
Говорят, если в очень ясную погоду посмотреть на небо внимательно, можно увидеть множество кривых швов и неровных стежков на идеально-гладкой, почти стеклянной, поверхности.