Глава 7. Психологическое здоровье
╔━═━═━︽︾♚︾︽━═━═━╗
Элайза сидела в комнате ожидания вместе с медсестрой, которая помогала ей видеться с подругой. Пусть и самую малость, но она всегда могла поздороваться с Нэнси. На что, конечно, не получала в ответ даже поворота головы в свою сторону.
— Не думай, что Нэн сможет быстро поправиться, — сказала Элен, кладя руку на хрупкое плечо, в очередной раз, поддерживая Эл в сложившейся ситуации.
— Конечно, чудо не случится, как бы ни хотелось в это верить, — ответила Уолберг, которая уже три дня не выходила из больницы, и была на грани срыва. Она полностью выбилась из сил. А еще осознание того, что лучшая подруга отказывается с ней говорить, просто убивало. Спутанные волосы грозились больше никогда не причесаться, одежда помялась и источала неприятные ароматы. Но она продолжала сидеть рядом с отделением реанимации, понимая, что нужна Нэнси.
— Ей потребуется долгая реабилитация, которая может занять не один год, — поведала медицинские факты приветливая медсестра. Ее зеленые глаза сверкали, будто малахиты, а россыпь веснушек напоминала карту звездного неба. Она с легкостью находила общий язык с пациентами и их родственниками, одаривая всех доброй искренней улыбкой, что в наше время было редкостью.
— Где мне взять деньги на лечение? — взмолилась Элайза, хватаясь руками за голову. — Я даже не работаю, а обратиться к родителям Нэнси — лучше уж сразу ограбить банк или спуститься в ад, чтобы продать душу.
— Но без этого никак! Чтобы она хотя бы попыталась начать жить заново. Поддержка лучшей подруги — самое лучшее лекарство. Ведь Нэн сейчас чувствует себя виноватой во всем произошедшем, а также униженной и раздавленной. Один дьявол знает, что насильник делал с ней. А если их было несколько? У нас есть бесплатные психологи, но я думаю, что они вряд ли смогут помочь твоей подруге, — Элен договорила и отправилась выполнять свои прямые обязанности.
Элайза долго смотрела в одну точку, собираясь с мыслями. Придется идти на работу. Не то, чтобы она не хотела этого. Но зная свою везучесть, понимала: будет нелегко. Никто не оплатит лечение Нэн. Родители помогут вылечить лишь ее тело. Уолберг знала, что они оплатили пребывание своей дочери в стационаре. Но всем известно, что душевные раны намного сложнее излечить. И это не только потому, что они находятся внутри и их нельзя увидеть.
Чтобы хоть немного узнать о предстоящей реабилитации, Эл решила поговорить с лечащим врачом Нэнси, которого она застала в столовой для медперсонала:
— Здравствуйте, извините, что беспокою вас, но мне очень нужно узнать, как там Нэнси Денверс?
— Ты Элайза? — она одобрительно кивнула в ответ. — А я думал, что ты и так бываешь у нее каждый день и сама знаешь?
Эл испуганно посмотрела в водянистые глаза молодого врача, думая, что Элен не поздоровится. Меньше всего на свете Уолберг хотела так отплатить за ее доброту.
— Не беспокойся, Элен — моя супруга. Это я разрешил ей проводить тебя к Нэнси. Присаживайся. — Он указал на стул, и Элайза с облегчением присела рядом с ним.
— Через неделю твою подругу переведут в интенсивную терапию, где ее уже можно будет навещать, но в строго определённые часы. Тело мисс Денверс идет на поправку, хоть и в последние дни она начала проявлять агрессию. Приходится привязывать ее руки и ноги к кровати, чтобы пациентка не вырывала из рук катетеры. — Доктор Нельсон остановился и под пристальным взглядом Эл начал есть грибной суп. Видимо, его не смущало пристальное внимание к своей персоне.
— Вы не знаете, что с психологическим состоянием Нэн? — спросила Уолберг, пытаясь удержать слезы, которые уже собрались в уголках глаз. По рукам пошла судорожная дрожь. Удерживая правой ладонью другую руку, она пыталась скрыть свое волнение. Но это больница, здесь можно услышать не самые утешительные прогнозы.
— С ней будет работать психолог, а так же хочет поговорить полиция. Ведь случилось изнасилование. Причем с нанесением телесных повреждений. Ее мама написала заявление. Естественно, втайне от отца, но она просила меня следить за ходом расследования, — молодой врач опять замолчал и съел несколько кусочков курицы, закончив с первым блюдом.
Элайза удивилась такому смелому поступку со стороны миссис Мельбурн и про себя подумала о том, что расследование может только навредить израненной душе.
— Это же не все, да? — спросила она, вспоминая разговор с Элен.
— Да, нужна реабилитация, естественно не бесплатная. В Висконсине не самые худшие психологи, но ты сама должна понимать о том, что в платном учреждении и уход лучше, и забота, и окружение. Но это все возможно только после полного физического выздоровления. Как ты слышала, мистер Денверс оплатил пребывание Нэнси в нашей больнице. — Доктор отпил кофе и поставил кружку на стол, где уже красовалось черное пятно от бодрящего напитка. — Я вчера разговаривал с ним. Мистер Денверс готов забрать дочь и отправить ее на реабилитацию, но в своем городе. Мы не вправе отказать родителям пациентки.
— Может, вы подскажите мне какой-нибудь не слишком дорогой центр, где есть хороший курс лечения? — с надеждой в голосе спросила Элайза. Она не должна позволить им увезти Нэн.
— Ладно, — он вырвал лист из своего блокнота и через несколько мгновений отдал его девушке с уже записанным адресом.
— И это дешево? — нервно спросила Уолберг, глядя на ценник. Пятьдесят тысяч долларов. У Элайзы чуть глаза на лоб не полезли. Верхнее правое веко стало дергаться.
— Это годовая стоимость. Чуть больше четырех тысяч в месяц, — сказал доктор. — Думаю, не стоит экономить на психическом состоянии Нэнси. Уже сейчас видно, что она не в ладах с собой. Постоянно кричит по ночам. Никого к себе не подпускает. Не дает производить лечение. Ей нужна помощь. Подумай над этим, Элайза, а сейчас прошу меня простить, у меня важная встреча. — Он встал и, даже не захватив с собой посуду с остатками еды, вышел из столовой.
Сейчас Эл казалось, что каждый волосок на ее теле встал дыбом. Она никогда не видела такого. Когда девушка приходила, Нэн просто лежала и смотрела в окно. Видимо, Денверс находилась под действием успокоительного средства.
Элайза встала из-за стола и словно на автомате вышла на улицу. Легкий бриз освежил ее усталое лицо, а сентябрьское солнышко согрело руки. Она, наконец, выдохнула и полезла в карман, чтобы достать бумажный платок. Вместе с ним на асфальт вывалилась переливающаяся визитка.
— Корпорация сновидений? Ну, что же, у меня нет другого выхода. — Эл достала телефон и набрала заветные цифры. Трубку подняли сразу:
— Элайза Уолберг, здравствуйте, ваше собеседование состоится завтра в десять часов утра по следующему адресу, — говорил женский голос, очень похожий на роботизированный, произнося название улицы и номер дома, которые пришлось запоминать: ручки с собой не было. Она знала, где находится это место, что облегчало задачу.
Странная фраза, сказанная напоследок, выбила ее из колеи еще больше:
— У нас дресс код: белая одежда. — Звонок отключился, и послышались гудки.
Более странного разговора в ее жизни еще не было. Эл насторожило то, что на том конце провода знали, кто звонит. В душе закралось сомнение, но делать нечего — завтра она отправится в загадочную Корпорацию сновидений.
Она поймала такси и поехала домой, по дороге пытаясь не думать ни о чем. Бесполезно сидеть в больнице, зная, что Нэн чахнет на глазах и не хочет ни с кем разговаривать. Она обязательно зайдет к ней завтра после собеседования, и, может, даже с хорошей новостью. Пришлось отдать водителю часть денег, которые Эл дала миссис Денверс.
Улица, как и весь квартал, встретили ее зловещей и пугающей пустотой. На дороге все еще виднелись следы от машины, которая выкинула Нэнси на улицу. Идти домой не хотелось, но пришлось. Несколько раз она проверила дом и прошлась вокруг него на предмет взлома и только тогда вошла внутрь. Темнота поглотила Элайзу. Девушка шла на ощупь к своей комнате, где рухнула на кровать, не снимая грязной одежды.
╔━═━═━︽︾♚︾︽━═━═━╗
Макс сидел рядом со своей сестрой на балконе, который он ранее обустроил для Линды. Маленький диванчик с лиловыми подушками. Это был любимый цвет девушки. На паркетном полу постелен ковер с длинным ворсом. Джонсон вспомнил, как хорошо было заниматься любовью на нем, как смотрелось девичье тело на фиолетовом цветнике. Отбросив мысли в сторону, он обратил внимание на солнце, которое уже закатывалось за горизонт.
Отсюда можно было любоваться кровавыми закатами и золотыми рассветами. Зимой балкон утеплялся, окна застеклялись, присутствовало электричество и обогреватель, создающий уют в маленькой райском уголке дома. Молодая пара не боялась, что через большие панорамные окна можно было разглядеть обнаженные тела, ведь они жили на последнем этаже.
— Я влюбилась, Макс, — сказала младшая сестра, утыкаясь носом в его плечо, прерывая мысли брата.
— Поздравляю, — сухо сказал он, даже не посмотрев в ее сторону.
— Но боюсь этого чувства, — прошептала Мия, обнимая родного человека, которого ей так не хватало все это время.
— Почему? — спросил Максимилиан, пытаясь поддержать разговор.
— Не хочу его потерять, — на секунду она замешкалась, а затем продолжила. — Не думала, что это так трудно, смирится с тем, что потеряно навсегда.
— Глупая, ты еще маленькая, чтобы так размышлять, — брат смягчился и обнял ее за хрупкие плечи. — Любовь — самое прекрасное чувство на свете.
— И ужасное, — добавила Мия, прижимаясь к нему покрепче.
— И ужасное, — подтвердил Макс. — Никогда не знаешь, что из этого суждено испытать. Мне «посчастливилось» узнать и то, и другое.
Мама сидела за барной стойкой с кружкой кофе в руках. Торт так и остался нетронутым на столе. Сейчас в горло ничего не лезло. Она смотрела на своих детей и не могла сдержать слезы. Надежда, которая воспламенилась в ее душе, разгоралась с каждой секундой. Семья воссоединится снова. Пусть даже и без своего главы.
Мие уже исполнилось шестнадцать лет. Она хотела мужской отцовской заботы, которой у нее никогда не было. В семье Джонсон все любили исключительно только Макса, особенно папа. Но, несмотря на это, Мия в нем души не чаяла.
И вот остался только Макс, который раньше только и делал, что играл на гитаре, затем он начал встречаться с Линдой и вообще переехал из дома, а сейчас закрылся от всех на сто замков. Девушка уснула в его объятиях. Он посидел с ней некоторое время, а потом отнес в гостевую спальню, где заботливо положил на кровать и накрыл одеялом.
— Мама, ты ляжешь с ней? — спросил Максимилиан, присаживаясь на стул.
— Да, конечно, — улыбнувшись, ответила она. — Ты говорил с Келвином?
— Да, — коротко ответил шатен, рассматривая кухонные принадлежности. Лишь бы она не затрагивала эту тему для разговора.
— И что? Когда вы встречаетесь? — спросила женщина, ожидая положительного ответа.
— Мам, не нужно, — взмолился сын, вставая со стула, одарив ее злобным взглядом.
Парень отправился в спортивную комнату, где истязал свое тело до полуночи на разных тренажерах, чтобы заглушить внутреннюю боль.
Когда руки уже не поднимали самый легкий груз, он остановился и пошел в душ. Стоя под струями воды, Макс размышлял о словах странного парня в белой одежде.
«Я знаю, что ты хочешь отомстить за Линду, читал твое дело. Лучшей возможности, чем вступить в Корпорацию сновидений, не будет».
Месть. Она нужна ему для того, чтобы начать жизнь с чистого листа. Весь остаток ночи он думал только об этом, вертя заветную визитку у себя в руках.
╔━═━═━︽︾♚︾︽━═━═━╗
Нэнси лежала в своей палате, боясь сомкнуть глаза. Все это время, что она находится здесь, снились кошмары. Ужасы, показывающие те события, которые произошли с ней накануне появления на больничной койке. Денверс не могла пошевелиться. Страх темноты, ранее не присущий, атаковал рассудок. Может, это из-за того, что ее били по голове? Неоднократные обследования показали лишь закрытую черепно-мозговую травму, совместимую с жизнью: сотрясение и легкий ушиб головного мозга. Неприятные ощущения длились несколько дней, но хорошо снимались обезболивающими препаратами. Рана на голове была зашита и забинтована.
Когда она в первый раз открыла глаза, то не понимала, где находится. Все порезы на теле ныли и горели. Колющая и режущая боль заволакивала сознание, лишая мозг права на нормальное мышление. Но вскоре амнезия прошла, и Нэнси все вспомнила.
— Лучше бы я умерла, — шептала Денверс себе под нос, когда ей оказывали помощь. Она очень быстро уставала, поэтому чаще всего спала. Но сон приносил ей еще больше разочарований. Двое мужчин, вернее теней, преследовали Нэн постоянно.
Как только она закрывала глаза, то снова шла по той самой дороге домой, озираясь по сторонам. Та же машина остановилась позади нее, и сколько бы раз Нэн не пыталась менять маршрут, не пыталась бежать со всех ног от насильников, им все равно удавалось догнать бедняжку. Каждый раз они все такие же развратные ублюдки, которые уродовали и истязали ее тело, лишали воздуха, затыкали рот своими грязными носками, становились ногами на лицо, плевали, показывая свое превосходство. Они унижали ее в разных позах, избивали с помощью предметов. Все это казалось еще страшнее, чем в реальной жизни.
Единственная вещь, которая помогла отличить реальность от сна — это черный человек, который наблюдал за всем действием, унижением женского достоинства, и ни разу не вмешивался за все это время. Она не видела его лица. Он всегда находился в тени.
Нэнси слышала его смех у себя в голове. Громкий рокот крыльев орла, на котором прилетел незнакомец, оглушал. Она звала его на помощь, протягивала к мужчине руку, но тот лишь стоял в темном уголке, ухмыляясь.
Но в этот раз все изменилось. Свет озарил темную и затхлую комнату. Насильники отступили и отпустили девушку. Нэнси встала и начала искать хоть какую-нибудь одежду. Вскоре нашла свой топ и шорты. Впопыхах, она и не заметила присутствия еще одного человека в этой комнате. Он был противоположностью первого. Блондин в белых одеждах. Парень словно сиял неземным светом. Нельзя было рассмотреть его лицо в свете тысячи светлячков. Рядом с ним в окошке показался прекрасный пегас. Его шерсть переливалась в свете луны, что заставило Нэн улыбнуться.
— Еще раз я увижу тебя здесь рядом с ней — прибью! — кричал спаситель, замахиваясь на черного всадника мечом.
— Что ты мне сделаешь, Эмил? — с усмешкой ответил парень. — Я тебя не боюсь.
— Это мы еще посмотрим. — Черный всадник исчез, растворяясь в тишине комнаты.
Незнакомец улыбнулся Нэнси и исчез, оставляя за собой белую дымку.
— Эмил, — повторила имя всадника Денверс и снова уснула, первый раз за все время пребывания в больнице, погрузившись в безмятежные грезы.