Глава 5
Ему шестнадцать лет
Ей пятнадцать лет
Массимо
Я человек довольно брезгливый, и есть вещи, которые вызывают у меня отвращение. Хотя кого я обманываю? На самом деле, таких вещей довольно много. Я слишком чистоплотный, и иногда это раздражало окружающих, особенно моего брата и кузена. Но мама относилась к этому с пониманием, ведь её младший сын, то есть я, всегда любил порядок во всём.
Но я всё же перечислю те вещи, которые вызывают у меня особенно сильное отвращение.
Это музыкальный вкус Алессио, вся музыка в его плейлисте — настоящая пытка для моих ушей и всего человечества. Также меня раздражает небрежное отношение к моим книгам в комнате. Трогать их было строго запрещено, кроме моего отца. Мама никогда не касалась моих вещей, даже во время уборки, потому что знала, что я предпочитаю убирать свою комнату сам.
Грязь, в любом её проявлении, также вызывает у меня отвращение. Грязь на улице, в помещении, в нашем доме, на людях — всё это ужасно. Запахи тоже относятся к этому списку.
И прикосновения. Я никогда не позволяю коснуться себя без разрешения или же касаюсь кого-то только тогда, когда сам этого хочу. Список людей, которым разрешено до меня дотрагиваться, невелик: моя семья, Карлотта и Аврора, да и то под большим сомнением.
Это лишь небольшая часть моего списка, но она наиболее значима.
За сегодняшний день я столкнулся с сильным отвращением по трём пунктам из своего списка: грязь, запах и прикосновение.
Особенно неприятно было последнее. Потому что человек, который дотронулся до меня, был грязен и издавал зловоние, словно его кожа была гнилой или он болел всеми возможными заболеваниями.
Я сразу же записал его в свой список тех, кто заслуживает смерти. И такой список у меня есть.
Отвратительно.
Отвратительно.
Отвратительно.
— И зачем было приезжать? — произнёс я, извлекая нож из груди человека, который осмелился прикоснуться ко мне.
Невио заливается безудержным смехом, когда слышит крики людей из горящего дома.
Его взгляд устремлён на бушующее пламя, и он не обращает внимания на то, что его нога придавливает к земле человека, который задыхается от собственной крови.
Мой старший брат Алессио, присев на корточки чуть в стороне от нас, кажется, совершенно не интересуется происходящим.
Это не первая ночь наших проказ: так было и вчера, и будет завтра, и так будет продолжаться бесконечно. Поэтому уже ничто не может нас удивить.
— Ты знаешь, почему мы здесь, — говорит Невио, доставая пистолет из кобуры и направляя его на человека. — Кое-кто посмел продавать чертовы наркотики без нашего разрешения, не так ли, придурок? Все сделки должны быть согласованы с Фальконе, разве ты не знал об этом?
Закатываю глаза и отворачиваюсь от него, не обращая внимания на мольбы человека, которого держит Невио.
Наказывать людей за такое — это работа Фабиано Скудери. Но Невио решил действовать самостоятельно, и мы приехали раньше Фабиано.
Продажа наркотиков действительно должна быть согласована с Фальконе, моим дядей Римо, который является Капо Каморры. Только наши люди продают наш товар, а эта группа занималась продажей на нашей территории.
Здесь же живут люди, которые, кажется, не знают, что такое душ и порядок. Всё вокруг пропитано неприятным запахом, и даже дым от горящего дома не может перебить этот аромат, который вызывает отвращение. Это место можно назвать притоном, и это ещё мягко сказано.
Раздаётся звук выстрела, и Невио встаёт рядом со мной, наслаждаясь зрелищем и криками.
Невио всегда больше предпочитал действовать руками или своим ножом, получая удовольствие от вида крови и боли своих жертв. Алессио также любил нож, так как рукопашный бой предполагает физический контакт с человеком, длительную борьбу и разбитые костяшки, поэтому он редко использовал его.
Что касается меня, то мне было всё равно.
— Домой? — спрашивает Алессио, сохраняя почти безразличный вид.
Невио театрально вздыхает и смотрит на него с явным разочарованием.
— Сегодня ты такой скучный.
— Я хотел сегодня заняться чем-то другим, для разнообразия, — пожимает плечами мой брат Алессио, кивая на труп на земле. — Это то, что мы делаем каждый день.
— Слышу только гребаную ерунду, — недовольно проворчал Невио. — И чем же ты хотел заняться? Смотреть какой-нибудь нелепый фильм с девочками?
— Да, в самом деле, — Алессио поднялся и отложил нож в сторону. — То, чем мы занимаемся, начинает утомлять и не приносит никакой пользы. На самом деле, нам не следовало приезжать сюда, это была работа Фабиано. Вот если бы Римо дал нам какое-нибудь задание, неважно какое, тогда это было бы другое дело.
— Если бы у моего отца было задание для нас, он бы уже сказал, — резко ответил Невио. — Ты ведёшь себя как плаксивая девчонка. Ты что, слишком много общался с Авророй?
Алессио с силой толкает Невио, но кузен лишь злобно ухмыляется, словно ожидал именно такой реакции.
— О, ты хотел посмотреть фильм вместе с ней и приятно провести время? Как мило.
— Замолчи, — мой брат сжимает кулаки, костяшки пальцев белеют. — Это ты сделал всё, чтобы Аврора отдалилась. Твои постоянные насмешки и колкости только отдаляют её от нас.
— Мне всё равно, — рявкнул Невио.
— Я заметил, — с лёгкой иронией произнёс Алессио. — Настолько всё равно, что как только Аврора возвращается домой и приходит к нам в гости, первое, о чём ты её спрашиваешь — что же она делала со своими друзьями в особняке Маручелли?
Губы Невио сжимаются в тонкую линию, и он отворачивается, направляясь к машине. Алессио смотрит ему вслед и слегка дергается, словно хочет что-то ещё сказать.
Однако, увидев, что я отрицательно качаю головой, он сдерживается.
— Мне надоело, что мы его няньки, — раздражённо говорит Алессио, пиная камень на земле.
— Не стоило говорить об Авроре.
— Не я начал это, — он отмахнулся. — Тебя совсем не беспокоит то, как он с ней обращается?
Я пожал плечами, на мгновение отвожу взгляд в сторону.
— Аврора проводит время в компании своих друзей и Невио никак с ней не обращается. Он относится к ней как к другу. Она ещё ребёнок, и ей нравится Невио, а ему восемнадцать.
— Ей не нравится Невио, — говорит Алессио, нахмурившись.
Скептически смотрю на него.
Неужели он действительно не замечал?
— Наверное, все это замечают, кроме тебя и него. И знаешь, это к лучшему. В будущем не будет никаких проблем.
Мой брат всё ещё хмурится, но я лишь устало качаю головой.
Мы потратили целый час на уборку территории, чтобы скрыть свои следы. Теперь, когда мы всё убрали, эксперты смогут прийти к выводу, что люди погибли в результате пожара.
— Мне нужно больше, — говорит Невио, сидя на переднем сиденье, пока Алессио ведёт машину. — Этого было недостаточно.
Его глаза неотрывно смотрят на нож, словно в подтверждение его слов.
— Контроль, Невио. Тебе нужно научиться этому, — произношу я, откидываясь на кожаную спинку сиденья.
— А тебе стоит перестать говорить, как Нино. Или как мой отец.
— Нам нужно в Сахарницу, — сказал Алессио, похлопывая нашего кузена по плечу. — Тебе необходимо расслабиться.
Морщусь и закатываю глаза, но молчу.
Невио вяло кивает, соглашаясь с ним. Сахарница ему не поможет. Не уверен, что ему вообще что-то помогает контролировать свои порывы и желание причинить боль.
Похоже, только это его и питает.
***
Сахарница.
Одно из самых значимых мест в Каморре, если не самое важное. Несколько лет назад этот стрип-клуб был полностью перестроен, и всё здесь обновилось. Я видел старые фотографии прежнего оформления этого заведения — оно оставляло желать лучшего. Но сейчас всё было по-другому.
Заходя сюда, на нас сразу же устремлялись женские взгляды, ведь мы были молодым поколением Фальконе.
Каждая из них стремилась привлечь наше внимание и заслужить благосклонность. Они полагали, что раз мы младшие, то можем быть легко завоеваны их телами и взглядами.
Как же это было жалко.
Невио это только забавляло. Он не отказывал им, но потом просто забывал о них, как о чём-то неважном. После этого он смотрел на них как на мусор.
Алессио же был более мягким человеком. Он уделял девушкам всё своё внимание и не спал со всеми подряд. У него были свои избранные, но и о них он тоже забывал, так как предпочитал знакомиться с обычными девушками, а не проводить время со шлюхами.
Я?
Прикосновения. Список. Грязь.
От этих девушек буквально исходил запах нечистот. Их духи были очень резкими и неприятными, а внешность выглядела неопрятно.
Невио всегда предпочитал быть с брюнетками, хотя и не признавался ни себе, ни другим, что блондинки напоминают ему о нашей общей знакомой. Пусть эта знакомая будет для него только другом и дальше, потому что нам не нужны проблемы с Фабиано Скудери.
— Готова повеселиться? — в голосе Невио слышатся нотки нетерпения, и это заставляет её задрожать, а затем кивнуть в ответ.
Мой брат же выбрал себе девушку, не обращая внимания на её внешность. Обычно это была какая-нибудь новенькая в Сахарнице, но не имело значения, кто именно.
Они оба уже ничего не замечают, и я наконец могу уйти от них.
Несколько дверей по обе стороны коридора плотно закрыты, но я ищу последнюю, ту, в которой обычно бываю. В комнате полумрак, лишь тусклая красная подсветка освещает помещение. Стены и пол черные, а посредине стоит большой кожаный диван. Сразу же сажусь на него, испытывая некоторое раздражение.
Мои глаза устремлены на стекло в стене, и через мгновение я могу видеть всё, что происходит в соседней комнате. Однако они не догадываются, кто за ними наблюдает. Некоторым людям нравится, когда на них смотрят во время секса. Я же являюсь наблюдателем.
Брюнетка.
Мои брови хмурятся.
Слишком вызывающая.
Её язык облизывает губы, но это не делает её привлекательной. Её лицо кажется взрослым, и уверен, что она старше меня примерно на десять лет. Кожа смуглая. Идеально ровная. Она пытается выглядеть невинной перед мужчиной, который медленно раздевает её.
Ему нравится то, что он видит, но мне это не по душе.
В их комнате царит такой же полумрак, как и в моей. И, возможно, это лишь игра моего воображения, но в какой-то момент я замечаю, что её волосы становятся темнее. Становятся гуще и немного кудрявятся.
Черты её лица действительно приобретают невинность, и в них нет притворства. Она становится более живой и слегка неуклюжей.
Закусывает губы, когда смущается, и это выглядит завораживающе. Её бледная кожа напоминает белый лист, который так и просится, чтобы его раскрасили в красный. Её тоненькая ручка тянется к шее и нежно обхватывает едва заметный крестик. Интересно, когда он появился? Зелёные глаза так отчётливо видны на её лице, они кажутся больше и более эмоциональными.
Её невинность словно струится из неё, словно говоря: «Не смейте ко мне прикасаться, я защищена Богом!». Но как же хочется нарушить эту чистоту, запятнать её, заставить грешить.
Однако ей здесь не место. Она не должна находиться в этом месте. Где угодно, только не здесь.
И тут слышу звук, исходящий от мужчины, и вздрагиваю.
Всё возвращается на свои места. Исчезает тот образ, который я создал в своём воображении. Снова оказываюсь в реальности, которая кажется мне неприятной на вкус.
Больше не смотрю на них, лишь краем глаза замечаю, как мужчина повалил девушку на пол. Когда я слышу её неестественные крики удовольствия, меня передергивает.
Чувство усталости возвращается, и я достаю телефон, чтобы проверить, нет ли новых сообщений.
Но их нет.
Час ночи.
Уверен, что девушка, которую я представлял, уже спит крепким сном.
Эта мысль заставляет меня сжаться, и я убираю телефон, тяжело вздохнув. Выходя из комнаты, сталкиваюсь с одним из сотрудников. При виде меня его глаза в испуге опускаются.
— Вы всем довольны?
Издаю короткий смешок, и он вздрагивает.
Жалко.
Как же жалко.
— Больше никаких брюнеток, ты меня понял? — спрашиваю я и он снова вздрагивает.
— Простите, все остальные были заняты.
Пристально смотрю на него, и парень энергично кивает:
— Больше никаких брюнеток. Понял.
— Вот ты где! — услышал я голос своего брата, и в этот момент работник быстро ушёл, направившись в комнату, где находилась та пара. — Я тебя искал.
— Уже закончил?
— Я и не начинал, — пожимает плечами Алессио. — Мы здесь только, чтобы Невио отвлекся. Кажется, сработало.
— Минут через десять или пятнадцать заберем его и обратно домой. Хватит на сегодня.
— Согласен, — Алессио долго смотрит на меня, приподняв бровь. — С тобой всё в порядке? Ты кажешься слишком раздражённым.
Он кивает на дверь в комнату.
— Тебе не понравилась девушка?
Алессио не знал, что я прихожу сюда просто смотреть. Он не был в курсе, что я ни с кем не спал. Он даже не подозревал, что у меня неприятие прикосновений, потому что никогда не замечал за мной ничего подобного.
— У меня нет настроения.
Прохожу мимо него, не обращая внимания на то, что Алессио что-то говорит мне вслед.
Её образ остался в моей памяти.
Я заполнил её взгляд и то, какой невинной она является в моих фантазиях.
Эта девушка была настолько чиста душой и телом, что я не мог прикоснуться к ней так, как мне хотелось.
Она тайком наблюдала за мной, когда я играл на пианино, и продолжала проигрывать в шахматы. Она была как призрак, который наблюдал за мной в моём же доме, когда приезжала в гости.
Карлотта не должна быть в моих мыслях, ей не место в этом мраке.