Глава 9
«Скажи, что это ложь»
Это было официально.
Линг и Ник стали парой.
Она не объявляла это открыто — но все видели.
Совместные обеды в учительской. Как он забирал её после школы. Как она иногда держалась за его руку — напряжённо, нарочито, будто для камеры.
Орм всё видела.
Сначала — смотрела. Без слов.
Потом — исчезла. Перестала задавать вопросы. Не оставляла записок. Ни единого взгляда.
А Линг…
Она пыталась убедить себя, что так правильно. Что Ник — безопасен. У него есть квартира, стабильность, зрелость. Он не горит, не разрушает. Не дышит ей в шею, шепча: «Сорвись на мне».
Но каждое его прикосновение — будто чужое.
Каждый поцелуй — как попытка забыться.
Однажды вечером она увидела Орм — у заброшенного здания школы. Та курила.
Одна. В тени. Словно чужая.
Линг подошла.
— Ты не должна быть здесь.
Голос вышел мягче, чем хотелось.
— А ты не должна быть с ним.
Орм не обернулась.
— Орм…
— Не называй меня так. Не сейчас.
Она бросила окурок, наступила на него.
— Я всё понимаю. Ты испугалась. Он — безопасный. Легальный. Удобный.
— Это не так.
Орм наконец повернулась. В её глазах не было слёз. Только огонь, уже не пылающий — тлеющий. Опасный.
— Тогда скажи, что это ложь.
Она шагнула ближе.
— Скажи, что ты не хочешь меня. Не вспоминаешь каждую ночь. Что ты не плачешь от того, как он касается тебя, будто закрывает пустоту.
Линг сжала кулаки.
— Я не могу.
— Почему?
— Потому что он… спасает меня.
— Нет, Линг.
Орм прижалась к ней лбом.
— Он тебя держит. А я… я тебя чувствую. До костей.
Молчание. Глухое. Нервное.
— Уходи, — прошептала Линг. — Пока я ещё могу это сказать.
Орм кивнула.
— Хорошо.
Она отошла.
И больше не оглянулась.
Но Линг стояла, сжата между двумя мирами.
Между ложью, в которую должна поверить.
И правдой, которую не могла себе позволить.
«Пять месяцев тишины»
Пять месяцев.
Без Орм.
Ни одного письма. Ни взгляда. Ни присутствия.
Она просто… исчезла.
Сначала Линг спрашивала у других учеников. Кто-то сказал — перевелась. Кто-то — уехала к родственникам. Один шепнул, что её «забрали», потому что «была слишком странной».
Но точно никто не знал.
И она тоже.
Пять месяцев Линг жила в тишине. На публике — с Ником. Улыбки. Совместные фото. Случайное «мы вместе».
Он заботился. Звонил. Целовал в лоб. Был рядом.
А она — задыхалась.
Каждую ночь.
Каждый день.
Она перестала преподавать с прежней страстью. Не могла смотреть на пустое место у окна — где когда-то сидела она.
Где в её сторону когда-то летали запретные взгляды.
Иногда Линг просыпалась среди ночи, вся в холодном поту, шепча имя:
— Орм… Орм…
Ник не спрашивал. Он чувствовал, что между ними что-то умерло. Но продолжал держать её — крепче, чем прежде.
Как будто, если ослабит хватку, — она убежит.
Куда-то, где давно горит то, чего он не мог дать.
На пятый месяц тишины Линг увидела её.
В книжном магазине. В отделе поэзии.
Орм. В капюшоне, с книгой в руках.
Она изменилась. Повзрослела. Посерьёзнела. В глазах — всё тот же огонь, но теперь он был холоднее, сдержаннее.
Как у человека, который научился жить без.
Орм подняла взгляд.
Увидела её.
И на мгновение всё остановилось.
Линг подошла. Молча. Руки дрожали.
— Я… ты… вернулась?
Орм отложила книгу.
— На пару дней. Забираю документы. Уезжаю учиться в другой город.
Пауза. Плотная, как дым.
— Ты… даже не попрощалась.
— А зачем? — голос Орм был ровный.
— Ты же выбрала.
И я решила — если ты можешь жить без меня, я тоже смогу.
Линг опустила глаза.
— Я жду каждую ночь. Пять месяцев.
— Поздно, — тихо. Почти с жалостью.
— Ты была моим падением, Линг. Но я не хочу всю жизнь быть твоей виной.
Она взяла книгу. Развернулась. Уходила.
А Линг стояла.
Словно вся реальность, которую она так тщательно выстраивала, треснула от одного взгляда.
Поздно…?