Детективный романс

Пропущенный вызов – 2. С одного и того же незнакомого номера.

Обычно в таких случаях Федор вел себя одинаково – попросту перезванивал или, если абонент был доступен для общения в мессенджерах, писал сообщение. Как правило, это оказывались особенные клиенты, попадающие к нему по рекомендации. Кто-то, кому не была нужна лишняя шумиха, кто-то, кому нужно было решить сугубо конфиденциальное дело: например, сумасбродный сын сбежал из дому в юные пятнадцать лет, а привлекать к поискам полицию не хотелось бы – мало ли, где и в каком состоянии отыщется мальчишка. Или пропала некая ценность, а в квартире – какой пикантный момент – не было в последние дни никого, кроме хозяина и его дамы сердца. И пропажу бы найти за пару дней, ведь в конце недели вернется жена...

В такие дела Федор не посвящал никого, даже Милу. Он доверял ей, но справедливо считал, что клиент имеет право на полное сохранение тайны, а если о чем-то знают двое, то тайной это быть перестает.

Итак, неизвестный номер. Конечно, это может быть кто-то из новых клиентов. А может быть, сотрудник лаборатории – возможно, готовы результаты экспертизы. Может быть, это кто-то из старых приятелей, телефоны которых по каким-то причинам были удалены. Может, это вообще дурацкий автоматический обзвон – «прослушайте информацию, это не займет у вас более трех часов...».

И это могла быть Жанна.

Как она нашла его номер? Да как угодно, как-то ведь она нашла его новый адрес.

Зачем она звонит? С этим труднее. Вряд ли ей мог понадобиться забытый пару лет назад флакончик духов или огромное цыплячье-желтое полотенце, которое Федор так не решился выкинуть – так и валялось на самой верхней полке шкафа.

Что он может сказать, если услышит ее «привет, Збруев»? «Привет, Емельянова»?

Федор сам себя презирал за слабость, за эти мысли, за панику при виде номера не из списка контактов. Он не был горд собой, когда бросил курить после одиннадцатилетнего стажа, зато очень гордился, когда перестал терять контроль над собственным разумом, слыша имя Жанна. Это стало получаться не так давно, он, в общем-то, и не успел насладиться шатким равновесием.

Телефон коротко провибрировал – пришло новое сообщение, на дисплее высветились те же цифры.

Федор медлил, держа палец в миллиметре от клавиши блокировки. Он сам не знал, чего хочет больше – чтобы это была она или чтобы это оказался кто-то другой.

Уважаемый Федор Александрович!

Напоминаем, что вы записаны на прием в стоматологическую клинику «Whiteness»...

В раздражении Федор бросил телефон на стол. Он и правда позабыл о предстоящем визите к стоматологу, но, честное слово, лучше бы это был очередной толстосум, сомневающийся в чистоплотности собственной домработницы. На новое задание, пусть даже бестолковое и малоинтересное, можно было бы отвлечься.

С того дня, как Афанасия Львовна сообщила о визите «фотомодели», прошла ровно неделя.

***

— Детективное агентство «Версия», Дина, слушаю вас.

Приветственную фразу Дина придумала сама, и это был пусть небольшой, но повод для гордости. Федор, когда впервые ее услышал, оказавшись в приемной как раз в момент телефонного звонка, ненадолго замер, оглянулся на Дину и хмыкнул. Возможно, одобрительно, а возможно, насмешливо. Первый вариант Дине нравился куда больше, а потому она предпочитала думать именно так.

Низковатый завораживающий женский голос произнес:

— Добрый день. Могу я услышать Федора Збруева?

— Сожалею, Федора Александровича нет на месте. Я могу записать вас на консультацию.

На другом конце провода хрипловато рассмеялись:

— Нет, консультация мне не нужна. Мне нужен Федор. В какое время я могу его застать?

— В рабочее, с десяти до девятнадцати, — резко ответила Дина. — Всего доброго.

Она крутанулась на серебристом офисном стуле и впилась взглядом в Милу. После прихода Дины в агентство, приемная, казалось, уменьшилась в размерах чуть ли не вдвое, ведь теперь вместо одного стола стояли два, а еще на каждом грудилась кипа папок.

— Федор женат? — спросила Дина.

Мила оторвалась от компьютера и, немного промедлив, сказала:

— Разведен. А что, понравился?

— Вот еще, — фыркнула Дина.

Вообще-то, ей всегда нравились совсем другие парни. Смешливые, легкие, слегка безбашенные. Да и внешне Федор ни капли не походил на ее идеал – вот был бы он светлоглазым брюнетом...

Но за прошедшую неделю – стоит признать, не самую увлекательную неделю в жизни, — Дина стала замечать, что ей интересно, как шеф на нее посмотрит, с какой интонацией даст задание или как попрощается вечером. Правда, Дина это списывала на женское желание нравиться, банальное любопытство – все-таки таких Федоров она еще не встречала, и необходимость произвести впечатление. От последнего зависело многое: либо он изменит свое к ней отношение и позволит узнать хоть чуточку больше о работе детектива, либо самым большим ее завоеванием здесь останется телефонное приветствие.

— Это хорошо. — Мила потянулась и сладко зевнула.

— Почему?

— Потому что он однолюб.

Ответ был весьма туманным, но сдаваться Дина не думала. Она повела плечом и с деланым равнодушием проговорила:

— Ага, именно однолюбам звонят всякие дамочки с сексуальным голоском.

Финт не сработал. Мила развела руками и снова уткнулась в монитор.

— Может, сходим пообедать? — Дина постучала пальцем по циферблату наручных часиков.

— Зачем? — удивилась Мила. — Я обычно с собой беру. — Она пошуршала пакетом и поставила на стол два контейнера. — Вот, салат, бутеры.

— Ты серьезно? — Дина скептически посмотрела на ее скромный обед. — Мил, ты работаешь в бизнес-центре! Мало того, что тут приличное кафе, так еще вокруг куча кофеен, ресторанчиков...

— Да ну, только время и деньги тратить. И вообще, не люблю я это.

— Не любишь что – вкусно есть? И потом, я видела твои обеденные перерывы. Схватишь булочку и продолжаешь что-то там писать, сверять... Это вредно. Вставай!

Мила тяжело вздохнула и кивнула на контейнеры:

— А это я куда дену?

— Можешь сохранить для истории. Или съесть на ужин. Выбор за тобой.

Молча они дошли до лифта, каждая размышляла о своем. Дина – о том, как симпатичная и юная Мила умудряется убедить себя в том, что самодельный салат за компом вкуснее и лучше какого-нибудь «Цезаря», съеденного в приятной расслабленной обстановке. Или она не убеждает, и ей действительно все равно? Бывает же.

Мила пыталась понять, зачем Дине понадобилось приглашать ее на обед. В этом предложении чувствовался подвох, только какой?

«Скорее всего, Дина хочет разведать обстановку ради своих литературных упражнений, – размышляла Мила. – Сейчас начнется: расскажи что-нибудь интересное! Хотя, может, и Федька входит в зону ее интересов. Как оживилась, когда ему звонили».

— Ты какую кухню предпочитаешь? — спросила Дина, нетерпеливо притопывая ножкой – лифт не спешил на их этаж.

— Свою собственную, — усмехнулась Мила. — У меня там уютно, свет мягкий.

Дина готова была прочесть целую лекцию о плюсах и минусах мексиканских, итальянских, грузинских ресторанов, рассказать о своей нежной любви к пицце и лобио, но что-то ее остановило. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять – Милу это, скорее, смутит и оттолкнет, нежели вдохновит.

— Тогда давай не выпендриваться и пойдем в ваше кафе, — подмигнула Дина. — Кстати, там очень неплохой...

— Не хочу, — тихо, но твердо сказала Мила.

— Почему? Там не очень дорого.

— У меня есть деньги. — Мила посмотрела ей в глаза. — Просто – не хочу.

— Извини.

Неизвестно, к чему бы привел этот разговор, если бы не пришел лифт. В кабине, о чем-то переговариваясь, стояли два парня. Взглянув на одного из них – того, что повыше и попривлекательнее, Мила вдруг застыла, покраснела и прикусила губу.

— Девушки, вы вниз? – улыбнулся парень, ставший причиной странного Милиного смущения.

— А нам все равно, мы просто покататься хотим, — хмыкнула Дина, хватая Милу за руку и почти силой затаскивая в кабину.

Мила, у которой даже шея покрылась алыми пятнами, отвернулась к стене и принялась пристально изучать кнопки на серебристой панели.

Все стало ясно, как день: Мила влюблена. Дина критично оглядела парня: ну, смазливый, но слишком уж явно пытается засветить перед ней смартфон и нарочито повысил голос, говоря о «глобальном проекте». С ним все понятно, вот только что умница-разумница Мила могла в нем найти?

Едва створки разъехались, Мила первой выскочила из лифта и, не оглядываясь, зашагала к выходу.

— Далеко собралась? — Дина легко догнала ее и поймала за рукав ветровки. — Ты из-за этого симпатяги не хотела в кафе идти? Боялась с ним взглядами пересечься?

— Тише! — шикнула Мила. — Я не... Отстань.

— Не отстану. Я вообще не понимаю, почему ты так на него реагируешь. Подумаешь, проектировщик великий.

— Он не проектировщик, — поправила Мила. — Он работает в рекламном агентстве. Его зовут Рома.

— А, ты уже и справки навела? Правильно, кто владеет информацией, тот владеет миром.

— Каким миром? — Мила невесело рассмеялась. — Послушай, я не знаю, зачем ты пригласила меня на обед – наверное, тебе хочется разузнать что-то о Федоре, или выспросить что-нибудь интересное для свой будущей книжки... Но я не люблю двух вещей: когда мне лезут в душу и когда мне врут.

— Лезут в душу – это про парнишу, догадалась, – скривилась Дина. – А вру я в чем?

— Дина, ты ведь вряд ли собираешься со мной дружить, верно? Обсудить все, что тебя интересует, мы могли бы и в офисе. Для этого необязательно меня... — Мила замялась. — Выгуливать и угощать обедом. Я не собачка, а ты не кинолог.

Дина нашла в себе силы, чтобы растянуть губы в язвительной улыбке, сделала глубокий вдох и выпалила:

— Спасибо за диагноз, милашка. Ты права, я действительно хотела с тобой поболтать – о Федоре, о детективах, да хоть о шмотках и парнях. Представляешь, Мила, именно об этом говорят коллеги, приятельницы. Но навязываться я не собираюсь. Мнение, которое ты почему-то обо мне составила – исключительно твоя проблема, а не моя. Пойду перекушу.

Взбешенная до крайности, Дина вылетела на крыльцо и остановилась. Свежий майский ветер обдувал разгоряченное лицо. Она никогда бы не подумала, что ее может настолько задеть и даже оскорбить впечатление, которое она на кого-то произвела.

Дина знала, что некоторым она кажется веселой и легкой на подъем, а некоторым – легкомысленной. Кто-то восхищался ее упорством, а кто-то презрительно поджимал губы – глупая упрямица. Кому-то Дина виделась девочкой без тормозов, а кого-то приводили в восторг ее взбалмошность и умение молниеносно принимать решения.

Но никто не обвинял ее... В корысти? В желании использовать других ради какой-то цели?

Навернулись слезы, Дина закусила щеку и вдруг с ужасом поняла: если уж Мила так о ней думает, то что же творится в голове у Федора, который более прагматичен и менее дружелюбен?

Да плевать. Пусть думают, что хотят. Кому есть дело до их мнения? Ей – точно нет. Она – уверенная в себе, самодостаточная, умная, красивая. Обычно такой аутотренинг оказывал мгновенное действие, и Дина переставала грустить, но сейчас почему-то не срабатывало.

— Эй.

Дина резко повернула голову и увидела Милу, которая топталась рядом с виноватым видом. Она хотела что-то сказать, но передумала и протянула Дине оттопыренный мизинец:

— Мир?

— Мирись-мирись, и больше не дерись? — Дина рассмеялась.

— Извини. Ты просто такая... — Мила попыталась найти подходящее слово. — Напористая.

— Да ладно. Я и сама знаю, что иногда веду себя, как танк. Но, честное слово, ничего плохого я не хотела.

Дина была так искренна в своем раскаянии, что стала похожа на оправдывающегося малыша, который стянул с полки банку варенья, но не удержал в руках и она разбилась. Мила улыбнулась своим мыслям и ответила:

— Я не думаю плохо про тебя. Я плохо думаю про себя.

— И это плохо. А знаешь, что было бы хорошо?

— Не-а.

— Было бы хорошо получить немножко гормона радости. Выпить горячий шоколад, например.

Мила уверенно кивнула. Дина почувствовала, что слезы высохли.