Часть II. Глава 8
Не описать словами, насколько сильно Вильгельм любил то время, когда последние снежинки начинали таять, а на деревьях появлялись первые зелёные листочки. Затем всё на улице становилось прелестным и цветущим, словно наступило лето, но холод доказывал суровую, весеннюю реальность. Постепенно теплело, а когда стало почти что жарко, он переоделся и прямо в такой, лёгкой одежде смог выйти на прогулку.
Крестьяне неслись сломя голову по делам, дворяне ленивой походкой направлялись в сторону замков, погрузившись в размышления. Где-то слышался шум карет и лошадей, возле домов игрались дети. День был приятен ещё и тем, что Вильгельм не встретил ни одного бедняка или попрошайку, не дающего сделать и шаг. Он шел, положив руки за спину, и пытался на безоблачном небе найти хотя бы одну белую точку.
Вильгельм совершил большую ошибку, опустив глаза и застыв на месте при обнаружении Джера. В противном случае юноши бы просто не успели рассмотреть друг друга и разошлись, но теперь один из них быстро двигался в сторону второго.
— Вот, оказывается, куда ты убежал утром…
— Здравствуй, Гелька, — сказал Джер, пряча за спину руку с каким-то шариком внутри.
— Ты только над моим именем издеваешься, или кто-то тоже обречён?
Вильгельм, как обычно, разозлился. Ему очень не нравилось данное прозвище.
— Я не из, стоп, как ты сказал? Ис-с, ну, не издеваюсь. Тебе просто очень идёт, — ответил он и захохотал, закрывая лицо свободной рукой.
— А подруге Джейн придумал что?
— Она просто Джейн. Я к ней, кстати, и шёл. Пойдём-пойдëм вместе!
Не дождавшись ответа, Джер схватил Вильгельма за руку и повёл в сторону дома юной леди. К счастью, желание похода в гости присутствовало у обоих, Джеру удалось заинтересовать меланхолично гуляющего юношу.
Спустя десять минут ходьбы они подошли к двум рядом стоящим домам, а между ними был тонкий проход, через который пришлось пролезать. Вильгельм дорогу не знал, поэтому удивлялся всем местам, в которых оказывался. На той стороне красивые кирпичи под ногами заменились на обыкновенную землю. Протоптанной дорогой ребята пошли тихо, стараясь быть незаметными.
Они подошли к деревянному одноэтажному дому, крыша была поломана упавшим на него деревом, которых сзади находилось множество, что лучи солнца не проходили туда. Возле входной двери окон не было. Джер сказал тихо идти за ним и вышел к другой стороне дома. Там уже находился тонкий кусок стекла в стене. Спрятавшись за дерево, Джер поднял с земли мелкий камешек и кинул. Раздался звук удара, к счастью, трещины не появились.
— Мы же не должны шуметь, — чуть слышно поругался Вильгельм, но был перебит.
— Тихо! Прислушайся, — ответил юноша с горящими глазами. В его взгляде можно было увидеть надежду, сильное желание чегото и страх, что план мог провалиться.
Спустя время они услышали три удара изнутри. Джер обрадовался и засмеялся, не жалея голоса и лёгких.
О походах других людей в этот дом знали не все. Некоторые жильцы разозлились бы и стали задавать много вопросов, таким образом попадание на глаза несло за собой непоправимое. Стекло находилось в комнате человека, который, наоборот, ждал гостей, трёхкратным ударом по стеклу сообщая, что дома никого.
Вильгельм, ознакомившись чуть с местностью, пошёл к входной двери, но был опережен. Джер, подойдя, выпрямил спину, как и юноша рядом сложил руки за спину и широко улыбнулся. Дверь распахнулась быстро и неожиданно. На пороге стояла Джейн с хитрым и счастливым выражением лица. Очень скоро она засияла и стала глядеть на ребят нежным, заботливым взглядом.
— Как приятно, что ты тоже пришёл, Вильгельм. Мне казалось, ты очень занятой, — говорила она, обнимая смеющегося от радости юношу рядом.
— Сегодня хороший день, я решил пройтись. Здравствуй!
Он пожал девушке руку и удивился, насколько она тонкая, да ещё такая холодная.
Джейн была худой, невысокой девушкой с маленькими губами и носом. Её тонкие брови, а также синие, блестящие, словно красивейший сапфир, что сиял от солнечных лучей, глаза закрывали каштановые волосы. Длинные чистые волосы, заканчивающиеся спустя двенадцать сантиметров после плеч секущимися кончиками, были завязаны в хвост ярко-красной лентой. Чёлки не было. Джейн оделась в коричневый с белыми рукавами сарафан, коричневые обтягивающие штаны и чёрные мужские ботинки, видно, не свои, однако по-размеру. На левой щеке возле губ была родинка.
Ей стало некомфортно от того, что гости до сих пор на улице.
Она впустила их и закрыла дверь. Внутри было очень темно, все троя оказались на кухне при входе в помещение. В центре стоял деревянный стол, заляпанный мёдом, на котором стояли пузырьки и маленькие глиняные тарелки с остатками еды. Чуть правее от стола был желтый сундук, закрытый на замок. Слева и справа от входной двери в стенах были закрытые дубовые двери. Ребята пошли вправо, открыв дверь, обнаружили длинный тёмный коридор. В темноте Джейн нащупала ещё одну дверь и отворила её. Они вошли в комнату девушки. Напротив двери было окно, через которое падали лучи солнца. Слева расположилась кровать, у стены справа стоял поломанный деревянный стол. Самым большим предметом на столе было, как ни странно, зекральце. Рядом лежал гребень для волос.
— Садитесь на кровать, мальчики.
Она отодвинула от стола маленькую табуретку и поставила рядом, чтобы не отдаляться от пришедших. Сидела там.
— А почему нам нельзя было шуметь? — спросил Вильгельм.
— Родители не знают о тебе и Джере, а если увидят здесь, отругают. Но сейчас отец в кузнице, а у матери много товаров в порту, — её отец работал помощником кузнеца, а мать занималась разгрузкой кораблей с товарами. Они рано вставали, поздно приходили спать, бывало, пропадали на несколько суток. Денег не на всё хватало.
Вильгельм покачал головой в знак того, что всё понял, но в тайне он пытался представить этих людей и их мотивы.
В этом доме ему не было комфортно, ведь он привык к совершенно иным условиям проживания. Юноша в помещении с трудом сидел всего пятую минуту, слыша запах гнили, обнаруживая очередного паука на стене, ощущая, словно на улицу вышел, каждый ветерок, ему становилось холодно. А Джейн провела там шестнадцать лет и вполне любила данное место.
— Ой! Чего ж ты не сказал, давай я её помну, — она занервничала, увидев лежащего на кровати Джера. Он уже давно находился в таком положении, даже вытянул ноги, с лёгкостью удалось достичь состояния комфорта, а хозяйке показалось, словно подушка была чересчур жёсткая, и юноша просто не хотел жаловаться.
— Не-не-не, верни, — с криками Джер вцепился в подушку.
— Всё, прекрати!
— Оставь, это… этот. Ну! Мой рыцарь, — произнёс Джер и притянул подушку в свою сторону.
— Ты в моём доме, значит, рыцарь тоже мой, — с улыбкой ответила Джейн, заинтересовавшись и быстро поняв правила игры. Предмет потянулся ближе к ней.
— Он будет завеха… за… захватывать территорию!
— Вон, чужеземец!
Друзьям стало неописуемо весело, они даже забыли про Вильгельма. Он глядел на происходящее, как человек взрослый на малолетних, что пытались глупыми поступками сымитировать нечто умное и героическое. Однако вскоре ему стало страшно за подушку, ведь не хотел, чтоб её порвали, по себе знал, насколько с ней удобно и мягко. В это время юноша с девушкой уже говорили за так называемого рыцаря.
— Я останусь с моей леди!
— Враньё! Зачем мне дамы, когда я пришёл не один, а со своим полководцем…
— Пришёл не один! Вильгельм!
Джейн вздрогнула и повторила взволновавшие её слова. Она крикнула, так как подумала, что Вильгельм обиделся и ушёл, в то время как он до сих пор был рядом, на этой же кровати и с удивлением глядел ей прямо в глаза. Девушка молча смотрела на него с приоткрытым ртом, он тоже не спешил отводить взгляд, будто ждал объяснений. Джер вырвал подушку и обнял её, засмеявшись, а когда заметил молчание, стал скучать и понял, что голоден.
— Можно я, как обычно, немного орехов поем?
— Да, бери…
И он выбежал из комнаты, весело напевая себе под нос сочинённую песню из двух слов.
Джейн выдохнула и немного расстроилась.
— Молю, прости, — обратилась она к Вильгельму. — я не умею следить сразу за двумя людьми, а Джер он ещё такой… — Активный?
— Да! Я за ним, благодарю Существо, еле успеваю, а брать ещё кого-то мне пока-что нелегко. Но спасибо, что пришёл в гости! Для меня большая честь, правда, ты уже как родной, — чтобы подтвердить слова, она взяла его за руку.
— Я тебя понимаю, сам за ним в одиночку ходил несколько лет. Но сейчас разошлись немного.
— Как? Вы же братья, интерес общий должен быть…
Вильгельм удивился последним словам, но не стал возражать или оправдываться, а грамотно и эффектно перевёл стрелки на Джейн.
— У вас есть что-то такое?
— Дай подумать. Нам обоим приятно выходить на улицу, ходить, общаться долго-долго, я его, кстати, расчёсываю, но редко, у него волосы липкие.
— Согласен!
Джер очень мало времени уделял купанию, при этом не разрешал отрезать длинные, волнистые и грязные волосы.
Джейн, не спросив разрешения, дотронулась до других, чужих, чьим хозяином был сидящий рядом юноша. Она пустила внутрь пальцы, нарушив форму причёски, затем старалась поправить и, коекак вернув всё на свои места, повела указательный палец за ухо, скоро взяла в ладонь несколько прядей сзади. Джейн пошла выше и добралась до макушки, она сгибала и разгибала пальцы, изучая что-то привлекающее, но это походило на поглаживание, неприятное.
— Это чёрный цвет?
— Да. Только…
Он осторожно взял руку девушки и отвёл подальше. Интерес с её стороны заставлял ощущать дискомфорт и даже смущение.
— Они очень мягкие и пушистые!
Между ними возник момент тишины. Все молчали и редко слышали хруст с кухни. Но всё завершилось неожиданно появившимся вопросом.
— А почему тебе нравится именно с Джером гулять?
— Он весёлый, — ответила Джейн. Вильгельм от этого засмеялся.
— Какая неожиданность, — в нём словно загорелся огонёк, когда он произносил это. Сказанное получилось очень эмоциональным, суть появления сарказма даже не скрывалась.
Через несколько минут вернулся Джер. Ребята немного пообщались о шахматах, недавно ставшей в королевстве очень популярной игре, правила которой не понимали все трое, на это жалуясь друг другу после каждого сказанного предложения. Джейн рассказала, что зимой подслушала историю отца про то, как дворянин, пришедший делать заказ в нетрезвом состоянии, выдал кузнецу государственную тайну: король вызывал каждого из подчинённых к себе и заставлял сыграть партию. Если он выигрывал её — то человека лишали всех полномочий и титулов, если же король проигрывал, победителя оставляли в покое, а могли даже повысить.
— Он потерю запивал, наверное.
— Джер!
— Что ты, ну, — ему не понравился упрёк Вильгельма, ведь гипотеза показалась вполне смешной.
— Вообще, — начала рассуждать девушка. — мы сильно опоздали. В других государствах этой игре уже много-много лет, все к ней привыкли, а наше королевство только узнало про него и теперь не может успокоиться от радости, и распространение дошло аж до Вертиатушки (самой дальней и почти не развитой деревни).
— Пойдёмте у продавцов ши, шахмат, спраш… ж… шахматы искать давайте — предложил Джер, ему очень хотелось прогуляться.
Идея понравилась всем, поэтому ребята встали и направились к выходу. На улице стало ещё теплее с того момента, как все зашли. Вильгельм ожидал, что Джейн достала бы откуда-нибудь тяжёлый чёрный замок и повесила на дверь, сунула внутрь ключ и повернула несколько раз, чтоб закрыть. Однако снаружи не было такого предмета и прибитых специально для него металлических пластин.
— И как закрывать? — голос Вильгельма прозвучал так, словно юноша упрекал Джейн, но это вышло случайно. Он просто немного разозлился на себя за то, что сам не нашёл ответа на вопрос.
Девушка молча осмотрела молодых людей и встала на колени перед дверью. Она стала произносить знакомые слова, чью последовательность знали все трое, у Вильгельма даже кольнуло в сердце от этого. Он знал, это молитва, знал её наизусть, знал и старался забыть, но ежедневное многолетнее повторение отпечаталось, словно выжгли, в памяти. Даже спустя много лет он всё ещё помнил эти слова, хотя ни от кого не слышал.
— Думаешь, мольба о защите здания поможет?
— Всегда помогала, — ответила она на вопрос Джера. — откуда ты знаешь её? Верующие?
— Да, — ответил Джер. — Оба.
— До сих пор, — прошептал Вильгельм так, что никто не услышал.
Суть молитвы заключалась в повествовании о ценности здания, его важности и житье внутри невинных созданий, что любят, ценят, уважают и благодарят Существо за этакий «подарок». Заканчивая, требовалось как бы попросить небесного творца посидеть внутри (пока жильцам требовалось отсутствовать) да отогнать всех нездешних. Жутким это никому не казалось, а Джейн после сказанного пошла к окну, чтоб заглянуть, «явилось ли Существо» и улыбнулась, никого внутри не застав. «Оно там, я чувствую» — подумала она, затем все пошли от дома.
В городе находилось три места, где предполагалось нахождение шахмат, но, возможно, всё скупили, ибо друзья ничего не нашли. Всем было комфортно на прогулке, хоть и чётко виделась разница между ними и их социальными статусами.
Вечером Джер заметил проходившего мимо своего друга, мальчика лет десяти, после чего они убежали, пред этим юноша попрощался с Вильгельмом и Джейн. Оба ожидали такого поступка и не обиделись из-за его ухода. Они прошлись по площади, а когда стало темнеть, девушка сказала, что пора домой.
— Побегу я домой.
— Нет, это…
Вильгельм не стал рисковать и оставлять такого хрупкого человека одного, мало ли что могло случиться.
— Пройдёмся до твоего дома.
— А ты дорогу запомнил?
— Как-нибудь разберусь.
На всякий случай перед расставанием Джейн объяснила, куда следовало идти, чтоб оказаться в центре города, а дальше юноша уже дорогу знал. Спустя полтора часа, когда уже стемнело, он вернулся домой, Джер пришёл, на удивление, раньше.