Непрощëнный грех

Через два дня Анатоль, так и не оправившись, измученный от печали и ежедневных приступов плача, поехал в столицу. Сначала на торжественную отправку тела в специальную подземную комнату главного замка. Там были невыносимый холод и ужасная вонь, ведь это был склеп, где находились трупы всех королев и королей правящей династии. 

После новый король вместе с придворными начал подготовку к коронации — очень требовательному мероприятию. По традиции, что соблюдалась на тот момент уже около двухсот лет, король должен был объездить все города в государстве и показать себя народу. На выступление давался один день. Первым городом стала, конечно же, столица. Так с начала зимы и до последних дней весны Анатоля не было дома. 
Там за это время ничего не изменилось. Дети привыкли к частому одиночеству, Анатоль уезжал надолго не первый раз, сменилась лишь причина. Джер приходил только ночевать и питаться, не стеснялся возвращаться грязным и с растрёпанными волосами, ведь знал, что никто бы не ругался, Вильгельму всё равно. А тот самостоятельно покупал еду на оставленные деньги, учился готовить, убирался в доме и очень много читал, вскоре практикуясь с полученными знаниями. 

Джер иногда попадался на глаза хулиганам. Когда-то мог давать отпор, когда-то нет. Он приходил домой побитый и сильно плакал, а Вильгельм залечивал раны. Часто в письмах, когда Джер не мог ничего заметить, юноша жаловался Анатолю на сие поведение, после зачитывал виновнику очень негативные ответы. Именно так Джер постепенно учился не походить к таким компаниям, игнорируя интерес. Получалось что-то вроде дистанционной воспитательной беседы между отцом и сыном. 

Однажды юноши получили письмо, что обрадовало их одинаково сильно:

«Здравствуйте, дорогие! Как ваши дела? Джер, твоя рука уже не болит? Вильгельм, тебе удалось найти ответы на те вопросы? Если нет, я со всем помогу. И уже очень скоро!
Вообще, мы должны были приехать, ещё когда снег лежал, но решаю не я, а Его Величеству в планах отказывать не стоит. До смерти отца он был каким-то дёрганным, а сейчас к этому добавились резкие перепады настроения. Лишний раз мы ему не перечим, вдруг, хуже станет, править не сможет. В столице недавно родилась наследница престола. Надеюсь, всемогущее Существо будет её охранять, и юная дева в будущем станет прекрасной королевой. Я бы с удовольствием на неё взглянул, но после коронации в столицу не поеду, устал очень и по вам соскучился. Через две недели будем здесь, до этого на площадь не ходите, там идёт подготовка. В необходимый день ждите моего посла, он сообщит время, к которому можно приходить. Далеко не расходитесь! Уже сейчас оставшиеся деньги можете потратить на пошив одежды для торжества. Советую идти делать замеры уже сегодня. Жду встречи! 
                                                                                          Анатоль».

Долгожданная встреча должна была состояться уже в скором времени и очень торжественно. Они ещё не знали, какую именно роль играл Анатоль на коронации. Вариантов придумали много. 

В один солнечный день к ним пришел длинноволосый мужчина, который пригласил их на коронацию. Это был посол. Он говорил так громко, что Вильгельм услышал всё, будучи на втором этаже, и без труда понял, кого Джер впустил в дом. Он согласился подождать их несколько минут, пока те собирались. 

Вильгельм потратил деньги на одежду ещё в день получения письма, но только за день до прихода посла смог получить необходимые вещи. К своим чёрным штанам он попросил сшить длинный камзол фиолетового цвета с белым воротником, также он позаимствовал чёрную ленту, которую завязал у талии. 

Джер очень долго искал свои оранжевые штаны. 

Уже перед выходом Вильгельм заметил неладное. 

— Немного попользуюсь. Мне же идёт, д-да? 

Джер тайно забрал у Вильгельма его чёрный камзол. Размер слегка не подходил, кисти рук полностью закрывались, приходилось подворачивать рукава, талию не пришлось затягивать лентой, одетый был «худее нужного размера». Не приглядываясь, смотрелось хорошо и очень даже по-размеру. Вильгельм не брезгал и считал наряд красивым, поэтому разрешил Джеру оставить всё как было и даже похвалил его за хороший подбор одежды. Наконец, все вышли из дома.

На площади было шумно и людно. Некоторые люди оказались очень хитрыми и решили воспользоваться коронацией, чтобы продать свои товары. Деревянные столы занимали много места, какие-то закрывались шатрами, но большая часть принимала на себя лучи солнца. На этих столах были украшения, еда, одежда, иконы и много другого, всё выставляли на продажу. Быстрее остального раскупали еду. 

Разные люди толпились возле этаких базаров: были особы в пышных платьях с огромными причёсками на головах. Статные мужчины сопровождали юных девиц. Некоторые дамы передвигались с трудом из-за тяжести надетых украшений, создавалось ощущение, что между каждой из них была война за титул самой «блестящей». Были также бедные, грязные, с порванной одеждой люди. Их глаза горели, словно те мужчины и женщины проживали первый в своей жизни освобождённый от работы день и каждую секунду планировали потратить особенно. Третий тип людей был сдержанным и опрятным. Эти создания не надевали украшений и не ходили с марафетом, возможно, на руках где-то виднелись раны, а некоторые пряди волос успели загрязниться к тому моменту, но общий вид и поведение оценивались с отличием. 

В центре площади расположилось возвышение в три метра высотой и два шириной. С двух сторон располагались ступени, охраняемые рыцарями. Они выстроились в несколько рядов, чтобы ни одна душа не смогла пробраться внутрь. В руках у рыцарей, на всякий случай, были копья. Наверху стояли священник, старший из рыцарей и молодой человек, записывающий все произносимые двумя людьми слова. 

Вильгельма и Джера отвели в место, где лучше всего можно было разглядеть короля, они были в нескольких шагах от возвышения. Посол не отошёл от них и следил за обоими. Джер активно комментировал всё происходящее вокруг и с жаром выражал свои чувства. Вильгельм был спокойнее, но глаза его разбегались, а сердце часто билось, ведь он немного волновался. Анатолю он поведал о первом побеге из церкви, когда со времени знакомства не прошёл и месяц. По словам Анатоля, тем мальчиком, которого Вильгельм заметил рядом с полководцем, был человек, на чью голову должны были надеть корону в тот важный день, спустя очень много лет после войны, проходившей в городе. Он наверняка изменился внешне, но как именно? 

Неожиданно люди вокруг стали громко кричать. Когда
Вильгельм поднял голову, он увидел стоявшего на возвышении мужчину. Он один отличался от тысячи других людей. Вся его одежда чередовалась узором из оранжевого и синего цветов, на ногах были серебристые пулены (*башмаки без каблуков). Его русые кудрявые волосы были всего до ушей. На лице сияла улыбка, правый глаз почему-то дёргался, хотя по виду мужчина не волновался. Единственным минусом в этом человеке был его большой живот, настолько, что «хозяин» с трудом мог разглядеть свои ноги. 

Он рассматривал присутствующих, положив руки на пояс. Мужчина посмотрел на Джера, затем быстро перевёл взгляд на Вильгельма, отчего тот растерялся. Они пересеклись взглядами. Вильгельм смог взять себя в руки и, улыбаясь, слегка опустить голову, после поднять, как бы поприветствовав мужчину. Стоявший на возвышении никак на это не отреагировал, лишь осмотрел внешний вид мальчика и глазами побежал к другому человеку. 

— Джер, — тихо сказал Вильгельм. — он на меня посмотрел! 

— И на меня! Я этим очень да… ну, доволен. Это же такое счастье, чудо же! 

Рядом с будущим королём появился мужчина ниже и тоньше, в коричневых штанах, чёрном камзоле, по верх которого располагалась кольчуга, а на ней был красный плащ с капюшоном. Они улыбнулись друг другу, после чего будущий король пальцем поводил возле своей головы. Мужчина понял намёк и снял капюшон. 

— Отец! — закричал обрадованный Джер, когда смог разглядеть Анатоля. 

Наследник престола сделал два шага назад, Анатоль достал свиток и развернул его. Все замолчали. Священник дал команду читать. 

— Мы, Анатоль Ракелье, верный служащий вам, представителю великого королевского рода, объявляем коронацию открытой. Сердечно поздравляем со столь важным историческим событием, которое не забудет ни одна живая душа. Судьба даровала вам признание народа, гордо звучащую фамилию и перечень привилегий, — затем Анатоль стал перечислять обязанности короля и всё, что он должен был выполнять для королевства. Это заняло около десяти минут. — да спустится с небес всемогущее Существо, чтобы помочь вам в столь непростой земной миссии перед воссоединением с бывшими представителями, — далее он передал свиток рыцарю, после чего достал меч. — Тиль Паннь, — Анатоль сделал шаг вперёд и резким движением вытянул руку в сторону мужчины. Острый конец меча оказался возле горла Тиля. Таковы были правила коронации. — клянётесь ли вы стать верным продолжателем королевской династии и могущественным, оберегающим королём? 

— Клянусь, — спокойно, улыбаясь произнёс король. 

— Аве, — после сказанного Анатоль опустил меч и сделал шаг вперёд, — я в тебя верю, ничего не бойся, — прошептал Анатоль королю. 

Он передал меч и отошёл в сторону, а король сказал пламенную речь, поднял меч, все присутствующие подняли вверх правую руку и закричали «Аве Паннь». Оставшееся время Тиль при всех стоял на коленях перед портретом Существа и громко молился, а в конце поцеловал его. Затем он встал, поблагодарил пришедших и торжественно завершил церемонию. 

Люди разбежались, а все стоящие наверху выдохнули и стали выглядеть уставшими. Анатоль пожал королю руку и принял от него мешочек с деньгами. 

— Девяноста золотых и семьдесят медных, как и обещал. 

— Благодарен. Когда в столицу теперь? 

Король немного подумал, оглядел рыцарей и сказал:

— После зимы. Пока-что посиди дома и, умоляю, перепиши содержание законов. Я мог что-то забыть или указать несколько раз, ну, не в состоянии я сейчас работать! Тяжело мне!

— Понимаю, но стоит привыкать. Я тоже не могу выполнять абсолютно всё за вас. У меня тоже свои обязанности есть. Всё будет нормально, я никуда не денусь. Будьте спокойны.

Анатоль обернулся и кивнул. Все рыцари стали расходиться. Когда рядом с мужчинами никого не осталось, Анатоль огляделся и подошёл ближе, чтобы на ухо сказать королю важные слова. Мужчина говорил намного строже, чем мгновение назад.

— Тиль, повзрослей наконец и верни рассудок. Учись головой думать!

Эти слова задели чуть ли не до слёз. Король взял руку Анатоля и с замученным лицом приложил ко лбу, выражая свою нужду в нём и благодарность за проделанный труд. Ответа на это он не получил. Тиль отпустил советника и ушёл, по дороге в карету к нему подошёл священник и начал оживлённо что-то говорить, чем не дал королю погружаться в плохие мысли. 

Анатоль также заменил свои мысли. Он снял кольчугу и отдал её своему послу, потом мужчина надел плащ чёрного цвета. Анатоль тяжело вздохнул. После коронации весь город знал, как он выглядел, поэтому мужчине отныне следовало скрываться. Анатоль постарался не думать о том, что вводило его в печаль и заставляло нервничать, надел капюшон и позволил удалиться послу.

Сердце Анатоля забилось намного быстрее, он пошёл искать Вильгельма и Джера, воображая, насколько был бы счастлив. Впереди было полгода на то, чтобы проводить время вместе или с каждым индивидуально. Ему не терпелось сходить с Джером на прогулку в места с невероятным пейзажем, а Вильгельма хотелось учить чему-то новому, наслаждаясь тягой мальчика к знаниям. Он также планировал потратить некоторые деньги на поездку в соседний город, чтобы расширить их кругозор и отвлечь от привычных, наскучивших построек. Может, сразу в соседнее королевство? Анатоль владел французским, английским, греческим; выбор поражал величиной, да и финансы позволяли. 

Вот послышался знакомый смех, затем в поле зрения попали два знакомых человека, после один из них обернулся и спустя какоето время заключил Анатоля в объятия. Джер крепко держал его, радостно посмеиваясь, и ощущал нежные поглаживания по спине, пальцы то отдалялись друг от друга, то соприкасались, тактильно изучая человека. У Анатоля заблестели глаза. 

— Всё, я дома, я пришёл, — шептал он. Интонация выдавала все скрываемые чувства. Он не думал, что говорит, а произносил то, что первое приходило на ум. 

Пока они обнимались, Вильгельм стоял рядом и улыбался. Он тоже соскучился, но был менее сентиментален. Больше всего ему хотелось задать много вопросов о юном правителе и, благодаря новым законам, что Анатоль наверняка разрешил бы изучить, представить жизнь в чуть изменившемся государстве. 

— Здравствуй, мой хороший! Ты как всегда прекрасен, иди сюда! 

Вильгельм тоже ощутил объятия. Но, в отличие от Джера, произнёс в ответ не «рад тебя видеть, отец», а «с возвращением, Анатоль». 

Юноши в общих чертах рассказали обо всём произошедшем, пожаловались на холодную зиму, поведали историю о чуть не провалившемся под лёд малыше возле дома. Анатоль слушал с интересом и частенько смеялся. Взамен он много сказал о себе, по секрету рассказав, что коронация в городах проходила немного поразному: то погодные условия мешали, то болезнь одного из организаторов, был даже случай, когда религиозный обряд крещения на правление пришлось начать позже назначенного времени из-за персоны, укравшей портрет Существа.

Так они простояли на месте полчаса, увлекаясь милой беседой. Перед уходом домой Джер захотел что-нибудь купить, очень просил остаться и забрать с собой хотя бы одну мельчайшую вещичку. Анатолю пришла в голову мысль. Он достал мешочек с деньгами и дал каждому мальчику по сорок пять золотых и тридцать пять медных монет, заработанных совсем недавно. Мужчина позволил купить всё желанное, главное — в пределе разумного, оружие не брать, на поломанные предметы даже не засматриваться. 

Джер сразу убежал к столику, на котором лежали разноцветные камни. Он всю коронацию поглядывал туда и готов был сорваться, да выбрать самый лучший. А у Вильгельма ситуация оказалась хуже. Он хотел только книги о медицине, однако не нашёл таковых, а ни к чему другому тяги не ощущалось. 

— Ничего не хочу. 

— Совсем? 

— Да, — он решил вернуть монеты. 

— Не приму! Оставь себе, — Анатоль всячески отказывался принимать деньги обратно. Оглядев все столы поблизости, он придумал, что можно было купить. — Ягоды когда-нибудь пробовал? 

— Нет. Это что? 

— Возьмём? Как раз узнаешь, — с улыбкой кивнул Анатоль в сторону продавщицы самых разных ягод. 

Они подошли к столу. Глаза разбежались: там были земляника, голубика, малина, виноград, черника, вишня и смородина, выложенные в глиняные тарелки с углублением. 

— Сколько стоит попробовать? 

Вильгельм показал пальцем на одну из тарелок. 

— Одна ягода — одна золотая, — сказала продавщица хриплым, но добрым голосом, видимо, она болела и старалась заработать денег на лечение. 

Цена удивила Вильгельма, Анатоля же — нисколько. Он спокойно глядел на тарелки и высматривал спелое. 

— Приемлемо для такой экзотики, — сказал он. 

Вильгельм обрадовался и начал пробовать всё подряд. Сначала протянул руку к малине, понравилась, но сразу выбирать её не стал, закусив ещё одну, он потянулся к землянике. С первого раза не распробовал, пришлось брать вторую. Было вкусно, но малина занимала пальму первенства. Затем, протирая рот рукавом, Вильгельм схватил вишню и потом был неприятно удивлён, почувствовав твёрдую косточку, которую пришлось выплюнуть. Далее шла смородина, он откусил маленький кусочек, чтобы сразу обнаружить даже мельчайшую несъедобную внутренность и вытащить. Он стал кривиться, вкус был ему неприятен. Кое-как проглотив кусочек, Вильгельм понял, что второй съесть не получится, поэтому он протянул его Анатолю. 

— Делюсь, — сказал Вильгельм, словно и правда решил сделать доброе дело. Но Анатоль всё понял и рассмеялся. Он быстро доел оставшийся кусочек. 

Больше всего понравились малина и, кстати, вишня, несмотря на «плохой сюрприз» внутри. Анатоль спросил цену. Наели на пятнадцать золотых, а всего отдали тридцать. Продавщица сложила всё в мешочек и отдала Вильгельму. Нести требовалось осторожно. 

Они пошли искать Джера, ведь пришло время отправляться домой. Юноша был очень счастлив и решил, что было бы некультурно просто промолчать о том, чего, по идее, не должно было случаться, но что случилось, благодаря доброте мужчины. 

— Анатоль, — повернулся к нему Вильгельм и стал искать подходящие слова. — спасибо тебе за ягоды. 

— Пожалуйста, — это заставило его улыбнуться. Анатоль даже захотел погладить юношу по плечу. Было приятно. 

Джер разговаривал с какой-то длинноволосой девочкой примерно его возраста. Он без остановки произносил слова, запуская в воздух по одному камню и пытаясь показать маленькое представление. Иногда ошибался, а девочка смотрела на это, как на что-то первый раз происходившее, ей искренне было интересно, временами они с Джером смеялись в один момент. 

Но, увидев остальных, он понял, что пора домой и попрощался с новой знакомой. 

— А себе ты что-нибудь купишь? — спросил Джер Анатоля. 

— Ну… 

Себе он прикупил лишь несколько перьев и бумаги. Джер потратил абсолютно всё на камни, которые утопил в первый же месяц после покупки. Никому он, конечно же, об этом не сказал.