Глава 14. Разделённая вина
Полевые заметки Ардена: "Сигнатуры прошлого не стираются, даже если их растворить. Они оседают в тебе, как осадок в старом котле."
Арден сидел в своей маленькой квартире, уставившись на потрепанный блокнот, который он нашел среди вещей, выданных ОРЯ. Это был не его блокнот — страницы пахли старой кожей и чем-то едким, как растворы Эйрнана. На обложке, выцарапанное чем-то острым, стояло имя: Ила Рефс. Его пальцы замерли, когда он открыл первую страницу. Там, ее почерком, были слова: "Мы знали, на что шли. Арден, если ты это читаешь, не вини себя. Мы выбрали." Его горло сжалось, как будто воздух стал тяжелым. Он ждал, что вина исчезнет, но вместо этого она изменилась — стала не камнем, а нитью, которая тянула его назад, к команде.
Блокнот оказался дневником экспедиции. Ила писала о каждом из них: о шутках Рона над его "рунными каракулями", о том, как Лисса спорила с ним о сигнатурах, о своем решении идти дальше, несмотря на риск. "Мы все подписались под этим," — писала она. "Не ради славы, а ради правды." Арден читал, и перед глазами вставали их лица — живые, смеющиеся, спорящие. Он думал, что его азарт убил их, но они знали. Они выбрали. И все равно он не мог простить себя за то, что не остановил их. За то, что не был достаточно внимательным.
Он отложил блокнот, чувствуя, как грудь сдавливает. Это было его дно — не паника, как на мосту, а тихое, гнетущее осознание: он не мог изменить прошлое, но должен был нести его. Он встал, подошел к окну, глядя на ночной Киев, где фонари мигали, как звезды в Эйрнане. На подоконнике, словно по сигналу, сидел серебристый мотылёк. Его крылья были неподвижны, но присутствие казалось якорем. Арден не шевелился, боясь спугнуть. "Ты всегда вовремя," — прошептал он, и тяжесть в груди чуть ослабла. Мотылёк не обещал чудес, но напоминал: продолжай.
Утром он пришел в лабораторию ОРЯ, где Северин и Лада уже ждали. Северин выглядел мрачнее обычного, листая отчеты об утечке. "Мы сузили круг," — сказал он, не глядя на Ардена. "Но это не снимает давления. Ковалюк хочет результатов." Лада, сидя на краю стола, бросила на Ардена взгляд, полный тихой поддержки. "Ты в порядке, Вейр?" — спросила она, и в ее голосе было что-то, что заставило его сердце сбиться. Он кивнул, но его мысли были с блокнотом. "Просто... нашел кое-что," — ответил он, не вдаваясь в детали. Она не стала давить, но ее рука на миг коснулась его плеча, и это тепло было как напоминание: он не один.
Марта появилась позже, с новыми данными. "Утечка идет через кого-то из инструменталистов," — сказала она, показывая зашифрованные логи. "Они хотят канал под контроль, но не для науки. Для власти." Арден почувствовал, как старый гнев — тот, что горел против тирана — вспыхнул снова. Это было слишком похоже на Эйрнан, на культ продления, на жадность, которая уничтожала всё. Он сжал кулаки, но Лада, заметив это, тихо сказала: "Дыши, алхимик. Мы разберемся." Ее слова были простыми, но они вернули его в момент. Он кивнул, благодарный за ее присутствие, которое, как и мотылёк, появлялось в нужный момент.
К вечеру они составили план: проверить данные канала и усилить защиту. Арден предложил использовать "сигнатуры совпадений" — паттерны, которые он заметил в сбоях сети ОРЯ. "Это как следы в растворе," — объяснил он, и Северин, хоть и закатил глаза, согласился. Работа кипела, but Арден чувствовал, что время уходит. Ила была там, за хрупкой нитью, и он не мог позволить ей исчезнуть снова. Но блокнот Илы изменил его: вина была не только его. Она была разделённой. И это делало его решимость острее.
Интерлюдия: Лада. Она смотрела на Ардена, пока он чертил схемы, и думала: "Он тянет на себе слишком много. Но, черт возьми, он не сдается." Ее рука все еще помнила тепло его плеча. "Если он сломается, я не дам ему упасть. Не в этот раз."