Альтернатива
Лю-Ши стоял, чуть перегнувшись у кормы, и задумчиво всматривался в чернеющие волны океана. Они казались безмолвными хранителями тайн — текучими, бесконечными, равнодушными к человеческим судьбам. Ветер мягко трепал его воротник, а лайнер продолжал свой уверенный ход, будто сам знал, куда плыть.
Он услышал шаги и обернулся. Перед ним стоял Айзек — с привычной полуулыбкой, приветливой, но чуть ироничной.
— Я так и думал, что найду вас здесь, — сказал он. — Мне пришла в голову одна мысль, касающаяся интерпретации ваших результатов. Если не ошибаюсь, согласно вашей модели, любая биологическая сущность способна заглянуть в несколько вариантов будущего, затем вернуться в настоящее и сделать выбор. Конечно, это упрощённый взгляд, но суть вроде бы в этом?
Лю-Ши кивнул, не отрывая взгляда от воды.
— Да, именно так. Но вы хотите предложить альтернативную интерпретацию?
Айзек оживился:
— Вспомните знаменитые эксперименты Либета?
Лю-Ши повернулся к нему, заинтересованно прищурившись:
— Конечно, помню. Либет просил испытуемых совершить простое действие — пошевелить рукой, нажать кнопку. Момент действия фиксировался датчиками, а мозговая активность — с помощью электродов, а позже и МРТ. Кроме того, фиксировался момент осознанного решения. И что оказалось? Мозг выдавал сигнал готовности ещё до того, как человек принимал решение. Только спустя 200–300 миллисекунд сознание «догоняло» и принимало решение, которое уже было предопределено. И лишь потом следовал мышечный отклик.
Он замолчал, глядя на Айзека с лёгким удивлением.
— Но какое отношение это имеет к нашим делам?
Айзек терпеливо продолжил:
— Эти эксперименты породили бурную дискуссию о свободе воли. Самая популярная интерпретация: мозг принимает решение заранее, а сознание лишь оформляет его, как будто подписывает документ, уже составленный. Мы думаем, что свободны, но на деле — просто исполняем заранее прописанный сценарий. Мозг, с изощрённой хитростью, внушает нашему сознанию, что оно само всё решило. Отсюда — вывод о принципиальном отсутствии свободы воли.
Он замолчал, ожидая реакции. Лю-Ши, казалось, слушал рассеянно. Его взгляд скользил по палубе, по теням, по силуэтам — будто он кого-то искал.
— Вообще-то у меня назначена встреча, — сказал он нерешительно.
Айзек тоже оглянулся, затем щёлкнул пальцами:
— Не волнуйтесь, я вас сильно не задержу.
Небо уже слилось с мерцающей гладью воды. Первые звёзды вспыхнули, как сигнальные огни. Где-то на верхней палубе оркестр начал играть блюз, и со стороны казино доносились выкрики, смех, звон бокалов. Айзек начал покачиваться в ритме музыки, его глаза затуманились, движения стали плавными — он входил в транс, как будто его сознание уже покинуло настоящее.
Лю-Ши наблюдал за ним с лёгким беспокойством. Он понял: Айзек не уйдёт сам. Его нужно вывести из этого состояния — иначе он останется здесь, в этом зыбком моменте, навсегда.
— И всё же, что вы хотели сказать? — громко спросил Лю-Ши, не скрывая раздражения. Его взгляд всё ещё скользил по палубе, выискивая кого-то в толпе.
Айзек улыбнулся, как человек, которому наконец-то дали слово:
— Представьте, что ваше сознание решает поднять руку. Что происходит? Зная точные параметры, необходимые для активации нейронов, наше подсознание совершает прыжок — не в будущее, как вы предполагаете, а в недалёкое прошлое. Вернее, в один из вариантов прошлого, в котором активность мозга и мышц уже приводила к поднятию руки.
Он сделал паузу, давая Лю-Ши время переварить сказанное.
— То есть, вместо выбора одного из возможных будущих сценариев, мы добиваемся желаемого, подбирая наиболее подходящий вариант нашего прошлого. В этой интерпретации эксперимент Либета вовсе не противоречит свободе воли. Вы сначала совершаете выбор, а затем возвращаетесь назад, чтобы реализовать его наилучшим способом.
Лю-Ши нахмурился:
— Я... кажется, не очень понимаю вашу идею, — пробормотал он рассеянно, продолжая оглядываться.
Айзек оживился:
— Давайте поясню. Представьте, что я снимаю фильм о баскетболисте, который пытается забросить мяч в корзину с середины поля. Сложная задача. Он делает двадцать попыток — все мимо. Но на двадцать первой он находит идеальный угол и скорость. Мяч летит по точной траектории и попадает в корзину. Я просматриваю все дубли и выбираю только тот, где он поразил цель. А зрителям показываю один-единственный фильм — с феноменально удачным броском. Всё остальное будто и не существовало.
Он сделал жест рукой, будто подбрасывал мяч.
— Так действуют и биологические объекты. Каждое действие — это выбор из множества путешествий в прошлое, ведущих к настоящему. Мы выбираем задним числом наиболее благоприятный путь. Наше настоящее могло бы реализоваться по-разному — и мы подбираем тот вариант прошлого, который приводит к нужному результату.
Лю-Ши отрицательно покачал головой:
— Но... это ведь означает, что мы можем влиять на прошлое других. А значит — и на их настоящее?
Айзек одобрительно повёл рукой:
— Совершенно верно. Когда-то я читал статью Леонарда Лейбовского о ретроспективном эксперименте. Люди молились за здоровье тяжело больных. Но вот пикантность: эти больные уже либо умерли, либо выздоровели — за несколько недель до начала молитв. Молящиеся, конечно, об этом не знали. И что вы думаете? В группе, за которую молились, процент выздоровевших оказался значительно выше, чем в контрольной. То есть действия, совершённые в настоящем, изменили прошлое — чтобы привести к желаемому результату.
Лю-Ши нахмурился:
— Но разве это не парадокс путешествия во времени?
— Отнюдь, — спокойно ответил Айзек. — В квантовом мире, когда мы включаем детектор, мы фиксируем траекторию частицы — её путь из прошлого в настоящее. Но на самом деле, мы создаём это прошлое в момент измерения. Если бы кто-то другой провёл измерение — он увидел бы совсем другое прошлое. А по поводу парадокса: представьте, вы решили убить себя, вернувшись на одну секунду назад. Но если один из вариантов дороги назад начинается с вашей смерти — он не может стартовать. Мертвец не способен выполнить обратные движения, как в фильме. Если вы живы сейчас — значит, все ваши путешествия в прошлое заканчиваются вашей жизнью.
Лю-Ши задумался, затем спросил:
— И всё же... чем ваш вариант — с изменением прошлого — предпочтительнее моего, где мы «обнюхиваем» будущее?
Айзек усмехнулся:
— Ваш метод — это разведка. Мой — монтаж. Вы смотрите вперёд, чтобы выбрать путь. Я смотрю назад, чтобы выбрать исход. Но, возможно, истина — где-то между. Или вовсе вне времени.
Айзек уже собрался ответить Лю-Ши, но в этот момент послышались лёгкие шаги и удивлённый возглас. Из полумрака появилась Белисса — в элегантном вечернем платье, её глаза блестели от неожиданности.
— Айзек? Что вы здесь делаете? — спросила она, не скрывая удивления.
Айзек расправил плечи и с театральной грацией вдохнул морской воздух:
— Решил насладиться ароматом океана и философией под звёздами. Кстати, наш друг Эрнесто, по-моему, сильно ошибается, оставляя вас одну в обществе таких... одиноких мужчин.
Белисса махнула рукой, и из тени вышел сам Эрнесто. Он был в безупречном белоснежном смокинге, но выглядел слегка смущённым, словно застигнутым врасплох. Лю-Ши радостно махнул ему рукой, но Эрнесто, криво усмехнувшись, лишь кивнул в ответ, избегая прямого взгляда.
— О! — воскликнул Айзек. — Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы догадаться о ваших намерениях на вечер.
Белисса застыла, переглянувшись с Эрнесто. В её взгляде мелькнуло напряжение, но она быстро взяла себя в руки.
— Ну да, — продолжил Айзек с весёлой интонацией. — Смокинг Эрнесто, ваше прелестное платье, Белисса... Всё говорит о том, что вы направляетесь туда, где дресс-код — не просто формальность. Очевидно, вы по дороге в казино. Искренне надеюсь, что удача будет к вам благосклонна.
Белисса рассмеялась — легко, почти искренне. Она уже повернулась к Эрнесто, собираясь уйти, как вдруг Айзек негромко, но с нажимом произнёс:
— Не торопитесь. У меня есть маленькое предложение. Кажется, оно может улучшить ваши шансы в борьбе с бездушной рулеткой.
Он повернулся к Лю-Ши:
— Уважаемый доктор, не согласитесь ли одолжить ваш чемоданчик нашим друзьям на вечер? Я хотел бы оказать им небольшую дружескую услугу... Вы понимаете, о чём я?
Лю-Ши понимающе кивнул, но в его голосе звучала осторожность:
— Да, конечно... Но я не уверен. Не знаю, как они себя поведут. Система может отреагировать непредсказуемо.
Айзек прервал его, обращаясь уже к Белиссе и Эрнесто:
— Я уверен, вы об этом даже не думали. Но мне почему-то кажется, что вы захотите попробовать.
Белисса не дождалась ответа от Эрнесто. Она бросила на него строгий взгляд, затем повернулась к Лю-Ши и с удивлённой, почти певучей интонацией сказала:
— Как нам эта блестящая мысль не пришла в голову? А ведь действительно... Как же это любезно с вашей стороны, доктор! Вы и правда одолжите нам ваше чудо-оружие?
Лю-Ши посмотрел на неё внимательно. В её голосе звучала смесь кокетства и расчёта. Он медленно наклонился к чемоданчику, будто взвешивая не только решение, но и последствия.
Лю-Ши, ошарашенный происходящим, вежливо улыбнулся, но в его взгляде читалась тревога. Белисса, не теряя ни секунды, протянула руку к чемоданчику, и через несколько минут их с Эрнесто как ветром сдуло — исчезли в сияющих коридорах лайнера, оставив за собой аромат дорогого парфюма и предчувствие авантюры.
Айзек подождал немного, затем повернулся к Лю-Ши, лицо его стало серьёзным:
— Доктор... у меня к вам деловое предложение. Я хотел бы купить ваш чемоданчик.
Лю-Ши застыл, изумлённо глядя на него.
— Всего на три месяца, — продолжил Айзек. — Клятвенно обещаю: никаких экспериментов, никакого яда. Только самая питательная пища, которую вы мне порекомендуете. Обещаю относиться к ним как к королевским питомцам.
Лю-Ши прищурился:
— Я не очень понимаю вашу цель... но предупреждаю: это будет недёшево.
— Мою цель вам лучше пока не знать, — отрезал Айзек, и, взяв Лю-Ши под локоть, отвёл его в сторону. Через пять минут они уже пожимали друг другу руки, и чемоданчик был официально передан.
На следующее утро корабль, издавая радостные трубные звуки, медленно входил в порт назначения. У кормы, кутаясь от утреннего тумана, стояли Лю-Ши и Айзек, как будто продолжали вчерашний разговор. К ним подошли Эрнесто и Белисса — усталые, хмурые, с потухшими глазами. Белисса была в своей фирменной пасторальной шляпке, но лицо её пылало негодованием.
Она яростно всунула чемоданчик в руки опешившего Лю-Ши:
— Ваша проклятая игрушка не работала! — выпалила она. — Даже хуже — давала самые худшие предсказания. Мы проиграли всё до нуля!
Айзек спокойно протянул руку и взял чемоданчик:
— Мне очень жаль это слышать. Но чемоданчик теперь мой — на три месяца. Мы договорились с доктором вчера вечером.
Он вдруг резко постучал себя по голове:
— Это всё моя вина! Как же я не сообразил... тупица! Всё из-за того, что я договорился приобрести чемоданчик на три месяца. Но я не подумал...
— Что? — нетерпеливо спросили Белисса и Эрнесто одновременно.
— Я обещал не трогать этих малышей, — он ткнул пальцем в чемоданчик. — И, как только я обозначил такую перспективу, они — мои маленькие оракулы — вынюхали альтернативу. Ведь существовала гипотетическая возможность... Нет-нет, я вас ни в чём не подозреваю. Но они видят все варианты будущего. И в одном из них, если бы вы выиграли, то могли бы взять чемоданчик и отправиться в тур по другим казино.
Он сделал паузу, затем добавил с лёгкой усмешкой:
— Конечно, с согласия владельца чемоданчика...
Эрнесто всё понял. Он опустил голову, молча слушая.
— А это значит, — продолжил Айзек, — что у обитателей чемоданчика возникли две альтернативы: попасть ко мне в санаторий на три месяца или к вам — на бесконечные кормёжки ядом. Будущее со мной оказалось куда более привлекательным. Поэтому они сделали всё возможное, чтобы вы проигрались в пух и прах. Но я... я должен был догадаться! Идиот!
Он повернулся к Лю-Ши и чуть заметно подмигнул.
Белисса бросила на Эрнесто взгляд, полный ледяной ярости:
— Похоже, ты не такой умный, как я думала. И мне бы хотелось попрощаться с тобой навсегда.
Эрнесто, не отвечая, зашагал прочь. Но со стороны могло показаться, что на его лице промелькнуло нечто похожее на облегчение.
Белисса поправила шляпку, затем повернулась к Айзеку, улыбнулась самой очаровательной улыбкой и сказала:
— А почему бы нам не познакомиться поближе?
Айзек, не теряя времени, взял её под руку и, что-то говоря, повёл в сторону оркестра, который вновь заиграл джазовые композиции.
Проходя мимо Лю-Ши, он наклонился и тихо произнёс:
— У меня странное ощущение, что мы только что немного изменили прошлое... чтобы выбрать лучшее будущее.
Лю-Ши рассмеялся:
— Или мы просто пошли на запах более аппетитного будущего.