Новая версия
Арис поставил точку — и к нему вернулось давно утерянное ощущение свободы. Он торопливо отправил законченный текст редактору и позволил себе расслабиться. В тот вечер он уснул неожиданно быстро и глубоко, будто сам стал героем своего рассказа, наконец-то сбежавшим от тревог.
Но было бы наивно думать, что строгий редактор «Пеликана» оставит своего автора в покое.
Ранним утром, бесцеремонно вторгнувшись в самые сладкие глубины сна, его грубо вырвал из забвения переливающийся, почти издевательский звонок телефона.
— Господин Арис! Проснитесь. Вы меня слышите?
Конечно, он слышал. Но понял, что вопрос риторический — и промолчал. Редактор, как всегда, не нуждался в ответе.
— Я очень недоволен! — голос, скрипучий и громкий, был насыщен раздражением, как будто сам текст обжёг его пальцы.
Арис приготовился к взбучке. Что не так? Язык? Замысел? Герои? Всё могло быть причиной. Но он не угадал.
Редактора вовсе не интересовали литературные достоинства или недостатки. Его голос гремел, как раскаты грома:
— Каждый раз, когда публикуется рассказ, где главный герой страдает или, упаси боже, гибнет — мы получаем шквал негодующих писем! Хватит испытывать терпение и заставлять нервничать наших верных читателей! Вы понимаете, что я хочу сказать?
Арис молчал. Гудки в трубке дали понять: обсуждать никто не собирается.
Он глубоко вздохнул и безропотно включил компьютер. Пора что-то менять. Переписать. Перекроить. Или — выбрать другой сценарий будущего.
Так же, как и его герои.