Ты можешь!

Новый возврат, во время которого мы обсуждали возможности постройки щита. Диаметр Земли – 13тыс.км. Чем ближе будет располагаться щит, тем меньшего размера его можно сделать. Но и очень близко размещать его нельзя, потому что двигатели кораблей, которые должны быть очень мощными, окажут крайне негативное влияние на атмосферу нашей планеты.

Мы рассчитали, что потребуется щит диаметром 30 тысяч километров, и располагаться он будет на орбите, в 20тыс.км от поверхности. Моделирование столкновения его с облаком плазмы дало положительный результат, и мы стали занялись строительством.

Сделать щит целиком при помощи одного космического корабля оказалось непосильной задачей. Даже огромный корабль длиной более тысячи километров не мог бы вместить все требуемое оборудование и двигатели

Потому мы решили делать щит секционным, и для этого занялись строительством 14 кораблей, которые могли быть небольшими – всего 10км. И даже их, имея бесконечные ресурсы – энергию и материалы, несколько возвратов ушло у нас на безуспешные попытки собрать их из отдельных блоков.

Идея производить корабль целиком, построив для этого огромный синтезатор оказалась удачнее. Однако это добавило к сложности изготовления самого синтезатора нужных размеров ещё и потребность проектировать корабль целиком в виде одной 3d модели. Очень много времени ушло, и наконец, спустя десятки возвратов мы справились с этим!

После первой успешной постройки Эгиды Земли - так назван был флот из этих 14 кораблей, мы вывели их в космос. 10 декабря щит благополучно отразил излучение. Земля не пострадала! Неужели удача, и всё у нас получилось?

Увы, когда облако приблизилось к Земле, мы поняли, насколько ничтожны перед ним. Я помню яркий свет, окруживший нас со всех сторон прежде, чем случился возврат.

Пересчитываем размеры щита. Он должен быть крупнее – 100тыс.км, и мощность генераторов щита также должна увеличиться. Число кораблей достигло 80, и сами они стали в 2 раза больше. Для постройки их нам пришлось конструировать несколько синтезаторов, чтобы успеть вовремя.

Снова неудача, после чего мы стали делать щит многослойным, потому что температура плазмы превышала возможности этой технологии и требовалась его регенерация.

Корабли усложнялись и росли в размерах. Щит, когда оказался способен продержаться больше нескольких секунд в таких жестких условиях, как плазма с температурой 500 тысяч градусов и давление в 10 ГПа, становился парусом за счет огромной площади поверхности. Как итог, двигатели кораблей оказывались неспособными удерживать щит на орбите.

Тяги химических ракетных двигателей нам было недостаточно, а фермионные - очень опасны на таком близком расстоянии от Земли, будучи направленными на планету. Эту проблему мы тоже решили, поставив несколько двигателей на каждый корабль и направляя их в стороны.

Наконец щит выдержал и смог отклонить облако плазмы в сторону — это была наша первая настоящая победа! Жаль, что Луна, находившаяся в стороне и не защищенная Эгидой была разрушена. А ещё излучение, исходившее от самого облака нанесло очень серьёзный ущерб экосистеме Земли. Возврат у меня наступил тогда спустя несколько месяцев после вспышки из-за полученного облучения.

Усилия вновь направляются на постройку космических кораблей, отправляющихся к звёздам, не посещенным нами ранее. Я не полетел тогда с ними, решив дождаться возврата, чтобы продолжить поиск решения здесь, на Земле.

Десятки кораблей отправились в разные стороны, унеся с собой несколько миллионов человек. Непривычное, и очень тяжелое чувство я испытал тогда. Аврору и Одиссей также провожали когда-то, когда мы отправились на поиски нового дома, оставив миллиарды человек на обреченной планете.

Неизвестно, как сложились судьбы тех, кто отправился в полёт в этот раз, но оставшиеся на Земле стали практически призраками. Без цели и смысла жизни, чувств и эмоций. Радость, горе, страх и ненависть чувствовать мы не могли более. До катастрофы тогда оставалась ещё пара месяцев, и я ожидал хаоса, но не безжизненные города. Это настолько потрясло меня, что я больше не мог видеть страданий, на которые обрекаю всех жителей Земли, даря призрачную надежду на спасение. Пусть жизнь на планете идёт своим чередом, а я продолжу строить щит сам.

Мне было понятно тогда, что не получится создать щит, способный полностью окружить Землю. Огромные размеры его и всего 30 лет на постройку не давали шанса на успех. Но что если расположить щит возле Солнца и отклонить выброс плазмы в сторону раньше, чем он приблизится к нам?

Возможно эта идея и была неплоха, но расчеты показывали, что давление на щит будет многократно выше, чем возле Земли, да и сам щит потребуется огромный – свыше полумиллиона километров в диаметре. Да, на его постройку уйдёт какое-то время, но я буду строить его!

Чтобы не привлекать внимания, я планировал устанавливать синтезатор на Луне и для полётов туда строил грузовой космический челнок – «Гелион». Он был оснащен энергетическим щитом и был достаточно просторным, чтобы жить на нём неделями.

А ещё я смог оптимизировать процесс строительства, начав с маленького синтезатора, и с его помощью производить синтезатор более крупного размера, и так до тех пор, пока не будет достигнут нужный размер рабочей зоны синтезатора для производства кораблей Эгиды Земли.

Процесс оказался небыстрым, потому что я работал один, и при этом не обладал сложным оборудованием на старте каждого возврата. Иногда приходилось ждать годы, прежде чем нужные мне технология или программа станут доступны – как например интернет или высокопроизводительные компьютеры.

Очень быстро выяснилось, что за обратной стороной Луны, где я планировал строить корабли, ведётся практически непрерывное наблюдение при помощи земных космических аппаратов. Как и на Марсе, где меня очень быстро обнаружили.

«Почему бы не построить синтезатор прямо в виде базы в космосе? Скажем, где-нибудь возле Юпитера или Сатурна?» Изучив этот вопрос, я понял, что и там в даты строительства окажутся исследовательские зонды. Весь процесс у меня занимает 15 лет, и этого достаточно, чтобы обнаружить любую активность неподалёку от Земли. В итоге я решил строить базу, которую назвал «Гефест» позади Урана. Это достаточно далеко от нашей планеты и, полёт в одну сторону на Гелионе занимал 3 дня.

Гефест я научился строить за 2 года и с первой попытки. Затем ещё несколько возвратов мне потребовались для того, чтобы успевать в срок производить все корабли. Одновременно с этим я проводил тестирование их возле Солнца, проверяя работу щита в различных условиях. Выяснилось тогда, что радиосвязь ненадежна, и мне стоит использовать «Эхо» - способ коммуникаций через 7-е измерение.

Сложность производства бортовых компьютеров кораблей была недостижимой для меня до 2020-х годов, и я оставлял корабли без управления на некоторое время, и однажды несколько почти готовых кораблей, находящихся позади Урана на стоянке, столкнулись друг с другом. Появилась куча обломков, запустившая цепную реакцию разрушения остальных кораблей и Гефеста. В солнечной системе тогда появилось столько крупных и опасных объектов, что они буквально размолотили все планеты, кроме Юпитера с Сатурном, которые хоть и уцелели, но сильно пострадали. А когда спустя годы произошла вспышка, на её пути препятствий больше не оказалось. С тех пор я стал устанавливать несложные бортовые компьютеры на корабли сразу при постройке, и они были нужны лишь для удержания кораблей на месте.

Начиная с момента, когда Эгида Земли впервые была готова полностью и стала выполнять свои задачи, последовала длинная череда неудач. Случалось, что секции щита расступались под давлением, многократно превосходящим то, что было возле Земли. Иногда щит разворачивало перпендикулярно Солнцу и весь флот сгорал. Из-за недостаточно оперативной коррекции местоположения несколько раз корабли входили в корону Солнца прямо в активную область, где также разрушались. Потому двигатели приходилось делать всё мощнее, а также повышать точность управления ими, иначе возникал дисбаланс в разных секциях щита, который я отклонял на небольшой угол – всего 15 градусов, чтобы уменьшить давление и создать эффект рикошета.

В итоге рабочая версия Эгиды Земли была такой: 660 кораблей длиной 9.7тыс. км образовывали щит диаметром 600тыс.км, и располагались на низкой околосолнечной орбите в 7млн.км от поверхности (и 1млн.км от короны, где находилась активная область).

Наступил возврат, который был наверное моим самым удачным и позитивным за всю мою жизнь! Строительство Эгиды Земли завершилось успешно, и флот прибыл к Солнцу спустя 2 недели при перелёте от Урана. Я также прилетел на Гелионе туда, чтобы лично наблюдать и управлять процессом, предварительно отправив в несколько научных центров на Земле сообщение с предупреждением о вспышке. Щит будет виден невооруженным глазом, и я не хотел вызывать паники его появлением.

Центр управления флотом я устроил на корабле под названием «Тамерлан», находящемся в центре щита, который был крупнее остальных. Он должен был принять на себя большую часть нагрузки. Также на нём имелась искусственная гравитация, аналогичная используемой нами когда-то на Авроре с Одиссеем, чтобы сохранять мне жизнь. Иначе инерция размазала бы меня по стене!

Впервые за долгое время я чувствовал уверенность, что Эгида выдержит! Сейчас это уже не хрупкая конструкция, что была ранее, а огромная и грозная сила, способная состязаться с энергией Солнца. Ведь диаметр щита был всего в 2 раза меньше Солнца!

Уже идёт отсчет последних минут перед началом вспышки. Щит на максимальной мощности, двигатели готовы включиться в любую секунду. Приборы на Тамерлане фиксируют расхождение магнитных полей в короне Солнца и прямо перед нами находится область, где накоплена колоссальная энергия.

На корабле ещё тихо, и я слышу стук своего сердца. Нет страха, лишь любопытство. Невероятное вдохновение от осознания, что человеком была построена рукотворная преграда, бросившая вызов космической стихии.

Началось! Вспышка была настолько яркой, что затмила само Солнце. Благодаря светофильтру на иллюминаторе корабля я увидел струю плазмы, пока ещё тонкую, что вырвалась из активной зоны и постепенно расширялась. До прихода ударной волны оставалось всего несколько секунд, и с низким гулом включились двигатели Тамерлана.

Лишь небольшую встряску я почувствовал, когда плазма коснулась щита. Вижу на экранах бортового компьютера множество сигналов о предельной нагрузке. Испарение внешних слоёв щита идёт очень быстро, потому что температура плазмы здесь 2млн.градусов. Продержаться нам нужно 20 минут.

Так медленно тянутся минуты, что кажется, само время застыло. Волнение, а скорее ужас испытывал я тогда от осознания немыслимой силы, действующей лишь в нескольких километрах передо мной. Если щит не выдержит, я испарюсь раньше чем успею что-либо предпринять.

Замечаю, что угол отражения меняется, и скоро облако плазмы вновь станет двигаться в сторону Земли. «Интересно, много ли тех, кто знает, что происходит сейчас здесь?» промелькнула у меня мысль в голове. А в этот момент корабли флота уже проводили манёвры, чтобы скорректировать щит в нужном направлении.

Наконец поток плазмы слабеет, и на экранах компьютеров исчезают критические уведомления. В иллюминаторе снова можно видеть силуэт Солнца. Затихают двигатели.

Неужели получилось? Не могу поверить в это, ведь я шел к этому моменту так долго, что уже потерял счет возвратам, и годам, прожитым в них. Буря эмоций, которые мне не удавалось более сдерживать, и нет слов ни в одном языке, чтобы передать всё, что я чувствовал тогда.

Мощность щита можно уже снижать, но я оставил его включенным, потому что в ближайшие часы произойдёт ещё серия вспышек. Они будут значительно слабее и не смогли бы нанести вреда Земле, но я решил не рисковать.

11 декабря, когда всё закончилось, я направил все корабли на Солнце, чтобы они не стали угрозой сами. Лишь Тамерлан я решил сохранить и он отправился к Венере, где будет находиться до тех пор, пока, возможно, не пригодится нам. Гефест я также оставил на случай, если нам когда-нибудь захочется построить что-то очень крупное?

Вернувшись на Землю 12 декабря, я с изумлением узнал, что за работой Эгиды Земли наблюдали миллионы. Меня встречали как героя. Было очень приятно, хотя я всегда заявлял что успех стал возможен лишь благодаря общим усилиям.

Передавая сведения обо всех известных мне технологиях я опасался, что некоторые из них могут быть использованы нами во вред, но надеялся, что мы сможем распорядиться ими достойно.

Забегая вперёд, я скажу, что даже не предположить не мог тогда, насколько сильный прогресс случится вскоре, когда мы сосредоточимся не на выживании, а наконец на движении вперёд! И то будущее, что мы смогли сделать вместе было потрясающим!