Глава 11
В мрачном подземелье раздавался сбивчивый шум.
По тоннелю, соединяющему донорский центр и первый корпус, полуполз обнаженный до пояса мальчик.
Его тело покрывали страшные кровоточащие ожоги, как и голову, волосы на которой были выжжены, и изуродованное лицо.
Вместо правой руки оставался гниющий ошметок мяса.
Дрожа, он испускал сквозь зубы хриплые протяжные стоны и срывал ногти левой, пытаясь зацепиться за зазор кафельных плит стены, чтобы не дать себе сползти на пол на подгибающихся ногах.
Его губы были раскрыты, а дыхание со свистом вырывалось из израненной груди.
Мальчик вот-вот мог потерять сознание от чудовищной боли - и все-таки что-то заставляло его вновь и вновь тащить свое полурастлившееся тело вперед, не давая ему плюхнуться в лужу собственной крови в длинной кафельной коробке и больше не подняться.
И в один момент он уперся головой прямо в железную створку двери на свободу.
По ней поползла, крепчая, ледяная короста, но еще один толчок - и она оказалась открытой.
Ему страшно повезло.
Мальчик вывалился на свет, жадно хватая ртом воздух и захлёбываясь в слезах, словно каждый глоток резал его грудную клетку изнури.
Изоляторы.
Бросая лихорадочные взгляды по сторонам нового, узкого и светлого коридора, мальчик каким-то чудом вновь поднялся на ноги и сделал несколько шагов по направлению к двери в конце.
До кнопки вызова лифта оставалась лишь протянуть руку.
Ноги подкосились, и мальчик изо всех сил ударил в неё локтем, медленно сползая на пол.
Он переводил дыхание, продолжая издавать сиплые стоны, когда как отчаянная догадка заставила из последних сил прикусить язык.
Двери, на которые он опирался спиной, давным-давно должны были открыться...
Вскрикнув от натуги, он протянул руку вверх, принявшись шарить по стене, и, снова нащупав кнопку, стукнул по ней кулаком, с треском вышибив россыпь искр.
В шахте лифта за стальными створками продолжала царить тишина.
Сердце мальчика ёкнуло.
Он не мог... не мог быть...
Закричав от боли во весь голос, он выпрямился, опершись о наглухо сомкнутые створки полуосвежёванной спиной и, вывернув руку, принялся давить на кнопку снова и снова, пока не поскользнулся и не сполз на пол.
Стуча зубами, он поднял лицо в кровяной коросте и только сейчас увидел пустое табло.
Сломан...
"Господи", пронеслось в его рухнувшей голове.
В груди поднялась ледяная волна.
Почему это случилось именно сейчас... В самой безупречно модернизированной системе....
С трясущейся шеей он в неистовом отчаянии снова огляделся вокруг, отползая от дверей, и внезапно замер, проглотив слюну.
Рядом с дверью лифта в белой стене ему привиделись прямоугольные очертания.
Протянув руку, мальчик еле-еле ударил в стену, и едва не лишился чувств.
За дрогнувшими створками, отошедшими от крашеной стены, была пустота...
И узкая лестница вверх, слабо виднеющаяся во мраке.
Забыв об адской боли, он затащил свое истекающее кровью тело внутрь, нащупав ступеньки, и принялся ползти вверх.
Дверь за его спиной захлопнулась, и наступила непроглядная чернота, в которой он продолжал карабкаться на отвесную лестницу, лихорадочно вскрикивая и срываясь вниз со ступенек, мгновенно покрывающихся скользкой ледяной коркой, стоило на них опереться.
Прошла целая вечность, пока он не ударился затылком о люк наверху.
Трясущейся рукой мальчик уперся в него, и, призвав все силы агонии, толкнул его.
Никакого результата.
Даже если он оставался открытым, как и многие двери с электронными замками, которые он миновал - за исключением злополучного лифта, то весил для него теперь чудовищно много.
Потеряв равновесие, мальчик рухнул вниз головой назад, и, застряв в узкой клетке, заорал, запрокинув голову вверх.
Он снова полез туда, стеная все громче и громче с каждым вдохом.
Если бы у него было две руки!
Сжав зубы, он уперся размозженной головой и трясущимися плечами в стальной лист, перебирая ногами по ледяной горке.
Не выдержав натуги, мальчик закричал снова, срывая голос, и из скорченного хребта вырос гребень ледяных шипов, которые пробили в стали дыру, раскрошившись сами на тысячи осколков.
Ухватившись одной рукой за острый край искорёженного люка, мальчик нащупал ногами ледяные бугры на ступенях и выполз наверх, сдирая останки кожи о края лаза.
Прямо перед ним снова оказалась запертая дверь лифта с пустым табло, но стены вокруг приняли другую форму.
Его ждала еще одна пытка.
Лестница... еще только на первый этаж.
-Смотрите, -выдохнул Тайлер. -Мы... мы пришли.
Аллея, пересекающая сад, кончилась.
Перед ними оказался мостик, крутым колесом перекинувшийся через речку, оба берега которой тонули в цвету.
На противоположном холме возвышалась каменная стена с аркой, где внутри расступались каменные дома с черепичными крышами и широкими дымоходами.
Трубы высились на фоне ярко-голубого неба, образуя над стеной еще один каменный городок, выше которого была только гора с раздвоенной вершиной на горизонте.
У домов в два-три этажа были толстые стены, беленые и выгоревшие на солнце до желтизны, и большие окна. Их ставни были распахнуты прямо на узкую улицу, мощеную булыжниками.
Улица, утопающая в зелени и цветах, расширялась и обоими концами ныряла в толпу стен, усеянных все той же цветущей растительностью, грозди которой свешивались из окон.
Каламинго хватило одного взгляда, чтобы рассмотреть все это, как и то, что улица наполнена людьми, на которых не было белых комбинезонов.
По лицу Рено читалось: он слышит за стеной звуки не призрачной жизни.
Последние сомнения в том, что город был миражом, исчезли у всех.
Девять детей остановились у начала моста, мгновенно замолчав. Каждый слышал дыхание товарища.
-Не похоже на... на то место, откуда нас забрали охотники, -выдавил наконец Джеверз.
-Мы добрались! -Закричала Салли в восторге так громко, что от стен отскочило пронзительное эхо, и побежала через мост - но брат стремительно схватил её за руку.
-Никаких догонялок, -прошипел он, с трудом переводя дух. Он казался злым, но на самом деле дрожал от страха. - Понятно тебе?
-Нужно разделиться, -сказал Тайлер. -Кто-то пойдет первым... на разведку.
-Я, -быстро откликнулась Тома. -Меня достаточно.
-Я пойду с тобой, -добавил Мёрфи.
-Постойте, -умоляюще перебил Восьмой. -Для начала нам хватит тех, кто не станет вызывать подозрений. Тех, кто...
-Безопасен, -сказал Мёрфи тихо. -Я тебя понял.
-Я вовсе не то... -Начал Тайлер, но Каламинго пристально посмотрел на него, словно хотел переспросить: и ты себе поверишь?
Восьмой отвернулся от него, вспыхнув, и резко заговорил:
-Мне кажется, что в город должны отправиться я, Рено и Тома. Сейчас объясню почему. Рено может здорово оценить обстановку, а Тома в случае чего немедленно привести подмогу...
-А ты? -Спросил Рено.
-У меня нет чипа, -начал было Тайлер, -и я не буду привлекать внимания...
-Своим фонарем в глазу, -закончил Каламинго холодно, скрестив руки на груди.
-Пусть идет, -сказал Мёрфи, положив руку Минго на плечо и кивая Тайлеру. -Если хочет нести за все это ответ.
У Тайлера ёкнуло сердце от этих слов, но он только что понял, что Мёрфи выразил словами единственную причину, которая могла оправдать его поведение, непонятно для него самого.
Восьмой неуверенно обвел глазами остальных - но больше никто, к удивлению мальчика, уже не собирался его останавливать.
-Глаз ты можешь закрыть бинтом, -продолжил Мёрфи дружеским тоном, и его губы чуть тронулись в уголках, чем-то напоминая печальную улыбку Маквела. -Тогда будешь привлекать внимание по другой причине.
-Спасибо, -сказал Тайлер, помолчав, глядя ему в лицо, пока не отвел взгляда, в котором что-то сверкнуло.
"Это уже не Джек. На самом деле, они еще тогда вырезали его."
Вот почему они должны был найти кого-то, кто в силах совладать с теми мясниками, которые называют себя садистки-изощренным словом: "Таймлапсис".
Как бы опасно это не было.
-Будьте начеку, -попросил Тайлер, поднимая голову и поправляя бинт на правом глазу. -Мы постараемся дать сигнал до вечера.
Альфред кивнул, и Тайлер пошел по мосту рядом с Томой; Рено, постояв еще немного, глядя в землю, отправился их догонять, так и не дождавшись, пока его самого спросят о том, действительно ли он способен разделить их энтузиазм.
-Пусть они вернутся... живыми, -невольно вырвалось у Уиллдени. -Пожалуйста.
В это время, скользя по глади озера, в котором в нескольких ярдах дальше пенился водопад, лист кувшинки с еще свежим венком мирно кружился в направлении зарослей рогоза.
Первые лучи солнца, играя бликами сквозь толщу воды, рисовали вокруг него призрачно-сверкающий ореол.
Наконец он коснулся камышовых стеблей, и замер там в умиротворенной тишине монотонного грохота.
Внезапно по воде прошла рябь, словно озеро было содержимым гигантского сосуда, который дрогнул в чьих-то руках, и камыши испытали встряску. Раздался вакуумный щелчок, и на закачавшийся на волнах венок легла косматая тень, очертаниями напоминающая челюсти огромного зверя.
В холодном коридоре шестого этажа, где тоже уже успели восстановить освещение, было очень тихо.
Стерильные салатовые стены, чистый пол и ряд знакомых нумерованных дверей.
Лежа на одном локте у входа на служебную лестницу, он в отчаянии смотрел на лужу крови под собой.
После того, что он сделал - прополз четырнадцать лестничных пролетов, крася ступени, дышать казалось невозможным.
Он не выдержал и испустил стон, уронив голову. А потом подтащился к белой двери с красными цифрами ноль и один.
-Мёрфи... -прохрипел он одними запекшимися губами и попытался поднять руку, чтобы дотянуться до дверной ручки. -А... альфред... это... я.
Мальчик соскользнул с порога и растянулся на кафельном полу, кашляя кровью - но вдруг замер.
За дверью кто-то пошевелился.
-Мёрфи? М-маквел? -Выдавил он, прильнув к двери из последних сил.
Створка была холодной - обжигающе ледяной для его полуосвежеванного тела, так что он завыл, стиснув зубы. Но ответом была тишина.
-К-кто нибудь, -проклацал он зубами. -Это я...
Он услышал шаги.
-Умоляю, -шептал он, чувствуя, как лихорадочно начинает стучать сердце, пытаясь отсрочить приход смертельного холода. -Откройте, пожалуйста... п-пожалуйста... Мне...
Кто-то стоял по другую сторону той двери, стоял, слушая, как он умирает, и не говорил ни слова.
-Тайлер, -простонал окровавленный мальчик. -Это я... я... Я... ..Двенадцатый... пожалуйста...
Он даже сдержал дыхание, ожидая ответа - но нет.
Только жужжание электричества.
Он посмотрел на свою руку - она вся была схвачена льдом.
-Открой... -умолял он, рыдая из последних сил. -Мне... мне так холодно...
Удаляющиеся три шага - вся длина палаты, заглушил хруст двери - по ней поползла ледяная корка, уже схватившая кровяную лужу под бьющимся в агонии телом, которое еще могло мучиться.
Губы Локви опалило дыхание мороза.
-Нет, -прошептал он, в ужасе скривив лицо, и раскрыл рот, чтобы закричать: "Помогите!" - но не смог.
Холод добрался до горла.
В следующую секунду два нуля двенадцать со слабым звоном свалился на пол скорчившейся оледеневшей фигуркой.
Индикатор считывателя невидимого электронного замка на двери продолжал безучастно мерцать красным в двуцветном запустении.
От лица мальчика откололся кусочек льда, и синие губы дрогнули, испустив последнее облачко пара вместе с отзвуком слова:
-Папа...
В дверь лаборатории, за которой обрывалась красная дорожка, громко постучали, так что все находящиеся за ней вздрогнули, если не подав виду, то мысленно - за исключением главного доктора.
-Кто там? -Спросил один из телохранителей жестко, стремительно схватившись за кобуру.
Пораженный напарник пристально уставился на его руку.
-Срочный доклад, сэр, -раздался чей-то сбивчивый голос, -на территории Таймлапсиса саботаж.
-Что? -Переспросил Стейша.
-Мистер... Берингви, -продолжал человек. В его голосе звучал откровенный страх. -Пожарные... они... недовольны своим пребыванием здесь.
-Им что, не хватает продовольствия? -Протянул главный доктор скучающим тоном. -Скажите им, что мы продолжаем работать с этим вопросом. И то, что я несу ответственность за своих людей.
-Боюсь, не так просто будет это сделать, сэр, -спустя минуту тишины пробормотал голос в отчаянии. -Не говоря уже о том, что электриков подбили прекратить работы, -благо, после того, как мы успели запереть объекты, - эти люди ни способны на настоящее дебоширство!..
-Кто давал вам право отвлекать меня? -Загремел вдруг Стейша со злобой. -Убирайтесь к...
За дверью воцарилась жалкая тишина.
Доктор отвернулся к своим двухэтажным часам, а потом посмотрел на карту, которая становилась все менее читаемой благодаря прорехахам между петлями.
Но точка с индексом, обозначающим несчастливую дюжину с двумя нулями, была отчетливо видна.
Она совершала движение по чёткой траектории, не сбиваясь с воображаемого пути.
"Доброй охоты", -подумал Стейша, и в его душе разлилось некое сладкое умиротворение. -"Найди мне эвертаймера. Не беда, что пообедать им тебе вряд ли удастся... твоя задача - уничтожить остальных. Мало ли чего они могут натворить такого, что повлияет на всех нас спустя время."
По мостовой оживленного старого городка, готовясь пуститься наутек от каждого прохожего, который шарахался от них, крались два мальчика - один в кислотно-зеленом комбинезоне, другой - в белой больничной пижаме с предательским трехзначным номером на груди.
Мимо них проходили женщины в длиннополых юбках, передниках и чепчиках, с корзинками, наполненными цветами, мужчины в жилетах и шляпах, постоянно в опасной близости с грохотом проносились лошади со всадниками, разодетыми, словно в средневековый карнавал.
Оба мальчика кашляли в пыли и получали толчки, потому что людей все прибавлялось. Улица вышла на площадь, откуда движение циркулировало в обратную сторону - в рукав, который они видели слева от себя, как только вошли.
У обоих сердце бешено стучало, а ноги подкашивались, пока они не дотащились до темного угла и кинулись за кусты под чьей-то бельевой веревкой.
-Что за дурацкий маскарад, -выдавил Тайлер, стараясь успокоиться, и вытер пот со лба. Для времени цветения вишен было уже слишком жарко. -Они все... одеты даже не по-деревенски. Здесь всё выглядит так, словно...
-Словно мы попали в прошлое, -закончил Рено, с неодобрительно скривленным лицом разглядывая белье у себя над головой.
-Эй, -сказал Тайлер, тоже посмотрев наверх. -Мы ведь в любом случае не должны выделяться из толпы, а на нас странно смотрят в наших прикидках...
-Что ты предлагаешь? -Спросил Рено, выпутываясь из платья, которое полоскалось на ветру. -У меня и так душа уходит в пятки, как только подумаю о том, что мы приперлись в самое людное место этого треклятого... цирка. Тоже нацепить на себя сорочку и отправиться играть в умалишенных?
Тай посмотрел на товарища, на котором не по его воле оказался уже целый комплект одежды, и Рено, закатив глаза, издал нечленораздельный звук, который мог означать только то, что он понял - Восьмой собирается над ним издеваться, и другого выбора у него нет.