Кукольный Дом

Разгоряченный лоб прислонился к замерзшей за день панели. От дыхания к потолку машины поднялся пар. Время близилось к ночи, а Карисса только вышла с работы, закончив оформлять бесконечные рапорты начальству в атмосфере всеобщего шока, царившей в среде ликвидаторов. В одно мгновение они с Сандром оказались в центре внимания как единственные выжившие в кровавой бойне. Записи со шлемов умерших видело лишь руководство, поэтому интерес коллег к тому, что произошло на фабрике, можно было понять, однако это не делало чужие вопросы менее раздражающими. Сандру пришлось закрыть Кариссу в кабинете, чтобы она спокойно, не отвлекаясь, оформляла собственные оперативные документы, пока он советуется с капитаном, как поступить с тем кошмаром, в который превратилось дело.

После изматывающего дня хотелось скорее принять горячий душ и забыться сном в мягкой кровати. Пусть контролирующая служба и очистила дом от зомби, но пока там не побывал клининг, находиться в нем было опасно из-за трупного яда, оставленного мертвецами. От подвешенности ее начинало трясти: мало того, что февраль близился к концу, а к Бовио и близко не подобрались, теперь еще и отдыха дома, в единственном спокойном и привычном месте, не предвиделось.

Карисса сидела, прислоняясь к панели, пока мимо не проехала патрульная машина, залив на мгновение половину ее лица светом. Мысленно она дала команду чипу открыть навигатор. Перед глазами выплыло окно, и ведьма уже начала набирать запрос о ближайшем отеле, как ее посетила другая мысль.

Как Сандр справедливо заметил днем, у Бовио должен быть сообщник, скорее всего маг, который умеет телепортироваться и не оставлять следов. Если кто и мог предоставить ей список подозреваемых, то Совет ведьм — магическая власть штата. К собственному счастью, Карисса знала двух участниц Совета, и обе были ее родственницами.

Она взглянула на часы — поздновато, но девушка понадеялась, что сестра не спит. С помощью чипа, вживленного в висок, она мысленно набрала номер и вывела перед глазами голограмму: на деле, часть дополненной реальности, которую не увидел бы никто, кроме нее самой.

— Привет, Фел, — вздохнула Карисса, даже не пытаясь скрыть усталость.

— Рада тебя видеть, — ответил бодрый голос, и улыбка зеленоглазой блондинки озарила голограмму.

— Мне бы поговорить с тобой, это нужно для расследования.

— Я сейчас у мамы. Приезжай.

Ладони медленно потерли опухшие веки.

— Нет, спасибо, — еле слышно проворчала она. — Поговорим тогда завтра.

— У меня не будет времени. Приезжай сейчас.

Ведьма с сомнением закусила губу: ей очень не хотелось лишний раз пересекаться с матерью, но зато она могла остаться на ночь в родительском доме, к тому же она получала в свое распоряжение сразу двух членов Совета, считая маму.

Город окончательно заснул, и дороги опустели: маленькая Нью-Альберта никогда не славилась ночной жизнью. По дорогам медленно ползли лишь патрули и снегоуборщики, а ближе к окраине сгущалась темнота. На обочине, под тусклым зеленоватым светом фонарей, то и дело мерещились тени.

Почти на границе безопасной зоны расположился двухэтажный особняк в прованском стиле, выстроенный из настоящего природного камня. Карисса считала это расточительством в условиях нехватки ресурсов. Во всем городе можно было найти от силы десяток таких старых зданий. Остальные же попали под горячую руку градостроительного комитета. Она знала об этом на удивление много, потому что всегда внимательно выслушивала Эдиса, когда он вел пространные рассказы о работе, интересные лишь ему и, по необъяснимой причине, Кариссе.

Девушка заехала со стороны внутреннего двора, сократив путь на несколько километров. Джип позволял ей выбирать ухабистые проселочные дороги, вместо ровной трассы, ведущей в тупик, к фасаду особняка.

Смахнув с калитки снег, Карисса зашла на задний дворик и невольно остановилась в нерешительности. Гости, имевшие честь появиться у порога, словно попадали в другой мир, отрезанный от внешнего; переносились на несколько веков назад, когда каменные стены и возделанные собственными руками сады были не роскошью, а реалиями жизни. Она давно отвыкла от навязчивой тоски, преследовавшей ее в родительском доме. Чернильное небо давило на плечи, сжимало грудь все сильнее с каждым шагом к ухоженному крыльцу. Особняк раскрыл шесть черных пастей, чтобы проглотить Кариссу, заставить ее захлебнуться — и на этот раз окончательно — в собственной незначительности, в смехотворности попыток доказать свою важность в этом изолированном мирке. Снова вернуться в детство.

В окнах зажегся свет. Ведьма тряхнула головой, отгоняя навязчивые мысли. Перед самым крыльцом она отцепила ликвидаторский значок с куртки: не хотела в очередной раз напоминать матери, что неблагодарная дочь взяла фамилию биологических родителей, даже не зная, кем они были.

Еще до того, как Карисса постучалась, за дверью послышались торопливые шаги. На пороге показалась Фелисити — копия молодой Кендис с ее властно опущенными веками и волевым орлиным носом.

— Входи, — засуетилась сестра, буквально сдернула с нее куртку, повесила на резную стойку и вернулась на кухню.

Через приоткрытую дверь девушка видела, что Фелисити прошла в столовую и продолжила убирать со стола после ужина. Блисс — младшая сестра, и совсем маленький Томас разговаривали, позволяя себе ставить локти на скатерть. Братик мотал вперед-назад ногами, задевая ножки стула, но сестры не останавливали его. Карисса представила, как в комнату заходит мать, и дети вытягиваются по струнке.

Ведьма прислонилась лбом к деревянной стене. Затем, набравшись сил, она прошла в гостиную. Светло-бежевые тяжелые шторы с цветочным орнаментом были наглухо задернуты. Свет проникал в каждый уголок комнаты: горели все четыре лампы. До самой гостиной распространился легкий аромат мате.

— Я жду тебя, — раздался властный голос из соседней комнаты. Когда-то там располагался кабинет отца семейства, но после его смерти все вещи исчезли из дома, а мать предпочла больше никогда не говорить о нем.

Медленно Карисса шагнула внутрь, осторожно прикрывая за собой дверь, словно шла на казнь. На диване цвета жженого сахара устроилась та самая Кендис Рэй — почетный житель штата Южной Дакоты, создательница вакцины от некрии и член Совета ведьм.

Ее жизнь была очередной вариацией американской мечты: приехавшая из испанских колоний без гроша, Кендис заработала собственным трудом богатство и уважение. Вокруг нее создавался ареол, и он по понятным причинам нравился простым жителям. В городе ее любили. Семью Рэй многие считали образцом для подражания: приемная дочь — служитель правопорядка, родная Фелисити в двадцать шесть уже член Совета ведьм, шестнадцатилетняя Блисс, в прошлом году с отличием закончившая школу, и Томас, у которого начинали появляться впечатляющие способности к магии.

Карисса часто задавалась вопросом, что сказал бы отец, будь он жив, гордился бы он ей или считал разочарованием на фоне более талантливых детей. Она слишком плохо его помнила, чтобы ответить на этот вопрос.

— Мне нужна информация обо всех, кто, по сведениям Совета, умеет телепортироваться, — невозмутимо начала Карисса, садясь в мягчайшее кресло напротив, но все еще чувствуя себя как на иголках. — Это нужно для расследования. Официальный запрос оформлю позже.

Кендис отложила книгу на изящный сосновый столик со стеклянной поверхностью. Полы ее бордовой мантии проскользнули по полу.

Приветливая улыбка озарила лицо, но дочь видела в ней лишь профессиональную маску. Кендис пребывала в глубокой задумчивости. Слегка склонив голову, она начала подушечками пальцев поглаживать шею — ее привычный жест беспокойства. Глаза при этом не отрываясь следили за дочерью, словно она в тот самый момент принимала важное решение. Кариссе даже захотелось повторить просьбу, но мама, все же, заговорила:

— Ты можешь помочь мне и получить список сама, без всяких запросов.

Девушка смутилась, но тут же подалась вперед, ставя локти на колени.

— Помочь как?

— Вступить в Совет, — не сводя орлиного взгляда с дочери, она начала натягивать длинные перчатки, чтобы скрыть старые ожоги, обезобразившие руки от пальцев до локтей.

— Ты... ты так шутишь, да? — Карисса не могла понять, ослышалась ли. С каждой секундой внутри росло неприятное смятение. Она не знала, как реагировать. — Других ведьм в городе не осталось?

На лице Кендис восковой маской застыла снисходительная улыбка, за которой не скрывалось ничего, кроме давления и готовности добиваться своего любыми путями.

— Помнишь Дэвида Рэдлинга? — продолжила она спокойным тоном. — Он был членом Совета девятнадцать лет.

— Не очень, если честно, — Карисса все еще отвечала настороженно, готовая в любой момент снова вспылить.

— Он скончался, — голос матери принял деловой тон. Подбородок по обыкновению вздернулся, и она сложила руки на коленях, лишний раз распрямляя и без того вытянутую осанку. — В Советах должно быть по меньшей мере пять ведьм. Теперь же нас четверо и мы близки к расформированию. Верховный Совет дал нам всего трое суток, чтобы найти замену Дэвиду. Но... — взгляд опустился к изящным щиколоткам, опутанным венами, — нам нужна ведьма, которой можно доверять. И у меня два варианта: ты или Блисс. Она, конечно, умница, но все еще ребенок. Я подумала, что ты поступишь благородно и не станешь перекладывать ответственность на младшую сестру, — светло-зеленые хищные глаза вернулись к Кариссе.

Девушка с глубоким вздохом отвернулась к окну. Она прекрасно видела, как мать пытается шантажировать ее, но не могла ничего противопоставить, а потому внутренне дергалась, словно связанная, и это заставляло ее мгновенно вспыхивать, показывать шипы и в целом вести себя как подросток.

— Когда он умер? — Карисса нетерпеливо встала на ноги и отошла к стене с плотной вельветовой занавеской. — В ночь на пятнадцатое февраля?

— Ликвидаторам поступал вызов? — встревожилась Кендис.

Девушка покачала головой. Она спросила наобум, вспомнив лишь подслушанные слова лучшего друга о том, что «умер кто-то важный» и потому его не будет дома всю ночь. Тем не менее, это все еще могло быть совпадением. Помощник комиссара по градостроительству в человеческом муниципалитете явно не мог иметь ничего общего с Советом ведьм.

— А вам есть, что скрывать? — усмехнулась Карисса, но все же внимательнее вгляделась в лицо матери.

— Человеческого правительства наши дела не касаются, — голос Кендис затвердел, как сталь. — Это было самоубийство, — она продолжила мягче: — За пределами Штатов его знали как Мясника, потому что в далекие времена, задолго до вступления в Совет, он создал заклинание, способное разорвать существо на куски. И... — взгляд устремился в пустоту, словно она рассматривала картину, вставшую перед глазами, — умер он именно от этого заклинания. Больше никто его не знал.

— Почему вы так уверены, что смерть не криминальная? Нужно все равно провести проверку.

— Он был членом Совета, Карисса. Это наша компетенция, — с давлением подчеркнула Кендис. — В любом случае, я не требую от тебя заменить его. Лишь заполнить пустое место, пока мы не найдем другую ведьму или мага, на которых можно положиться. Нужно посещать собрания Совета — не более. И у тебя будет доступ ко всему, что тебе нужно для расследования.

— У меня и так дел по горло. Я собираюсь сдать экзамен уже в следующем году, — Карисса скрестила руки. В голову лезли мысли о недавней бойне, и брови сами хмурились, а плечи опускались от переутомления. — Мне совсем не до этого.

— Мы вскоре найдем замену Редлингу, и ты спокойно покинешь Совет. Если бы дело не было серьезным, я бы тебя не отвлекала, Карисса, — она сделала заметный акцент на имени дочери. — Но даже я понимаю, что вешать такую ответственность на Блисс в ее шестнадцать — слишком.

Девушка подняла глаза к потолку от очередного упоминания младшей сестры. Она хотела ответить, но ее прервал грохот в зале.