Укротитель. Путь домой

Последние приготовления завершены, и караван, покинув Транкиль, отправился в путь. Впереди шел Сторм с двумя наемниками. Теперь он был вооружен, на креплении на спине висел массивный двуручный меч. За ним верхом на коне следовал Брундин. Далее катилась карета, запряженная двумя лошадьми. Один охранник сидел рядом с кучером, и четверо окружали повозку: по два с каждой стороны. Колонну замыкали оставшиеся два воина. Раз в час сопровождающие менялись местами. Лишь Сторм оставался всегда впереди, никому не уступая свою позицию.

Команда Альдвига шла немного позади. Укротитель посадил Гуернира на коня, а сам с Нилой шел пешком, ведя скакуна под уздцы. Не считая проваленного задания с поимкой кролика, их дела были весьма успешными в последнее время, и все их добро, полученное в награду, уже не влезало в обычную походную сумку. Поэтому, прихваченный из стана бандитов конь оказался очень даже кстати. На нем было довольно удобное седло и вместительные рюкзаки по бокам.

Чем дальше город оставался позади, тем сильнее нарастала тревога. Беспокойство, и правда, чувствовалось в воздухе. Все воины шли молча с оружием наготове, оборачиваясь на каждый шорох. Под конец дня и жизнерадостная волчица совсем поникла и уже шла тихо, не произнося ни слова. Поздно ночью отряд остановился на привал. Над лагерем царила напряженная атмосфера.

— Тревожно, — прошептала Нила, сидя у костра.

— Ты чувствуешь опасность? — спросил Альдвиг.

— Постоянно. Лишь не пойму, откуда она идет. Из-вне или изнутри. От того и тревожно.

Укротитель долго размышлял о природе странного феномена. Несмотря на сопровождающее их чувство опасности, первые несколько дней пути прошли без происшествий. Лишь ночами всех мучали сильные кошмары, затягивая в трясину ужаса. Воины вскакивали в холодном поту, иногда с дикими криками и пронзительными воплями, чем будили остальных. Отряд в панике хватал оружие, но кругом никого не было. Может ли это быть массовый гипноз, внушение страха. Альдвиг и сам чувствовал сильную тревогу, но сила его разума пока превосходила эмоции, и ему удавалось себя контролировать. Пока опасения Брундина были беспочвенными, и укротитель решил подождать, что будет дальше, удастся ли им добраться до Транкиля без приключений.

Каждый следующий день начинался все раньше и раньше, люди спали все меньше и меньше, предпочитая оставаться в карауле, лишь бы снова не видеть кошмаров. Третье утро путешествия не было исключением и началось задолго до первых лучей, сопровождаясь лишь шуршанием мешков да звоном доспехов. Никто не проронил ни слова. Сборы прошли быстро и караван отправился в путь. Завтракать пришлось уже в дороге. Отряд шел неспешно, экономя силы, но без остановок. Время растянулось на целую вечность, каждый мог руку отдать на отсечение, насколько был уверен, что с последнего привала прошло уже минимум двое суток, но солнце едва склонилось к западу.

Гуернир, сидя на коне, крепко сжимал свое копье и озирался по сторонам. Как вдруг он похлопал укротителя по плечу и указал в сторону. Из кустов на окраине дороги медленно выходили огромные кровожадные волки, ростом с человека. Пасти их были оскалены, они медленно приближались к отряду.

— Справа! — крикнул Альдвиг, и стражники обернулись в сторону опасности, приготовившись отражать нападение.

Брундин тем временем зашел за повозку, то ли прикрываясь ей, то ли проверяя, никто ли не собирается выскочить с противоположной стороны. Сторм отстегнул свой меч и принял боевую стойку.

Один волк выскочил вперед и накинулся на воина. Группа с легкостью сразила первого смельчака, но это лишь разозлило остальных зверей, и те бросились на людей всей стаей. Нила тоже приняла участие в обороне повозки, кинувшись на перерез волку, который был в метре от головы наемника и уже летел в прыжке ее оторвать. Сбив в воздухе зверя, она спасла жизнь человеку, который не заметил опасность будучи занятым отражением острых когтей другого монстра. Ему помог товарищ, прирезав нападающего. Тогда тот наемник обернулся и, осмотрев Нилу, вытаскивающую меч из мертвого тела, кивнул ей в знак благодарности.

Сторм неистово размахивал мечом, не подпуская ни одного зверя. Просвистел болт и сразил одного монстра. Брундин использовал арбалет, оставшись в тылу. Один из волков, воспользовавшись заминкой Сторма, перехватившего меч, выскочил и разодрал ему ногу когтями. К воину подоспели товарищи и отогнали волка назад. Нила, обогнув дугой зверя, кинулась на него сзади. Но волк оказался быстрее и, отскочив в сторону, выбил оружие из ее рук. Некоторое время волк и полу-волчица кружили, напрыгивая друг на друга и стараясь достать когтями. Сторм, преодолев боль в ноге, поднялся и, отодвинув товарищей в сторону, начал приближаться, держа меч над головой. Когда Нила сделала очередной выпад, волк отпрыгнул и оказался прямо на линии двуручника. Сторм, не жалея сил, разрубил зверя пополам.

Тем временем другие наемники разобрались с оставшейся парой волков. Нила подобрала свое оружие и, вытерев лезвие шкурой монстра, вернулась к Альдвигу и Гуерниру, остававшихся все время позади. Скинув трупы зверей в канаву за дорогой, воины перевели дух.

— Теперь ты мне веришь? — Брундин подскакал к группе укротителя. На его лице не было и тени его обычной улыбки. — В этот раз мы обошлись без потерь, благодаря помощи твоей подруги.

Он, не слезая с коня, изобразил благодарственный полу-поклон, адресованный волчице. Нила лишь хмыкнула, не произнеся ни слова. Нападение отражено, а чувство тревоги так и не прошло.

— Но чем дальше, тем они становятся сильнее, — добавил Финчес.

— Рад, что все живы, — ответил Альдвиг. — Думаю, мне потребуется больше времени, чтобы разобраться в случившемся.

— Не тяни с этим, — пригрозил Брундин и направился к своим людям.

Переведя дух, отряд собрался с силами и, заняв свои позиции, отправился дальше. Сторм теперь ехал на повозке рядом с кучером. Его ногу перевязали, хоть рана не глубокая, но пешком он уже не смог бы выдержать темп.

Близился вечер, но отряд, не останавливаясь ни на минуту, продолжал движение. Чем дальше они смогут уйти до наступления ночи, тем скорее смогут добраться до Силвереджа. Закат разукрасил небо в оранжевый оттенок, подсвечивая облачные замки воздушной ваты. Но никто не был в силах полюбоваться красотой природы, готовящейся ко сну. Все испытывали сильное напряжение в ожидании, будто вот-вот кто-то снова нападет из кустов или выпрыгнет прямо из-под земли.

Когда солнце скрылось, и наступила темнота, Брундин скомандовал сделать привал. Отряд свернул с дороги и разбил небольшой лагерь у одинокого дерева. Под звездами в ночи все устроились вокруг костра. Закончив со скромным ужином в молчании, лишь слушая потрескивания поленьев, поглощаемых огнем, группа Альдвига отделилась от остальных и устроилась на ночлег немного в стороне.

— Что думаешь? — спросила тихо Нила.

— Голодные волки, обитающие в диких непроходимых для людей чащах, атаковали караван на широкой торговой дороге, — Альдвиг задумчиво описал дневное нападение.

— Это не обычное их поведение, — заметила его спутница.

— Либо голод их вынудил покинуть свою территорию в поисках пищи, либо их натравили атаковать повозку.

— Кто бы мог это сделать?

— Натравить волков — не самое хитрое дело. Вопрос не кто, а зачем, — пояснил укротитель. — Если мы сможем понять смысл этих нападений, мы найдем и того, кто это делает.

— Возможно, этот таинственный некто не хочет, чтобы принцесса добралась до принца?

— Пока это самое логичное предположение, — согласился Альдвиг. — У меня есть два подозреваемых.

— Так, так, самое интересное! Давай делись!

— Первый вариант, за нами следует некто из той самой деревни, откуда везут девушку в карете. Он, видимо, так сильно был влюблен в нее, что не хочет отдавать какому-то человеку по несправедливой договоренности.

— И это он натравливает монстров, чтобы перебить отряд сопровождения?

— Вероятно, — подтвердил Альдвиг. — Это объясняет непроходящее чувство слежки.

— Похоже на правду, — задумалась Нила. — А второй вариант?

— Второй вариант — это наш всезнайка Брундин.

— Почему он? — у волчицы от удивления расширились глаза.

— Смотри, у него есть фамилия, он из знатного рода, — начал объяснения Альдвиг. — Все с фамилиями обычно стараются жить ближе к столице, так легче быть в курсе событий, поддерживать связи, управлять семейным делом. Дети обычно следуют по стопам родителей и не покидают родное гнездо. Наш же знатный господин сохраняет таинственность и забрел аж на другой конец региона.

— Пока не вижу связи.

— Тебе не кажется это подозрительным?

— Нет. Хотя, если подумать, да. Это странно, что знать берет задание по сопровождению повозки.

— Если окажется, что он как-то связан с перевозимой девушкой, то вот тебе и мотивация. Вдруг, это он на самом деле в нее влюблен и не хочет ее отдавать.

— Может быть, но все же, — волчица сомневалась. — Зачем на своих-то натравлять?

— Пока не знаю, но он прятался за повозкой во время атаки зверей. Не удивлюсь, если его люди не особо ему важны.

Нила погрузилась в раздумья. Не смотря на то, что ночь прошла в тяжелом напряжении, новых происшествий не случилось. Люди в отряде менялись на караул каждые два часа, кто-то не мог уснуть, а кто-то и вовсе не хотел. Альдвиг долго смотрел на высокие звезды, прежде чем его глаза крепко сомкнулись. Гуернир не выпускал своего копья из рук и крепко его сжимал даже во сне. Уши дремлющей волчицы оставались на стороже до самого рассвета, реагируя на каждый шорох.

На утро караван без промедления продолжил движение. Дорога вела по холмистой местности, с южной стороны вдали виднелись леса, а с северной — возвышались горы Фьёдлен, которые огибали береговую линию материка. Дальше по пути горная череда поворачивала вглубь континента и приближалась на относительную близость к торговому тракту. Далее склон обрывался и уходил корнями в неглубокую, но широкую скалистую расщелину, разделившую сушу на части с севера на юг. На дне массивного оврага текла бурная река, которую образовывали воды многоступенчатого красивого водопада, берущего свое начало высоко за вершинами Фьёдлена. Через расщелину был выстроен каменный мост, соединявший западную и центральную части Ривенанта, по которому и проходил торговый путь.

Солнце уже стояло высоко, как впереди на холме появилась фигура человека. Завидев караван, он бросился со всех ног навстречу. Брундин выехал вперед.

— Сэр, там гоблины! — кричал лазутчик, приближаясь.

Финчес остановился и, обернувшись, осмотрел готовность своих людей, затем с напряженным лицом ждал, пока разведчик добежит до него.

— Сэр! — простонал он, задыхаясь. — Гоблины заняли мост. Нам нельзя туда.

Не успел он закончить фразу, как из-за холма донесся оглушающий грохот, задрожала земля. Через некоторое время облако черного дыма поднялось в небо. Нила поджала уши и, оцепенев, сжала крепче поводья. Гуернир припал к коню и вцепился ему в гриву. Наемники стали хвататься за кузов и колеса, ожидая, будто сейчас земля под ними разверзнется.

— Что это за хрень? — вскричал Брундин.

Но лазутчик, скованный страхом, ему не ответил. Тогда господин дал знак отряду стоять на месте, спешился и, передав коня своему человеку, стал подниматься вверх по дороге. Альдвиг его догнал.

Взойдя на холм, они увидели внизу равнину, вдалеке овраг и мост, точнее то, что от него осталось. Разлетевшиеся каменные глыбы валялись вдоль дороги и реки.

— Они взорвали переправу? — удивился Финчес.

— Похоже на то, — ответил Альдвиг, рассматривая местность. — Смотри, несколько из них сами подорвались. Если не ошибаюсь, это куски гоблинов валяются.

— Но как они вообще смогли догадаться до такого?

— Вряд ли они сами, — предположил укротитель. — Скорее всего, кто-то установил бочки, набитые черным порошком. А гоблины всего лишь их подожгли.

— Кому нужно уничтожать мост?

— У меня тот же вопрос. Вернемся, пока нас не заметили.

По дороге обратно Брундин остановился, схватившись за ногу, и поморщился. Но затем быстро совладал с собой и выпрямился, надеясь, что укротитель этого не заметил.

— Ты в порядке? — спросил Альдвиг, повернувшись назад к своему работодателю.

— В полном, — буркнул Финчес тоном давая понять, чтобы к нему не лезли с расспросами. Потом он свистнул, и его верный скакун подошел к нему. Забравшись в седло, он верхом поехал к каравану.

Дождавшись, когда подойдет Альдвиг, Брундин объявил:

— Моста больше нет, по дороге нам не пройти. Надо искать другую дорогу.

— Обойти с юга? — предложил кто-то из отряда.

— Через юг опасно, — покачал головой укротитель. — Мы потеряем несколько дней, пока найдем следующую переправу. А потом окажемся на болотах, где с повозкой будет трудно проехать.

— Как будто у нас выбор есть, — сказал Сторм, вытянув затекшую ногу.

— Не мне решать, — Альдвиг пожал плечами. — Это ваши жизни.

— А за свою не боишься, что ли? — крикнул ему Сторм. — Или ты с нами боишься дальше идти?

— Тихо! — остановил перепалку Брундин и заключил: — Тогда через горы.

— Как же мы через горы с повозкой? — засомневались наемники.

— Там есть старая дорога, ведущая через пещеру насквозь горы, — пояснил Финчес. — Основной тоннель довольно широкий, там и проедем. Главное...

Он замялся и обернулся назад, посмотрев на вершину холма.

— Главное, прорваться через полчища гоблинов, — закончил всадник.

Не самая приятная перспектива стояла перед отрядом. Но на болотах их поджидали более кровожадные монстры, выбраться оттуда живыми почти невозможно. А гоблины не сильно обучены военному искусству, и даже с превосходящей численностью группой можно расправиться. Решено было идти через горную пещеру. Свернув с торговой дороги, караван направился через долину на северо-восток.

— Тебе знакомы эти места? — уточнил Альдвиг.

— Да, в недрах той пещеры в юности я тренировался и оттачивал свои навыки на гоблинах, когда брал поручения в гильдии, — отозвался Брундин. — Но раньше они сидели глубоко и можно было незаметно пройти насквозь, а теперь, я так понимаю, выползли наружу.

— Зачем же тебе надо было брать задания гильдии?

Но всадник наградил собеседника недоверчивым взглядом.

— Может, однажды, если останемся живы, я тебе расскажу.

Он снова ускакал вперед, оставив группу Альдвига позади.

— Я же говорила, что наш путь домой не будет легкой прогулкой по региону, — развела руками Нила, подчеркивая свою правоту. — Из одной передряги в другую.

— Теперь я начинаю думать, что дело не в карете и принцессе, а во мне.

— Не соглашусь, — деловито ответила волчица.

— Я пошутил, — улыбнулся Альдвиг.

*   *   *

«Какие красивые звезды! На них можно любоваться бесконечно. Сотни тысяч огоньков светят в безлунном небе над величественными горами Фьёдлен. А вечно покрытые снегом морозные вершины напоминают мне об осколке льда в моей груди. Хорошо, я не чувствую холода.

Так, мой дорогой Брун, ты все-таки решил свернуть с дороги и разбил лагерь у подножия скалы. А это кто? Новые лица? Человек, полу-волк и полу-оса. Любопытно, эти трое держатся чуть отдельно от остальных. Что ты задумал, мистер Финчес? Нанял новых сопровождающих? Кто они для тебя? Прикроешься ими, чтобы спастись самому? Что ж, так будет даже веселее.

Я умею ждать, и чувствую, что осталось недолго.

Давай же, Брун, засыпай, сколько же еще тебе сопротивляться? Уже ночь на дворе, пора спать. Вот и часовые уже на своих местах, ходят вокруг лагеря, стерегут тебя. Все верно, закрывай глаза.

О! Какое счастливое стечение обстоятельств, один из них ушел в сторону. Вот оно что, ему захотелось в кустики. Прекрасно, пусть идет. Нет, нет, подальше, тут и спрятаться же негде. Ну что это, за валун всего лишь зашел. Вот, вот, продолжай, иди дальше. Какой покорный, совсем нет собственной воли. Конечно, надо в лесок зайти. Прямо, да. Эй, осторожней, смотри под ноги, за корягу зацепился, чуть не упал. Не останавливайся, иди вперед. Иди.

Слышишь? Это журчание воды, совсем рядом водопад. Непрерывный поток воды долгими столетиями прокладывал себе дорогу сквозь скалы, чтобы создать это чудо природы. Ты уже близок к цели. Продолжай.

Смотри, как звезды светят ярко. Какое красивое завораживающее небо. Ты когда-нибудь обращал внимания на дивный пейзаж вокруг себя? Тебя в жизни хотя бы раз интересовало что-нибудь помимо глупых заданий твоего господина? Оглянись кругом! Ты находишься там, где человек еще не успел испоганить дикий мир, просуществовавший тысячелетиями.

Ой, упал с обрыва. Совсем голову потерял. Так увлекся красотой окружающей природы, что совсем забыл, где находился в глубокой ночи. Надо было смотреть под ноги. Ты там как? Ой, разбился, бедняга, о камни. На смерть. Хи-хи. Ничего, твое тело унесет бурным течением. Тебя не найдут, тебя не вспомнят.

Как прекрасны звезды ясного ночного неба. На них можно любоваться вечно. Но и ночь, к сожалению, заканчивается. Что ж, и мне пора возвращаться.»

*   *   *

Ранним утром отряд начал собираться и готовиться к отбытию. Чем раньше они поднимутся в горы, тем быстрее смогут преодолеть пещеру. Как обещал Брундин, если нигде не задерживаться, то тоннель можно преодолеть за два дня, который сам по себе не длинный, но витиеватый, с множеством поворотов и ответвлений.

— Сэр! — к господину подбежал испуганный часовой. — Одного не хватает!

— Что значит, не хватает? — удивился Брундин.

— Не вернулся из ночного караула. Мы обыскали вокруг лагеря, вдруг уснул где за камнем, но его нигде нет.

— Дьявол! — выругался он и повернулся к своему верному псу. — Сторм, собери всех. Нам надо его найти.

Началась суета. Сторм, еще слегка прихрамывая, обошел лагерь и каждому лично приказал выстроиться вокруг потухшего кострища. Потом он начал задавать вопросы, выясняя кто был в карауле вместе с пропавшим, и что они видели.

Исчезновение одного посеяло смуту и неуверенность серди воинов. Потерять товарища в битве — это риск, который несут на своих плечах все наемники и солдаты. Павшего хоронят, потом чествуют, поднимая кубки, и провожают в последний путь. Но ничто сильнее не бьет по моральному духу, как бесследная внезапная пропажа товарища. Пока Сторм вел расследование, Брундин отдал приказ лазутчику провести разведку на старой дороге, но потребовал от него ни в коем случае не ввязываться в передряги: при малейшей опасности тот должен вернуться в к остальным живым.

— Нила, окажи честь, — попросил Альдвиг, заметив, что они лишь теряют время на допросы.

Полу-волчица ухмыльнулась своей хитрой самоуверенной улыбкой и, осмотревшись, крикнула:

— А ну замрите!

Все опешили и встали как вкопанные, даже Брундин остановился в изумлении, ему показалось, это первый раз, когда он услышал голос девушки. Да еще такой громкий, властный, не терпящий возражений.

Нила стала изучать окрестности, всматриваясь в землю. Она быстро обнаружила следы, уводящие прочь от лагеря и помахала остальным. Брундин решил сам лично проверить и, взяв с собой двух воинов, приказал остальным остаться у повозки. Они ушли в направлении леса вдалеке, что прикрывал собой основание Фьёдлена там, где обрывались высокие скалы.

Прошло чуть больше часа, и поисковая группа вернулась.

— Тело мы не обнаружили, — покачал головой Брундин. — Но нашли место, где он упал с обрыва.

— Судя по следам крови на камнях, боюсь, вывод можно сделать только один, — объявила Нила вместо предводителя отряда, который до сих пор не хотел принимать случившееся.

— И все же тело мы не нашли, — упорно повторил тот.

— Похоже на гипноз, — предположил Альдвиг.

— И это все, что ты можешь сказать? — взорвался Сторм. — Кто это сделал? Ты ведь для этого здесь!

— Обещал разобраться, разберусь, — ответил укротитель. — Я не гарантировал вам безопасность.

— Да чтоб тебя, гнида! Ты чем тут вообще занят? — Кричал, выбегая вперед, воин, готовый кинуться на чужака.

— Тихо! — крикнул Брундин. — Сторм, успокойся. Нам надо собираться, мы теряем время. Господин укротитель не в ответе за наши жизни. Впредь часовые будут стоять парами.

Сторм лишь плюнул на землю и, не произнося ни слова, ушел собирать вещи.

Когда караван отправился вверх по старой дороге, Нила подскочила к своему партнеру.

— Ночью мне показалось, что за нами кто-то наблюдал, — шепнула она. — Как будто пристально нас рассматривал.

— Похоже, мы уже не можем отрицать присутствие незримой силы, — согласился Альдвиг.

— Ты все еще считаешь Брундина подозреваемым? Я наблюдала за ним. Он сильно измотан, видимо, до Транкиля несколько ночей не смыкал глаз вообще. Этой ночью он задремал, хоть и продолжал делать вид, что не спит.

— Я вижу, что он сильно переживает и заботится о своих людях. Это и вправду вряд ли был Брундин. По крайней мере не тот Брундин, которого мы знаем днем. Я бы не стал полностью его списывать, нам не известно, какую тайну он хранит. Возможно, в его бессознательном есть что-то сверхъестественное.

— И все же мне больше по душе твое первое предположение.

— Мы не разу не обнаружили следов преследователя. Не мог же он так тщательно скрываться столько времени. Если только...

— Хм?

— Если только он нас обогнал и устроил подрыв моста, заставив нас свернуть.

— Получается, мы идем в его ловушку, — заключила Нила.

— Получается, так, — подтвердил укротитель.

— А что если есть третий вариант, — спросила волчица после некоторого молчания.

Альдвиг бросил беглый взгляд на идущих впереди воинов, затем он зацепился за кузов повозки и пристально наблюдал за ним некоторое время, словно стараясь увидеть насквозь, что таится внутри. Сейчас они вдвоем думали об одном и том же.

— Кого же все-таки мы сопровождаем? — задумчиво обронил человек.

— Мне заняться этим? — Нила блеснула лукавым взглядом.

— Нет. Это может быть опасно, — замотал головой укротитель. — Чувствуется защитная магия на повозке, но не ясно, как она работает.

Они продолжали свой путь в горы. Заросшая кустарниками и сорняками старая дорога была довольно широкой и пологой. Подъем не составлял особого труда. Изредка на пути попадались препятствия в виде поваленных деревьев или камней, но сильные и опытные войны легко расчищали дорогу для повозки.

Когда отряд добрался до входа в пещеру, там их поджидал лазутчик, спрятавшись за камнем.

— Какая обстановка? — спросил Брундин.

— Там полно гоблинов, — доложил тот. — Они повылезали из своих пещер и заняли основную тропу.

— Как я и предполагал, — кивнул господин, спрыгнув с коня на землю. — Что ж, придется проложить путь боем.

— Это еще не все, — добавил лазутчик. — В некоторых нишах они устроили склады, и среди ящиков и прочего мусора стоят странного вида бочки.

— С черным порошком, — вмешался Альдвиг, подойдя ближе ко входу в широкую пещеру. — Он тут рассыпан везде.

— Неужели они хотят взорвать тоннель? — удивился Брундин.

— Может и нет, — предположил укротитель. — Но нам стоит быть осторожнее, если не хотим оказаться похоронными тут.

— Хочешь вернуться? Сейчас самое время, — насмехнулся Сторм. — А то мы за твою жизнь не отвечаем.

— О своей позаботься, — ответил Альдвиг, осматривая высокие стены пещеры. Вдоль них были воздвигнуты деревянные сваи и перекладины, поддерживающие своды.

— Я твою шкуру спасать не буду, — буркнул воин и отвернулся.

— Передай мне арбалет, — скомандовал Брундин.

Сторм вытащил оружие, припрятанное на козлах, зарядил и передал своему господину вместе с запасными болтами. Теперь Альдвигу стал понятен вчерашний маневр Финчеса: он не прятался за повозкой, а искал арбалет, чтобы из далека оказать поддержку.

— Каждый второй, вооружитесь луками и смотрите в оба, — кивнул Брундин остальным, проверив спусковой механизм. — Не подпускайте их близко.

Отряд медленно направился внутрь. Дневной свет, отражаясь от стен, проникал далеко вглубь пещеры. Но и он не всесилен перед витиеватыми тоннелями и померк, стоило группе сопровождения зайти за первый поворот. Они погрузились в сумрак и остановились, эхо принесло из мрачных глубин мерзкий крякающий звук, издаваемый гоблинами.

Некоторое время отряд стоял на месте, позволяя глазам привыкнуть к темноте. Затем Брундин сделал жест руками, Альдвиг не смог заметить, какой именно, как у того из ладони в воздух поднялся комочек тусклого света. Он был на столько бледным, что позволял слегка рассмотреть тоннель в радиусе четырех шагов, при этом оставаясь полностью неразличимым с расстояния.

Кряканье раздалось уже совсем близко. Скрываться уже не было смысла, один шаг и их присутствие выдало бы цоканье копыт. Все замерли в боевой готовности. Лучники натянули тетиву. Брундин, Сторм и Нила присели впереди, открывая пространство для стрельбы. Остальные воины ждали за спинами лучников. Среди них были и Альдвиг с Гуерниром.

Шлепанье босых ног доносилось из-за поворота. Затем резко стихло. Напряжение росло, воины ждали появления неприятеля. Как вдруг прямо перед ними в темноте вспыхнули красные глаза, и гоблин пронзительно заорал на людей. В тот же момент его пронзил насквозь град стрел. Как бы лучники ни готовились к этому моменту, внезапный крик заставил их руку дрогнуть, и все разом спустили тетиву. Тянуться за новой стрелой времени не было, толпа обезумевших гоблинов волной хлынула из-за поворота. Кони в панике заржали и стали беспокойно переминаться. Кучер их держал, как мог. Но скакун, прихваченный Альдвигом у бандитов, оказался без присмотра и галопом умчался прочь. Укротитель, обернувшись слишком поздно, лишь проводил его грустным взглядом.

Троица авангарда приняла наступление во все оружие. Воины, выжидавшие за лучниками, кинулись вперед, слегка притормозив натиск. Тоннель был широким, но не на столько, чтобы развернуть полноценное сражение. Стрелки, сменив луки на топоры и пики, высматривали удобный случай вступить в бой. И этот случай не заставил себя ждать.

Другая волна гоблинов подобралась сзади. Альдвиг, окликнув стоявших позади бойцов, стал рубить монстров один за другим. Гуернир проявил непоколебимую стойкость и, прикрывая спину хозяина, делал меткие выпады, разя противника своим искусным копьем.

В схватке образовалась передышка. Гоблины замедлили натиск и полностью окружили караван, сжимая кольцо. Несколько бойцов были ранены, и отряду необходимо было перегруппироваться. Сторм, издав неистовый боевой клич, перехватил свой огромный меч и, раскрутившись бросился в самую гущу монстров, разрубая их на части. Кровь, если вообще эту струнную темную жижу можно назвать кровью, лилась фонтаном по стенам и потолку.

Брундин метнулся назад и, выстрелив из арбалета, свалил одного монстра, подступавшего с тыла. Прикрыв собой раненого, человек со шпагой наготове сделал выпад в сторону следующего противника, заставив того отскочить. В этот момент сзади него откуда-то сверху упал гоблин вооруженный кинжалом и прирезал облокотившегося на кузов воина. Потом, сидя на уже бездыханном теле, свирепая тварь с упоением кромсала грудь мертвеца, разбрызгивая кровь вокруг себя. Финчес обернулся и замешкался на секунду перед чудовищной жестокостью, но собравшись с яростью атаковал взявшегося из ниоткуда убийцу. Монстр с фланга кинулся на фехтовальщика, но Гуернир успел его перехватить и пригвоздил копьем к стене. Затем полу-оса, вернув в свои руки оружие, сменил позицию на другую сторону повозки. Альдвиг прикрыл спину Брундина.

Спереди раздался человеческий крик, несколько гоблинов кучей разрывали на куски одного из воинов. Нила оглянулась и, увидев, что Сторм вошел в состояние берсерка и не реагировал вообще ни на что кругом, а лишь продолжал месить монстров дальше в тоннеле, кинулась назад. Но помощь подошла слишком поздно. Когда волчица перебила последнего из них, бедолага уже был мертв.

Брундин вел дуэль против гоблина с кинжалом, но тот на столько быстро прыгал и уворачивался, что человек не успевал за ним. Монстр с безумными глазами и перемазанной кровью мордой перехватил инициативу и наносил единичные, но довольно меткие тычки. Финчес парировал, но пропустил один, прошедший по предплечью. Тогда он отскочил в сторону, стараясь увести монстра от повозки. Когда тот открылся, человек сделал последний смертельный выпад, предназначенный навсегда прервать жизнь зверю. Но ногу пронзила острая боль, молнией пронесшаяся от бедра до ступни, и он упал на одно колено так и не завершив удар. Гоблин издал издевательский пронзительно крякающий смешок и, высунув свой длинный алый язык, прыгнул на свою жертву, занеся кинжал над головой. В последний момент перед ударом Альдвиг загородил собой Брундина и сбил гоблина в сторону. Тот отлетел в каменную стену и выронил свое оружие. Укротитель, не теряя ни секунды, прирезал потерявшего ориентацию противника.

Натиск удалось отразить. Потерпев огромные потери, оставшиеся гоблины в суматохе разбежались по темным тоннелям. Через некоторое время вернулся Сторм на перевес с мечом, обагренным кровью монстров. Увидев растерзанное тело товарища, он пнул мертвого гоблина и со злостью разрубил его пополам. Затем он подбежал к своему господину, сидевшему на земле, прислонившись спиной к колесу. Его дыхание было ровным, смотрел в одну точку на стене, предплечье перебинтовано.

— Сэр, вы в порядке? — гавкнул Сторм.

— Благодаря Альдвигу, — он медленно повернул голову к своему псу.

— Что? Он...

— Он спас мне жизнь, — отрезал все возражения Брундин, поднимаясь. — Мы идем дальше, Сторм. Медлить нельзя, если не хотим снова оказаться в ловушке.

Сторм промолчал, но по прежнему смотрел на чужака злым недоверчивым взглядом. Альдвиг, не обращая на воина никакого внимания, развернулся и отошел назад, глядя в темноту тоннеля, где несколько минут назад исчезала его лошадь.

— Сумку бы сбросила. Сумку, — он поморщился и со злостью пнул камень.

Нила обернулась и озадаченно посмотрела на партнера.

— Альдвиг? — с удивлением спросила она, подойдя ближе к нему. — С тобой все в порядке?

— Да конь наш ускакал со всем нашим добром! В порядке ли я? Конечно, в полном! — с досадой воскликнул укротитель и пнул очередной попавшийся под ногу камень. После небольшой паузы он махнул рукой: — что ж, кому-то повезет его найти. Ладно, не пропадем.

— Конечно, не пропадем, — с самодовольной ухмылкой согласилась Нила, высоко задрав нос. — Ведь я часть переложила!

Она похлопала по висящей через плечо сумке.

— Нила! — вновь воскликнул Альвдиг, но теперь с блестящими от радости глазами. — Какая же ты молодец! Хоть с нуля не надо будет начинать!

— Хе! — усмехнулась горделиво сияющая волчица, уперевшись руками в бока и раскачиваясь с носка на пятку. — Естественно!

Похвала была принята, весь последующий день (или ночь, ведь в подземелье сложно определить время суток) она ходила с высоко задранным носиком, довольно улыбаясь и сияя от счастья быть признанной своим партнером. Как-то замечтавшись, Нила представила себе, как ее спутник, растроганный предусмотрительностью волчицы, встает перед ней на колено и делает предложение руки и сердца.

Отряд направлялся дальше по тоннелю. Конь Брундина оказался гораздо смелее, чем его сбежавший сородич, и насколько мог тоже помогал в прошедшей битве: то копытом лягнет, то затопчет. Нападений гоблинов стало меньше. Лишь одиночные заблудшие монстры бродили по подземелью, не представлявшие угрозы. Брундин снова призвал магический комок света, на этот раз сделав его ярче. Факелы решили не зажигать, чтобы случайно не поджечь черный порошок.

Дойдя до небольшой ниши в стене, Брундин внимательно осмотрел камень и ощупал деревянную подпору в поисках заметных лишь ему засечек, затем скомандовал свернуть. Сторм первым бросился в углубление проверить наличие там монстров. Коридор вел в просторную комнату только с одним входом.

— Здесь сделаем привал, — объявил Финчес.

Расположив повозку у дальней стены, отряд выставил охрану у входа. Бросили настилы на землю, позволяя раненым отдохнуть. Альдвиг прошел по всему помещению в поисках следов черного порошка, но все было чисто. Он кивнул, и войны разожгли небольшой костер в центре. Где-то сверху в скале была расщелина, куда уходил дым. Каменные стены местами переливались в свете огня, обозначая участки, богатые металлической рудой.

Сторм с уцелевшими войнами стояли на страже. Брундин сидел в стороне.

— Ты как? — к нему подошел Альдвиг и присел рядом.

— Не привык терять товарищей, — впервые откровенно ответил знатный господин. Его дух явно был надломлен. Улыбка на его лице уже не появлялась. — За несколько лет под моим началом никто не погибал. А тут за день уже троих не стало. Да еще и таким жестоким образом. И мы их даже похоронить не смогли.

— Обязательно их помянем, — уверил его укротитель. — Чтобы их души нашли переправу через Реку.

Оба замолчали, какое-то время сидя в тишине. Брундин смотрел в землю перед собой. Укротитель — в потолок. Самоуверенность предводителя, привыкшего получить желаемое тем или иным образом, была сильно подорвана. Сейчас он осознал себя обычным человеком, а не всесильным и могущественным, способным защитить своих людей. Терпел ли он поражения раньше? Терпел. Но это не стоило ничьих жизней. Он поднимался, продолжал тренироваться, оттачивать свои навыки, чтобы в итоге добиться своего. И Брундин действительно стал человеком, способным повести за собой других. И больше он не мог мириться с неудачами, ставя свои желания и амбиции превыше всего.

Молчание затянулось, и укротитель обвел взглядом пещеру. Дрожащий свет костра играл тенями на каменных сводах, поддерживаемых деревянными балками.

— Эта пещера ведь не природного происхождения, так? — поинтересовался Альдвиг.

— Отчасти, да. Тут раньше шахты были по добыче руды. Но чем глубже рыли, тем становилось опаснее. В конце концов, там глубоко внизу что-то случилось с целой группой шахтеров, и раскопки остановили.

— И здесь поселились гоблины.

— Именно, — кивнул Брундин. — Есть еще шахты вокруг Силвереджа, но их всех закрыли. Покупать металл и серебро из Шедона оказалось дешевле.

Альдвиг ждал, что собеседник захочет еще что-нибудь рассказать, но Финчес молчал. Давить на него укротитель не стал, не смотря на то, что неотвеченных вопросов было хоть отбавляй. Человек уже собрался подняться, но Брундин положил руку ему на плечо, придержав.

— Думаю, я задолжал тебе рассказ, — вздохнул он.

«Меня всегда тянуло к приключениям и путешествиям. Я с детства не мог усидеть на месте. Семья моя занималась курированием шахт вокруг Силвереджа, поэтому это было одним из главных мест моих тренировок. Когда шахты закрыли, мой отец не растерялся и занялся поставками руды из Шедона. Позже в гильдии стали появляться задания на истребление монстров в шахтах. Гоблины и прочая нежить их оккупировали и иногда вылезали наружу, нападая на близлежащие селения. Раз уж я хорошо знал эти пещеры, то решил помочь с угрозой.

Один раз я переоценил свои силы и попал в западню. Мне там нормально досталось, еле ушел. Месяц потом раны зализывал. Тогда то я и получил травму, после которой периодически ногу пронзает острой болью.

После того случая я решил, что нужно собрать свою команду. Нашел людей. Сторм был первым. Наши взгляды во многом совпадали, и мы быстро поладили. Собрали группу и зачистили шахту. Я был опьянен победой, я чувствовал, что теперь всесилен. Мои амбиции росли, я хотел большего. Мы начали брать и другие задания по всему западному Ривенанту. В какой-то момент показалось, будто нам все ни по чем: подземелья, демоны, монстры, сокровища.

Как-то я задумался, а что еще я могу сделать. Неужели вот это скитание по региону — предел моих мечтаний? И тогда у меня появилась мысль, а не вернуться ли мне в Силвередж и не возродить ли его былую славу.»

— И тут тебе подворачивается задание: сопроводить принцессу прямиком до Силвереджа, — догадался Альдвиг. — Которое ты решил взять.

— Все равно по пути, я тогда подумал, — кивнул Брундин. — К тому же задание не выглядело каким-то уж трудным. Выполняли мы такие много раз. Но вот что-то пошло не так.

«Что-то пошло не так», мысленно повторил укротитель, вспомнив свою неудачу с поимкой кролика.

— Как давно ты был в Силвередже в последний раз? — спросил Альдвиг.

— Лет двадцать назад, — прикинул Брундин, загибая пальцы на руке. — Я слышал там многое изменилось.

— Не удивительно. Раз шахты закрыли, людям надо адаптироваться к новой жизни. Ты знаешь, кто этот загадочный господин, кому вы принцессу доставляете?

— Не представляю, — развел руками Финчес. — Самому любопытно. Главное, чтобы наши интересы не конфликтовали. Иначе придется еще и за Силвередж биться. Я не отдам город никому.

— Старый Брундин снова в деле, — улыбнулся Альдвиг. — Целеустремленный и несгибаемый.

Финчес лишь неоднозначно покачал головой, хмыкнув. Укротитель поднялся и, размяв ноги, направился к своим спутникам. Нила развлекала Гуернира, выделывала руками какие-то фигуры, которые на стене тенью от костра обретали образы знакомых животных.

Альдвиг краем глаза заметил в темном углу странный предмет, наличие которого никак не мог припомнить. Ранее он обошел всю комнату, и она была абсолютно пустой. Этот предмет уже привлек внимание одного из воинов. Наемник осторожно стал приближаться, осматривая вещь с огромным интересом. Подойдя ближе, он вздрогнул, затем стал озираться по сторонам, как будто проверяя не заметил ли еще кто. Его глаза завороженно блеснули, перед ним стоял сундук. Наверняка наполненный сокровищами и богатствами. Воин склонился над крышкой и протянул к ней руки.

У укротителя изменилось лицо в немом ужасе, он внезапно кинулся к наемнику. Другие обернулись на его паническое поведение и в недоумении повскакивали с мест, замерев в ожидании. Крышка сундука распахнулась сама, без помощи чужих рук, и оттуда множество щупалец устремилось к жертве. Альдвиг в последний момент успел оттолкнуть воина в сторону, подставив себя под удар. Щупальца обхватили руки и ноги человека, обвили шею, сковали его движения. Взвизгнув, Нила бросилась к нему, выхватывая меч. Но не успела она пробежать и полпути, как крышка захлопнулась, утащив свою добычу внутрь.

Волчица подбежала к сундуку, хватая уже пустой воздух. Она в панике крутилась вокруг, осматривая ловушку. Никак не решалась, что ей делать. Легонько стукнула ногой, но ничего не произошло. Сундук остался стоять, крепко закрывшись крышкой, и не реагировал на любые действия из-вне.

Оттолкнутый в сторону воин с ужасом наблюдал случившееся и остолбенел, потеряв дар речи. Наемники похватали оружие и побежали к сундуку.

— Нет! — закричала Нила, загораживая собой ловушку.

— Уйди! Я прибью эту тварь! — орал один из воинов.

— Не подходи! — волчица оскалила зубы и сжала меч в руках.

Подошел Брундин и рукой отстранил своих людей назад.

— Все хорошо, — успокоил ее Финчес. — Ты можешь объяснить, что это?

— Это мимик, — Нила все еще держала оружие перед собой. — Мимики принимают форму сундуков с сокровищами, чтобы заманивать глупых путешественников.

Она тоном выделила слово «глупых», подчеркивая ошибку попавшегося в сети жадности вояки.

— Оттуда можно выбраться? — спросил Брундин.

— Нет. Да. Не знаю, — коротко отвечала Нила, еле соображая.

— Сэр, ему конец, — вмешался один из наемников. — Оттуда нет пути назад. Дайте я прикончу тварь, пока она еще кого-то не сожрала.

— Даже не думай! — заорала волчица, направив на него лезвие.

— Спокойно все! — повысил голос Брундин. — Что тебе известно о мимиках?

— Немногое, — ответила Нила. — Я с ними сталкивалась раньше. Сильные. Беспощадные. Договориться с ними нельзя. Теоретически оттуда есть выход.

— Думаешь, он захочет посрать? — засмеялся один из воинов.

— Еще слово и я тебя прикончу! Слышишь?! — огрызнулась волчица. — Заткни их, Брундин! Или я сама им языки отрежу! Я за себя не отвечаю!

Финчес повернулся к своим людям и жестом приказал молчать. Сторм, стоявший все время у входа и наблюдавший за перепалкой издалека, лишь усмехнулся, безразлично покачав головой. Он недолюбливал укротителя, считая его бесполезным в этом походе, зато подметил, что его подруга обладает отличной сноровкой.

— Я читала. Точнее, Альдвиг читал, — сказала Нила. — Он мне говорил, что там внутри все не так, как оно кажется отсюда. Должен быть выход, мимики могут выбросить какие-то вещи, проглоченные ими давным-давно.

— Хорошо, я дам тебе время, — кивнул Брундин. — У нас есть раненые, которым надо подлечиться. Тут мы в относительной безопасности. Нила, если не ошибаюсь? Ты отвечаешь за мимика. Если он захочет кого-то съесть, мы его жалеть не станем. Жизни моих товарищей мне важнее.

Он отправил наемников разойтись, затем снова повернулся в девушке.

— Надеюсь, он сможет выбраться.

Нила ничего не ответила. Она и сама не знала, увидит ли еще хотя бы раз Альдвига. Ее охватило глубокое отчаяние и безудержная тоска. Полу-волчица села перед сундуком-ловушкой и, уперевшись в него головой, тихонько заплакала.

*   *   *

Альдвиг провалился в черноту. Когда он очнулся, кругом ничего не было: ни света, ни твердого пола, на котором можно стоять, ни ограничивающих стен, ни звуков. В непроглядной темноте невозможно было различить и собственного тела, даже руки, поднесенной к лицу. Человека утешало лишь то, что он, ощупав себя, еще чувствовал прикосновения. Нервные окончания отзывались под давлением пальцев, сообщая о целостности организма. Прислушавшись к себе, Альдвиг обнаружил ноющую боль вокруг запястьев, голени и шеи.

Он еще жив, по крайней мере, находился в сознании. В ушах лишь звенела мертвая тишина, шум собственных мыслей. Никаких шорохов из-вне не доносилось, даже хлопок себя по груди не произвел никакого даже малейшего звука.

Альдвиг попробовал перевернуться. Но что значит перевернуться, когда в окружающем пространстве не существует понятий верх и низ? Находится ли человек сейчас в стоячем или лежачем положении? Направлен ли он головой на север или юг? В покое ли он сейчас или в непрерывном постоянном движении? Здесь нет ветра, воздух не колышется под махами рук.

Неужели это и есть внутреннее пространство мимика? Черное, наполненное лишь тьмой? Куда же тогда попадают все съеденные сокровища? Не могут же вещи просто исчезать? Альдвигу показалось, он почувствовал боль самого этого мира. Если мимик и может что-то чувствовать, сейчас это неуемное страдание.

Находясь в мире людей, мимики — безжалостные и беспощадные существа, с которыми нельзя поговорить, они не подчиняются логике, следуют лишь своей неутолимой жажде. Но может ли укротитель как-то помочь, оказавшись в микро измерении сундука?

Стараясь не поддаваться панике, Альдвиг совершенно потерял ощущение времени. Скрестив руки на груди, он уже даже не различал, открыты его глаза или нет. Как вдруг из-за спины вылетел розовый пузырек и устремился вдаль. За ним еще один. Через некоторое время мимо пронеслась целая группа подобных пузырьков разных размеров. Они сливались, перемешивались, в их отражении можно было разглядеть другое пространство. Стирая черную пелену, пузырьки заполняли собой темноту, оставляя за собой нежно-розовый след.

Сзади подул ветер. Огромные скопления пятен проносились мимо. Альдвиг понял, что это не ветер дует, а он падает спиной вниз. Развернувшись лицом по направлению движения, его глаза обжег яркий свет. Он различил перед собой бледно-розовую с персиковыми оттенками пелену. Его стала обволакивать с двух сторон невидимая мягкая, вязкая субстанция. Через некоторое время укротитель упал на землю, если это вообще можно назвать землей. Его ноги упирались во что-то упругое, совсем не твердое, но при этом не утопали внутри. То же самое окружало его со всех сторон.

Мельком оглядевшись, Альдвиг заметил, что от былой черноты не осталось и следа. Там, где стены смыкались или человек надавливал руками и ногами, цвет приобретал насыщенный фиолетовый оттенок. Укротитель пробирался сквозь невидимый тесный коридор, больше напоминающий живой организм. Сам не зная куда, он медленными шагами шел прямо, ощущая себя словно в кишке. Его то зажимало со всех сторон, то слегка отпускало, будто пульсирующие сокращения мышц. Руками раздвигая стены, Альдвиг протискивался дальше по узкому проходу. За его спиной стены мгновенно сжимались плотной вуалью.

Через некоторое время ему удалось выбраться из тесных объятий тоннеля. Он оказался в обширной бесформенной комнате с такими же невидимыми стенами и потолком. Пространство было наполнено бледной персиковой краской, где изгибающиеся струйки дыма чуть более насыщенного оттенка рассекали воздух.

Большую часть площади занимала огромная блестящая гора. Альдвиг подошел ближе. Кучки золотых монет были разбросаны по полу, и чем ближе к холму, тем более различимы становились эсо всех возможных размеров и номиналов, от медных до платиновых. Укротитель стоял перед огромной сокровищницей, где помимо денег находились старинные артефакты, драгоценные камни и золотые самородки. Проведя рукой по склону драгоценного холма, он подхватил несколько монет, запустив небольшую лавину роскоши и богатства.

Рассматривая монеты в руках, Альдвиг никак не мог определить их возраст. Некоторые безупречно сохранились, другие были выцветшие с зазубринами и засечками, но все они были отчеканены несколько веков назад, возможно, даже тысячелетие. Сейчас таких больше не найти, если только сохранились единичные экземпляры у наследственных коллекционеров. Укротитель положил несколько золотых себе в карман, решив подробнее их изучить, когда выберется наружу.

С противоположной от драгоценной горы стороны проглядывался выход. Следующий коридор оказался шире, путешественника по микро измерению ничего не сдавливало, но на его пути стали попадаться кости и черепа — останки предыдущих жертв мимика. Многие из них торчали прямиком из стен.

Альдвиг вышел в комнату, пол которой был полностью покрыт остатками скелетов, белым прахом, клыками и отдельными костями, как человеческими так и животных. Среди них валялось и оружие: тут были мечи и копья, топоры и луки. Кожаные ремни, обрывки одежды, куски металлических пластин перемешивались в одну кучу.

На одном из нагрудников укротитель обнаружил сохранившийся рисунок герба. Серый щит с перекрещенными алебардой и копьем, на фоне которых было желтое солнце. На сколько ему известно, ни один из знатных домов Ривенанта не носят такой. Он коснулся выцветших линий изображения.

В то же мгновение Альдвиг оказался по среди охваченной пламенем деревни. Люди в панике кричали, бежали прочь, стараясь спастись. Со всех сторон доносился плачь, стоны и мольбы о пощаде. Группа всадников ворвалась в деревню и на полном ходу рубила всех без разбору. На их металлических нагрудниках красовался такой же герб. Несколько промчались мимо укротителя, не обратив на него внимание.

«Это воспоминание?» спросил сам себя Альдвиг и направился за ними. Он догнал отряд, когда те остановились перед одним из домов — единственным еще не охваченным огнем. Несколько человек спрыгнули с лошадей и с оружием в руках вошли внутрь. Через некоторое время они вышли. С обагренного лезвия алебарды капала кровь. «Сжечь!» крикнул один и, вскочив на боевого скакуна, направился назад по дороге. Остальные стали бросать факелы на соломенную крышу.

Альдвиг не стал заходить в горящий дом. То, что там произошло, было вполне очевидно. Это воспоминание хотело поведать нечто большее, чем картину уничтоженной деревни и ее жителей. Укротитель обошел вокруг. Из подвальной двери с тыльной стороны здания выскочила девочка и побежала спотыкаясь в лес. Мгновение спустя крыша обвалилась, и полыхающие брусья завалили выход. Ей чудом удалось спастись. Альдвиг хотел отправиться за ней, но снова оказался по среди бледно-персиковой комнаты микро измерения.

Пробравшись сквозь кучи останков, Альдвиг остановился перед следующим коридором и ужаснулся. Коридор пульсировал, а из его стен тянулись сотни рук. Когда человек приблизился, руки начали хватать воздух, стараясь поймать нарушителя. Другого пути не было, и укротитель сделал шаг вперед, держась середины. Но тоннель предательски сжался, и множество рук моментально облепило незнакомца. Они не пытались его удержать, хватка была слабой, но всячески стремились его потрогать. Сотни пальцев щупали лицо человека, грудь и спину, его руки и ноги. Они дергали за одежду, пытаясь задержать чужака.

Коридор не заканчивался. Альдвиг, стиснув зубы, щурясь, пробирался вперед, выдирая себя из цепких рук. Избавившись от одной пары, он попадал в объятия другой. Укротитель чувствовал себя изнасилованным, хоть руки и не лезли под одежду, все же эти пальцы совершенно не разбирали, куда тянутся: могли попасть и в рот, и в нос, и в уши, хватали за задницу и лапали между ног.

Как только ему показалось, что впереди пелена рук заканчивалась, жуткий гул пронесся по лабиринту, и сильный поток ветра ударил в лицо. Альдвиг зажмурился, пытаясь прикрыться локтем. Вдруг он почувствовал как хватка рук из стены ослабла, пальцы перестали до него дотрагиваться. Когда ветер стих, укротитель открыл глаза.

Он оказался в лесу. Перед ним стояла женщина неопределенного возраста в длинном поношенном платье до самой земли иссиня-черного цвета. Узкие, расширяющиеся к концу рукава полностью скрывали ее руки так, что даже кистей не было видно. Темно-серая шаль укрывала ее плечи и шею. На ней была остроконечная шляпа, поля которой, изгибающиеся под собственной тяжестью, скрывали ее лицо в тени. Чуть дальше, скрываемый мраком густых ветвей, виднелся вход в землянку. С другой стороны, на поляне камнями было огорожено место для костра, над которым висел котелок. Рядом стояла конструкция из веток, на которой сушились на солнце подвешенные лапки и шкурки мелких животных и ящериц, пучки трав и букеты цветов.

Женщина склонилась над девочкой и протянула ей стеклянный пузырек с фиолетовой жидкостью.

— Пей, не бойся, — сказала она мягким нежным голосом.

Девочка взяла флакончик и с замешательством крутила его в руках.

— Ты получишь силу, — продолжала она убеждать ребенка. — Сможешь наказать злых дядей. Ведь, ты этого хочешь.

— Но как? — недавно чудом спасшаяся девочка посмотрела на ведьму огромными заплаканными глазами.

— Ты сама поймешь, что надо делать, — под шляпой мелькнула улыбка.

Малышка понюхала содержимое пузырька, затем сделала медленный аккуратный глоток. Жидкость оказалась без запаха и вкуса, и она выпила все целиком, до дна. У нее заурчало в животике.

— Как теперь есть хочется, — сказала она зевнув. Ее глаза прикрылись.

— Теперь иди, — женщина направила девочку к выходу из леса.

Сонный ребенок, зевнув еще раз и потянувшись, медленно пошла вперед. Затем ведьма развернулась в сторону укротителя и, покачав головой, посмотрела прямо ему в глаза.

— Присмотри за ребенком, — сказала она тихо, почти не слышно, лишь пошевелив тонкими губами.

Мурашки холодным ужасом прокатились по спине человека. Он не смел отвести глаз от ведьмы. Но кому она это сказала? Та снова покачала головой и скрылась в своей землянке. Тогда Альдвиг, собравшись с силами, обернулся. Но за его спиной никого не было. Осмотревшись, он старался уловить движение в темноте, среди деревьев, в листве, в кустах, за корягами. Но и там все было тихо, ни следа того, кому бы могли быть адресованы слова женщины. Неужели, она сказала это Альдвигу? Но как это возможно? Это же память, воспоминание событий, произошедших тысячу лет назад.

Укротитель снова обернулся посмотреть, куда ушла девочка, но оказался у развалин сгоревшей деревни. Основные войска уже ушли, остались лишь несколько патрульных. Они что-то искали под завалами. Один из солдат стал обходить дом, осматривая территорию вокруг. Он остановился и присел, расчищая землю перед собой. Из кустов за его спиной взмыли ввысь несколько щупалец. Бесшумным шагом вышла полусонная девочка. Она подняла руку, указывая на воина.

— Я хочу есть, — тихо сказала она, и щупальца накинулись на жертву, обвив тело солдата, и, заткнув ему рот, начали душить.

Когда тот перестал дергаться, девочка подошла к телу. Альдвиг увидел, что щупальца извивались из-под платья и выходили прямо из спины ребенка. Она присела над трупом и стала его есть. Когда с первым было покончено, дитя, ни чуть не скрываясь, отправилась в деревню. Через некоторое время до укротителя донеслись крики других солдат. Он выбежал на площадь и увидел, что щупалец стало больше, лица на девочке не было, лишь один огромный рот с острыми клыками и длинным языком. Чем больше она пожирала своих обидчиков, тем сильнее превращалась в демона. Она охотилась за солдатами уже за пределами деревни, нашла их стан, и в одиночку расправилась со всеми, кто там был. Затем девочка уснула в беспамятстве.

Альдвиг обнаружил себя в микро измерении. Он стоял посреди пустой комнаты, краски побледнели, еле улавливались очертания углов. На стенах было что-то похожее на пятна крови. Истошный крик прокатился по помещению. За ним еще один, но другим голосом. Визг, вопли в перемешку с хрустом ломающихся костей и чавканья кружили над головой. Периодически этот кошмар дополнял тихий безразличный детский голос, повторяющий лишь одну фразу: «Я хочу есть». Комната наполнилась болью и запахом смерти. Укротитель побежал прочь, стараясь скрыться от невыносимых страданий.

Он несся без оглядки, натыкаясь на еле различимые стены лабиринта. Выскакивая из одного коридора, оказывался в другом. Чем глубже Альдвиг продвигался, тем абстрактнее становилось пространство.

И вот, спустя неопределенное количество времени, не поддающееся измерению, укротитель вышел из коридора в бесформенную комнату, у которой не было ни границ, ни стен, ни очертаний. Впереди словно мираж возник человек в лохмотьях. С первого взгляда показалось, будто еще один мертвец, но когда Альдвиг подошел ближе, увидел, что старик сидел еле живой. Практически лысый, несколько жидких седых прядей свисали за ушами, впалые щеки на лице, изборозжденном глубокими морщинами, побелевшие, почти слепые зрачки, а на исхудавшее тело словно натянули кожу, которая слегка вибрировала на груди в том месте, где билось сердце.

— Эй, ты кто? — спросил Альдвиг, осматривая странного человека.

— Смотрите-ка, граф, у нас посетитель, — вдруг воскликнул тот, подняв глаза. Он явно обращался к кому-то, кого его собеседник не видел. — Мистер Пир, к нам гость пожаловал.

— Здесь есть еще кто-то? — удивился укротитель.

— Несомненно, есть, — многозначительно ответил старик, подняв палец вверх. — Она!

«Бредит», подумал Альдвиг, ведь она не может быть графом, тогда обращение было бы «графиня».

— Как долго ты тут пробыл?

— Кто ж знает, — пожал он плечами. — Может, десять лет, а может и сто, или даже тысячу. Когда нет потребности в еде и сне сложно сказать, сколько времени прошло. Оно тут течет по своим законам.

— И все же даже здесь оно берет свое, — заметил Альдвиг.

— О чем ты?

— Ты больше на мертвеца похож, кожа да кости.

— Разве? Я и не заметил, — старик сделал вид, что осматривает свою руку, но вряд ли его глаза позволяли что-то увидеть. — Как по мне, так все нормально.

— О ком ты говорил?

Но полуживой незнакомец ему не ответил, как будто провалившись в забвение. Некоторое время он дремал, затем Альдвигу показалось, будто тот перестал дышать, кожа на груди стала реже вздрагивать. Стоит ли тут еще задерживаться? Сколько времени прошло, как укротитель бродит по лабиринтам измерения: час или день?

Если здесь нет потребности во сне, тогда почему старик уснул? Может ли это быть защитной реакцией организма, чувствующего близость своей кончины?

«Бедняга», подумал Альдвиг, «попасться в ловушку мимика и каким-то образом остаться в живых».

Старик вздрогнул, очнувшись, и расплылся в улыбке. Все его зубы были на месте, ни одного не потерял.

— Отец, ты ли это?

— Нет, я не твой отец, — ответил укротитель.

— Кто здесь? — встрепенулся человек, хлопая глазами. — А, это ты, я не с тобой разговаривал.

— Расскажи мне, с кем?

Человек хмыкнул, пожав плечами, затем кивнул головой и постучал рукой рядом с собой. Альдвиг проследил его движение и заметил на полу два человеческих черепа: один ближе, другой подальше.

— Это мистер Пир, а там граф Шейкс. А вот тут, — старец указал прямо в сторону неожиданного гостя, от чего тот невольно сделал шаг назад, на что-то наступив.

Раздался хруст. Посмотрев под ноги, Альдвиг увидел осколки расколотого черепа.

— Эх, это был Йорик, — вздохнул старик и посмотрел вверх, как будто провожая душу погибшего в последний путь. — Бедняга Йорик. Судьба не была к нему благосклонна при жизни, да и после смерти он оказался раздавлен.

— Прошу прощения, я не хотел, — растерянно извинился укротитель. — Ты знал его при жизни?

— Не бери в голову, — отмахнулся старик. — Эти трое тут так и лежали, когда я сюда попал. За столько времени, проведенного с ними, мы стали близкими друзьями, и они сами мне поведали свои истории.

— Как ты здесь оказался?

— Так же как и все, наверное. Я и не помню, а мы, вообще, где?

— Внутри микро измерения мимика.

— Мимик? Мне это ни о чем не говорит.

Он опустил голову и снова провалился в забвение, в бездну своего собственного сознания, если от него еще что-то осталось. Альдвиг осторожно наклонился и взял осколок раздавленного им черепа.

Вокруг стало темно. Темно на столько, словно черная пелена закрытых в ночи глаз окутала его. Забрезжила тоненькая горизонтальная полоска тусклого света. Она становилась шире, но разглядеть что-то за ней пока невозможно: картинка была размытой, залитой яркими солнечными лучами, на фоне которых мелькали нечеткие тени. Но с той стороны он услышал голоса, кто-то возбужденно переговаривался, они обсуждали спрятанные сокровища, которые позволят им безбедно жить.

Глаза привыкли к свету, брезжившему через приоткрывшееся отверстие, и Альдвиг увидел троих человек, склонившихся над его обителью. Они были огромными, лишь их лица помещались в этом приоткрывшемся окне. Тогда он догадался, что видит очередное воспоминание, причем из глаз самой девочки. Трое авантюриста потревожили сон ребенка, да еще и громко говорили о богатствах, якобы спрятанных в ней. Укротитель почувствовал страх и панику девочки. Она сильно испугалась от неожиданности и, решив, что ее сейчас убьют, съела разом всех троих.

Потом бедняжка побежала прочь. Эхом ее преследовали крики и вопли проглоченных. Она мчалась так быстро, будто скользила сквозь время и пространство: обрывки пейзажа мелькали пятнами, уносясь вдаль. Выбившись из сил, девочка остановилась и оказалась у водопада. Уставшая она решила напиться воды и подошла ближе к речке. Наклонившись вниз перед ней предстало отражение сундука с сокровищами, из приподнятой крышки которого горели алым два глаза. Альдвиг снова почувствовал холод животного страха. Девочка отпрянула и стала оглядываться, но кругом никого не было. Затем снова приблизилась к воде и всмотрелась в свое отражение. Она кричала, но ее никто не слышал, она ревела, но ни одной слезинки не упало, она пыталась себя ощупать, но у нее не было рук.

Превратившись в монстра, испуганный ребенок скрылся глубоко в пещере, найденной у того водопада. Девочка долго бродила в кромешной тьме подземелья прежде, чем снова уснула.

Видение закончилось, и Альдвиг вернулся в комнату к старику. Тот снова начал подавать признаки жизни.

— Мистер Пир, — обратился он к черепу. — Пожалуйста, передайте графу вон тот конверт. Ему следовало бы перестать дуться и присоединиться к нам.

Помолчав секунду, старик продолжил:

— Что значит, ему не нравятся мои синие башмаки? Сам-то в зеленых ходит, словно солнцем опаленный.

Затем он сделал жест, будто снимает обувь со своих босых ступней. Довольно долго у него заняло развязывание воображаемых шнурков, но стянув, наконец, туфли, кинул их в сторону черепа графа Шейкса. Альдвиг задумался о связи зеленых ботинок с солнцем. Неужели, старикан забыл, какого цвета солнце, или же все-таки он говорил о другом?

— Так лучше? — спросил он ехидно. — А теперь, граф, топайте сюда. Нас гость ждет, между прочим.

Укротитель аж вздрогнул от этих слов, выронив осколок черепа. В какой-то момент ему показалось, что этот местный житель снова о нем забыл.

— Чем можем быть полезны? — старик натянул улыбку на свое морщинистое лицо и добродушно посмотрел на пришельца пустыми глазами.

— Отсюда можно выбраться?

— Вопрос не из легких, — начал он. — Выход то есть. За время моего пребывания тут, я исходил этот лабиринт вдоль и поперек, знаю все его закоулки наизусть. Даже с закрытыми глазами могу весь пройти туда-обратно. И выход я нашел, а вот получится ли им воспользоваться? Она тебе не позволит.

— Кто она?

— Она, — старик снова загадочно поднял палец к верху.

— Нужно идти наверх?

— Нет, выход в самом низу.

— Куда же еще ниже то?

Старец не ответил, но лишь вытянул руку в сторону, указывая направление.

— Если есть выход, почему ты не уйдешь? — спросил Альдвиг.

— Я слишком долго тут пробыл, — покачал головой полуживой человек. — Что я там увижу? Холодные каменные стены во мраке подземелья, вдохну сырой заплесневелый воздух. Так и умру на месте, не дойдя до выхода. Мои руки не удержат оружия, не приготовят еды. Там то надо кушать и себя защищать.

— Может быть, тебя ищут родные и друзья?

— Все, кого я когда-то знал, скорее всего уже мертвы. Сомневаюсь, что мог хоть кто-то остаться, кто сохранил бы обо мне память. Даже если в реальном мире прошло всего лет сорок, никто меня не узнает и не вспомнит. Ведь даже я сам не помню своего имени, где жил, чем занимался.

— Неужели, тебе не хочется снова увидеть яркое теплое солнце, зеленой травы и синего неба? Там сейчас лето, ветер шуршит в густой листве деревьев. Пусть и в последний раз взглянуть на красоту природы, но умереть в человеческом мире?

— Я тебя не понимаю. Мне не известно, о чем ты сейчас говоришь. Я и слов то таких уже не помню. Что такое трава? Что такое небо?

Альдвиг не нашелся, что ответить. Возможно, единственным утешением для старика может стать смерть, освобождающая от мук, дарующая облегчение. Но мимик, видимо, привязался к этому человеку и не позволяет ему уйти из жизни, навечно приковав его к себе.

— Если ты хочешь выбраться отсюда, тебе понадобится прокрасться мимо нее, — вдруг заговорил старикан после некоторого молчания. — Но убивать ее нельзя. Если убьешь, то все это исчезнет.

Он умолк и, глядя куда-то вдаль мимо своего собеседника, замер, будто жизнь в нем остановилась. Альдвиг хотел было дотронуться до старца, чтобы увидеть связанное с ним воспоминание, протянул к нему руку, но в последний момент отдернул назад, так и не решившись. Лишь кивнул и молча отправился дальше, в глубь лабиринта, оставив бедолагу с его уменьшившейся на один череп компанией.

Спустившись в самый низ микро измерения, укротитель оказался в помещении с тускло-выделенными серыми контурами. По середине комнаты спала обнаженная девушка. Ее длинные черные словно смола волосы распластались бархатным покрывалом по полу, который даже различить невозможно. Хотя женским можно было назвать лишь ее силуэт с элегантно подчеркнутой небольшой грудью, ведь она была бесполой. Ничто не скрывало изгибов абсолютно гладкого тела, на котором не было ни мужских, ни женских половых органов, даже соски отсутствовали. Может ли это быть проекция той маленькой девочки, превратившейся в монстра? Или же это мимикрия формы одной из ее жертв?

Позади нее, там, где должна находиться стена, проглядывались линии узкого прохода, из которого исходило слабое свечение. Альдвиг осторожно, стараясь не потревожить спящую, подошел к проему. Но как только он приблизился, выход ускользнул от него, отдалившись, как будто сама стена переместилась, изменив структуру пространства. Человек медленно направился за проходом, но из тонких штрихов, напоминающих створки проема, вылезла сотня рук. Они крепко сцепились, держа одна другую за запястья, и плотно закрыли выход, образовав живую сетку.

Вдруг комната задрожала. Человек быстро обернулся. Мимик проснулась и приподнялась на руках. Разомкнув веки, она уставилась на пришельца своими ярко-красными глазами без зрачков. Секунду помедлила, оценивая незнакомого, затем молниеносно накинулась на врага, выпустив острые когти. Рассекая пространство, ее взвившиеся в воздух волосы оставляли за собой медленно тускнеющий шлейф черных тонких полосок.

Безоружному Альвдигу не оставались ничего другого как отпрыгнуть в сторону и продолжить уворачиваться от стремительных взмахов мимика. Он старался поймать ее, но каждый раз проигрывал в скорости. Ему необходимо поменять тактику и попытаться предугадать следующее движение. На его удачу выпады девушки не отличались разнообразием, и одним метких движением укротитель схватил нападающую за руку и дернул ее в сторону, чем выбил ее из равновесия.

Мимик беспомощно повисла, ошеломленная внезапной переменой инициативы, но сдаваться не собиралась и начала неистово извиваться, пытаясь высвободиться из захвата. Альдвиг закружил девушку, отчего ее волосы черным вихрем расчертили воронку вокруг них. Она упала на спину, а человек уселся сверху, крепко удерживая руки пленницы прижатыми к полу.

Мимик стихла и смирно лежала. Ее грудь вздымалась и опускалась от глубокой отдышки, губы дрожали, а огромные красные глаза, не выражающие никаких эмоций, беспристрастно смотрели на захватчика. Альдвиг не мог в них разглядеть своего отражения, и чем больше продолжал вглядываться, тем глубже проваливался в их бездну. Они завораживали человека, поглощая его, гипнотизируя. Это были самые прекрасные глаза, которые он когда-либо видел в своей жизни. Его хватка ослабла, теряя бдительность.

Вдруг девушка оскалилась, изменившись в лице с невинной жертвы на безжалостную охотницу. Она попыталась укусить за руку своего противника. Когда ее острый клык скользнул по коже, оставляя окровавленный след, человек встрепенулся от боли, высвобождаясь из гипнотических оков. Он продолжал удерживать ее руки, но черные волосы взмыли в воздух и начали хлестать своего обидчика словно кнутом.

Альдвиг потерял контроль за происходящим, не мог одновременно удерживать девушку и уклоняться от града жестких ударов. Ему пришлось отступить, выпустив мимика. Быстро вскочив на ноги, она набросилась на человека, выпустив вперед свои волосы, собравшиеся в несколько острейших лезвий. Укротитель, не успевая восстановить равновесие после прыжка назад, попытался отклониться, но черные клинки неслись вместе со своей хозяйкой пронзить ему грудь. «Вот и все», подумал Альдвиг, встречая смертельное мгновение, как вдруг перед ним возникла спина в лохмотьях, оттолкнувшая человека назад. Укротитель в падении увидел, как волосы прошли насквозь загородившего его тела. Капли крови, собираясь на кончиках лезвий, медленно срывались вниз. Затем наступила тьма.

— Дьявол! Кажется, я в конец заблудился в этой пещере! — до Альдвига донесся мужской взволнованный голос. Его владелец спешил, задыхался от длительной пробежки по темному лабиринту.

В гроте словно сам воздух тускло сиял. Света было мало, но когда глаза укротителя привыкли к полу-тьме, он увидел, как человек выбежал на середину и остановился, прислонившись к стене, отдышаться. Он перевел взгляд в дальный угол комнаты.

— Ух ты! Что тут у нас? — воскликнул незнакомец. — Сундук в таком месте? Неужто гоблины тут спрятали свое награбленное добро?

Подойдя чуть ближе, он замер и оглянулся в сторону, откуда прибежал.

— Конечно, гоблинов тут нет, из-за войны они засели гораздо глубже, — человек разговаривал сам с собой. — Думаю, не все так просто с этим красивым сундучком.

Из глубины пещеры донесся шум, от которого беглец снова засуетился, осматривая грот. Затем он нырнул за каменные нагромождения в углу и замер, стараясь даже не дышать. В комнату держа в руках по факелу вбежали два мечника в форме, которую Альдвиг видел в предыдущих воспоминаниях мимика.

— Куда он делся? — сказал один. — Неужели, мы его потеряли?

— Смотри, — ответил другой. — Тут сундук стоит.

— Думаешь, он внутрь залез?

— Если он полон золота, то плевать я хотел на этого шпиона.

Военный, опустившись на корточки, положил руку на крышку. Та распахнулась, и множество щупалец обвили обоих военных и утащили внутрь. Лишь факелы и мечи попадали на землю.

Через некоторое время беглец вышел из своего укрытия и остановился на безопасном расстоянии от сундука.

— Мимик, значит, — заключил он довольный. — Ты наверное голодный. Хочешь, я приведу тебе еще несколько этих западных свиней?

Затем несколько дней воспоминаний пролетело будто мгновение. Шпион продолжал свою деятельность, скрываясь в пещере и избавляясь от преследователей с помощью вечно голодного сундука.

— Не плохо мы с тобой сработались, — ухмыльнулся человек, сидя рядом с мимиком, когда очередной патруль был бесследно поглощен. — Я собираюсь провести масштабную диверсию в их лагере, пока они не сообразили, в чем дело. Нельзя допустить, чтобы Запад одержал верх в этой войне. Скоро я приведу тебе еще еды.

Шпион поднялся и направился к выходу. Довольно долгое время он не возвращался. Дни проносились с бешеной скоростью, а человек все не приходил. Даже сундучок начал нервничать, перемещаясь из угла в угол.

Как вдруг одним далеким днем, когда мимик уже потеряла надежду вновь увидеть полюбившегося человека, из глубины пещеры начали доноситься шум и перекрикивания. Звон оружия и доспехов становился все ближе, эхо приносило неразборчивые людские голоса. В темную комнату, ковыляя и еле держась на ногах, забрел раненный человек. Оставляя окровавленные следы своей ладони на стене, он торопился, что было сил. Но подкосившись, упал на землю.

— Простите, мой король, — прошептал человек, прислонившись спиной к каменному своду. — Я не оправдал ваших ожиданий, мне не сдержать Запад одному.

Подняв голову, ему на глаза попались два красных огонька в углу.

— Ты все еще тут, дружище, — раненый попытался улыбнуть, но лицо от боли скорчилось в гримасе. — Беги отсюда, скоро тут появятся плохие дяди, они и тебя убьют.

Лязг оружия становился все ближе и ближе, из глубины прохода уже мелькали огни факелов. Мимик в панике подскочила к человеку и заметалась из стороны в сторону, соображая, как его спасти.

Когда в подземную комнату вбежали солдаты, вооруженные мечами и пиками, они увидели, как множество щупалец схватило вражеского шпиона и, обвив его руки и ноги, проглотило без следа.

— Монстр! — закричал один из них.

Мимик резко обернулась. Прикрытие сундуком было разоблачено, притворяться уже больше не получится, и она бросилась наутек со своей невообразимой скоростью, отчего у собравшихся солдат сложилось впечатление, будто монстр просто исчез. Некоторое время они еще осторожно осматривали пещеру, но, не найдя и следов неприятеля, вернулись в свой лагерь, заключив, что шпион погиб от лап чудовища.

Очнувшись от очередного видения, Альдвиг увидел, как черные клинки расплетаются в волосы, оставляя широкие дыры на груди старика. Мимик ревела, склонившись над своим любимым спутником. Укротитель подошел ближе, девушка, оскалившись, зашипела на него, но старик удержал ее за руку.

— Оставь, — прохрипел он. — Я уже давно мечтал о смерти.

Мимик в слезах замотала головой, не веря своим ушам.

— Дар вечной жизни не под силу обычному человеку. Никому с ним не совладать.

Глаза его вновь обрели цвет, рассудок вернулся. Откашлявшись кровью, он провел рукой по щеке девушки.

— Мы слишком долго были вместе, — выдохнул старик. — Я полюбил тебя всем сердцем. Позволь времени взять свое.

Затем он слегка наклонил голову на бок и обратился к укротителю.

— Скажи, странник, закончилась ли война? Кто победил?

— Закончилась, Восток одержал победу, — ответил Альдвиг, слегка замявшись, так как не имел и малейшего представления о той войне. Но решил успокоить старика в его последние мгновения, сделав вывод на основе увиденных воспоминаний, что работал тот на службе у восточной армии.

Потом укротитель, возвращаясь в своих размышлениях к той эпохе, предположил, что даже не солгал старику. Если бы Запад одержал верх над Востоком, то столицей Ривенанта сейчас скорее всего был бы Транкиль, а не Люмивард.

Мимик рыдала взахлеб, стуча своими маленькими кулачками по его раненой груди. На мгновение Альдвигу показалось, что старец перед смертью обернулся в молодого искателя приключений, обаятельного шпиона на тайной службе короля, каким когда-то был. На его лице отобразилась довольная улыбка, с легким чувством выполненного долга он закрыл глаза. С его последним вздохом часы остановились, и тело обратилось в прах. Слезы девочки падали в серую пыль.

— Он — единственный, кто принял тебя, — Альдвиг склонился над девочкой. — Единственный, кто понимал тебя, кого ты полюбила. У каждого свое время жизни. К сожалению, продлить его нельзя, разум не выдержит больше, чем ему отведено.

Девочка зашипела на чужака, отгоняя его. Укротитель отпрянул назад и, оглянувшись, заметил, как руки, преграждавшие выход, расцепились и исчезли. После небольшой паузы, он продолжил:

— Если хочешь, можешь пойти со мной. Обещаю тебя защищать.

Но мимик, прикрываясь волосами, упрямо замотала головой, продолжая смотреть в кучку праха.

Когда человек скрылся за выходом, глубокое чувство одиночества охватило девочку. Она подняла голову и стала смотреть вверх сквозь пространство собственного измерения. Заглянув в собственное прошлое, перед ней предстал ребенок на краю реки, разглядывавший свое отражение среди бликов неспешного потока. Некоторое время они рассматривали друг друга, затем дитя на берегу протянула руки к сундучку внизу и улыбнулась, принимая свою нежеланную судьбу, с которой боролась сотни лет.

*   *   *

Крышка сундука приоткрылась. Нила вскочила на ноги, готовая выхватить оружие. К ней подлетел взволнованный Гуернир, крепко сжимавший копье. Из крышки показалась рука, потом голова, и вот уже половина Альдвига вылезла наружу. Волчица с осой, переполненные изумлением вновь увидеть товарища, радостно помогли ему выбраться наружу полностью. Нила не выпускала руку напарника то ли от счастья, то ли из страха, что его снова проглотят.

— Сколько времени прошло? — только и спросил укротитель, усевшись на земле и тяжело дыша.

— Тебя не было три дня, — ответила Нила и, махнув в сторону наемников добавила: — эти уже хотели уйти без нас.

Альдвиг почувствовал себя слегка неловко от того, что его спутница держалась слишком близко к нему, не замечая, как касалась своей грудью его руки. Через чур близко для деловых компаньонов. Немного отстранившись, он кивнул. Три дня не такой уж и большой срок, явно лучше чем десять лет. Брундин заметил появление пропавшего члена отряда и направился его встретить. Вдруг мимик пошевелился и, приоткрыв крышку, стал наблюдать за окружающими своими алыми глазками. Нила и Гуернир сразу переполошились и, отступив на шаг, приготовились к бою. Человек за ними тоже выхватил шпагу, подбегая ближе.

— Стойте, нет! — закричал Альдвиг, вскакивая на ноги и загораживая собой мимика. — Не трогайте ее!

Все замерли в удивлении. Затем укротитель повернулся к сундучку и улыбнувшись сказал:

— Давай дружить!

Сундучок, сначала испугавшись, съежился, но потом как будто робко закивал, глазки радостно заиграли бликами.

— Смотри, это Нила и Гуернир, они тоже мои друзья. Ты же не будешь есть моих друзей?

Глазки под крышкой быстро забегали из стороны в сторону. Укротитель понял этот жест, как согласие.

— Друзья называют друг друга по имени. Меня зовут Альдвиг, а у тебя есть имя?

Сундучок грустно прикрыл крышку.

— Хочешь, я тебе дам Имя?

Глазки радостно запрыгали вверх-вниз.

— Хорошо, как тебе Мими? Тебе нравится?

Вдруг свечение охватило сундучок, затмевая горящие глаза. Когда свет погас, перед собравшимися был уже не старый деревянный сундук с металлической обивкой, перед ними стоял лакированный ларец с золотой обводкой и элегантной крышкой, украшенной рубином. Все присутствующие ахнули от удивления, столпились вокруг нового товарища и рассматривали результат преобразования, став очевидцами самого прекрасного чуда: заключения святого контракта между человеком и монстром. Мимик засмущался и начал немного отступать назад.

— Все хорошо! Не бойся! Мы теперь семья, — успокоил Альдвиг Мими.

Мими подскочила к хозяину, и тот ее обнял. Нила и Гуернир в удивлении переглянулись. Брундин, спрятав шпану в ножны, подошел к Альдвигу.

— С возвращением, — сказал он. — Смотрю, не зря тебя укротителем называют, даже монстра смог приручить.

— Монстр или не монстр, все имеют право на выбор своей судьбы, — Альдвиг выпрямился. — Что я пропустил?

— Мы отбили несколько нападений гоблинов, но группы были маленькими, труда не составило. Раненые снова в строю, отряд готов выдвинуться в путь. Промедлил бы ты с возвращением, ушли бы без тебя.

— И правильно сделали бы. Гоблины не просто так нападали, они отвлекали ваше внимание.

— От чего же, позволь поинтересоваться?

— Может, мои чувства меня подводят после путешествия по измерению мимика, — Альдвиг повернулся к волчице. — Нила, ты слышишь этот едкий, слегка соленый запах?

Напарница принюхалась, подняв нос повыше. Пройдясь по гроту, она улавливала целую палитру разных, не самых приятных запахов, перемешанных с кровью, потом и сыростью. Сделав несколько кругов и с особым вниманием задержавшись у входа, Нила обошла лагерь и вернулась к укротителю.

— Черный порошок, — объявила она. — Когда мы сюда пришли, этого запаха тут не было.

— Похоже, гоблины задумали взорвать этот тоннель, — заключил Альдвиг.

Брундин резко обернулся и закричал:

— Подъем! Мы уходим! На сборы две минуты!

В пещере началась суета. Но суета была организованной, все по военной выверке: каждый прекрасно знал, что надо делать и где его вещи. Ровно за отведенное предводителем время отряд был готов выступать.

— У нас не так уж и много вещей, чтобы их собирать, — Нила радостно похлопала по сумке. — Все свое держим при себе.

Волчица перевела взгляд на Гуернира. Тот, прижав копье к груди, кивнул, соглашаясь. Альдвиг огляделся в поисках сундучка, но мимика нигде не было. Она отвыкла находиться среди людей, веками считая их своими врагами, и попросту исчезла, решив следовать за своим хозяином в тени, не попадаясь лишний раз на глаза.

Отряд выехал из замкнутого углубления в пещере на основной путь, проложенный шахтерами столетия назад. Тоннель уже не казался непроглядным: где-то коптили еле горевшие редкие факелы, где-то слабое свечение исходило от самих стен, недра которых богаты магической пылью, но чаще всего естественным освещением служили светлячки, создававшие завораживающую иллюзию, будто сам воздух излучал холодное сияние.

Шли часы, караван, ни на секунду не останавливаясь, неспешно двигался вперед. Из глубин доносились шорохи и редкие крякающие гоблинские возгласы. Периодически мимо путников проносились небольшие стайки панически пищащих летучих мышей. Других угроз не возникало, но воины держали оружие наготове на случай внезапной атаки.

— Что там было внутри? — шепнула Нила, не в силах больше сопротивляться своему любопытству.

— Длинный лабиринт с останками людей и животных, — так же тихо ответил Альдвиг.

— И никаких сокровищ, как это принято считать, хранящихся в сундуке?

— Сокровищ там полно. И не только сокровищ, но и всякого рода мусор, оружие, доспехи — все то, что мимик когда-то съел, — укротитель достал из кармана монету и передал ее спутнице. — Прихватил на память.

Волчица покрутила сувенир, разглядывая его.

— Чеканная монета? Это какие-то деньги? Не похоже на то, чем мы расплачиваемся сейчас.

— Думаю, они были в обороте много столетий назад. Надо будет показать какому-нибудь коллекционеру, когда будем в столице.

— Много там таких?

— Целая гора, выше меня ростом раза в три.

— И как в таком маленьком сундуке все это помещается?

— У меня нет этому объяснения. Мимики — сложные существа.

— Может, ты просто уменьшился в размерах, когда она тебя съела? — Нила развела руки, а потом свела ладони, демонстрируя свою догадку. — И стал крошечным, как мышь?

— Представь себе, как будто прямо под крышкой находится магия телепортации, которая переносит тебя в другое измерение, которое существует отдельно от этого мира.

Волчица задумалась.

— Отдельное измерение? Слуууушай, — протянула она. — Раз там целое пространство для вещей, которые оттуда еще можно достать, значит, мы можем использовать мимика как бездонную походную сумку!

Альдвиг удивленно посмотрел на спутницу. Нила широко улыбалась своей находке, будто ответила на сложнейший вопрос, над решением которого ученые всего мира бились столетиями.

— Представь! — воскликнула она ликующе. — Больше не будет проблемы с перевозкой наград и платы за задания! Закинул в мимика, она все это хранит в себе. И нет никакого риска, что лошадь опять убежит с поклажей. А когда понадобится, попросим ее выплюнуть.

— Не думаю, что это хорошая идея, — укротитель скептически смотрел на неожиданное предложение. — Сомневаюсь, что Мими может контролировать, что и где у нее там находится.

— Тогда, мы тебя ей скормим. Ты там найдешь, что нужно, и вылезешь обратно. Тебя же она выпустит.

— Да, да. А когда я вылезу обратно, в нашем мире уже десять лет пройдет. И то, за чем я отправился, будет уже не нужно.

Нила снова задумалась. На этот раз она погрузилась в более долгие размышления, представляя себе, как заставляет мимика съесть мешок с драгоценностями, а потом в слезах умоляет вернуть его назад. Затем так же насильственно запихнув своего компаньона в сундук, волчица, укутанная в плед и с чашкой горячего шоколада в руках, смотрит в окно, где пролетают сменяющие друг друга времена года. А когда Альдвиг, наконец-то, вылез обратно, Нила уже постарела и лежала на смертном одре, протягивая к нему руку со слезами счастья увидеть своего ни капли не постаревшего возлюбленного в последний раз.

Резко замотав головой, девушка в испуге отогнала от себя жуткие мысли.

— Надо как-то ее натренировать, — лишь заключила она.

— Лучше, мы не будем ее насиловать, — улыбнулся укротитель. — У нее и так была непростая жизнь. Надеюсь, с нами ей будет лучше.

«С нами ей будет лучше», повторил Альдвиг свои слова и удивился им. Почему вдруг он решает за нее. Мимик теперь связана с ним силой Имени, ей, будучи одной из примитивных форм подчиняющихся инстинктам, больше ничего не остается, как следовать за своим хозяином. Хотел ли этого укротитель? Он сам действовал инстинктивно, спасал монстра, как умеет делать это лучше всего, даже ценой связывания монстра с собой. «Что же мне теперь с ней делать?» вздохнул Альдвиг и перевел взгляд на полу-осу. «Команда растет. Может, пора заканчивать играть в добродетеля?»

Постепенно естественного света в тоннеле становилось больше, что означало, выход уже близко. Команда вышла в просторный зал с высокими сводами, поддерживаемыми массивными каменными колоннами. Тьма помещения кое-где рассекалась худыми прямыми полосками дневного света, льющегося из тонких трещин в скалах. Альдвиг, обратив внимание на этот эффект, начал разглядывать странные источники освещения в каменной породе.

— Мы уже почти на поверхности, — прокомментировал Брундин, проследив заинтересованный взгляд укротителя. — Прямо над нами находится Восточное плато. Еще час где-то и мы выйдем наружу.

— Если эта пещера использовалась для добычи руды, зачем здесь выстроили такие чертоги? — поинтересовался Альдвиг.

— Люди сюда не первыми пришли, — ответил предводитель. — Ходят легенды, согласно которым сначала здесь поселились гномы. Они то и обустроили эти горы под себя, прорубив тоннели.

— И почему они ушли?

— Да кто ж знает? Кто-то говорит, дракон тут объявился. Другие — гномы откопали какое-то древнее зло. Третьи скептически машут руками, мол, источники истощились. А может вообще из-за войны пришлось бежать.

— Когда люди заняли шахты?

— Намного позже. Вот когда Силвередж был основан, тогда и заняли. Около семисот лет назад. Тогда отсюда много гномьего добра выкрали.

— И обнаружили, что источники не до конца истощены, а глубже можно найти еще больше.

— Все верно. На добыче руды город и процветал.

Отряд неспешно шел дальше. Альдвига всегда удивляла страсть низкорослых гномов к массивным, фундаментальным постройкам, превосходящих по высоте их самих в десятки раз. Через свои сооружения они пытались продемонстрировать, на сколько крепкой может быть их воля и непоколебимым их дух. Их чертоги богаче королевских и достойны драконьей знати, которая в далеком прошлом (на столько далеком, что от него осталась лишь смутная память преданий и переиначенных легенд) почиталась истинным правителем мира. Но прошли столетия, все более или менее драгоценное разграблено, а от былой величественности остались лишь полу-разрушенные статуи гномьей династии.

Сверху свисали длинные вьющиеся растения, по стенам разросся плющ, а основания колонн были покрыты мхом. По полу паутиной расползались глубокие трещины от упавших с потолка каменных глыб. По всему помещению валялись прогнившие доски ящиков и бочек, остатки постаментов, резервуаров для воды, обломки инструментов и прочий мусор, не представляющий никакой ценности для охотников за сокровищами. Вдоль центральной колоннады все еще хорошо прослеживались выцарапанные на камне борозды от тяжелых вагонеток и тележек.

Высокие своды зала разносили гулкое эхо скрипящего корпуса деревянной повозки и цоканье подкованных копыт. Наемники озирались, вглядываясь в темноту помещения, готовые отразить любую внезапную атаку. Множество глаз из ответвляющихся коридоров и покрытых мраком углублений провожали шествующих, но никто не решался действовать. Тяжелое чувство тревоги и страха наполнило подземелье, и, казалось, затрагивало не только людей, но так же пугало затаившихся монстров.

Команда укротителя шла завершающей. Нила то и дело оглядывалась назад. Ее уши улавливали каждый шорох, доносящийся из шахт. Чем дальше они продвигались по залу, тем беспокойней ей становилось. Волчица постоянно проверяла меч на поясе и кинжал, припрятанный сзади на пояснице. Через каждые три или четыре шага, рука сама тянулась убедиться, на месте ли оружие.

Отряд дошел до противоположного конца зала. За их спинами смыкались ряды озлобленных монстров. Перед ними вверх, к выходу уводила лестница, одну половину которой устилали длинные деревянные доски. Они были надежно закреплены болтами и использовались в качестве рампы для подъема тележек. Кучер повел лошадей вперед, наемники придерживали кузов повозки по бокам так, чтобы колеса прошли ровно по доскам.

Все спешили, чувство близкой свободы туманило головы, паника нарастала. Лишь Брундин и Сторм сохраняли хладнокровие. Было ли это маской, умело скрывающей настоящие чувства, или же они в действительности на столько бесстрашны — вопрос, который сильно занимал наблюдавшего за ними укротителя. В спокойствии первого Альдвиг сомневался, а второму, казалось, было все равно выберутся ли они все живыми, или погибнут в недрах горы.

Верный пес своего господина вел коней под уздцы, не позволяя им ускориться. Остальным уже не терпелось вздохнуть свежим воздухом и увидеть дневной свет. Под землей время не ощущалось, и даже если день клонился к своему завершению, вечернее небо стало бы приятнейшей отрадой для глаз.

Лазутчик побежал вперед по тоннелю. Но не успела повозка подняться на самый верх лестницы, как из коридора перед ними донесся истошный предсмертный вопль. На секунду все замерли. Сторм выпустил коней и выхватил оружие. Его примеру последовали и остальные. Пройдя глубже, они обнаружили кровавые следы на стенах и полу. А чуть дальше увидели и размозженное тело их товарища.

Спиной к отряду стояла огромная мускулистая фигура то ли человека, то ли животного. Монстр держал через плечо массивную кувалду. Он выпрямился и медленно развернулся. Глаза на бычьей голове горели яростью. Один рог был разломлен, другой угрожающе завивался вперед, в носу висело тяжелое кольцо. Все тело покрыто следами от старых уже затянувшихся шрамов. Его человеческой формы руки совсем нельзя было назвать обычными, одной ладонью он мог легко схватить любого из наемников за голову и сдавить ее, будто это какая-то маленькая ягодка. Бычьи ноги заканчивались широкими копытами. Если такой подпрыгнет, то может легко вызвать землетрясение.

Минотавр выпустил клуб дыма из своих широченных ноздрей и перекинул кувалду вперед, сжав ее двумя руками перед собой. Кучер от страха залез под повозку. Сторм скомандовал занять боевой строй. Тоннель был достаточно широк, чтобы монстр смог нормально размахнуться. Он крутанул несколько раз оружием над головой, не подпуская к себе близко наемников, слегка наклонился вперед и побежал прямо на кучку людей. Те бросились в рассыпную, открывая повозку для удара. Брундин пришпорил коня и ринулся наперерез быку.

Храбрый скакун резво преградил собой ценный груз и встал на дыбы, забив копытами перед собой. Минотавр слегка отшатнулся, но затем махнул кувалдой и, ударив по боку, сбил коня в сторону. Брундин, выскочив из седла, упал на землю. Сторм, не теряя преимущества, молниеносно кинулся в атаку с фланга.

Завязался жестокий бой. Минотавр, не смотря на свои массивные размеры, был быстрым и ловко управлялся с целым отрядом. Альдвиг не спешил вступать в битву и придержал Гуернира. Сзади к ним подступали гоблины и прочая нечисть из глубин тьмы. На них свалилась ответственная задача — прикрывать тыл, чтобы монстры не напали исподтишка. Нила же разрывалась между двумя сторонами. Ее чутье запуталось, никак не в силах определить, откуда ожидать большую опасность. Все же, доверив своим компаньонам наблюдение за лестницей, она подключилась к борьбе против быка.

Минотавр тем временем сделал резкий рывок в сторону и схватил одного наемника за шею. Дернув его к себе, разломал ему позвонки, а затем подкинул тело вверх, разбив голову бедняги об потолок. Сторм кинулся колотить монстра со всей своей свирепостью. Но дубовая кожа быка выдерживала все удары, казалось будто ни мечи, ни дубины не могли ему навредить. Чудище легким взмахом ладони откинуло напавшего к стене.

Разведя руками в стороны, минотавр задрал голову и издал устрашающий вой. Страх волной захлестнул отряд. Этот монстр из подземелья казался полностью неуязвимым. Брундин пятился назад и наткнулся ногой о тело своего мертвого коня, вывалившиеся глаза и язык которого застыли в вечной муке. Финчес с отвращением и одновременно с жалостью уставился на животное. Бык тем временем вознес руки над головой, целясь в человека.

Нила пронеслась мимо, отталкивая окаменевшего предводителя назад от удара, а сама прыжком кинулась на монстра. Бык ударил перед собой, но волчица быстро юркнула ему между ног, и тяжелый биток выбил камни из земли, поднимая пыль. Нила дернула чудище за хвост, тот резко обернулся с боковым махом, но лишь разрезал воздух, где никого не было. Легкая и быстрая девушка взмыла к нему на грудь, и, выхватив из-за спины кинжал, ударила прямо в глаз.

Минотавр выронил кувалду и скорчился от боли, загораживая лицо. Затем припав к земле, он снова развел руками и яростно заревел, выпуская клубы дыма из носа. По его морде текла кровь, оставшийся глаз вспыхнул бешенством.

Нила подскочила к Брундину и выхватила у него из рук элегантную тонкую шпагу. Одним скачком оказавшись перед быком, со всей силы вонзила острое лезвие ему в ноздрю по самую рукоять. Минотавр взвыл, задрав голову вверх, схватил волчицу своими огромными руками и начал ее сжимать, от чего она стиснув зубы застонала. Но жизнь медленно покидала чудовище, и хватка уже не была такой крепкой. Тем не менее возможности разжать его пальцы не предвиделось. Минотавр собирался забрать свою жертву с собой на тот свет.

Сторм схватил кувалду быка и, размахнувшись, что было сил, шарахнул ей прямо по темени монстра, оставив вмятину. Вторым ударом он пробил череп, и чудище рухнуло на землю, выпустив волчицу. Та, упав на колени и уперевшись руками в землю, была не в состоянии произнести и слово, тело ныло от боли, в груди горело, в ушах звенело. Немного отдышавшись, девушка встряхнулась, сбрасывая напряжение, и кивнула Сторму в благодарность. Но он сделал вид, будто не заметил этого, не то, чтобы он пытался спасти ее, скорее воспользовался случаем, чтобы прикончить минотавра. По крайней мере, так воин сказал сам себе, хотя девчонка ему приглянулась: сильная, ловкая, юная. Затем Нила выдернула шпагу из носа мертвого быка, следом по земле растеклась черная жижа. Протерев лезвие от крови об ухо мертвого монстра, она вернула оружие хозяину.

Брундин молча, не глядя на волчицу, принял шпагу и спрятал ее в ножны. Пережитые смерти товарищей пробудили в нем давние страхи, ведь на месте каждого из них мог оказаться он сам. «Трус», подумал Финчес. «Неужели все мои годы тренировок прошли зря? Чтобы в самый нужный момент не смочь поднять оружие? Долго мне еще прятаться за их спинами?»

Альдвиг, наблюдавший за реакцией предводителя, отметил его нерешимость и сомнения. Окончательно убедившись, что не сам Брундин является причиной всех этих злосчастий, сопровождающих отряд всю дорогу, укротитель так же понял, этому человеку есть, что скрывать. Именно сейчас тайна далекого прошлого настигла его, столкнувшись с ним лицом к лицу.

Сзади из тоннеля доносились истошные взволнованные перекрикивания. Монстры не решались нападать, но и результат битвы с огромным быком их не устроил. Словно мыши они засуетились и заметались из угла в угол. Едкий запах чувствовался все отчетливее и ближе. Вдруг накатил панический страх неминуемой катастрофы. Сильной волной горячего воздуха обдало выживших. Затем все резко стихло.

Через некоторое время дрожь прошла по земле, стены затряслись, трещины побежали по камню подземелья. Сохранять спокойствие уже не было ни сил, ни времени. Кучер, выбравшись из-под повозки, погнал коней к выходу. Кто как мог побежал следом. Булыжники, отколовшиеся куски горной породы падали сверху, деревянные перекладины трещали и ломались в щепки, не выдерживая давления. Восточное плато уже обвалилось, похоронив под собой наследние гномов.

Свет в конце пещеры был так близко и одновременно так далеко. Потеряв твердую почву под ногами, каждый бежал по шатающейся земле под рушащимися сводами. Тяжелый обломок отлетел от стены и ударил по крыше повозки прямо за спиной кучера. Кузов тряхнуло в сторону, передняя ось надломилась, но каркас еще держался. Возничий с еще большим рвением погнал не жалея лошадей.

Гуернир по привычке хотел взлететь, но раненое крыло его подвело. Он был не так быстр на своих ногах, да еще и пол трясся, будто держался лишь на тонкой тростинке. Оса спотыкался и падал, значительно отстав от остальных. Свалившись на землю в очередной раз, полу-человек уже потерял надежду выбраться и с испугом смотрел на спины убегающих людей. Огромный булыжник отломился от свода и рухнул на одного из наемников, раздавив его на смерть. Кровь брызнула во все стороны, лишь ноги и руки остались торчать из-под камня.

Вокруг поднималась пыль, заслоняя обзор и спасительный выход. Гуернир опустил голову, прикрыв ее руками, и сильно зажмурился, ожидая последнего удара. Как вдруг его подхватили сильные руки укротителя и стремительно понесли вперед.

Когда все выскочили наружу, Нила обернулся в поисках своих компаньонов, но их нигде не было. Вдали, там, где раньше находилось Восточное плато, поднималось в небо черное облако. Ландшафт претерпел изменения, прежние тропы были уничтожены, но горный хребет невозмутимо высился над людьми, неподвластный таким легким беспокойствам. Дрожь утихла, а из разрушенной пещеры вырвался огромный клуб пыли, покрывший собой пол горы и расползшийся по поляне. Волчица замерла в шоке, не веря своим глазам. Не может быть, чтобы их завалило в тоннеле. Медленными шагами, поджав уши, она шла в сторону, где раньше должен был быть вход в шахты.

Сторм, сидя на траве, наблюдал за девушкой и размышлял, было бы неплохо, если бы она присоединилась к ним. Раз уж ее хозяин помер, у волчицы не будет причин отказываться, и между ними не останется никаких препятствий. К тому же, как думал воин, отряд потерял бойцов, и нужно компенсировать недостаток человек. Да и девка хороша собой, он уже не раз ловил себя на мысли, что не прочь с ней развлечься.

Нила бродила в оседающем облаке пыли, таком густом, что и собственного носа не увидеть. Она щурилась, еле различая куда идет, да еще и чахотка замучила, не позволяя сосредоточиться на поисках. Облако медленно опускалось на траву и спускалось дальше по пологому склону. Волчица уже могла приподняться на мысочки, чтобы в перерывах между чихами, вздохнуть свежим воздухом.

Сумерки нависли над отрядом, переводившим дух после тяжелого перехода через шахты.

— Вы двое, — обратился Брундин к наемникам, лежавшим на земле. — Наберите веток для костра.

Те неохотно поднялись и направились в рощицу, что была в стороне от дороги.

— Сторм, займись лагерем, — продолжал раздавать распоряжения Финчес.

Воин оторвал взгляд от волчицы и направился к повозке проверить, уцелели ли их вещи.

Пыль осела, расчистив поляну для осмотра, и, сжалившись над Нилой, больше не щекотала ей нос. В наступающей ночи она разглядела тело, лежащее на траве у входа в пещеру. Волчица бросилась к нему.

— Альдвиг! — девушка начала трясти укротителя. Под его рукой также без сознания скрывался Гуернир. — Очнись, Альдвиг!

Вдруг укротитель резко раскрыл глаза и вскочил на ноги, но, не удержавшись, припал к земле.

— Это ты, Нила, — лишь произнес он и схватился за голову.

— Живой! — облегченно выдохнула волчица. — Ты в порядке?

— Мне снился кошмар. Будто дикие псы за мной гнались.

— Эй, Гарнир! — позвала девушка. — Поднимайся!

Полу-оса машинально сел, не приходя в себя, глаза никак не могли сфокусироваться, его шатало. Затем он снова рухнул на спину.

— Нас видимо обломками задело, когда выскочили из пещеры, — Альдвиг потер затылок и поморщился.

— Да уж, потрясло не слабо, — согласилась волчица. — Главное, что вы живы.

Укротитель поднялся, Нила подхватила Гуернира, и вместе они отправились к лагерю. «Какой живучий оказался, зараза», Сторм тихо выругался, завидев приближающуюся компанию, и плюнул себе под ноги. Затем он отвернулся в сторону, делая вид, что не замечает их.

— Все выбрались? — спросил Альдвиг по пути к костру.

— Брундин, Сторм, трое наемников и кучер, — перечислила волчица. — Половина отряда лишь осталась по сравнению с тем, в каком составе мы начали в Транкиле.

— Голова трещит, — посетовал укротитель. — Надо поспать, никак с мыслями не соберусь.

Брундин молча встретил Альдвига, затем скомандовал отбой. Сам же остался сторожить лагерь. Он стоял у повозки и смотрел вниз по дороге. Сторм тоже не спал и, положив рядом свой огромный меч, уселся по другую сторону кузова и принялся наблюдать за лесом, прислонившись спиной к колесу.