Проклятая

Аромат кофе, смешанный с запахом солянки. Шум столовых приборов, доносящийся с кухни. И жёлтое пятно на потолке, образовавшееся благодаря нашим любезным соседям, которые, уезжая, не выключают воду. Я валялась на полу, моргая и свыкаясь с реальностью, нещадно давившей на меня. Голова раскалывалась, и что-то мне подсказывало, что в месте удара уже сейчас красуется шишка. Между пульсирующей болью одно за другим всплывали ночные события: бабочки, лабиринт, мальчик, лес, голоса и крылья. Никогда у меня не было столь реалистичных снов, правильно мама говорила: не надо читать всякую мурню перед сном.
Належавшись на прохладном полу, я аккуратно приподнялась на локтях, а затем перевалилась со спины на живот и встала на ноги. Комната пошатнулась.

— Ох, — выдохнула я, схватившись за тумбочку, на которой мигнул телефон.

7:40

Шансы успеть к первому уроку стремительно приближались к отметке «дно Марианской впадины», комнату огласил мой громогласный стон.

Еле-еле, но всё-таки доковыляв до ванной и щёлкнув замком, я привалилась к старенькой стиральной машинке и взглянула в зеркало. Увиденное оставляло желать лучшего: тёмные круги под глазами, как две чёрные дыры, угрожали засосать зубную пасту и тюбики с кремами, что стояли на полочке. Да и лицо как-то осунулось за ночь. Отражение попыталось исправить эту мрачную картину улыбкой, но та получилась кривой и ещё сильнее всё портила. Я потянулась за щёткой и остолбенела, на моей ладони красовалась ссадина, холодный пот выступил на лбу, скапливаясь в складочках.

— Что это, чёрт возьми, значит? — вырвалось у меня.

В это мгновение свет мигнул, а в следующее — я с тупым выражением разглядывала абсолютно здоровую кожу на ладони. «Наверное, эффект от удара ещё не прошёл» подумала я и начала быстро приводить себя в подобие нормального человека.

Когда я вышла из ванной за мамой со скрипом закрылась входная дверь. На завтрак времени уже не оставалось, быстро побросав нужные книжки в сумку и натянув слегка мятую кофту, а на неё куртку, выбежала из квартиры.

Кнопка лифта загорелась тусклым красноватым светом.

— Ну же, — скулила я, глядя на медленно сменяющие друг друга номера этажей. — быстрее, пожалуйста!

Дзынь!

— Наконец-то, — вырвалось у меня, и я влетела в лифт, задев плечом одну из отъезжающих дверей.

Казалось, вниз я ехала целую вечность:
«8»;
«7»;
«6»;
«5»;
«4»;
«3»;
«2»;
Заветный «1» этаж!

— Доброе утро, Марья Антоновна! — впопыхах поздоровалась я с нашей соседкой, чуть не сбив её с ног на выходе из дома.

— И тебе доброе, Юсупова. Смотри, куда летишь, а то на смерть собьёшь кого-нибудь, — проворчала грузная старушка.

Виновато улыбнувшись, я побежала по пустым, так что сбивать мне было некого, заметённым снегом дворам в строну школы, но на половине пути остановилась, потому что почувствовала на себе чей-то взгляд. Я помотала по сторонам головой — никого нет. Однако меня не отпускало это липкое ощущение, как будто чьи-то глаза скользят по моему телу, ещё чуть-чуть и оно бы обрело физическую оболочку. Постояв ещё несколько минут и удостоверившись, что никого нет, я возобновила движение, в душе теплилась надежда, что отсутствие пунктуальности охранника дяди Васи спасёт меня: он вечно опаздывал со звонками на урок.

«Похоже, не стоило прогуливать уроки Сан Саныча — дыхалка никакая» думала я, пока мои лёгкие горели адским пламенем возмездия физрука. Но вот в поле зрения появились знакомые железные ворота, такие ворота, по-моему, должны были ограждать резиденцию какого-нибудь высокопоставленного вампира: с вензелями и наконечниками в виде лилий. Само здание учебного заведения вполне могло за такую резиденцию сойти: оно словно перенеслось в двадцать первый век из средневековья, среди абсолютно новых высоток строение, напоминающее трёхэтажный замок, очень выделялось. «Белая ворона на столичном празднике жизни» — так год назад оценила школу мама, когда мы пришли подавать в неё документы.

Я была уже у самых ворот, как вдруг прямо передо мной из ниоткуда появился мужчина. Это был маленький сухой старичок в форме охранника, с сурово сдвинутыми к переносице бровями, и, насколько позволяла мне судить моя память, он не являлся добродушным Василием Дмитричем.

— Опоздавших велено не пущать! — провизжал он противным писклявым голосом.

— Доброе утро, эм...— начала было я. — Простите, а как вас зовут?

Охранник сморщился и неприятно окинул меня взглядом маленьких глаз. Молчание длилось с минуту, ноги пружинили в коленях, мне ужасно хотелось сорваться с места.

«Ну что же вы медлите? Я ж уже опаздываю.»

— Не скажу, именами своими мы так просто не бросаемся. А ну, пшла вон! Ишь чего вздумала, имечко ей моё подавай, не на того напала.

После этих слов старичок закрыл перед моим носом дверь и посеменил к школе. Мой рот открывался и закрывался, происходящее не укладывалось в голове. «Как быть теперь, блин. Классной позвонить что ли?»

Я быстро набрала номер Анастасии Сергеевны, никто к телефону не подошёл.

— Да ёшкин кот! Ну не очень-то мне и хотелось в вашу школу.

От негодования я показала язык воротам и потопала от них. Домой идти не хотелось, поэтому я поковыляла на остановку, села в первый попавшийся автобус и поехала. Утром народ ехал на работу — давка стояла страшная — на меня несколько раз навалилась полная женщина в синем пальто, от неё пахло холодцом и хреном. Через остановок десять дышать стало совсем невозможно, и я вышла. Меня встретила неизвестная улица с многочисленными пятиэтажками, окна которых любопытно смотрели, словно изучая мой серый пуховик. Я шла, пиная банку из-под какого-то энергетика, она издавала смешной бряцающий звук, когда билась об асфальт. Снова вокруг ни души.

Стало одиноко, я даже начала скучать по тете-холодце из автобуса. Очередной пинок отправил банку в полёт до мусорки, где она осталась с разноцветными пакетами, картонками и ободранным диваном.

— Эх, что за день такой, — рассуждала я вслух. — сначала сны дурацкие, потом этот новоиспеченный сухофрукт, блюститель порядка и пунктуальности, в школу не пустил. Что дальше, Вселенная? Корова на меня с неба упадёт? Пущать не велено! — передразнила я. — Ага, велено проваливать.

Резкий свист прервал мои мысли: в паре сантиметров от меня боком остановился мотоцикл. Из лёгких выбило воздух, только что я могла попасть под колёса. Не с помощью летающей коровы, но Вселенная определенно решила меня вывести из игры под весёлым названием жизнь. На мотоцикле сидел парень в одном чёрном свитере, что было очень удивительно, чай не лето ведь.

— Ты вообще смотришь, куда идёшь?!

Грубый голос вывел меня из раздумий и построек теорий о карме.

— Нет, к сожалению, не смотрела. Спасибо, что вовремя остановился. — решила не отвечать негативом на негатив я.

Робко взглянула на парня и тут же пожалела, потому что и без того замёрзшую меня словно окатили ледяной водой из его холодных серых глаз. Его цепкий взгляд маленькой иголочкой колол все места, на которые попадал. Кажется, он остался не доволен увиденным, не выдержав, я фыркнула.

— Уйди с дороги уже, проехать мешаешь.

— Ухожу я, ухожу, — пробурчала я, отходя и делая рукой жест, мол, проезжайте люди добрые, люди милые.

Через секунду парня и след простыл, а я снова осталась наедине со своим одиночеством и побрела обратно к автобусной остановке. «Вот моя баночка валяется со своими друзьями-помоями, вот любопытные пятиэтажки, а вот мёртвый мальчик. Стоп, что?!» Я застыла на месте, на остановке на коленях стоял он — тот самый ребёнок из моего сна.