Оковы глубин

Итан сидел, опустив голову на спинку стула, и не отрывал взгляда от Эсмеральды, наблюдая за ней. Всё было спокойно — капитан и Эдмунд отправились спать, оставив его в тени ночи. Итан сидел так уже два часа, поглощённый своим наблюдением. Время словно замедлилось, и он не мог оторвать взгляд от русалки.

Он тихо перевёл глаза по лаборатории, оценивая её знакомый, но всё равно завораживающий вид. Взгляд Итана упал на стол, где стояла открытая старая книга — одна из тех, которые Эдмунд постоянно оставлял рядом, поглощённый своими исследованиями. Книга была наполовину раскрыта, страницы слегка пожелтели от времени, а её текст был написан старинным почерком, трудно воспринимаемым на первый взгляд.

Он не мог не подойти. С любопытством взял книгу в руки и начал листать страницы, словно искал ответы на вопросы, которые давно терзали его. Буквы и символы танцевали перед глазами, но вскоре его взгляд зацепился за одну из страниц, написанную чётким и ясным почерком, как будто кто-то хотел, чтобы эти слова оставались важными для тех, кто будет читать. Страница 1292 привлекла его внимание.

Итан задержал взгляд на следующих строках:

"Сердце русалки сохраняет форму человеческого, но покрыто водорослями и цветами, сливающимися с его тканями. Эти элементы усиливают магическую силу органа, создавая символическую связь с океаном и природой глубин. В отличие от людей, русалки не влюбляются просто так. Их привязанность глубока и связана с самой скрытностью их магии. В древних записях говорится, что русалка может влюбиться только один раз за всю жизнь, и если её чувства отвергнуты, она либо исчезает в глубинах, либо её сердце навсегда превращается в жемчужину."

Итан замер, читая каждое слово. Он чувствовал, как слова книги затягивают его, как будто эти строки были предназначены именно для него. Он продолжал перечитывать, поглощая каждую деталь, чувствуя, как новая информация о русалках изменяет его восприятие. Это был не просто миф, а часть их природы, нечто большее, что Итан не мог до конца понять. Сердце русалки, её магия, её судьба, зависящая от любви... Всё это было связано с чем-то более древним и таинственным, чем он мог себе представить.

Его взгляд задержался на последней фразе: "Если её чувства отвергнуты, она либо исчезает в глубинах, либо её сердце навсегда превращается в жемчужину." Итан почувствовал холод, который прошёл по спине, понимая, что это может быть не просто миф, а реальная угроза, с которой ей и её спутникам предстоит столкнуться.

Итан пролистал книгу дальше и наткнулся на раздел, посвящённый рождению русалок.

"Русалки не рожают, как люди. Их потомство появляется иначе — через магическую жемчужину. После союза с партнёром внутри русалки зарождается светящаяся жемчужина, наполненная её магией. Она растёт в течение нескольких месяцев, пока не созреет. Когда приходит время, русалка выпускает жемчужину в воду, где вокруг неё образуется защитный кокон.

Внутри кокона формируется будущая русалка. Процесс может длиться от нескольких дней до нескольких недель, пока оболочка не раскроется, освобождая новорождённого. В этот момент младенец впервые ощущает воду, слышит зов океана и устремляется к своей матери.

Если кокон повреждён или украден, жизнь детёныша оказывается под угрозой. Именно поэтому русалки тщательно оберегают своих будущих детей, скрывая их в самых тёмных глубинах."

Итан задержал взгляд на этих строках, его пальцы машинально сжали края страниц. Он перечитал снова, вчитываясь в каждое слово. Русалки не просто существа океана — они неразрывно связаны с его магией, их жизнь, их рождение подчиняются его законам.

У Итана в голове возник вопрос. А что если русалка полюбит человека?

Этот вопрос потряс его больше, чем всё, что он читал до этого. Он задумался: Могла ли магия их сердец перерасти в нечто большее, чем просто привязанность к океану?

Он представил себе, как её сердце могло бы быть не только связано с водной стихией, но и с тем, кто мог бы понять её в этом огромном мире, в котором она существовала в одиночестве. Но что будет, если такие чувства не будут взаимными?

Ещё один вопрос возник у Итана, и он не мог избавиться от него. Можно ли как-то сделать так, чтобы у русалок были ноги? Или чтобы они могли жить на суше, как обычные люди?

Он вспомнил, как вода всегда окружала их тела, как они были частью океана, как магия глубин проникала в их души. Но если они могли дышать как на суше, так и под водой, возможно, существовали способы нарушить этот древний порядок.

Что если, — думал он, — есть магия, способная преобразить их тела, дать им форму, которая позволяла бы жить и на суше? Но какой ценой это обернётся? И сможет ли такая перемена оставить в их сердцах ту самую магию, которая связывает их с океаном?

Итан тут же закрыл книгу, едва перевернув ещё одну страницу. Его руки судорожно схватили её, а затем он приложил её к лицу, как если бы попытался заглушить собственные мысли. Лицо скрывалось за страницами, но мысли продолжали бурлить внутри.

Зачем мне это знать? — вопрос застилал его сознание, как густой туман. Он откинулся на спинку стула, и его взгляд потерялся в пустоте. Неужели он мог начать интересоваться чем-то таким, как русалки? Его жизнь была полной, напряженной, и, по его мнению, совсем не предназначенной для того, чтобы вникать в такую безумную магию.

Зачем я вообще читаю эту книгу? — следующий вопрос был уже более острым. Он почти сжал зубы, как будто сам себе не мог простить за это любопытство. Эта книга не имела смысла для него, она только разжигала ненужные вопросы и сомнения. Он был уверен, что ему не нужно знать больше. Но, тем не менее, страницы всё-таки манили его, каждый факт, каждая строчка.

Мне не должны быть интересны эти русалки — он выдыхал эти слова, как мантру, пытаясь вернуть себе спокойствие. Он ведь не мог позволить себе сочувствовать этим существам. Эмоции, такие как жалость или сочувствие, были слабостью, которую он не мог себе позволить. Особенно к существам, с которыми он не должен был иметь ничего общего.

Он перевёл взгляд на книгу, лежащую перед ним, и понял, что её всё равно не сможет просто забыть. И в этом моменте, даже если он не признавался себе в этом, жалость начала медленно подкрадываться, как нечто, с чем невозможно бороться.

Итан закрыл глаза, позволив усталости взять над ним верх. В тишине комнаты его дыхание стало ровным, мысли угасали, погружая его в тяжёлый, непрочный сон.

Но спустя час что-то заставило его очнуться. Тихий, едва различимый звук. Шелест ткани, лёгкий скрежет.

Он медленно открыл глаза. В полумраке комнаты его взгляд сфокусировался на кушетке. Эсмеральда шевелилась, пытаясь освободиться от туго затянутых ремней, которые сковывали её руки и плавник. Её движения были вялыми, ослабленными, но она не прекращала попыток.

Она выглядела плохо. Лицо было бледным, словно все силы уже истрачены, дыхание — прерывистым. Магия, удерживающая её тело в человеческом мире, постепенно угасала.

Итан без лишних слов подошёл к ней. Его шаги были почти бесшумными. Он не спешил, не торопился. Эсмеральда заметила его и застыла, её взгляд метнулся к нему, в глазах застыл шок. Она внимательно следила за его действиями, не понимая, когда он успел проснуться... и зачем освобождает её.

Но он ничего не объяснил. Лишь молча начал развязывать ремни, один за другим. Его пальцы уверенно распутывали узлы, освобождая её истощённое тело.

Она не сводила с него взгляда. Тонкая линия бровей дрогнула в безмолвном вопросе.

Когда последний ремень упал на пол, Итан выпрямился и взглянул на неё.

Его лицо оставалось бесстрастным. Голос — ровным, холодным.

— Что теперь?

Эсмеральда продолжала смотреть на него, не в силах сразу ответить.

Итан чуть прищурился, его взгляд был пронзительным, но пустым, безразличным. Затем он лениво кивнул в сторону её рук.

— Ты освобождена, — произнёс он. — Какие твои дальнейшие действия?

Она моргнула, всё ещё не понимая, что он хочет этим сказать.

— Собираешься сбежать? — он сделал паузу, изучая её реакцию.

В воздухе повисло напряжение.

Итан склонил голову чуть набок и посмотрел вниз.

— Давай, — тихо произнёс он, переводя взгляд на её неподвижный плавник. — Я посмотрю, как ты убежишь... со своим плавником.

Его голос прозвучал сухо, без тени сочувствия. Словно он и не освобождал её, а просто наблюдал за неизбежным.

Эсмеральда встретила его холодные слова с мрачной решимостью. В её бездонных чёрных глазах вспыхнул вызов, тёмный, почти угрожающий. Она не отступит. Не позволит ему насмехаться над ней.

Её тело было истощено, но она заставила себя двигаться. Напрягая ослабленные мышцы, она тяжело приподнялась на локтях, не сдержав болезненного выдоха. Грудь вздымалась неровно, каждое движение отзывалось ноющей болью, но она уже села.

Плавник бесполезно свисал с кушетки, тяжёлый, неподвижный. Он был ей помехой. Она снова глубоко вдохнула, склонилась вперёд и потянулась руками вниз.

Холодный каменный пол был гладким и скользким, но она вцепилась в него, сжав пальцы. Затем, стиснув зубы, осторожно спустилась вниз.

Удар был неизбежен. Её тело рухнуло на пол, звук глухо разнёсся по комнате. Боль пронзила каждую клетку, но Эсмеральда не издала ни звука.

Лёжа на холодном камне, она перевела дыхание, собирая остатки сил.

И затем снова двинулась.

Её пальцы скользнули по камню, цепляясь за любую неровность. Она подтянулась вперёд, затем ещё раз. Её руки дрожали, плечи сотрясались от напряжения, но она ползла.

К двери.

Каждое движение давалось с трудом. Камень был холодным, влажным, его поверхность то и дело ускользала из-под пальцев. Тяжёлый плавник мешал, тянул назад, превращая путь в мучение.

Но она не собиралась сдаваться.

А Итан всё это время молча наблюдал.

Его лицо оставалось непроницаемым, словно высеченным из камня. Взгляд — холодным, безразличным. Он не сделал ни единого движения, чтобы помочь, не сказал ни слова.

Он просто стоял, скрестив руки на груди, и смотрел, как она пытается.

Эсмеральда вытянула руку, пальцы дрожали, едва касаясь дверной ручки. Она сделала над собой усилие, напрягла всю силу, что у неё оставалась, и дёрнула.

Ручка не поддалась.

Она дёрнула снова.

И ещё раз.

Заперто.

Её дыхание сбилось, в груди застрял ком злости и отчаяния. Она не могла остаться здесь. Она не могла быть пленницей.

Эсмеральда снова ухватилась за дверную ручку и потянула так сильно, что почувствовала, как натянулись мышцы в плече. Боль отозвалась где-то в глубине тела, но она не отпустила. Ещё раз. Ещё.

Дверь не открылась.

Она стиснула зубы. Сердце билось, как пойманная рыба, судорожно и быстро.

Снова ухватившись за ручку, она рванула её вниз, до боли в суставах, но всё было бесполезно.

Она не могла выбраться.

Разозлившись, она с силой ударила ладонями по двери. Затем ещё раз. И ещё. Каменный пол под ней был холодным, его поверхность тянула тепло из её ослабшего тела, но она этого не замечала.

Она только била.

И била.

В её голове стучала одна мысль: выбраться, вырваться, сбежать.

Она задыхалась, тяжело и хрипло, но не прекращала попытки. Всё, что у неё оставалось, — её воля.

А этот кретин, этот проклятый, бессердечный человек, стоял позади и просто наблюдал.

Эсмеральда ощущала его взгляд на своей спине, ледяной и невозмутимый. Он не вмешивался, не пытался остановить её.

Он знал, что дверь закрыта.

И даже не сказал.

Злость в ней росла. Распалялась, становилась почти осязаемой, как огонь, который грозился сжечь её изнутри.

Она ударила по двери так сильно, что её пальцы занемели. Ещё один удар. Глухой стук разнёсся по комнате.

А потом...

— Если таким образом ты хочешь разбудить доктора Эдмунда, то можешь продолжать, — раздался голос Итана.

Холодный. Усталый. Лишённый эмоций.

Эсмеральда застыла.

Эдмунд.

Вот кто был настоящим чудовищем.

Не Итан.

Она развернулась резко, даже не осознавая этого.

Её тёмные, бездонные глаза сверкали ненавистью. Она буквально испепеляла его взглядом.

Но Итан...

Он просто стоял, лениво опираясь о стену.

Смотрел на неё ровно, спокойно, с лёгким оттенком усталости.

Будто ничего не происходило.

Будто её отчаянные попытки сбежать были для него не более чем скучным зрелищем.

Будто она уже проиграла.

Эсмеральда стояла на пределе. Всё в ней кричало о ярости и бессилии, но этот человек... Этот человек перед ней был холоден, как лед.

— Ты знал, что дверь заперта, — злобно бросила она, не спрашивая, а утверждая.

Итан спокойно посмотрел на неё, без намёка на эмоции.

— Может, и знал, — ответил он холодно.

Эсмеральда усмехнулась, но в её усмешке было больше раздражения, чем веселья. Она отвела взгляд в сторону, тяжело дыша.

— Нравится? — произнесла она с паузой, затем резко перевела на него взгляд. — Нравится смотреть, как я страдаю?

Её брови приподнялись, а на губах заиграла злая, полная вызова усмешка. Она ждала реакции, ждала, что его безразличие дрогнет хоть на мгновение.

Но Итан не ответил. Он просто смотрел на неё тем же холодным, пустым взглядом, словно перед ним была не живая русалка, а просто объект исследования.

Эсмеральда сжала зубы. Он не ответит. Он просто будет стоять и наблюдать, как она медленно ломается.

Тогда она решила сделать ход первой.

Резким движением она толкнула ближайший стол с лабораторными колбами. Стекло с громким звоном разлетелось по полу, разноцветные жидкости растеклись пятнами. В воздухе смешались запахи трав и химикатов.

Но ей было всё равно.

Она нагнулась, схватила один из осколков, крепко сжала его в руке и, не отводя взгляда от Итана, прижала стекло к своей коже.

Он не пошевелился.

Он думает, что я не сделаю этого, мелькнуло у неё в голове.

Она резко надавила.

Тёмно-красная кровь тут же заструилась по её ладони, капая на холодный каменный пол. Боль пронзила руку, но Эсмеральда не дрогнула, лишь сжала зубы, не сводя взгляда с Итана.

Всё произошло за секунду.

Итан внезапно оказался рядом. Его рука с силой сжала её запястье, заставляя разжать пальцы. Осколок со звоном ударился о стену и упал на пол.

Теперь он не был безразличным. Его голос стал хриплым от ярости, он злобно прошептал:

— Твою мать..

Его лицо нахмурилось, взгляд потемнел от злости. Он резко оторвал кусок своей рубашки и, не говоря ни слова, начал перевязывать её руку. Его движения были быстрыми, уверенными, почти грубыми.

Эсмеральда молчала.

Она смотрела на него, не веря, что он действительно это делает. Что он сейчас не просто наблюдает за её страданиями, а пытается остановить их.

Её грудь тяжело вздымалась, сердце билось в груди, как сумасшедшее.

Она всё ещё не могла понять — зачем?

Итан положил её на кушетку резким движением, его рука была жесткой. Он был в ярости, и его глаза сверкали холодным огнем. Подойдя к ней вплотную, он опустил взгляд на её лицо, их лица оказались на одном уровне. Он говорил сквозь зубы, его голос был хриплым от гнева.

— Какого чёрта ты творишь? — прошипел он, его слова казались острыми, как нож. — Ты что, совсем идиотка?! Собралась уйти, не подумав о своих сестрах?

Эсмеральда слушала его, её глаза, наполненные угрозой, тут же потемнели, сменяясь болью и отчаянием. Слёзы, как горькие капли, начали скатываться по её щекам, но её злость не исчезала. Взмахнув рукой, она ударила его в грудь, её голос сорвался на крик.

— А что мне надо было делать?! — она рыдала, её слова звучали с яростью, она снова и снова била его в грудь, словно пытаясь выплеснуть всю свою боль на него. — Что мне делать, когда я сижу словно в клетке?!

Итан стоял, не отводя взгляда от её расстроенного лица, не пытаясь уйти от её ударов. Он принимал всё, как будто это было неизбежно. Увидев, как её глаза наполнились слезами, его гнев немного ослаб. Ему не нравилось когда она плакала.

Его взгляд стал холодным, но в нем появилась тень сожаления. Он не ответил, не в силах сказать что-то, что могло бы утешить её.

Эсмеральда продолжала бить его в грудь, каждый удар был слабым, но полным ярости. Она кричала на него, не выбирая слов, выплёскивая весь гнев, всю боль, всю обиду, что копилась в ней слишком долго.

— Ты ничем не лучше их! — воскликнула она, ударяя снова. — Ты такой же бездушный! Такой же жестокий!

Она пыталась пробить его холодность, его равнодушие, но Итан стоял, будто сделанный из камня, даже не вздрагивая. Её слова не задевали его, удары не причиняли вреда, но он чувствовал её боль, даже если не хотел этого признавать.

И вот в какой-то момент он больше не стал терпеть. Его терпение лопнуло.

Резким движением он схватил её за запястья и сильно притянул к себе. Его хватка была жёсткой, почти грубой, словно железные оковы, из которых невозможно вырваться. Эсмеральда замерла, ошарашенная его действием, но через секунду снова начала вырываться.

— Отпусти меня! — злобно выплюнула она, дёргаясь в его руках.

Но Итан не отпускал. Он держал её крепко, даже когда она попыталась выкрутиться, даже когда попыталась ударить его ещё раз. Его руки были, как цепи, неподвижные, мощные. Он был непреклонен.

Она боролась, сопротивлялась, но вскоре поняла, что бесполезно. Её силы и так были на исходе. Её плечи поникли, дыхание сбилось, а слёзы, которые она пыталась сдержать, вырвались наружу с новой силой.

Эсмеральда сдалась.

Она перестала сопротивляться и в тот же миг её тело ослабло. Она обмякла в его руках, закрыла глаза и, неосознанно, прижалась ближе. Она дрожала. Её плечи вздрагивали от неконтролируемых рыданий.

Она плакала громко, безудержно, словно что-то внутри неё наконец-то сломалось.

Итан молчал.

Он не утешал её, не гладил по голове, не говорил, что всё будет хорошо. Он просто стоял, держа её в своих руках, и молча принимал её слёзы.

Эсмеральда, всхлипывая, прижималась к нему сильнее. Её пальцы слабо сжимали ткань его одежды, плечи дрожали от сдерживаемых рыданий. Ей было больно, обидно, тяжело. Она не могла больше держать всё в себе.

— Я ненавижу тебя! — вдруг выкрикнула она, голос её дрожал, а слова срывались с губ слишком искренне.

Она не думала, просто выплеснула всё, что накопилось. Её пальцы сжались крепче, ногти впились в его рубашку. Она ненавидела его за то, что он был таким холодным. За то, что стоял перед ней, будто ничего не чувствовал, будто её боль его не касалась.

Но Итан молчал.

Его лицо оставалось непроницаемым. Он не дрогнул, не изменился в выражении. Лишь в глубине тёмных глаз мелькнуло что-то резкое, но это было так быстро, что Эсмеральда не успела понять, показалось ей или нет.

А потом он просто оттолкнул её.

Резко.

Сильнее, чем следовало.

Она не ожидала этого и не успела среагировать. Её тело с глухим звуком ударилось о кушетку, спина пронзила острая боль, но она почти её не заметила. Всё произошло слишком быстро.

Эсмеральда замерла, широко распахнув бездонные глаза.

Итан смотрел на неё сверху вниз. Его взгляд был холодным, словно кусок льда, а челюсти были крепко сжаты. В этот момент он выглядел опасным, жестким, как будто в нём что-то надломилось.

Но он не сказал ни слова.

Развернулся и быстрым шагом направился к выходу.

Эсмеральда приподнялась на локтях, её губы дрожали, а сердце колотилось так сильно, что отдавало глухими ударами в висках. Она не понимала, что только что произошло.

Дверь с глухим звуком захлопнулась.

Он ушёл.

Она осталась одна.

Тяжело дыша, Эсмеральда уставилась на дверь. Её пальцы дрожали, а в груди всё сжалось в болезненный узел.

«Я задела его?»

Эта мысль вспыхнула внезапно, но она тут же её отбросила.

«Нет... это же Итан. Его нельзя задеть словами.»

И всё же он ушёл.

Почему?

Эсмеральда сглотнула, стиснула зубы, опустив взгляд. Пальцы судорожно сжали простыню, словно это могло дать ей хоть какую-то опору.

Что-то было не так.

Но она не знала, что именно.

Итан захлопнул дверь так резко, что лаборатория содрогнулась от глухого удара. Он шел быстро, почти бегом, не разбирая дороги, пока не оказался снаружи. Глотнул свежего ночного воздуха, но злость никуда не ушла.

Эсмеральда.

Её голос всё ещё звучал в голове.

"Я ненавижу тебя!"

От этих слов внутри будто что-то сжалось. Он не знал, что именно, да и знать не хотел. Ерунда. Это всего лишь русалка. Глупая, упрямая русалка, которая ни хрена не понимает, что происходит вокруг. Которая видит врага в нём, а не в том, кто её запер, мучил, проводил эксперименты.

Песок захрустел под ногами. Итан даже не заметил, как оказался на берегу. Вдалеке океан переливался серебром под лунным светом. Вода казалась спокойной, но он знал, что это обман. Под толщей волн всегда скрывается что-то опасное.

Он сбросил ботинки, закатал штанины и вошел в воду.

Холодные волны лизнули его ступни, но он почти не чувствовал их. В груди всё ещё кипело раздражение. Он сел прямо у кромки воды, вытянул ноги и вперил взгляд в горизонт.

Тишина.

Только он и море.

Но даже здесь она не оставляла его в покое.

Перед глазами всплывал её взгляд – тёмный, злобный, полный слёз. Её дыхание, сбившееся от крика. Её слабый, но упрямый голос.

Итан провёл рукой по лицу, чувствуя, как напряжены скулы.

Почему его это вообще волнует?

Он должен был оставить её там, запертую в лаборатории, и забыть. Это не его проблема.

Но чертовски раздражало то, что теперь, как бы он ни пытался, забыть её не получалось.

Эдмунд проснулся с чувством удовлетворения. Сегодня был важный день — день, который мог изменить ход его исследований. Он потянулся, чувствуя прилив энергии, и быстро поднялся с кровати.

Сегодня он возьмёт кровь у остальных русалок. Он уже догадывался, что их силы различаются, но ему нужны были точные доказательства. Если каждая русалка обладает уникальными способностями, значит, их кровь — ключ к разгадке.

Но на этом он не остановится.

Сегодня он проведёт первый крупный эксперимент. Он погрузит одну из русалок в воду, заключённую в клетку, и будет наблюдать, активируются ли её силы. Вода — их стихия, их источник силы. Но будет ли она использовать магию в таком состоянии?

Эдмунд улыбнулся, предвкушая новые открытия.

Он быстро оделся, накинул белый халат и, пригладив растрёпанные волосы, направился в лабораторию.

Но, подойдя к двери, он замер.

Дверь была открыта.

Эдмунд нахмурился. Он был уверен, что вчера запер её.

Накатила тревога. Он резко толкнул дверь и вошёл внутрь.

Лаборатория была пуста.

Кушетка, к которой должна была быть привязана русалка, пустовала.

Итана, который должен был за ней присматривать, тоже нигде не было.

Эдмунд замер, всматриваясь в комнату. Что-то было не так. В воздухе пахло чем-то металлическим... Кровь.

Он опустил взгляд и увидел тёмные капли на полу.

Его сердце сжалось от гнева.

Разбитые колбы, лужи пролитой жидкости, следы крови — здесь явно что-то произошло.

Гнев вспыхнул в нём, как пламя.

— Чёртов сопляк!— взревел он, хватая ближайшую колбу и с силой швыряя её в стену.

Стекло разлетелось на сотни осколков.

По дому разнёсся звон и яростные крики.

На шум тут же сбежались остальные.

Тайлер, выбежавший из ванной, ещё держал зубную щётку во рту. Он огляделся, не понимая, что происходит.

Со второго этажа раздались тяжёлые шаги — Хантер и Джеймс, ещё сонные, но с мечами наготове, стремительно спускались вниз.

Гвенда прибежала последней, её лицо было встревоженным.

Они все остановились у входа в лабораторию, переглядываясь.

— Что за чёрт тут творится?! — пробормотал Тайлер, с трудом удерживая зубную щётку во рту.

Хантер, всё ещё зевая, потёр глаза.

— Так никто не нападает?

Джеймс, окинув лабораторию оценивающим взглядом, расслабился и выругался.

— А я уж подумал, что враги решили ограбить нас.

Гвенда шагнула вперёд, её голос дрогнул.

— Отец, что случилось?

Эдмунд тяжело дышал, его руки дрожали от ярости.

— Этот мерзавец...— прошипел он сквозь зубы.

Он сжал кулаки.

— Итан сбежал.

Повисла гробовая тишина.

— И не один.

Он гневно ударил по столу.

— Он украл моё величайшее открытие!

Тайлер, лениво пожав плечами, поморщился.

— Да брось, у тебя в доме еще четыре таких открытия. Подумаешь одну украл. Не жадничай.

Но Эдмунд взглянул на него так, словно готов был убить.

— Ты не понимаешь... — его голос был наполнен ядом.

— Мне нужны все пятеро!

Эдмунд, с лицом перекошенным от гнева, провёл рукой по спутанным волосам, пытаясь взять себя в руки, но это не помогло. Он тяжело дышал, его грудь резко поднималась и опускалась.

— Найдите мне его! — рявкнул он, вонзив в сыновей пронзительный взгляд.

Комната замерла.

Тайлер вытащил зубную щётку изо рта и нервно сглотнул.

— Ты хочешь, чтобы мы гнались за Итаном? — медленно спросил он, всё ещё надеясь, что ослышался.

— Я хочу, чтобы вы его поймали! — отрезал Эдмунд, сжав кулаки. — Немедленно!

Джеймс обменялся взглядами с Хантером.

— Он может быть где угодно, — спокойно заметил Джеймс. — Ты сам знаешь, Итан не дурак.

— Он не уйдёт далеко, — процедил Эдмунд. — У него с собой раненая русалка. Она замедлит его.

Гвенда почувствовала, как у неё похолодели пальцы.

— Вы правда собираетесь... — начала она, но голос предательски дрогнул.

Эдмунд повернулся к ней.

— Ты останешься здесь, — сказал он резко.

Гвенда сжала губы, но промолчала.

Тайлер выдохнул и покачал головой.

— Ох, вот уж дерьмо...

Джеймс уже направился к выходу.

— Идём, — сказал он.

Хантер последовал за ним. Тайлер недовольно цокнул языком, но тоже двинулся вслед за братьями.

Эдмунд смотрел им в след, его глаза горели фанатичным блеском.

— Найдите его. И верните русалку. Любой ценой.

Прошлой ночью, когда Итан вышел из
лаборатории, он был зол.

Зол настолько, что не мог оставаться в этом доме ни секунды дольше.

Он шагал по коридорам, не разбирая дороги, глух к звукам ночи. Сердце стучало в такт его шагам, сжатые кулаки побелели от напряжения. Он был зол не только на Эсмеральду, но и на себя. На себя даже больше.

Почему он схватил её? Почему начал перевязывать ей руку, вместо того чтобы позволить ей самой расхлёбывать последствия своего идиотского поступка? Почему в тот момент он почувствовал... заботу?

Чёртова русалка.

Её голос всё ещё звучал у него в ушах.

Итан не знал, куда идёт, пока не оказался на пляже.

Он снял обувь, задрал штаны до колен и зашёл в воду. Океан встречал его холодом, но он не чувствовал ничего. Он сел прямо на мокрый песок, наблюдая, как волны приходят и уходят, но мысли возвращались к одному.

Эсмеральда.

Чёрт бы её побрал.

Он поднялся на ноги.

Решение пришло внезапно.

Если она хочет к своим сёстрам — он покажет ей, что значит быть свободной.

Итан вернулся в лабораторию, даже не удосужившись быть осторожным.

Эсмеральда всё ещё была на кушетке. Она выглядела бледной, но не сломанной. Нет, в её глазах всё ещё был тот самый огонь.

Она открыла рот, но не успела ничего сказать.

Итан молча схватил её за руку.

— Эй! — она дёрнулась, но его хватка была железной. — Что ты делаешь?!

Он ничего не ответил. Просто потащил её прочь.

— Отпусти! Я сказала, отпусти!

Она извивалась, царапалась, даже попыталась ударить его хвостом, но он был быстрее.

Когда они оказались на улице, Эсмеральда замерла.

Воздух был свежий. Океан рядом. Он звал её.

Итан повёл её дальше, к лодке, которая покачивалась у берега.

Эсмеральда смотрела на него в замешательстве.

— Ты отпускаешь меня?

Итан не ответил.

Он подтолкнул её вперёд.

— Убирайся.

Она не двинулась с места.

— А как же мои сёстры? — её голос задрожал. — Я не уплыву без них! Отпусти их тоже!

Итан стиснул зубы. Он почти закипел.

— Убирайся, пока я не передумал, — его голос стал угрожающим.

— Как я могу бросить своих сестер?! — Эсмеральда задрожала. — Ты бы смог оставить своих братьев на верную смерть? Смог бы?!

Смог бы.

Он не раздумывая предал бы любого, если бы это было необходимо. Он никогда не держался за семью, никогда не позволял эмоциям управлять собой. Тогда почему эти слова так задели его?

Глаза Эсмеральды были полны отчаяния. Она вся дрожала.

Он сглотнул.

Ему хотелось закричать. Да, смог бы.

Но он не мог произнести этого вслух.

Вместо этого он медленно сел на берег, устало прикрыв глаза.

Эсмеральда вздрогнула, но потом осторожно скользнула в воду.

Для неё это было словно глоток свежего воздуха. Дом.

Она начала играть плавником, погружаясь и выныривая, давая воде течь по своей коже.

Итан наблюдал за ней.

— У тебя есть сила, не так ли?

Эсмеральда взглянула на него.

— Да.

— Расскажи о ней.

Эсмеральда вздохнула, глядя на воду. В лунном свете океан переливался серебристым сиянием, а его волны, будто живые, шептали ей что-то на древнем языке. Она осторожно провела рукой по поверхности, и вода послушно потекла за её движением, словно нитями сплетаясь в её пальцах.

— Я могу управлять волнами, — тихо начала она. — Но не только ими.

Она закрыла глаза, и вдруг море вокруг неё замерло. Казалось, даже ветер стих. Вода стала гладкой, как стекло, но в следующую секунду что-то изменилось. Слабая рябь пробежала по поверхности, превращаясь в круги, которые медленно расходились всё дальше.

— Я чувствую воду, — продолжила Эсмеральда. — Я не просто вижу её. Я ощущаю, как она дышит, как течёт в глубине, как сталкиваются холодные и тёплые течения. Океан — это не просто вода. Это живой организм. Он чувствует меня, а я — его.

Она сделала плавное движение рукой, и вдалеке поднялась небольшая волна. Она не разбилась, не вспенилась, а замерла в воздухе, словно дразня Итона. Затем, так же плавно, осела обратно в воду.

— Когда я хочу, волны могут стать мягкими, как шелк. Спокойными. — Она провела пальцами по воде, и море вдруг стало неподвижным, будто застыло в ожидании. — Но когда я злюсь...

Эсмеральда резко сжала ладонь в кулак, и тут же море откликнулось. Вода завибрировала, вдали поднялась высокая волна, мощная и грозная. Её рёв прокатился по ночному берегу.

— Я могу вызывать штормы, — её голос стал глуже. — Вызывать бури, утопить корабли... если захочу.

Итан наблюдал за этим безмолвно.

— Это не просто магия, — добавила она тише. — Это часть меня. Я не управляю океаном. Я и есть его часть.

Она опустила руку, и всё снова стало тихим. Вода обрела прежнюю гладкость, словно ничего не было.

Итан продолжал молча смотреть на неё.

Чёртова русалка.

Теперь он понимал, почему Эдмунд так хотел заполучить её.

— Что насчёт твоих сестёр? Они могут так же? — спросил Итан холодно, скрывая любые эмоции.

Эсмеральда покачала головой, лениво ведя пальцами по воде.

— У каждой из нас есть своя связь с океаном, — начала она. — Но не все силы одинаковы.

Она помолчала, оглядывая океан, который чувствовал каждое её слово, как будто и он слушал её признания.

— Одна из моих сестёр — как бы это объяснить... — она задумалась, подбирая нужные слова. — Она видит будущее. Иногда это просто обрывки, слабые видения, но чаще она видит вещи, которые точно произойдут. Она не всегда понимает, что это означает, и не может это предотвратить. Но её предсказания никогда не ошибаются. Мы всегда стараемся прислушиваться к её словам, даже если они звучат странно.

Эсмеральда опустила взгляд, словно думая о том, что она расскажет дальше.

— Другая сестра управляет водой. Это не так просто, как кажется. Она может вытащить воду из воздуха, сделать из неё любую форму. Вода в её руках становится податливой, она может замораживать её в ледяные скульптуры, или наоборот, превращать в пар. Она даже может выжать воду из камня, если это необходимо. Но её силы, как и у меня, ограничены — если долго оставаться на суше, она теряет контроль, и вода теряет свою форму.

Она вздохнула и взглянула на Итана, её глаза были полны горечи.

— А младшая... её сила самая тихая, но и самая сильная. Она может исцелять. Это не просто способность заживать быстрее, как у нас, когда у нас случаются раны. Она может залечить порезы, ожоги, даже самые серьёзные раны. Иногда она может взять чужую боль на себя, и она исцеляет того, кто пострадал. Но это болезненно для неё. И чем больше она лечит, тем слабее становится сама. Она нуждается в покое, чтобы восстанавливать силы, и если она слишком много помогает, она может ослабнуть до такой степени, что даже её способность уйдёт.

Эсмеральда замолчала, её взгляд стал задумчивым.

— У нас разные силы, но каждая из нас дополняет другую. Но мы все, в какой-то степени, привязаны к воде. Мы не можем жить без неё. Без океана, без рек и морей — мы просто погибаем. Мы не можем оставаться в этом мире, если нас лишить того, что даёт нам силы. Мы всегда рядом с водой, даже если мы на суше.

Она посмотрела на Итана, будто ожидая его реакции, но его лицо оставалось неподвижным, как всегда. Его глаза холодные, его взгляд был устремлён в бескрайний океан, как будто он не слышал её слов. Эсмеральда почувствовала, как её грудь сжалась от напряжения, и снова посмотрела в темные воды перед собой.

— И вот я здесь, — добавила она тихо, почти шепотом. — Я не могу быть с ними, если я не могу вернуться к океану. И мне больно от того, что мои силы не могут помочь мне вернуть их.

Итан, молчавший некоторое время, наконец произнес:
— Ты должна принять решение.

Эсмеральда посмотрела на него с явным недоумением. Она не понимала, что именно он имел в виду. Итан продолжил, его голос оставался холодным и решительным.

— Останешься или уплывешь?

Он не смотрел на неё, его взгляд был направлен в безбрежную темноту океана, как будто этот вопрос не имел значения, как если бы он уже знал её ответ. Эсмеральда отвернулась, чувствуя, как её сердце сжимается. Решение было слишком тяжёлым. Она не могла поверить, что этот момент настал. Всё её существо противилось мыслью об этом. Она не могла оставить своих сестёр.

Итан, не дождавшись её ответа, произнес:
— Или... — он сделал паузу, словно обдумывая свои слова, а затем продолжил, глядя на океан, — придумаем, как спасти твоих сестер.

Эсмеральда замерла. В её глазах на мгновение мелькнуло неверие. Она повернулась к нему, её голос был почти не слышен, когда она спросила:
— Ты не шутишь?!

Итан молчал, не давая ни намёка на эмоции. Его лицо было по-прежнему каменным, но внутри него что-то колебалось. Эсмеральда не могла поверить своим ушам. Но в следующий момент её сердце переполнилось светом, и радости не было предела. Она стремительно нырнула в воду, погружаясь в её холодные объятия, словно океан вновь стал её единственным другом, который не предаст.

Когда она вынырнула, её лицо было полно счастья. Она больше не выглядела бледной и слабой, как несколько часов назад, её глаза блескали, а кожа, кажется, светилась от живой силы воды. Эсмеральда была полна жизни, как никогда раньше. Она доплыла до берега и села рядом с Итаном, не отрывая взгляда от его лица.

— Спасибо, — сказала она, её голос был тёплым, искренним. Она обняла его, сильно и крепко, как будто пытаясь передать все свои чувства в этом одном жесте.

Итан застыл, не ожидая такого. Его тело напряглось, и на мгновение он не знал, как реагировать. Он был ошеломлён её внезапной близостью и её силой, которой она неожиданно наполнилась. Он чувствовал её эмоции, их тяжесть, и было что-то неподдельно живое в её прикосновении.

Прошло несколько минут, и Итан начал отстранять её от себя, но Эсмеральда, как будто не собираясь отпускать его, схватила его крепко, сжимая. Откуда у неё столько силы? Ещё совсем недавно она была близка к тому, чтобы сдаться, а теперь она была полна энергии и решимости. Итан замер, пытаясь вырваться, но потом перестал сопротивляться. Тяжело вздохнув, он остался сидеть, молча, не отвечая на её объятия.

Всё было так напряжённо, но в этой тишине Итан чувствовал, как что-то внутри него, что он давно заблокировал, вдруг начало шевелиться. Но он оставался сдержанным, как всегда, не позволяя эмоциям взять верх.

Эсмеральда отстранилась, её улыбка была тихой, но в её глазах таился взгляд, полный внимательности и изучения. Она всматривалась в его карие глаза, пытаясь понять, что скрывается за этим взглядом. Их глаза встретились, и, казалось, мир вокруг исчез. В его глазах было что-то завораживающее, что-то, что невозможно было объяснить. Она не могла понять, что именно, но это притягивало.

Итан тоже не отрывал взгляда. Его глаза не выдавали ничего, но Эсмеральда чувствовала, как в них скрывается нечто большее. Его холодная внешность, его поведение, всё это скрывало его истинные чувства. Возможно, он сам ещё не понимал, что происходит с ним.

Минуты тянулись долго, но Эсмеральда чувствовала, как они растягиваются в бесконечность. Она не знала, о чём думать, и, кажется, даже время в этот момент стало подчиняться их молчанию. Но Итан первым нарушил тишину. Он резко оттолкнул её, словно не мог больше выдерживать этого напряжения. Эсмеральда замерла, чувствуя, как её собственные границы тоже оказались нарушены. Она поняла, что, возможно, нарушила их ненароком, и в её душе проскользнула лёгкая горечь. Но, несмотря на это, она послушно села, не пытаясь приблизиться.

— Что будем делать? — её голос был тихим, но в нём сквозила решимость. Она посмотрела на Итанa, пытаясь угадать, что он думает, что он решит. Это был момент, когда ей хотелось быть с ним, но она знала, что она не может быть на его месте. Его решения определяют их будущее.