ГЛАВА 7
- Братья, сестры, вы тоже чувствуете? - обращался мужчина к кругу собравшихся в большой живописной зале. - Оно приближается!
Помещение было полно различных изысков, начиная от мебели и заканчивая дизайном стен. Но, казалось, окружающим было на это наплевать. Они смотрели на говорящего - изумительного одетого, - с великим уважением и всем своим вниманием. Больше им ничего не требовалось.
- Да, что-то такое ощущается. Пока что отдаленно, но, думаю, время скоро все раскроет для наших глаз, и мы увидим эту картину поподробнее, - кто-то ответил из глубины зала громким голосом, разносившимся с легким эхо.
Следом послышались подтверждающие возгласы, густо заполонившие периметр вдоль и поперек на несколько минут.
- Прекрасно, прекрасно. - Мужчина провел своей правой рукой по гладко уложенным волосам, а затем и левой, и счастливо улыбнулся. А после преступил к той самой речи, которую он готовил... примерно несколько недель.
Его слова были четкими и плавно ложились в уши каждого, кто находился с ним рядом. Смысл был прост и понятен и вроде бы не должен был повлечь за собой какие-то недопонимания и вопросы.
Но все же один из присутствующих слушателей вышел вперед с неким беспокойством:
- А если у нас вдруг не будет полного контроля и возникнет хаос?! Как мы сможем исправить любую отрицательную ситуацию?
Зал наполнился тихим роптанием остальных. И главный оратор снова взял слово:
- Дорогие мои, только в наших руках направить его на верный путь. Раскрыть глаза! Тем более сейчас, ведь дело остается за малым. - Он довольно сложил руки на груди. - И мы обязательно справимся, ибо мы те, кто мы есть. Вспоминайте об этом почаще.
Он прошагал несколько метров по правой стороне, затем по левой, улыбаясь самому себе.
- И все-таки, ты веришь, что у нас все в итоге получится? - вопрос из толпы собравшихся, от кого он точно не ожидал услышать.
Отступать оратор не решился и сейчас.
- Если ОНИ не будут вмешиваться, все обязательно получится, - собеседник вроде бы убедил спрашивающего. Надеясь на то, что больше не последует вопросов.
Дополнительно мужчина кивнул на дверь, ведущую в темную комнату в конце зала. Оттуда слышались всхлипы и рыки. Чувствовались волны какой-то странной энергии. Никому точно не захотелось бы проверить: что же там происходит, и кто же там находится. Это была большая тайна.
- А я сделаю все возможное, чтобы этого не произошло.
Глэди Говард со всех ног бежала по коридорам, словно ураган. Она выглядела неопрятно и также пахла, но в данный момент это волновало девушку в самую последнюю очередь. Она спешила донести очень ценную информацию. Остальное подождет. Сейчас важнее только то, что она узнала.
- Вы уже смотрели последние новости?! - вопросительно воскликнула молодая женщина, резво распахнув дверь в кабинет своей начальницы. - Их показывают по всем каналам уже несколько раз подряд за последние дни! - Она не обратила внимание на свое сбившееся дыхание - это совершенно не мешало.
Достаточно молодая по своим годам, очень умная особа, она являлась не только слишком впечатлительной, но и активной распространительницей важной информации. Но вовсе не сплетницей, не стоит путать.
Ханна Макгрубер, в помещение которой, она влетела, сразу же подняла глаза на неожиданную посетительницу и недовольно свела брови. А когда тишина слишком затянулась, Глэди успела заметить, что за столом по другую сторону находится молодая пара и еще более удивленно глазеют на неряшливую нянечку. Которая точно нарушила гармонию их явно положительного разговора.
- Пожалуйста, простите меня за такое мое появление, - извинилась Глэди и спешно пыталась что-то изменить в своем внешнем виде, чтобы хотя бы исключить визуальный бардак. Но отряхивание блузки и штанов ничего не исправили в общей картине. Хотя ей самой было все также наплевать.
- Мисс Говард, я ожидаю вас у себя в кабинете намного позднее, - наконец открыла рот Макгрубер. По тону ее голос был спокоен, и только работники приюта знали, что чем нейтральнее слова директора, тем изощреннее она может наказать. - Дополнительно вы объяснитесь по поводу своего внешнего вида и бестактного набега в мой кабинет.
Незнакомые мужчина и женщина продолжили неотрывно наблюдать за событием, как независимые зрители.
Глэди, совсем раскрасневшись, потупила взглядом ковер и собиралась было извиниться, как полагается, перед каждым присутствующим. Однако основная суть ее поступка моментально затрубила в памяти:
- Я очень сожалею, мэм, но сейчас совсем не до всего этого! Если вы еще не в курсе, советую вам хотя бы включить телевизор и посмотреть новости. Это очень важно, касается нашей... - Свое послание Глэди дополнительно прожестикулировала также неряшливо, но не успела его закончить, как полагается.
Макгрубер перебила ее, поправив очки:
- Если вы не успели заметить, я сейчас очень занята и не могу потакать вашим безумным желаниям. Поговорим позднее.
У Глэди потекла струйка пота по спине. Не в ее стиле было совершать такие странные действия, однако сама она никогда не била тревогу, если та являлась пустяковой. Но раз она уже самовольно вошла, а точнее, вбежала к директрисе в такое раннее время, то у нее были самые серьезные причины, не требующие отлагательств. По крайней мере, так считала сама Глэди Говард.
- Но это правда очень важно, миссис Макгрубер! - Очередной зов по привлечению внимания к проблеме.
Пара супругов, что все еще присутствовали при этой сцене, немного закашлялись. Тем самым, попытались напомнить о себе руководительнице этого места. И директриса это заметила.
- Довольно, мисс Говард, - она быстро перевела взгляд на своих гостей. - Прошу простить меня и мою сотрудницу. - Женщина виновато кивнула и снова обратилась к Глэди. - А вас я штрафую за нарушение субординации. Сегодня вы превысили лимит своими эксцентричными поступками за последнее время. - Макгрубер недовольно поднялась со своего места и прошлась по кабинету.
Глэди все равно решила не отступать:
- Миссис Макгрубер, да поймите же вы наконец, это дело касается Сальватерре и нашей девочки Чармидикс. У них там произошли очень ужасные события! - Окружающим показалось, что из ее ноздрей сейчас повалит самый настоящий пар. - А я ведь постоянно говорила, что что-нибудь плохое обязательно произойдет в их доме! Поэтому сейчас мы просто обязаны помочь нашей воспитаннице, пока дело не приняло совершенно необратимый процесс!
Ханна вернулась на свое место и прикрыла глаза, сложив на переносице ладони таким образом, что они образовали ровный треугольник.
Еще никто здесь не разговаривал с ней в таком тоне. Глэди - первая, кто перешел черту. Даже бывшая подруга-секретарша, Джудит, не решалась высказаться в открытую, хотя и просила не делать глупостей. Она просто терпела все эти годы и в итоге просто тихо удалилась с площадки, не желая больше иметь с событиями этого места ничего общего. И сейчас Макгрубер очень жалела, что потеряла такого замечательного друга и работника, как Джудит Доджъ.
- Мы лучше пойдем. Видимо, сейчас не время для обсуждения наших вопросов, - произнес мужчина на соседнем стуле и, взяв за руку свою супругу, ретировался к выходу.
Глэди отошла в сторону, чтобы не загораживать проход.
- Ну что вы, все в полном порядке, давайте продолжим, мистер и миссис Лавани, - сдержанно ответила Макгрубер, открыв глаза. Напряжение не сходило с нее, а только набирало обороты. Женщина очень желала закончить начатое.
- Нет, не стоит. Лучше займитесь вашей подчиненной, а мы пойдем.
С этими словами мистер Лавани захлопнул за собой дверь, а Глэди тяжело выдохнула.
- Миссис...
- Закрой свой рот немедленно, идиотка! Мы только что упустили таких отличных клиентов! Зачем ты все испортила?! - накинулась Ханна на свою работницу, вспылив.
Глэди остолбенела, не поверив своим ушам. Она еще никогда не слышала, чтобы ее начальница так ругалась. За все время своей работы нянечка не застала Ханну Макгрубер в отрицательном расположении духа, что бы ни происходило.
- Извините, мэм, но сейчас самым главным стоит вопрос безопасности нашей Чармидикс. Поэтому я считаю, что все остальное пока не важно. А ей нужно помочь как можно скорее!
Говард подошла поближе к Макгрубер и нацелила на нее свой гнетущий взгляд.
- Она уже взрослая девица, и мы ничего ей не должны. И за все то, что там произошло у нее с Сальватерре, в ответе только она сама! - воскликнула Ханна и потянулась к своим деловым бумагам. Давала понять, что не желает обмусоливать уже закрытую тему.
Глэди противилась тому, чтобы покинуть кабинет без результатов.
- Она просто напуганный ребенок. И если вы еще не знаете, то в доме Сальватерре произошло...
Директриса снова не дала договорить:
- Она - уже давно совершенно не ребенок, и, честно, мне все равно, что там у Чармидикс происходит. На первом месте у меня только моя жизнь и моя работа! А по документам эта девочка мне никто и даже не подруга.
Макгрубер так жестко произнесла каждое свое слово, что сама Глэди прочувствовала это на себе.
- Но...
Ее голос уже заметно подводил, а Макгрубер не останавливалась:
- Я смотрела новости. И могу сказать так: Чармидикс уже семнадцать лет, и за нее несут ответственность только Сальватерре. Мы же не имеем к ней никакого отношения, кроме записи в архивах. Поэтому, сделай одолжение, Глэди: успокойся уже! - Она и себе этого тоже пожелала. - А если же тебе прям так горит помочь мисс Чармидикс Сальватерре, делай это самостоятельно, без беспокойства моей персоны.
Говард обреченно покачала головой и присела на гостевое кресло, даже не спрашивая разрешения. Она уронила голову и свесила руки в обреченном состоянии.
- Ханна, что происходит? У вас произошло что-то плохое? Может, я смогу чем-нибудь вам помочь? - Глэди попыталась наладить отношения с начальницей по другому пути.
- ХВАТИТ! Перестань навязываться. Не заставляй меня принимать крайние меры! - выкрикнула женщина-директор, ударив руками по столу. Тот издал ответный звук.
Глэди подняла голову и уставилась на Макгрубер.
Ее взгляд резко изменился, а растерянность ушла в прошлое:
- Какие? Например, те, которые вы применили к Чармидикс тринадцать лет назад, желая от нее избавиться?
Лицо Ханны приобрело зеленоватый оттенок. Она вдруг осознала, что ее пытаются обыграть на ее же поле.
- О чем ты говоришь, Говард, какие такие меры по избавлению от Чармидикс я применила?! - Женщина держала оборону до конца.
Собеседница хитро улыбнулась и снова подошла к директрисе. На сей раз максимально близко, шепча следующие слова:
- О, я знаю многое о твоих каверзах, Ханна. В том числе, и про денежный гонорар от Сальватерре перед удочерением девочки. И даже после - когда я слезно просила тебя уточнить: почему же малышка отказалась от нашего общения.
Макгрубер громко сглотнула, понимая, что может затонуть. Она не ожидала, что в ее рядах окажется хамелеон.
- Ну и что здесь такого? Многие наши клиенты платят некоторые суммы, чтобы получить то, за чем они сюда обращаются.
Она была права. Почти каждая семья, что забирали детей из Сальтамо, платили приюту некоторую сумму. Однако это были не те суммы, которые уплачивались как налоги и расходные денежные средства во время процедуры оформления опекунства, или же использовались для самого приюта. Нет. Кто-то платил дополнительно по собственному решению, кто-то действительно в знак благодарности. А кто-то, кто обращался с просьбой: получить конкретного ребенка, который подходил бы по определенным параметрам. И последних было гораздо больше остальных. Поэтому Ханна Макгрубер всегда была готова помочь своим клиентам особенно из третьей группы.
А когда Глэди узнала эти подробности, то сложила все части паззла в единую картинку.
- Но дети - не товары! Мы не можем их рекламировать и выручать за них деньги, словно бы совершена хорошая продажа! Мы обязаны, прежде всего, убедиться в том, что обратившиеся мужчины и женщины будут отличными родителями, - Глэди говорила уверенно и твердо.
- Нет, все далеко не так, Говард. И ты еще слишком молода, чтобы понять, как же все на самом деле устроено в этом жестоком мире, - пыталась увильнуть Макгрубер, оказавшись практически взаперти своей ситуации. - Откуда тебе вообще известны такие подробности?
Она уже догадывалась, но не решалась озвучить. Хотела вытряхнуть из Глэди личное признание.
Глэди провела ладонью по столу.
- Это не важно. Главное, что я знаю.