Грех и откровение
Дом погрузился в тишину. После нападения Крома каждый чувствовал себя на грани. Луна часто избегала Рафаэля. В её душе царила буря — она видела, как Кристиан защищал её, как без колебаний встал между ней и древним злом. И этой ночью она пришла к нему.
Он стоял у окна своего крыла, задумчивый, с бокалом крови в руке. Но как только почувствовал её, обернулся.
— Ты пришла, — голос был почти шёпотом.
— Я не могла иначе, — прошептала Луна, приближаясь. — Я пыталась забыть... но я не могу.
Он приблизился к ней, глаза вспыхнули алым светом.
— Это опасно. То, что мы... то, что ты хочешь...
— Но ты тоже хочешь, — перебила она.
И в эту ночь они сгорели в друг друге — как два огня, которые давно не находили выхода. Всё было яростным, диким, страстным. Он поднимал её на руки, прижимал к стене, целовал так, будто завтра наступит конец света. В его прикосновениях была жажда, у неё — боль и спасение. Они любили друг друга в темноте, не думая о прошлом, забыв обо всём, что разделяло их прежде.
Спустя два месяца.
Луна чувствовала перемены. Магия в её теле била мощно, как буря. Её рвало, ей было тяжело, она слышала ещё одно сердце.
Она не сказала Рафаэлю ни слова. Вместо этого — пришла к Кристиану. И впервые за долгое время в её глазах был страх.
— Я... чувствую нечто.
Он лишь взглянул на неё. Вампир почувствовал... и всё понял.
— Садись в машину, — только и сказал он. — Мы едем к Моргейне.
— Поздравляю, — Моргейна была ошарашена. — Ты беременна... срок — 8 недель.
Луна застыла. Она боялась задать вопрос, но Кристиан смотрел прямо на ведьму:
— От кого?
Моргейна сделала паузу, её зрачки расширились, когда она увидела ауру будущего ребёнка. И потом тихо произнесла:
— Это твой ребёнок, Кристиан.
Тишина повисла в воздухе.
— Но... — начала Луна. — Как такое возможно?
— Он не обычный, — продолжила ведьма. — Это дитя ночи и магии... и в нём уже есть сила, которую невозможно измерить.
Кристиан закрыл глаза.
— Рафаэль не должен знать. Пока нет.
Луна кивнула.
Но в её сердце уже затаилась тревога...
Что это за ребёнок?
И что он принесёт в этот мир?
Прошло пять месяцев.
Луна пряталась. От чувств. От Рафаэля. От собственной силы.
Каждую ночь она чувствовала, как внутри неё бьётся сердце. Оно было иным — ровным, тихим... слишком человеческим.
Кристиан стал рядом. Он не спрашивал лишнего, просто был.
Но это не отменяло их тревоги.
Сегодня они вдвоём приехали к Моргейне. Без лишних слов. Ведьма уже ждала их в круге из чертополоха и чёрной соли.
— Ложись, — сказала она Луне. — Я должна узнать, кто он.
Кристиан стоял в тени, наблюдая, как Моргейна водит руками над животом Луны. Её зрачки расширились, губы начали дрожать.
— Это мальчик, — сказала она. — Но он...
— Что? — Луна приподнялась на локтях. — Что с ним?
Моргейна медленно повернулась к ним.
— Он человек. Полностью. Ни капли вампирской, ни магической крови.
— Это невозможно, — хрипло сказал Кристиан. — Мы оба не люди...
— Именно. Он не должен был родиться. Но он растёт. Сильный. Чистый. Как будто что-то или кто-то вложил в него свою волю. Он будто... послан.
Луна смотрела на Моргейну с ужасом.
— Что ты имеешь в виду?
— Я не уверена, Луна, — тихо ответила ведьма. — Но если ваш сын действительно человек, то либо он станет спасением... либо — ключом к катастрофе. Потому что то, что не может быть, никогда не появляется просто так.
Кристиан сжал кулаки.
— Мы защитим его. Что бы ни было.
Но в его голосе прозвучала тень.
Тень страха.
Ночь была тёплой, но воздух — будто натянутый канат, предвещал бурю.
Особняк, где прятались Луна и Кристиан, скрывался за иллюзией, наложенной Моргейной. Но сегодня Рафаэль прорвал защиту.
Он чувствовал... что-то не так. Он чувствовал её запах... и запах желания, пропитавший воздух. И его запах — Кристиана.
Он вломился в дом без стука.
То, что он увидел, вонзилось в сердце, как лезвие.
Луна лежала на кровати, волосы растрёпаны, губы припухшие от поцелуев. Кристиан стоял рядом, полуодетый, взглядом пытаясь прикрыть её.
Рафаэль застыл.
Но всё изменилось, когда он увидел...
живот. Едва заметный округлившийся живот.
— Луна?.. — голос его был хриплым. — Ты... беременна?
Луна села, укрываясь простынёй, как будто это могло скрыть правду.
Рафаэль шагнул ближе.
— Это не мой ребёнок, — прошептал он. — Это не мой...
Он резко повернулся к брату.
— Это ты?! — прорычал он. — Снова?! Снова ты забираешь у меня всё?!
Кристиан хотел что-то сказать, но Рафаэль метнулся к нему, и за долю секунды оба оказались на полу. Их клыки обнажились, удары гремели, как раскаты грома. Кровь брызнула на пол.
— Прекрати! — закричала Луна, бросившись между ними.
Но в этот момент всё остановило её дыхание.
Она схватилась за живот — резкая боль пронзила её.
— Луна! — в унисон закричали оба брата.
Кристиан подхватил её на руки, а Рафаэль смотрел, как кровь проступает сквозь ткань рубашки на её животе.
— Мы убили... — прошептал он. — Мы убили его...
Они мчались сквозь ночь, как два загнанных зверя, а Луна корчилась от боли на заднем сиденье. Кристиан держал её на коленях, прижимая к себе, шепча молитвы, давно забытые.
Моргейна уже ждала. Как только машина затормозила у её дома, она выхватила Луну, не задавая вопросов.
— Слишком поздно... — прошептала она, почувствовав потухшее пламя внутри. — Его уже нет.
Слёзы скатились по щекам Луны, но она не издала ни звука. Только замерла, вцепившись в край платья Моргейны.
Очищение было болезненным. Душевно. Физически. После этого Луна целыми днями смотрела в потолок, не ела, не говорила. Кристиан спился. Рафаэль исчез.
Через неделю он вернулся.
Он долго смотрел на неё, как будто вглядывался в остатки своей любви.
— Ты пойдешь со мной, — тихо сказал он. — Мы поженимся. Как и было обещано.
— Я не хочу, — Луна едва прошептала. — Я мертва внутри.
— Тогда я оживлю тебя. Даже если придётся... — он осёкся.
Его глаза наполнились тенью. Он шагнул к ней, грубо схватив за плечи.
— Я простил тебя... А ты не можешь простить меня?
Её взгляд был пуст. Она не кричала. Не сопротивлялась. Он отпустил её руки и сделал шаг назад.
— Я... не могу так, — прошептал Рафаэль. — Я чуть не...
Он вышел, захлопнув дверь. И только в этот момент Луна снова заплакала. Впервые за всё это время.