Соблазн тьмы

...Кровь пульсировала в висках Луны, комната мерцала, будто мир рушился вокруг неё. Она кричала, сжимая руку Кристиана, почти теряя сознание. Моргейна сосредоточенно произносила заклинания, чтобы поддерживать барьеры и удерживать магический поток в узде.

— Уже... почти... — выдохнула ведьма, и...

Первый крик.
Громкий, пронзительный, но тёплый, будто сама жизнь вошла в дом.

— Мальчик! — воскликнула Моргейна. Она аккуратно завернула малыша в мягкую ткань, поднеся к Луне. — Он здоров. Сильный.

Рафаэль от изумления едва не расплакался. Его взгляд метался между Луной и сыном. Калеб стоял в дверях, напряжённый, будто чувствовал приближение чего-то.

— Готовься, Луна, — сказала Моргейна. — Второй ребёнок идёт.

Луна кивнула, уже полубессознательная. Снова усилие. Снова крик. Но что-то... было не так.

Второй крик прозвучал иначе. Мягче, тише... женственнее.

— Нет... — пробормотала Моргейна, глядя на новорождённую. Она не могла поверить своим глазам. — Это... девочка.

Кристиан резко поднял голову.
Рафаэль побледнел.
Калеб сжал кулаки, будто почувствовал трещину в судьбе.

— Это должна была быть... мальчик... — прошептал Кристиан. — Всё пророчество... вся линия — она указывала на братьев.

— Но это девочка, — сказала Моргейна дрожащим голосом, глядя в глаза младенца. — И у неё... сила. Такая же, как у Калеба. Она чувствует его. Они связаны.

— Это невозможно, — выдохнул Рафаэль. — Что-то изменилось...

Калеб подошёл ближе. Его рука дрожала, когда он дотронулся до лба сестры. Она тут же открыла глаза.
— Она... заговорила со мной, — прошептал он. — Внутри. Она... не просто ребёнок. Она знает меня.

Моргейна отступила на шаг, стараясь скрыть страх.
— Что-то... нарушено. Или... переписано. И мы пока не знаем, кто или что это сделал.

Луна, слабея, прошептала:
— Она... моя. И я никому её не отдам.

Калеб сжал руку отца.
— Она не зло. Она — свет. Но... за ней придут. Как и за мной.

И где-то в темноте, в тронном зале забытого храма, в древнем зеркале треснула поверхность.

И голос в пустоте прошептал:
— Девочка... вот где скрывается настоящая угроза...

Прошло два года с тех пор, как Луна родила близнецов. Мальчика, которого назвали Эрвен, и девочку — Селин. Дом наполнялся смехом, светом... и всё ещё странной тишиной, когда рядом была она — Селин. Взгляд этой крошечной девочки пробирал до костей даже самых сильных существ.

Калеб чувствовал это первым. Его сестра была особенной. Не просто как он — она была... выше. Ее энергия искрилась в воздухе, оставляя за собой тонкие трещины в пространстве. Он уже не мог слышать её мысли, как раньше. Теперь она могла разговаривать с ним, даже когда он спал.

Однажды, когда Луна зашла в комнату, она застыла на месте.

— Калеб... — прошептала она. — Что случилось?

Комната Калеба была разбита — книги обуглены, игрушки расплавлены, шторы сгорели. А посреди хаоса стояла двухлетняя Селин, указывая пальчиком в воздух. Над её ладонью кружились четыре элемента — огонь, вода, земля и воздух. Их вихрь был чистым, опасным совершенством.

— Она... — начал Калеб, дрожа. — Она больше не ребёнок. С ней разговаривает сама природа.

Луна не знала, бояться ли ей. Или гордиться. Сердце матери металось между восторгом и тревогой.

В ту же ночь...

Тьма опустилась на город быстрее обычного. Калеб проснулся от странного холода. Он спустился вниз... и увидел тень у окна. Существо в чёрном плаще с капюшоном, лицо скрыто, но взгляд прожигал.

— Ты не тот, кто мне нужен, — прошипело оно. — Но она... она открылась. И я пришёл за ней.

Калеб метнулся вверх, крича:

— Мама! Папа! За Селин пришли!

Луна вбежала в детскую — Селин уже стояла в центре комнаты, её глаза светились чистым белым светом, и вся мебель начала парить.

— Не трогай мою семью, — сказала она, голосом, в котором эхом отзывались тысячи голосов, древних и мудрых.

Существо сделало шаг назад.

— Она... слишком рано... — прошептало оно и исчезло.

На следующее утро...

Кристиан, Рафаэль и Моргейна собрались в круг.
— Мы все ошибались, — сказала ведьма, глядя на Луну. — Не Калеб — ключ. Это Селин. Она — рождение того, чего не должно было быть. Она сильнее всех нас. Даже тебя, Рафаэль.

Луна обняла дочь.
— Что теперь?

Моргейна ответила, едва слышно:
— Теперь... они все придут за ней.

Прошла неделя с того самого ночного нападения. Дом, где жили Луна, Рафаэль, Кристиан, Калеб и близнецы, был заколдован Моргейной, защищён магическими барьерами и ловушками. Но даже Моргейна чувствовала — это лишь временная защита.

И вот, в самую глухую ночь, когда всё спало, в лесу зашевелилось нечто древнее.

⸻

Луна проснулась от сильной боли в животе. Селин заплакала в соседней комнате, но её плач был... нечеловеческим. Он заставлял стекло дрожать, стены — трескаться. Калеб подбежал к сестре и закрыл её в объятиях, стараясь сдержать её силу.

В этот момент все окна в доме разбились одновременно.

— Он... здесь... — прошептала Моргейна.

— Кто? — спросил Рафаэль, уже обнажая клыки.

— Кром. — Ведьма побледнела. — Древний дух войны. Он спал веками. Он пробуждается, когда появляется ребёнок, способный изменить равновесие мира. И этот ребёнок — Селин.

В темноте леса появился силуэт. Он был ростом с башню, кожа как расплавленный металл, на груди древние руны, светящиеся багровым. Из его глаз капала тьма. Вокруг него умирала трава, замерзали деревья, разлетались птицы.

Он прошёл сквозь магический барьер как сквозь воздух.

— Я почувствовал её... мою силу... мою власть... вернуть... — его голос звучал, как тысяча ржавых клинков, скребущих по стеклу.

Рафаэль прыгнул первым. Но Кром даже не дёрнулся. Ударом ладони он отбросил его в дерево, так, что кора взорвалась в щепки.

Кристиан появился рядом с Селин.

— Не подходи к ней, чудовище.

— Она не твоя, — прошипел Кром. — Она... моя наследница. Моя кровь. Моё проклятие. Моё возрождение.

Селин вдруг встала и, глядя в глаза отцу, сказала:

— Папа... я его чувствую. Он внутри меня.

Калеб подошёл и взял её за руку.

— Но и я с тобой, сестра. Мы вдвоём.

И в этот момент случилось нечто невозможное: энергия двух детей вспыхнула в ослепительной вспышке, оттолкнув Крома на сотни метров прочь.
Он встал... и засмеялся.

— Хорошо... Игра начинается.

Он исчез в тени.

Все замерли.

— Мы не просто под угрозой, — сказала Моргейна, глядя в пустоту. — Мы теперь в центре войны.