Глава 3: Точка невозврата
---
POV Чонгук
Он стоял в тени уже почти час.
Оперся плечом о выступ на крыше соседнего здания, скрестив руки. Снизу доносились голоса — поздние прохожие, чьи жизни были для него ничем: фон, шум, статистика. Он не слушал их, не вникал. Его внимание было сосредоточено только на ней.
Минджон.
За последние двое суток он изучил всё, что мог: место проживания, маршрут, расписание, даже перечень аптек, куда она заходила. В её биографии не было ничего необычного. Обычная студентка. Средние оценки. Простые интересы. Живёт одна. Нет зафиксированных заболеваний, нет судимостей. Ни разу не выезжала за границу. Вроде бы — ничем не отличается от тысяч других.
Но она помнит.
Он видел это в её взгляде. В той самой ночи — она посмотрела на него и не забыла. Не вытеснила, не подавила, как большинство. Не забилась в угол, не списала происходящее на стресс. Она осознала.
Не до конца. Но достаточно, чтобы мир вокруг начал для неё меняться.
А это — уже нарушение.
Согласно уставу, каждый вампир, вступивший в контакт с человеком, обязан завершить процедуру. Выжечь след. Стереть память. Сделать это быстро и чисто. Если по какой-то причине контакт был оставлен незавершённым — нарушитель подлежал разбору у Совета Кланов. А у Совета — нет ни времени, ни желания разбираться в мотивах.
Они карают. Хладнокровно, как и полагается тем, кто держит порядок.
Чонгук не был дураком. И не был новичком. Он не совершал ошибок. Поэтому оставалась только одна возможность: кто-то другой из клана коснулся Минджон, но не закончил. Не добил. Не подчистил.
И теперь, похоже, это его проблема.
---
Минджон вышла из дома в 21:47. В тот же маршрут, как обычно: вниз по лестнице, влево от подъезда, мимо кофейни, затем к скверу. Он уже знал, как часто она моргает, когда чувствует тревогу. Что держит руки в карманах, когда нервничает, но быстро убирает их, как только кто-то проходит рядом. Как вздрагивает от звука сирены. Всё это говорило о внутреннем напряжении.
Она что-то ощущала. Но не могла это объяснить — ни себе, ни кому-то ещё.
Он не приближался. Только следовал на расстоянии, невидимо, бесшумно. Он был слишком осторожен, чтобы оставить хоть тень. И всё же… в один из моментов она остановилась. Резко. Повернула голову.
Не туда, где он стоял. Но рядом.
Достаточно близко.
Это подтвердило его подозрения. Она не обладала истинным Зрением — вряд ли могла видеть его, тем более распознать. Но её организм… словно начал перенастраиваться. Подстраиваться под его присутствие.
Что-то в ней было нарушено. Либо защищено.
И он пока не знал, что из этого хуже.
В его сознании не было сомнений. Ни тени желания. Ни желания понять её душу или прикоснуться к её жизни. Всё это было бы слабостью. И он знал, чем слабость оборачивается. Он видел, как гибли те, кто допускал излишнее участие. Она — всего лишь аномалия. И как только он поймёт её суть — он примет меры.
Минджон, пока ничего не подозревая, шла обратно. Шаг медленнее, чем обычно. Чуть более напряжённая. Он чувствовал, как её пульс ускорился. Видел, как плечи чуть дрогнули, когда она повернула за угол.
Он не знал, что именно пошло не так той ночью. Не знал, чья ошибка это была. Но с этой минуты она официально становилась его задачей.
Слишком многое поставлено на кон, чтобы оставить хоть след. А она — уже след.
Я остался на крыше дольше, чем рассчитывал.
Минджон давно вернулась домой, но я не торопился уходить. Свет в её окне горел — не слишком яркий, рассеянный, как у тех, кто не умеет быть один, но вынужден. Она сидела за столом, склонившись над книгой, и время от времени поднимала глаза, будто прислушивалась к шуму за пределами комнаты. Я наблюдал за этим почти в полном безмолвии. Улицы подо мной вымерли. Город затих.
Такая тишина часто пугает людей.
Меня — успокаивает.
Я снова прокрутил в голове ту ночь. Мгновение, когда её взгляд зацепился за мой. Не знал, что именно тогда сорвало привычную схему. Я был уверен в своих действиях. Не оставлял следов. Всё было сделано чисто, без лишнего. А она — всё равно помнит. Или... ощущает. Это хуже. Те, кто помнит — ещё поддаются зачистке. А те, кто чувствует, кто начинает интуитивно тянуться к запретному знанию, не всегда поддаются контролю.
Но я должен убедиться.
Прежде чем что-то предпринимать — нужна ясность.
Впервые за долгое время я не чувствовал предсказуемости.
Обычно всё подчинялось логике: след, цель, устранение. Я входил в города, как в заранее выученные лабиринты. Знал, где свернуть, где выйти. А здесь — будто кто-то изменил структуру пространства. Как будто именно эта девчонка испортила маршрут.
Не специально. Не умышленно. Просто присутствием.
Как царапина на стекле, которая мешает смотреть прямо, даже если почти незаметна.
Минджон поднялась из-за стола, прошла к окну. Я не шелохнулся. Она остановилась и уставилась в темноту. Не на меня — её взгляд скользнул чуть правее, мимо. Но слишком долго задержался.
Это уже второй раз за вечер.
Совпадение? Нет. Совпадения в таких делах — миф.
Инстинкт. Подсознание. Память тела.
Я сдвинулся вправо, укрылся за вентиляционной трубой. Мягко, бесшумно. Привычно. Но внутри всё же что-то кольнуло: не тревога, а... внимание.
В ней что-то есть.
Что — я пока не знаю.
Когда часы перевалили за полночь, я, наконец, сдвинулся с места. Ветер усилился, улицы стали пустыми до раздражения. Я прошёл по карнизу, перепрыгнул на соседнее здание. Сердце билось ровно — я давно не ощущал ни страха, ни азарта. Но что-то в этом деле держало меня в тонусе.
Проблема не в ней.
Проблема — в вопросах, на которые нет ответов.
Кто был до меня?
Почему не закончил?
И — насколько глубоко уже всё зашло?
Я не буду медлить. Завтра зайду в архив клана, сверю списки тех, кто вёл зачистки в этом районе за последний цикл. Если её имя всплывёт хоть где-то — я найду того, кто оставил дело незавершённым.
Если не всплывёт — тогда всё хуже.
Тогда это — не ошибка.
Это намеренное исключение.
А значит, она уже давно должна быть мертва.
Но пока она жива — я не уйду.