Сын Дьявола

Что страшнее: реальность или сон? Я помнил кошмар настолько отчетливо, что меня всё глубже и глубже вгонял в печаль и мрачное подсознание. Гложущее ощущение предстоящих темных дней, слова темного принца о том, что изменить свою судьбу невозможно, объяло своими огромными крыльями, затягивая в пучину отчаяния. И моя вера, что я смогу противостоять зову долга и природы, после пробуждения окончательно растворилась в сознании. Я ненавижу видеть сны. Я ненавижу свои сны не потому что они показывают мне жестокие и насмешливые кошмары, они напоминают о том, что реальность — вовсе не сладкая штука, вот истинный кошмар. Если во сне все не так страшно, то в реальности твою душу хочет заполучить и волю твою хочет уничтожить каждый. В мире, куда ты возвращаешься, открывая глаза, наступает истинный ад. Сон, от которого можно избавиться только с наступлением смерти. Может, мне стоит покончить с жизнью? Найти способ умереть, но отправиться после смерти ни в Ад, ни в Чистилище... а просто исчезнуть из этого гребаного мира?
«Во сне наши желания встречаются с нашими страхами. А когда твое желание и твой страх — одно и то же, — это называется кошмаром» Это были мои первые мысли. Я пробудился, но не открыл глаза. Дыхание сбилось, я пытался его выровнять; пытался восстановить сердцебиение. Чувствовал, как капли пота стекают по лбу и скатываются по щекам. Волосы стали влажными от пота. Было похоже, что мою темную душу изранили и расчленили на тысячи мелких кусочков, пытаясь вырвать из меня остатки света. В каждом демоне есть доля ангельского, как говорили мне в детстве. И ее отчаянно стремится истребить Люцифер. И темная часть меня. Но она надежно спрятана внутри.
Я раскрыл веки и вздрогнул: Дэниэл стоял надо мной и изучал черты моего лица. Я оттолкнул его подальше от себя и поднялся. Смахнул с себя пот и достал бутылку с питьевой водой. Налил себе в ладонь немного и умылся. Вода освежила немного меня, но не избавила от воспоминаний о сне. Нет ничего более жестокого, чем память. Острые, маленькие жалящие разряды врываются без всякого приглашения, вопят в твоих нейронах. Неизбежные, несмолкающие... просто до ужаса безжалостные. Даже в безумии от них не скроешься, от них спасет лишь смерть. А когда тебя преследуют воспоминания о прошедшем самом страшном кошмаре... хуже пытки не придумаешь.
— Не хочешь прогуляться, демон? — ехидно улыбнулся Дэниэл, продолжая пялиться на меня, будто хотел все соки выжать из меня. — Расскажешь обо всем, что тебя тревожит, почему во сне ты стонешь и дергаешься. Поведай старшему и опытному вампиру о себе и своей темной душе.
— Я не намерен изливать тебе душу, кровосос, — устало ответил я, заодно проверяя все возможное оружие, ножи и меч, которые оказались рядом, к моему величайшему облегчению, — и никогда не решусь на такой опрометчивый поступок. Моя душа для тебя закрыта, понял?
— А я ведь по-доброму к тебе хотел подойти. И кто вообще сказал, что у тебя есть что излить? Ни черта у тебя нет: ни души, ни уважения, ни воспитанности. Ладно, я будил тебя полчаса, но ты так отчаянно хватался за свое подсознание, что мне пришлось даже укусить тебя, — он указал на след от укуса на моем запястье. — Но все равно ты спал, как убитый. Итак, ты проснулся, так что пошли.
Мы отправились рыскать по окрестностям. Решили пойти дальше, на север от нашего укрытия. Ни разу мы с Максом туда не ходили. Пришлось перелезать через валуны и камни. Неизведанные нами земли ничуть не отличались от других мест Чистилища, разве что отдельные ручейки появлялись на нашем пути. Но вода в них была красного цвета, не стал бы я употреблять ее. Мы шли молча, почти в полной тишине, изредка слыша завывания убитых или вой потомков волков. Облака — те, что еще двенадцать часов назад начали сгущаться — дали свои первые капли. Вампир их не замечал. Он сплел руки сзади и выпрямил спину, глаза он устремил себе под ноги. Постепенно капли дождя стали учащаться, но это не было поводом для беспокойства. Прогуляться под дождем — тоже хорошо.
— Ликантропизм и вампиризм — древние демонические болезни, — непонятно к чему ведя монолог, сказал вампир, разрезая тишину своим голосом. — Первые люди, которых заразили, оказались более устойчивыми к этим болезням. Они выжили, но перестали быть людьми. Поначалу ими овладел лютый голод, они разоряли деревни и селения, кусали всех подряд, обращая невинных в свою веру. Со временем этот пыл усмирился, но люди о них прознали. В средние века их начали уничтожать, однако они начали скрываться, и люди уверовали, что все уничтожены. От человеческой сути и демонского естества появляются существа, вампиры и оборотни. Можно сказать, мы с тобой дальние родственники, демоненок. Мог бы ты вести себя со мной повежливее.
— Я сын падшего архангела, ставшего демоном, — тяжело вздохнул я, вспоминать это было ужасно больно почему-то. — Если бы был я сыном Лилит, мог бы быть тебе родней, вампиреныш. И в конце концов, что тебе нужно знать, Дэнни? Ты достал меня испепелять взглядом. Что пытаешься разглядеть во мне? Мрак, холод, темную и пропащую душу или дату моей смерти?
— Мне нужно знать, что ты видел во сне, — открыто признался он. — Демоны снов не видят. Но ты, очевидно, видел что-то в подсознании. Мне кажется, это послание, предвестие. Если ты расскажешь, то я смогу понять, чего добивается Дьявол. Более чем уверен, сны тебе посылает он.
Как поступить, не знал. Все еще вампиру я не доверяю. Нет, рассказывать ему не хотелось. Я не сообщил бы об этом даже самому близкому и дорогому мне человеку. Просто мне казалось, что говорить об этом неправильно. Я сам должен разобраться, не слушая ничьих советов.
— Я видел огромную белку, — солгал я. — Точнее, их целую ораву. До жути их боюсь, — придумывал на ходу я. — Эти маленькие пушистые твари бегали за мной и пытались загрызть до смерти. Бежал от них по лесу и не мог убежать. Они кидали в меня орехами, уже нагоняли. И внезапно я упал... и проснулся. Доволен, что услышал об этом, Дэнни?
Вдали слышались тихие чудесные звуки, переливающаяся мелодия была прекрасна и нежна. Эта музыка была словно из мира грез и утраченной мечты. Красота каждой ноты поражала, и я пошел на звук, забывая обо всей осторожности. Мелодия влекла за собой. Дойдя до источника звука, мы с вампиром притаились в кустах, осторожно выглядывая поверх зеленой листвы. В руках молодой девушки в темно-синем платье до пола и с русыми волосами арфа издавала красивую мелодию, на звук которой мы шли. Ветер колыхнул распущенные волосы девушки, и тут я все понял: она эльфийка, ее выдавали заостренные уши и обнаженные острые зубы. Вокруг нее другие эльфы — юные и прекрасноликие парни и девушки — пели и играли на флейтах и других мелодичных инструментах. На яркой, освещенной огнями поляне, танцевали и смеялись, не страшась опасности.
Мне в спину уткнулся острый наконечник. Я медленно поднял руки вверх и дернул вампира. Перед нами возникли, словно из воздуха, десять эльфов в боевом облачении. Эльфы в черном одеянии — злостный народец, как рассказывалось в старинных легендах. Нам с Дэниэлом дико не повезло: у каждого эльфа, похитившего нас, были черные балахоны или мантии, черные луки и стрелы с черными оперениями и тетивой. Но, хоть и были они самодельными, сделаны они в разы лучше, чем мой. И во мне промелькнула искра зависти. Даже немного обидно стало.
— Кто вы? Что вам нужно? — посыпались вопросы от воинственно настроенных эльфов. Они стояли, направив на меня и Дэниэла луки со стрелами. Один вид их говорил о том, что на дружескую и достаточно теплую беседу они не настроены, даже стараться ее завести не нужно было.
— Спокойно, кровосос, никаких резких движений, успокойся, — еле слышно предостерег его я.
— Вы, твари древние, какого хрена на меня эти погремушки наставляете?! — уже завелся Дэнни. — Живо уберите эту фигню острую от меня подальше или я вас всех перегрызу к чертям собачьим...
Сразу несколько эльфов накинули на него мешок из зелени и принялись душить, притом они даже не догадывались, что Дэниэлу воздух не нужен. Но вампир неожиданно для меня обмяк и упал на траву лицом вниз с мешком на голове. Но он не умер, изредка он судорожно вздрагивал или его клыки то росли, то втягивались обратно в десна. Что за чертовщина — не знаю. Но я уже благодарен за усыпление кровососа этим воинственным существам. Просто Дэнни мне так надоел!
Нас повели куда-то вглубь леса. Впереди показались разноцветные фонари, освещавшие домики на деревьях. Домов было столько, что здесь запросто можно было разместить целый город жителей. Эльфы, смею признать, славно потрудились. Кругом свет, убежище, музыка... Некоторые представители темных смотрели на нас с любопытством, кто-то оскалил клыки, желая наброситься. Да, жаль, что здесь нет светлых эльфов, они могли бы заступиться за нас с вампиром перед своими темными собратьями, но они пока живут и здравствуют в мире смертных. Нас со спящим вампиром поставили на колени и заставили ожидать своего предводителя. Может быть, если мне удастся договориться с ним, надавить на больное место или на жалость, то переговоры могут пройти весьма удачно. Осталось только молиться, что Дэниэл не проснется раньше срока и не испортит мои дипломатические труды, хотя вряд ли будет что портить, если навыков в парламентерских переговорах у меня ноль. Мой отец — настоящий дипломат, раз разрешает множество споров в Аду, и теперь я думаю, что неплохо быть на него чуть похожим. Некоторые качества Дьявола — например, умение ладить с противником и заводить союзников — иногда бывают полезны.
Стройный черноволосый эльф вышел из темных глубин леса и подошел ближе к нам. Сверху вниз взглянул на меня и приказал лучникам поднять с колен. Лорд эльфов — а у них нет королей и принцев, только лорды и герцоги — мило улыбнулся, но улыбка вышла неестественной и натянутой. Я вздернул подбородок, показывая свою гордость. Они любят высокомерных, но интеллигентных выскочек, как говорилось в древних преданиях. Дэниэл, едва его отпустили, грохнулся лицом в траву и продолжил сладкий сон. Лорд прищурился, с ног до головы осмотрел сначала меня. Его лицо выражало заинтересованность моей персоной. Интересно, известно ли ему, кто я такой? Но его взгляд медленно перешел на спящего вампира. Он шепнул что-то на ухо одному из приближенных, прикрыв рот ладонью, тихо посмеялся. Ядовито-зеленые глаза метались. Наконец, он сказал:
— Здравствуйте, милорд. Я — Эйрихон, правитель этого скромного племени эльфов. Вам должно быть известно, что эти территории под нашим покровительством, сюда не дано войти никому из существ, не имеющим в себе истинную эльфийскую кровь. Проникнув в наши владения, установленные по договору, вы нанесли нам оскорбление. Как вы можете оправдать себя?
Я сглотнул, заставляя себя успокоиться. Нельзя, чтобы в голосе проскользнула хоть нотка страха или уязвимости. Эти твари тут же почувствуют свое превосходство и затравят. Нужно делать вид, что все в порядке, ничто не тревожит меня. Хоть это мне не особо удалось, но голос оказался твердым. Некоторые эльфы даже сдвинули брови, почувствовав, что я не впечатлен их величием.
— Здравствуйте, лорд Эйрихон, — ровно произнес я. — Меня зовут Джонатан, и я не мертвец. Призван сюда по воле ведьмы, моей матери. Как и мой друг вампир, сопутствующий мне во всех походах. Он мой верный раб и телохранитель, — пудрил мозги эльфам я отменно. — И мы вовсе не знали ни о договоре, ни о вас, светлейший. Наше проживание не длится здесь более суток.
В глазах Эйрихона проскользнуло излишнее любопытство. Один из эльфов подался вперед к лорду, намереваясь сказать пару фраз, но лорд поднял руку вверх, и тот отстранился от правителя своего рода с виноватым видом. Очевидно, нас хотят укокошить эти злобные эльфы. Но лорд, вероятно, испытывал особый интерес к нам. Он чувствовал, что в нас что-то не так, неправильно.
— Прошу, поведай нам, кто ты такой по существу, Джонатан. И что за нужда заставила твою мать отправить тебя в обитель пустоши и вечного кровопролития. Чистилище — место не для живых.
— Мы призваны освободить вас, лорд, — солгал я, выходя вперед и придавая своей речи больше торжественности. Вышло не так красиво и восхитительно, как мне представлялось, но сойдет. — Призваны освободить Чистилище и отпустить вас на волю. И мы ищем способы отправить вас в мир, где царствуют смертные. Один нам известен: отыскать Орудия и открыть портал.
Большинство эльфов заулыбались, обнажая белоснежные острые зубы. Они перешептывались между собой и радостно хихикали. В глазах лорда вспыхнул огонек хитрости. Я тут же узнал знакомый взгляд, который предвещал что-то недоброе. И все же я приподнял голову выше, чтобы показать твердость. Лорд лучезарно улыбнулся, и проговорил чуть ли не на распев:
— Орудия? — повторил Эйрихон. — Мы слышали о них, но очень давно потеряли надежду на освобождение. Для ритуала нужна кровь пяти существ, но они должны быть именно живыми, не умершими и попавшими сюда. И Орудия никто не находил очень давно. Очень. Но, Джонатан, сын Дьявола и Немезиды, мне кажется, ты сможешь их найти и освободить нас.
Он знал мое имя, знал кто я такой по сути. Но знал ли он, с кем я пришел, как и откуда? Возможно. Я осторожно кивнул, подтвердил, что собираюсь сделать именно это. Эйрихон неторопливо взмахнул рукой, и пара его доверенных эльфов отошла от него, углубляясь в лес. Это показалось мне достаточно странным. В этот момент вампир очнулся. Он издал из глубины своей глотки странный звук и сблевал кровь. Такое бывает у вампиров, когда они пьют свернувшуюся кровь или отравленную химикатами, отравленную ядовитыми травами. Эльфы «задушили» вампира с помощью трав, только сейчас до меня дошло. Но теперь он проснулся и готов был порвать всех вокруг. Нужно было действовать скорее. Я попросил у эльфов-похитителей травы, которой они вырубили кровососа. Эйрихон кивнул воителям, и они передали мне мешочек, сплетенный из листьев. Он на ощупь оказался скользким и мерзким. Только Дэниэл в полубреде начал поливать матом всех, я придушил его, и он снова грохнулся на землю. Эйрихон захихикал, но не сказал ничего по этому поводу.
Эльфы, которые пару минут назад исчезли в лесу, вернулись и вручили своему лорду толстую книгу. На обложке написано крупным шрифтом на латыни «Книга Проклятий». Лорд эльфов сказал мне, что открыть ее можно лишь раз, и проклятие не настигнет. В ней написано заклятие, которое надо прочесть, чтобы закрыть портал. Заклятие было написано, конечно же, на латыни человеческой кровью. Страницы были сделаны из высушенной человеческой кожи. Эйрихон передал книгу мне. Я осмотрел обложку, но кроме узоров и заглавия книги не было ничего. Один из старых эльфов вышел вперед и с позволения лорда сказал мне на ухо: «Портал, ведущий из мира в мир потусторонний и обратно, открывается с темной и светлой магией. Кровь пятерых заставит его распахнуть свои двери и впустить всех назад. Но, закрывшись, не станет Чистилища. Вся нечисть, снова умерев, отправится прямиком в Ад. Подумай и не раз, чтобы принять такое решение».
Пришлось заключить с темными союз. Прежде чем вампир проснулся, я унес его отсюда и дотащил до нашего укрытия, оставив возле костра. Все спали, ангел сторожил. Нет, не сторожил, скорее безучастно наблюдал за пейзажами. И ему было глубоко плевать на все. И мне после всего, что я пережил, тоже плевать на какие-то мелкие детали и неудачи, победы моей жизни. Плевать.
Недолго думая, оставил их одних. Надо было освежиться, смыть с себя грязь и пот, потому и направился к озеру. Столько голосов в голове, призывающих убить себя или убить других, заставляющих сделать невообразимо ужасный поступок... пора бы их изгнать из своей головы. Пора бы наконец заставить своих демонов замолчать. И тихо продолжить свое существование. Я чувствую, как распадаюсь на мельчайшие частички, на миллионы миллионов деталей души, рассыпаюсь, как иголки с иссохшей новогодней ёлки, как крупицы песка, взмученные волной прибоя. И умираю. Мне не хочется так жить. Мои мысли и убивают меня. Я ни о чем не могу думать, кроме самоубийства или подчинения отцу. Бороться с этими мыслями бессмысленно.
Однако я не чувствую себя ничтожно крошечным, едва заметным перед могуществом происходящих событий, ведь знаю, я — неотъемлемая часть этой грандиозной истории. Только я и мой главный противник в этой жизни. И никто из моих новообретенных друзей не часть этого дерьма, в которое я затянут. Но если бы не они, я бы уже давно поддался уговорам Дьявола.
Я постоянно думаю о том, почему же нескончаемая вереница плохих вещей случается со мной каждый день, и я не могу собрать себя по крупицам и восстановиться из пепла из-за того, что их вновь и вновь разносит безжалостным ветром событий все дальше. Почему не Рик или Дэниэл — сыновья Сатаны, почему же именно я? И день за днем со мной случаются беды, весь удар приходится по мне, не на кого-то еще. «Так пусть же мне хоть раз повезет... — думал я, — пусть однажды рок настигнет не меня, ведь я устал. Пусть Макс, Рик, Дэниэл или Кристон хоть разок спасут меня!»
Я боюсь продолжать двигаться дальше по дороге жизни, боюсь думать, боюсь смотреть в завтрашний день, не зная, что ещё может подготовить для меня жизнь. Мне постоянно кажется, что я просто складываю руки и едва волочу ноги навстречу бессвязным злорадным минутам существования, утратившим любой известный тебе смысл. «Скоро, скоро же наступит моя смерть?»
Прекратив размазывать сопли, я пришел к озеру. На его берегу стоял темный силуэт. Так пусть же он станет моей грушей для биться, вымещу на нем всю свою злость. Мысленно извинился перед ним. Свистнул, привлекая его внимание, и замахнулся мечом. Со спины нападать нельзя. Силуэт развернулся и отпрыгнул на пару метров. Он поднял руки вверх и закричал:
— Джонатан, Джонатан Мортем, остановись! — незнакомое существо откинуло капюшон, скрывающий его лицо. Глаза были полностью черными. — Я Дэкстер, твой друг.
— У меня нет друзей с таким именем среди нечисти, — ответил я, не опуская меча.
— А среди демонов? Неужели ты не помнишь старого Дэкса, Джонатан, сыночек Сатаны?
Я всматривался в лицо, пытаясь выискать знакомые черты. Незнакомый демон приблизился ко мне и дружески похлопал меня по плечу, как старого знакомого. Только сейчас я обнаружил признаки сходства со своим учителем. Дэкстер, старый друг и наставник, который обучал меня всему, рассказывал о жизни людей и Темного мира. Это тот самый демон, который научил меня большей половине того, что я знаю. Дэкстер, который помог мне сбежать из Ада. Я не сдержался и обнял его.
— Я тоже рад тебя видеть, Джонатан, — улыбнулся старый прислужник. — Ты вырос, мой мальчик, и стал... куда сентиментальнее с нашей последней встречи, как мне кажется.
— Это все жизнь среди людей на меня так подействовала, — с улыбкой ответил я. — Хотя и люди, и нечисть все равно считают меня жестоким и глупым существом. Я слишком груб для них. Зачем ты со мной встретился? Отец знает, что я здесь? Я снова в опасности? Что мне делать?..
— Тише, мальчишка, тише, не шуми, — приложил палец к губам Дэкстер. — Нынче даже воздух может стать шпионом против нас, не говоря уже о деревьях. Дьявол знает о тебе. Джонатан, ты ищешь Орудия, я прав? Сколько сейчас у вас всего, сколько осталось найти?
— Сфера, Часы и Кольцо, кажется... Еще Меч, — кратко ответил я. — Ты знаешь, где они?
— Знаю, где Сфера Света. Ад — место темное. Где положено быть свету? Там, где темно. Она в самом сердце царства Дьявола. Ох, ну и приключение выпало на твою голову. Я бы помог тебе своровать ее, клянусь, но на меня падают серьезные подозрения, я должен быть при Люцифере.
Я поблагодарил моего старого друга. Я бы сейчас бы, в одиночку, бросился воровать Сферу, но... Я устал, дико устал. Дэкстер ушел, ласково попрощавшись со мной. Тяжело вздохнув, вошел в ледяную воду с головой и закрыл глаза. Впервые почувствовал, что я живой.