Истоки крови

Итан вернулся через два дня. Вернулся, как будто и не исчезал вовсе. Словно не было этих дней волнений и переживаний, страхов и сомнений.

•°• ✾ •°•

Днем ранее.

В кабинете было тихо и уютно. Мягкий свет свечей делал обстановку почти интимной, особенно когда Гермиона стояла за спиной Северуса, опираясь руками на его плечи, и вчитывалась в книгу, которую тот держал перед собой. Ее волосы щекотали кожу на его шее, а приятный аромат наполнял легкие, вынуждая вдохнуть поглубже. Они искали недостающий ингредиент, который помог бы преобразить зелье и позволить ей кормить вампиров реже, чем это было необходимо сейчас. Северус пытался сконцентрироваться на тексте, старался думать только об ингредиентах, но мысли его то и дело возвращались к стоящей за спиной девушке. Тепла ее рук на плечах было слишком мало, хотелось ощутить больше контакта, и желательно кожа к коже. Ему тяжело было сосредоточиться на деле, но он бросал на это все свои силы.

Они были на верном пути, воссоздав уже практически весь рецепт. Лишь одна составляющая вызывала сомнения, не давая перейти к приготовлению. Это одновременно и радовало и огорчало Северуса. Его деятельная натура требовала как можно быстрее решить задачу и доказать себе и Гермионе, что он был прав с самого начала. С другой стороны он понимал, что как только зелье будет готово, их времяпровождение с ней подойдет к концу.

— Думаю, это оно.

Голос Северуса звучал непривычно хрипло, и он опасался, что Гермиона это заметит. Он лишь надеялся, что она свяжет это с его усталостью, а не странными противоречивыми чувствами, что охватывали душу. Они провели в таком положении достаточно много времени, да и в целом, не отвлекались от работы почти сутки. Ему действительно не мешало отдохнуть, но дело было важнее. Северус себя не щадил, полностью погрузившись в работу. Он отказывался от еды и сна, если считал, что перерыв может их застопорить. И вот сейчас, будучи, наконец, уверенным, что последний ингредиент найден, он впервые прислушался к себе. И то, что он чувствовал, ему совершенно не нравилось. Силы были на исходе.

В отличии от Гермионы. Он знал, что его зелье помогло. На ее щеки вернулся румянец и в целом, вид больше не настораживал мертвенной бледностью и следами усталости. В ее тело будто вернулась энергия, а с ней и оптимизм. Это радовало, но и отвлекало. Здоровый вид делал ее еще более привлекательной.

Тепло ее рук, просачивающееся через ткань одежды, волновало, разгоняя по коже мурашки. Легкий цветочный аромат, исходивший от мягких волос, кружил голову и вызывал желание их коснуться. Сердце, предательски реагирующее на Гермиону, билось слишком быстро. Северус не понимал сам себя. Чувства были непривычными, но их хотелось продлить еще и еще. Он даже не замечал голод или усталость, все затмевало ее присутствие рядом.

Впрочем, уделять много времени самокопанию не имело смысла. Не сейчас, когда они были так близки к решению достаточно серьезной проблемы. Не сейчас, когда вокруг бушевала война.

— Похоже на то.

Взгляд Северуса вернулся к книге, он перечитал последний абзац. Свойства этого растения идеально им подходили и, к счастью, достать его было совсем не трудно, а значит уже завтра они смогут сварить зелье и опробовать его.

Отстранившись от кресла, Гермиона шагнула назад, подходя к своему столу. Замерев на мгновение, она будто на что-то решилась, а после медленно открыла ящик, задумчиво рассматривая его содержимое, в то время, как Северус неотрывно следил за ней. Изящность и грация, с которой она двигалась, притягивала взгляд и вызывала восхищение.

Пора было признаться себе — Гермиона его интересовала. Не только как Исток.

— У меня для тебя кое-что есть.

Ее взгляд поднялся на Северуса, в напряжении ожидающего продолжения. Он вопросительно изогнул бровь, в ответ на что уголки ее губ напряглись, будто она пыталась сдержать улыбку.

— Возьми, она твоя.

В тонких пальцах была зажата его палочка, которую Снейп уже не рассчитывал когда-то снова взять в руки. Ему хотелось сорваться с места и забрать артефакт, но он продолжал сидеть неподвижно, глядя на Гермиону. Неужели она действительно начала ему доверять?

Северус медленно поднялся и подошел ближе. Очень близко. Настолько, что снова почувствовал аромат ее волос. Из-за разницы в росте Гермионе пришлось высоко поднять голову, но ее это, казалось, не смущало. Она смотрела на него открыто, с мягкой улыбкой на пухлых губах.

— Спасибо.

Он сказал это тихо, но она услышала, улыбаясь шире, а Северус вдруг приник взглядом к ее губам. Он хотел отвернуться, понимал, что ведет себя неправильно, но ничего не мог с собой сделать. Забирая палочку, он задел кончиками пальцев ее руку, подмечая гладкость и приятную теплоту кожи и не было никакой возможности отстраниться. Время будто замедлило свой ход, давая им обоим возможность прочувствовать момент и разобраться в том клубке эмоций, что ворочался сейчас в груди.

Пауза между ними стала затягиваться, а под кожу пробралась неловкость от ситуации. Сердце Северуса билось быстро, а едва заметная дрожь выдавала волнение. Он лишь надеялся, что Гермиона воспримет это как реакцию на получение волшебной палочки. На самом же деле он не мог смириться с собственной реакцией. Еще недавно, глядя на то, как тесно взаимодействуют некоторые жители гнезда, он испытывал если не отвращение, но точно неприязнь. Касаться вампиров в интимном плане, целовать их, хотеть... все это было чем-то, полностью противоречащим его видению отношений. Но сейчас он едва заставил себя отвернуться, едва нашел в себе силы отойти. Это сбивало и заставляло нервничать.

— Ты теперь можешь выйти из гнезда.

Голос Гермионы звучал тихо, будто она сама боялась озвученных слов, а взгляд, испытующий и серьезный, устремился на него. Снейп не был уверен, что именно она вкладывала в эти слова, но вдруг понял, что отчаянно не желает покидать гнездо.

— Да, — он нахмурился и продолжил, — Лучше мне самому выбрать недостающие ингредиенты для зелья. Их качество имеет большое значение для результата.

Он понимал, что Гермиона имела в виду совсем не это. Теперь, с палочкой, полностью послушной его воле, он мог запросто трансгрессировать куда угодно, мог исчезнуть из этого места и никогда больше не возвращаться. Мог даже привести сюда волшебников, способных уничтожить гнездо со всеми его обитателями. Отдавая Северусу палочку, Гермиона рисковала всем, но тем самым она показывала и то колоссальное доверие, которое испытывала. Мог ли он ее подвести? Конечно же нет.

В ответ на его слова она улыбнулась и кивнула, с облегчением выдыхая. Гермиона не могла быть уверена в том, как Снейп поступит, но он не сомневался, что она надеялась, что эта их встреча не станет последней. Теперь же, получив подтверждение, что он по крайней мере не сбежит, ей стало значительно легче. Это было видно по тому, как расслабились ее мышцы, будто давящий груз наконец исчез.

— Чем раньше начнем, тем лучше.

Северус снова сел в кресло, задумчиво перебирая в пальцах волшебную палочку. Его беспокоил тот факт, что фактически обретя свободу, он сам от нее отказывался, не имея на то веских причин. Все сводилось к тому, что в гнезде ему больше делать нечего. Гермиона ясно дала понять, что участвовать в войне не собирается, сам же Снейп отказаться от этой затеи не мог. Война и ее скорейшее окончание были слишком важны.

Он посмотрел на девушку, с удивлением замечая, что она тоже смотрит на него и в ее взгляде тесно переплетались интерес, понимание и сочувствие, будто она точно знала о чем он думал. Она села напротив, магией левитируя бутылку виски и стакан прямо в руки Снейпа. Отказываться от такого предложения он не стал, с удовольствием делая первый глоток обжигающей горло жидкости.

— Ты хочешь уйти?

Гермиона спрашивала об этом без осуждения, лишь с интересом о его дальнейшей судьбе. И Северусу безумно захотелось ответить ей честно, вот только он сам не мог до конца понять, чего хочет на самом деле.

— Я должен. Возможно не сейчас, но скоро.

— Почему? Почему тебя так тянет эта война? Ты же знаешь, что здесь будешь в безопасности.

Северус посмотрел ей в глаза, и понял, что она действительно в это верила. Гнездо было удалено от прочего мира, оно давало возможность выжить в любой ситуации, а защита вампиров и Истока делали его действительно безопасным. Другого такого он не знал.

— От прямой угрозы, да. Но если перебои с магией продолжатся, ни один волшебник не сможет жить привычной жизнью. Магия — часть нас. Наше продолжение. К тому же, я просто не могу остаться в стороне.

Гермиона нахмурилась, будто не хотела принимать такую реальность и Северус прекрасно ее понимал. Магия является частью не только волшебников, но и вампиров. По крайней мере одной из них. Сохранится ли ее бессмертие, если Магия исчезнет? Возможно. Но без нее поддерживать жизнь в стольких вампирах Гермиона точно будет неспособна. Но в этот конкретный момент ее, казалось, волновало не это.

— Почему это важно лично для тебя? Кого ты потерял в этой войне?

То, насколько хорошо она чувствовала его, пугало. Северус глубоко вздохнул, прикрывая глаза, прежде чем ответить. Гермиона затрагивала какие-то неведомые струны его души, вызывая невыносимое желание открыться. Рассказать ей все, что долгие годы он прятал глубоко внутри.

— Наставника. — Северус открыл глаза, но посмотрел куда-то в сторону книжных полок. — Я с самого детства был один. Мать скончалась от драконьей оспы, когда мне было девять. Отца я не знал. В приюте для волшебников-сирот детей было мало, как правило их забирали ближайшие родственники, но у меня таковых не было. Те же, которые росли в детских домах, эмпатией и дружелюбием не отличались, так что обзавестись хорошей компанией не получилось.

Северус снова отпил из стакана, давая себе возможность сделать паузу. Свою историю он не рассказывал никому и никогда. И причиной того был стыд и нежелание выглядеть слабым.

— После приюта жизнь изменилась не сильно, но мое увлечение зельеварением позволило добиться хоть чего-то. Я нашел учителя и изучал эту науку, зарабатывал деньги, изготавливая зелья для аптек и в частном порядке. А потом встретил его. Гриндевальд забрал меня к себе и обучал всему, что знал сам. Мне кажется, он видел во мне самого себя. — Голос Северуса был ровным, спокойным, но тоска о прошлом скребла глубоко в груди. — Мы были похожи. По большей части одинокие, охочие до знаний, желающие получить от жизни больше. Помимо зельеварения, в итоге я стал разбираться в темных искусствах и боевой магии, легко освоил менталистику. Геллерт во всем поддерживал меня, помогал, позволял пользоваться своей библиотекой, оплачивал необходимые ингредиенты, артефакты, покупал новые книги.

Гермиона слушала молча, внимая каждому слову. Она словно видела перед глазами, как Северус менялся со временем, как из наверняка худого и нескладного мальчишки, оставшимся один на один с жестоким миром, он стал мужчиной. Она чувствовала симпатию, которую сам Снейп испытывал к своему наставнику, и всей душой ощущала горечь его потери.

— Когда Волдеморт вышел на политическую арену магической Великобритании, Геллерт был в путешествии со своим единственным близким другом Дамблдором. Они изучали древние места и отголоски силы в них. Их путешествие длилось несколько лет, но я поддерживал связь с наставником и знал, что Волдеморт предлагал ему сотрудничество. В тех письмах Геллерт казался взволнованным чем-то, но я не предал этому значения — наивная юность! — тогда мне казалось, что наставник способен решить любую проблему, как всегда решал мои. Его письма были более скомканными, сухими, будто он боялся доверить мне лишнюю информацию, чего не было никогда прежде. Я понял, что Гриндевальд ответил отказом на предложение, а Волдеморт их не принимал... С последнего письма прошло две недели, я мало размышлял об этом, а потом однажды проснулся перед рассветом от стучащей в окно совы и понял: его больше нет. Я остался один.

Северус допил виски одним глотком и взмахнул палочкой, отправляя очищенный стакан на место. Ощущение магии прошлось приятным теплом по коже, немного расслабляющим зажатые в напряжении мышцы.

— Я даже не смог с ним проститься. Геллерт не вернулся из своего путешествия, и только Дамблдор поведал мне о том, что случилось. Кажется, это было первое убийство, после которого Волдеморт изменил своей тактике и перестал даже думать о политике. Он всего несколько месяцев назад заявил о себе, но уже тогда убивал ради власти. В нем осталась только жестокость. Тогда я решил отомстить и Альбус поддержал меня в этом решении. С тех пор он направлял меня, да так, что в итоге я оказался здесь, а теперь не хочу уходить.

Горькая усмешка коснулась его губ и Северус, впервые с начала своей речи, снова посмотрел на Гермиону. В ее позе, в выражении лица читались сострадание и забота. А где-то в глубине темно-шоколадных глаз ему виделась гордость. Будто она одобряла его действия.

— Тебя никто не гонит. — Гермиона потянулась вперед и коснулась его руки, расслабленно лежащей на подлокотнике. Сначала мягко, едва ощутимо, а после сжала сильнее, словно делясь собственной уверенностью. — Все обитатели гнезда рано или поздно становятся семьей, ничего удивительного, что ты не хочешь уходить.

— Разве кто-то из них попадал сюда против своей воли? — Северус перевернул ладонь, ответно касаясь ее руки, поглаживая большим пальцем гладкую, без единой мозоли, кожу. Его слова могли показаться жестокими, но в них были только его собственные сомнения. — Это похоже на стокгольмский синдром. Смешно ли... Итан меня вырубил, чтобы привести сюда. Ты собиралась скормить меня ему. Я должен мечтать убраться отсюда подальше...

— Но ты не хочешь уходить...

— Не хочу.

Их взгляды снова встретились. Сердце Северуса билось быстро, отбивая ритм зарождающихся внутри, еще не изученных и не понятых чувств. Ему хотелось рвануться вперед, сжать ее в своих объятиях и никогда больше не отпускать. И пусть весь мир исчезнет, разверзнется ад, но их мгновение должно стать вечностью.

Глупые, бессмысленные желания.

— Время почти вышло, надо планировать поиски Итана.

Резкая смена темы заставила Гермиону нахмуриться. Она чуть отстранилась, а после встала, отходя к стеллажам с книгами и поворачиваясь к Снейпу спиной. А Северус чувствовал в это время неоправданную вину. Будто своими словами мог разрушить момент и как-то задеть ее чувства. Впрочем, сам он выдохнул с облегчением, ругая себя за момент слабости, за совершенно недостижимые мечты. Он просто не мог позволить себе испытывать чувства.

— С ним происходит что-то странное. — Голос Гермионы был напряженным, будто она пыталась взять себя в руки или скрыть эмоции. — Он никогда не был жестоким и не позволял мне быть такой. Я не думаю, что с ним что-то случилось в физическом плане, интуитивно не беспокоюсь о его жизни, но понимаю — грядет что-то страшное и он станет вестником этой беды.

Та ненависть, что была во взгляде Итана при последней встрече, удивляла Северуса. Он понимал, откуда у вампира могли возникнуть подозрения, но он не был тем, кто делал выводы не разобравшись в ситуации. Только то, что Снейп выжил после их знакомства, уже говорило о многом.

— Ты уверена, что он не мог просто передумать насчет меня?

— Нет. — Гермиона обернулась и Снейп увидел, что она полностью взяла под контроль собственные эмоции. Так же он видел и то, что она не хотела продолжать разговор, но, видимо, решила ответить откровением на его честность. — Итан с детства был очень упертым и переубедить его не удавалось никому. Если он при первой встрече внушил себе, что ты важен, то будет придерживаться этого до самого конца. Здесь что-то другое, но я не могу понять, что...

Гермиона села на стул, который занимала совсем недавно, но на этот раз облокотилась на спинку, таким образом увеличивая расстояние между ними, при этом внимательно глядя на Северуса. Она будто ждала от него реакцию. Не на слова, а на действия. Но он лишь плотнее сжал челюсти, запрещая себе расстраиваться из-за образовавшейся дистанции.

— Возможно, случилось что-то, что смогло его переубедить?

Гермиона с сомнением покачала головой и задумалась, не торопясь с ответом. А у Северуса в голове был настоящий кавардак, он старался думать о том, как повлиять на Итана, как объяснить ему, что не враг, но мысли то и дело крутились возле сидящей напротив девушки. Взгляд тоже был прикован к ней, поэтому он заметил, как неожиданно ее мышцы напряглись, осанка выровнялась, а глаза зажглись мрачным огнем появившейся идеи.

— Есть способ узнать это наверняка.

•°• ✾ •°•

Дверь столовой распахнулась, громко ударившись о стену, заставляя всех присутствующих вздрогнуть и замолчать. На пороге, как ни в чем не бывало, стоял Итан, такой же, как и всегда, но совсем другой. Темные переплетения вен тянулись от кистей выше, к запястьям, струились по шее, к лицу, очерчивали скулы, впадая в налитые мраком глаза. Он не видел ничего вокруг, не замечал направленные на него встревоженные взгляды. Его целью был Северус Снейп, пленник, ставший другом, а после снова получивший статус врага. Только он один был важен. Он и необходимость его убить.

Заметив приближение вампира, Снейп резко поднялся, опрокинув стул, на котором сидел, и вытащил палочку. Он прекрасно понимал, что если бы Итан хотел, убил бы его так быстро, что он не успел бы среагировать, но он приближался на обычной, совершенно человеческой скорости, словно позволяя предпринять хоть что-то, давая ему шанс.

— Привет, Итан. Рад что ты вернулся.

Разговором Снейп пытался потянуть время, краем глаза замечая, как остальные присутствующие также поднялись со своих мест. Впрочем, никто не собирался ему помогать, они просто наблюдали за происходящим. Только кто-то один мелькнул в дверях, выходя из столовой, но обдумывать это Северус уже не стал.

— Действительно рад? Не думал, что ты самоубийца.

Голос Итана резал, точно нож, и если еще мгновение назад Северус надеялся, что такая ненависть во взгляде друга ему мерещится, то сейчас убедился наверняка — он действительно жаждет его смерти. Связывающее заклинание полетело в сторону угрозы, но это будто только раззадорило Итана, он лишь пригнулся, уклоняясь от луча и ухмыльнулся. Холодно и жестоко, демонстрируя острые, такие опасные клыки. Северусу не оставалось больше ничего, кроме как попытаться замедлить его приближение, посылая одно заклятие за другим и отступая.

Зал столовой окрасился вспышками магии, от которых Итан успешно уклонялся. Присутствующие отошли на безопасное расстояние и только Мэдисон рвалась вперед, надежно удерживаемая Джессикой. Заметил это Снейп лишь мельком, сразу возвращая внимание враждебно настроенному вампиру. Очередное заклятие все же попало в вампира, оставляя длинный порез на плече, рассекший не только ткань рубашки, но и кожу, мышцы. Итан, правда, этого даже не заметил, рана затянулась уже через секунду, не причиняя ему вреда.

— Зачем ты привел меня сюда, если считал, что мне стоит умереть?

Тихий рык прокатился по комнате, но отвечать Итан не стал. Он рванулся вперед, но в этот момент, словно по мановению волшебной палочки, перед ним возникла Мэдисон. Девушка вклинилась между ними, рассчитывая отвлечь на себя внимание, но не учла одного — Итан не был способен здраво мыслить в эту конкретную минуту. Он просто отмахнулся от помехи, едва ли замечая ее. Женский вскрик заставил его замереть на мгновение и повернуть взгляд туда, куда упала Мэдисон. Она прикрывала рукой покрасневшую щеку, на которой под пальцами показалась кровь. В ее глазах был написан ужас, направленный только на вампира.

Северус, не отводящий взгляд от Итана, заметил, что тот, осознав, что именно сделал, испугался тоже. Глаза, налитые тьмой, посветлели, открывая серую радужку. Он уже почти шагнул в ее сторону, но замер, скривившись, словно от боли. Прошло лишь мгновение, и Итан снова обратил свое внимание на Снейпа. Его когти вытянулись на всю длину, а белки глаз снова заполнились чернотой и непроглядной яростью. Он будто злился на себя, но выливал это чувство на Северуса.

— Итан, давай поговорим. Ты ведь не хочешь этого делать.

Вампир с рычанием увернулся от очередного заклинания и ударил наотмашь, сбивая Северуса с ног и прорывая когтями ткань его свитера, царапая кожу на плече. Он тяжело дышал, а движения были резкими, скованными, будто им управляли, как не смазанной марионеткой, и это злило его даже больше, чем разговоры.

— С чего ты решил, что знаешь, чего я хочу? — Он навис над своей жертвой, не позволяя сдвинуться с места. — Я хочу лишь безопасности для своей семьи, а ты несешь угрозу!

Итан злился с каждой минутой все больше, его тело трансформировалось, делая его похожим на монстра. Он будто стал выше ростом, а кожа, увитая сетью вен, потемнела. Пальцы вытянулись, выделяясь вздутыми суставами и длинными, толстыми, чудовищно острыми когтями.

— Оглянись! Посмотри вокруг! Сейчас ты пугаешь их, а не я! — Это был отчаянный шаг, потому что заметить настоящую реакцию жителей гнезда Северус не мог. Он не был уверен, что они действительно напуганы, но это мгновение было ему необходимо, чтобы выжить. — Сейчас только ты несешь угрозу, Итан!

Вампир замер, все его тело было натянуто, как стрела, руки подрагивали, а тихое рычание разносилось по столовой. Северус видел, как он боролся с собой, и лишь надеялся, что одержит победу над собственными демонами.

Итан все же обернулся и сделал шаг назад, оглядывая присутствующих. Северус оказался прав, направленные на него взгляды были взволнованными, по крайней мере со стороны других вампиров, но вот волшебники и магглы действительно были напуганы таким поведением. Но больше всего страха, обиды и горечи было во взгляде Мэдисон. Она не поддавалась на попытки Джессики поднять ее с пола и увести, лишь ждала, что будет дальше, в нервном напряжении кусая губы.

Итан все это видел и тело его напрягалось все сильнее. Казалось, тронь его сейчас, и весь мир разлетаться на осколки.

Все внимание Северуса сконцентрировалось на вампире и время будто замерло, позволяя ему увидеть всю картину в целом. Вот он, его друг, в одночасье проникшийся ненавистью и воспылавший желанием убить. Он злится, злится на самого себя, делает шаг в сторону Мэдисон, но вдруг громко и отчаянно ревет, как раненый, загнанный в ловушку зверь. Снова оборачивается к Северусу и делает шаг. Тот самый шаг, перечеркнувший все надежды на лучшее.

Одно единственное мгновение, доступное Снейпу для осознания и принятия решения, растягивается в бесконечность. Выход есть. Те самые гематитовые шарики, что он исправно носил с собой. Виток магии, и они поднимаются в воздух. Нужен единственный импульс, и словно пули, они вонзятся в тело вампира, не давая ему сделать шаг, не давая допустить ошибку. Но это могло его убить.

Готов ли Северус рискнуть? Чья жизнь важнее, его, или вампира?

— Не надо. Не делай этого, пожалуйста!

Голос Гермионы, прозвучавший в голове, кажется галлюцинацией. С чего бы ей вмешиваться сейчас?

Одно мгновение, растянувшееся между двумя ударами бешено колотящегося сердца... Один миг, необходимый, чтобы решиться. Доверится ли он голосу Гермионы, так сильно похожему на галлюцинацию, порожденную готовящимся к смерти мозгом.

Итан приближался стремительно, его тело размылось в темную тень, но глаза, залитые мраком смерти, их Северус видел отчетливо. Возможно, они были последним, что ему доведется увидеть.

Одно мгновение, и Снейп закрыл глаза, сквозь шум в ушах слыша, как падали на пол шарики, прокатываясь с тихим звоном и останавливаясь. Он уже должен был почувствовать боль, но она все не приходила. Или ему просто повезло умереть быстро?

Медленно, с опаской, он открыл глаза и увидел жуткую, чудовищную картину. Напротив него был Итан, все тот же, только теперь вместо гнева и ярости, на его лице тесно переплетались отчаяние, смирение и облегчение. Еще одно мгновение, и в тишине столовой раздался отчетливый, мерзкий, ужасающий хруст, тело Итана обмякло и он упал на пол.