22. Ещё одна правда о Дэёне
Не было ни свидетелей, ни доказательств.
На камерах видеонаблюдения Вон Дэён ежедневно мелькал возле Центра искусств, но это был его обычный маршрут. Следов яда в макколли стариков не нашли. Оба пострадавших после нескольких дней лечения выписались — ходили слухи, что теперь им придётся сидеть на воде и жидкой каше. И ещё долго после этого в беседке у подножия Умёна не было видно пьяных стариков.
Дэён появился в один из тех удушающих дней после сезона дождей — с синяком под глазом и костылём. На вопрос «что случилось?» он лишь сверкнул тёмными, ещё более потухшими, чем при их первой встрече, глазами:
— Был занят.
— Кто спрашивал про твои дела? Я спросил, как ты поранился!
— Когда занят — получаешь травмы. У бездельников такого не бывает.
— Да я не про...!
— Чем был занят? Твой хён просто слишком популярен.
После этого невидимая нить между ними натянулась ещё сильнее. А Дэён и вовсе сбросил маску.
Когда во дворе листья магнолии начали желтеть, Соль У узнал о нём ещё одну правду.
— Эй, Вон Дэхан.
Голос со второго этажа явно принадлежал Дэёну. Так он обращался к своему старшему брату-отличнику, который занимал вершину школьного рейтинга. Послышался лёгкий стук костыля.
— Поднимайся сюда.
— Зачем?
Ответа не последовало. Отличник тяжело вздохнул и зашаркал вверх по лестнице.
— Почему не убрал обувь? Я, в отличие от тебя, чертовски занят. Может, сам поползаешь на карачках и приберёшь свои тапочки?
Поначалу это напоминало обычный братский спор. Но потом Дэён позвал его снова:
— Дэхан-а. Хватит вздыхать. Иди сюда.
Было слышно, как заскрипели ступени.
— Повтори, что ты вчера говорил той женщине на кухне.
— ...О чём?
— То, что болтал, думая, что меня нет. Повтори — хочу записать, слишком уж смешно.
— Почему сейчас...
— «Он — тупорылый дегенерат с кривой психикой. Пройдёт пара лет, и даже бомжи будут плеваться в его сторону» — это твои слова, да?
Соль У не мог поверить, что это слова того самого брата — высокого, с интеллигентным лицом, всегда вежливо кивавшего ему при встрече. И всё это он говорил — матери на кухне.
Той самой хозяйке второго этажа, что с раздражением косилась на Дэёна в толпе... Это и был настоящий мир. Под фальшивым спокойствием скрывалось нечто абсурдное и извращенное.
— А теперь, тупорылый дегенерат, ползай по полу и складывай тапочки. Как ощущения?
— ...Хватит. Я ухожу.
— Дэхан-а. Ты же умный — придумай, как выкрутиться.
...Ххк! — послышался сдавленный стон. Видимо, от отличника.
— Какая недальновидность. Нынче даже бомжи не просят милостыню — фрилансят.
— А-а-а!!!, – раздался ужасающий рёв, от которого содрогнулась вся улица.
Громкие крики, будто разрывающие воздух, сменялись рыданиями, пока на втором этаже наконец не воцарилась тишина.
— Наверное, переутомился от учёбы. Голос — как каменная глыба. Ну что, полегчало?
— Кхе... да...
Той ночью Вон Дэён не открыл дверь. Задвинув засов, он оставил мать и брата топтаться на лестнице до самого заката, пока те не вызвали слесаря. Когда дверь наконец распахнулась, Дэён спустился вниз с театральным шёпотом:
— Тук-тук. Это андроид модели C8.
Соль У не поверил своим ушам. Дэён плюхнулся на пол в тесной гостиной и фальшиво всхлипнул:
— Соль У-я, хён слишком устал от домашнего обучения. Давай спать вместе.
— Как тут спать? Я не сплю на полу — покрытие неровное.
— Тогда пойдём в комнату?
Даже после такого мать и брат не наказали его. Они делали вид, будто его вообще не существует. Дэён, наблюдая за их молчаливыми перемещениями по дому, кусая губы до крови. Соль У ломал голову: почему их игнор злит Дэёна ещё больше? Но алгоритма этой ярости он вывести не смог.
–––––––––
Неделю спустя.
Визит в больницу с госпожой Чхве — огромный семиэтажный комплекс — всегда был испытанием. Взгляды, устремлённые на её пирсинг и вызывающий макияж, заставляли Соль У сжиматься. Скоро ему в среднюю школу — он уже понимал, как люди смотрят на мать.
Обычно после больницы они ужинали в кафе. Раньше Соль У ждал этих моментов. Но не сейчас.
— Я предлагаю кальби, а ты опять за своё... Съешь хотя бы гамбургер!*
Соль У сидел в углу, ковыряя картошку фри. Теперь он видел все эти взгляды — на женщину, пьющую пиво в мясном ресторане с ребёнком. Но говорить об этом ей не хотелось.
— От мяса пахнет. Надоело.
— В твоём возрасте уже не капризничают! Ты легко выиграл бы корону самого брезгливого ребёнка страны.
Потом она захотела в торговый центр. Сегодня Соль У не мог этого вынести — ни продавцов, пялящихся на её дешёвую одежду и дорогие тату, ни её нарочито вызывающее поведение.
— Купишь без меня? Я отдохну на скамейке.
Знать правду — утомительно. Каждый день приходилось сражаться с новым слоем реальности.
У скамейки в кустах послышался шорох.
Невидимая нить — она действительно есть?
— Хён Ильджун? Прозвучал ледяной голос Вон Дэёна.
Соль У инстинктивно прижался к столбу, оглядываясь. За гудящими трубами, в тени, стояла группа из шести-семи парней в школьной форме.
— Ну и?
Несмотря на бунтарский вид, Дэён лишь раздражённо сморщил нос:
— Какое мне дело до Хён Ильджуна? Я, блять, выгляжу так, будто у меня куча свободного времени?
Он усмехнулся, и остальные тут же перевели взгляды на него, словно ожидая команды. Парень рядом с Дэёном — широкоплечий, с приятным лицом, но каким-то грязным взглядом — нервно сглотнул.
— Дэён, ты же тоже захочешь знать. Этот ублюдок...—
Чёрная маска (так Соль У мысленно назвал его) сплюнул в сторону тощего парнишки, стоявшего поодаль. Тот даже не увернулся — просто опустил голову.
— Он, понимаешь ли, нас за глаза обсуждает.
Тощий мальчик тяжело дышал, его волосы слиплись от пота. Чёрная маска подошёл вплотную, занёс кулак — и швырнул его в мусорный бак с объедками.
Дэён почесал затылок, наблюдая за этим.
— Я же спросил: у меня, по-твоему, времени дохуя?
Чёрная маска обернулся, будто не поняв. Дэён продолжил:
— Давай в следующий раз без этого. Ладно?
Это была не просьба, а проведение границы. Не отказ от насилия вообще, а намёк, что он уже выше таких мелких разборок.
Дэён повернулся, крикнув через плечо:
— Эй, Боктэ! Хональду! Идёте?
Группа тут же двинулась за ним — не как равные, а как свита. Дэён оживлённо болтал с ними, а Чёрная маска остался стоять, кусая губу. В конце концов, он нехотя поплёлся в хвосте.
Дэён мельком оглянулся — и проигнорировал Соль У.
Будто его и не было.
Последнее осознание.
Невидимая нить была односторонней.
Дэён не нуждался в Соль У так же сильно, как Соль У — в нём.
Это понимание обрушилось тяжёлым грузом на голову.
* Кальби – корейское блюдо из маринованных говяжьих рёбер на гриле
–––––––––––
Другие переводы Jimin на тг-канале
Корейский дворик новелл