Элис

Мы ворвались на склад, запыхавшиеся, с ветром, свистящим в ушах, будто сама ночь гналась за нами, хватая за пятки ледяными пальцами.

Воздух внутри ударил в лицо — тяжёлый, спёртый, пропитанный вековой пылью, гниющим деревом и чем-то ещё... металлическим. Кровь? Ржавчина? Или просто страх, въевшийся в эти стены настолько, что стал частью них? Он висел в пространстве, словно паутина, и каждый вдох заставлял меня чувствовать, будто я проглатываю саму тьму.

Это место больше не было убежищем. Оно стало ловушкой.

Мои глаза, широкие, ненасытные, метались по затемнённым углам, выскребая из теней каждый намёк на движение, каждый силуэт.

Я искала его. Райли.

Его высокую, небрежно-грациозную фигуру, его спокойную походку хищника, который знает, что ему ничего не угрожает. Его взгляд — насмешливый, пронизывающий, будто он всегда знал что-то, чего не знала я.

Впрочем, так и было.

Но его не было. 

Только тени, длинные и изломанные, плясали по стенам, сливаясь в чёрные провалы. Только шёпот новообращённых — тихий, прерывистый. Их голоса липли к потолку, падали на пол, раздавленные тяжестью ожидания. 

Где он?

Я сжала кулаки, чувствуя, как под ногтями застревают крошечные щепки от дерева, в которое впивалась раньше. Каждая заноза жгла, как напоминание о том, что даже сейчас, в этом новом существовании, боль остаётся такой же острой, такой же живой.

— Где Райли? — мой голос прозвучал резче, сорвавшись в почти животный рык.

Бри вздрогнула. Её пальцы непроизвольно сжали край рубахи, сминая ткань. Губы её дрогнули, сжались в тонкую ниточку, прежде чем она выдавила ответ:

— Не знаю. Может, на охоте?

Или уже там. В том будущем, которое я видела. 

— Элис, ты меня пугаешь, — Бри внезапно схватила меня за запястье, её пальцы — лёд на моей коже, но при этом дрожащие, словно она всё ещё помнит, каково это — быть тёплой. — Что случилось? Почему мы вернулись?

Я медленно повернула голову, встречая её взгляд. Её глаза — широкие, слишком яркие в полумраке склада — отражали мой собственный ужас, будто я смотрелась в кривое зеркало.

— Я что-то увидела. В лесу.

— Что?

Я закусила губу. Как выразить словами тот кошмар? Как описать, как *оно* просочилось в меня, как яд, разъедая изнутри?

— Было... как видение. Или предчувствие. Я видела...

Голос предательски дрогнул, и я резко оборвала себя, сжав веки, будто могла стереть эти образы простым усилием воли. Но они горели на внутренней стороне век — клыки, когти, крики, её крик, когда что-то тёмное и огромное рвало её пополам... 

Я метнулась к группе новообращённых, собравшихся у дальней стены. Их смех, такой беззаботный, такой глупый, резанул по нервам, как лезвие. 

— Где Райли? — грубое рычание вырвалось из груди. 

Они обернулись синхронно, как стая. Брови поползли вверх, губы искривились в усмешках. Высокий блондин — тот, что вечно носил маску беззаботности — пожал плечами с преувеличенной небрежностью. 

— А мы что, его телохранители?

Что-то внутри меня дёрнулось — резко, болезненно, как спазм.

— Ты что, не слышал? Я спросила, где он.

— И я ответил — не имею понятия.

Его тон. Этот нахальный, слащаво-пренебрежительный оттенок, будто я спрашиваю о погоде, а не о том, кто держит нас всех в живых... 

Они не знали. Даже не задумывались. 

Как будто его отсутствие — это ничего. Пустяк.

— Вы вообще следите друг за другом?! — я зарычала, и мои клыки обнажились сами собой, наполняя рот металлическим привкусом ярости. 

Один из новичков — щуплый паренёк с вечно испуганным взглядом — отпрянул, но другой, с хищными скулами и холодными глазами, лишь усмехнулся:

— Что ты так завелась? Он же не пропал, просто вышел.

Я не думала. 

Тело взорвалось движением — и вот его глотка уже сжата в моей ладони, прижата к стене так сильно, что та треснула под его черепом.

— Он не «просто вышел»! — прошипела я, чувствуя, как мои пальцы впиваются в его холодную плоть, как кадык дрожит на грани раздавливания. — Если с ним что-то случится, это будет на вас!

Он закашлялся, его глаза расширились от шока. Остальные замерли, как грызуны перед прыжком змеи.

Меня трясло. 

От ярости, кипящей в жилах вместо крови. От страха, что это видение уже начало сбываться. 

От беспомощности, потому что даже сейчас, сжимая глотку этого ничтожества, я знала — это не изменит ничего. 

Я резко разжала пальцы, отшатнувшись, как от ожога.

Мне нужно было уйти. 

Слева стоял старый деревянный стол, заваленный каким-то тряпьём. Я ударила по нему со всей силы — он разлетелся вдребезги с громким треском. 

— Элис! — позвала Бри, но я уже шла к выходу, сквозь толпу, расступающуюся передо мной, как перед чумной. 

Холодный воздух ударил в лицо, но не принёс облегчения. Он лишь напомнил о том, что лес пах точно так же — сосной, сыростью, смертью.

— Элис, подожди!

Бри выбежала за мной, её шаги торопливые, неровные — она всё ещё бежала как человек, хотя её тело могло двигаться с грацией пантеры. Она схватила меня за плечо, заставив обернуться. 

— Ты теряешь контроль, — прошептала она, и её глаза блестели в лунном свете. — Что с тобой?

— Я видела, как нас всех убивают. Волки... огромные, с горящими глазами, другие вампиры. Они рвут нас на части. Я видела...

Я не могла заставить себя сказать остальное. 

Видела, как ты кричишь. Как Райли горит заживо. Как моя голова лежит отдельно от тела.

Бри побледнела. Казалось бы, куда уж бледнее, но её лицо стало фарфоровым, безжизненным.

— Может быть, ты была слишком голодна, или...

— Нет. — Я резко покачала головой. — Это было не просто так. Это было...

Реально? Предупреждение? Проклятие?

Я сама не знала. Но знала одно — мне нужно было найти Райли. Он был старше, мудрее, он должен был знать, что это. 

Я закрыла глаза, пытаясь заглушить панику, поднимающуюся комом в горле. 

— Но если это правда... — прошептала Бри, — что мы можем сделать?

Ответа у меня не было.

Ноги сами понесли меня дальше от склада, в лес.

Мои мысли кружились, как стая испуганных птиц, выбиваясь из ритма, срываясь в панику.

Бри молча шла за мной, не решаясь заговорить снова. Я чувствовала её взгляд на своей спине — осторожный, тревожный. Она боялась. Меня.

И я не могла её винить.

***

Время тянулось мучительно, невыносимо, будто сама вселенная замедлила свой ход, чтобы продлить мои мучения. 

Я ненавидела это. Ненавидела тиканье невидимых часов, ненавидела тяжесть собственного тела, которое больше не было человеческим, но всё ещё умело чувствовать агонию ожидания.

Я бродила по периметру склада, шаг за шагом, как призрак, обречённый на вечное скитание.

Мои босые ступни скользили по холодному бетону, цепляясь за шероховатости, будто земля под ними горела, выжигая следы моего бессилия. Я не могла остановиться. Остановиться — значило сойти с ума.

Каждый шорох, каждый треск старого дерева, каждый скрип ржавых петель врывался в сознание, заставляя кровь — если она ещё текла в моих жилах — стынуть.

Сердце не билось. Оно рвалось на части изнутри, сжимаясь в комок боли, страха и ярости, будто пыталось вырваться из клетки рёбер и убежать от этого кошмара.

Я чувствовала себя загнанным зверем.

Нет, хуже — зверь хотя бы знал, зачем бежит. А я? Я просто металась, не в силах ни убежать, ни принять то, что увидела, ни найти выход из всего этого кошмара.

Бри стояла в тени, её алые глаза неотрывно следили за мной. Но она не подходила. Никто не подходил.

Может, они боялись? Смешно. Эти здоровенные ублюдки могли разорвать меня голыми руками — я видела, на что они способны. Нет, страх тут был не при чём. Скорее... память. 

Память о том, как Райли привёл меня сюда, как его голос, низкий и опасный, советовал не лезть ко мне. И они слушались. Слушались того, о ком я переживала в данный момент. И на кого им всем, по видимому, было плевать.

И даже сейчас, когда во мне бушевало что-то тёмное и неконтролируемое, даже когда я бросала на них взгляды, полные немого вызова, — они отводили глаза. 

Но что было страшнее? 

Их злоба? Или их осторожность? 

Их безразличие к тому, кто дал им эту вечную жизнь? Или их слепое подчинение его приказам, даже когда его самого не было рядом? 

Когда дверь скрипнула, я едва не вскрикнула. Мне показалось, что мой рассудок, измученный ожиданием, начал играть со мной в жестокие игры, подсовывая желаемое вместо действительного.

Но когда я резко обернулась, когти сами впились в ладони, оставляя на мёртвой коже кровавые полумесяцы. 

Райли.

Он вошёл неспешно, как всегда — с той же кошачьей грацией, с тем же опасным изяществом, что заставляло кровь (если это можно было назвать кровью) бежать быстрее. Его тёмные волосы были слегка растрёпаны ветром, на плече алели капли чужой крови — свежей, ещё тёплой, пахнущей железом и страхом.

— Ну и ночка сегодня... — начал он, но слова застряли в горле, когда его взгляд упал на меня. 

Его брови медленно поползли вверх, образуя тонкие морщинки на обычно бесстрастном лбу.

— Элис?

Я стояла, словно вкопанная. Всё внутри сжалось в тугой узел — облегчение, ярость, страх — всё смешалось в один клубок, который душил меня изнутри, не давая сделать и вздоха.

Он подошёл ближе, и я увидела, как его обычно холодные глаза стали внимательными, почти человечески обеспокоенными. 

— Что случилось? 

— Где ты был? — мой голос прозвучал хрипло, почти шёпотом. 

Райли нахмурился. 

— Охотился. А что?

Я не могла продолжать. Слова застревали в горле, как кость. 

Райли перевёл взгляд на Бри, потом снова на меня. Оглядел остальных вампиров, застывших в неестественных позах, будто пойманных на месте преступления.

— Что здесь произошло?

Я не могла говорить при других. Не могла рисковать, что кто-то услышит. Не могла допустить, чтобы они узнали.

— Нам нужно поговорить. Наедине.

Он поднял бровь, но ничего не сказал, просто позволил мне вывести его наружу. 

Мы отошли подальше от склада, туда, где только старые деревья могли слышать наши слова, где ветер уносил каждый шёпот в темноту. 

Я отпустила его руку, но не отступила.

Мысли крутились в голове, путаясь. Одни сменяли другие с бешеной скоростью.

С чего начать? Рассказать всё сразу? А вдруг он решит, что я в самом деле сошла с ума?

— Зачем ты это делаешь? — спросила я тихо. 

— Что именно?

— Обращаешь людей. Создаёшь нас. Для чего?

Райли замер. Его глаза, обычно такие уверенные, на секунду стали непроницаемыми. 

— Я уже говорил, что не могу ответить тебе на этот вопрос.  

Я шагнула ближе, так близко, что могла почувствовать запах крови на его коже. 

— Тебе нужна армия?

В его взгляде что-то промелькнуло  — тень, вспышка, что-то, что он тут же спрятал.

— Ты о чём?

— Ты собираешь нас, чтобы пойти против кого-то?

Он не ответил. Но он и не отрицал. 

Мир вокруг меня поплыл, земля ушла из-под ног, оставив только пустоту. 

То, что я видела — не безумие. Не галлюцинация. 

Пророчество.

Я сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони, оставляя кровавые следы. 

— Ты не передумаешь?

Райли посмотрел на меня долгим, тяжёлым взглядом, будто пытался прочитать мои мысли. 

— Нет.

Одно слово. 

Всего одно слово — и всё стало ясно. 

— Элис, ты скажешь мне, в чём дело?

Райли сделал шаг ко мне, но я отступила. И продолжала пятиться назад, пока он, замерев, не сводил с меня взгляда. Подозрение, страх, даже боль — всё это плескалось в его алых глазах, как отражение пламени в воде.

Развернувшись, чтобы не видеть его лица, я пошла прочь. Как можно дальше от этого места, оставляя Райли в темноте.

Он не остановится.

Он приведёт всех этих вампиров к гибели. Всех, кому подарил вечную жизнь. Всех, кто верил ему и слушался. Всех, кто считал, что им повезло.

И я не сказала ему о видении. 

Потому что по взгляду поняла — это ничего не изменит. 

Я шла быстро, почти бежала, но не от страха — от решения. Оно жгло изнутри, как раскалённый клинок, вонзённый прямо в душу. 

Я не умру там.

Не стану пеплом на ветру.

Не позволю утащить за собой в могилу.

***

Каждый шаг отдалял меня от склада, от этих стен, пропитанных запахом крови и лжи. Я не оглядывалась. Не хотела видеть, не хотела соблазняться мыслью вернуться. 

Но ночь не отпускала так легко. 

— Элис!

Голос Бри прорвался сквозь тишину, тонкий, дрожащий, как паутина на ветру. Я замерла.

Проклятье.

Она бежала ко мне, её волосы развевались, словно знамя. А за ней — Фред.

Высокий, молчаливый Фред, с его вечно опущенными веками и руками, глубоко засунутыми в карманы потрёпанной куртки. Фред, с которым я ни разу не обменялась и парой слов.

Я стиснула зубы. Клыки вонзились в собственные щёки, наполнив рот металлическим вкусом крови.

— Вы чего? — мой голос прозвучал резко, но меня не заботило то, что это может их задеть.

Бри схватила меня за руку, её пальцы хрупкие, но крепкие сжали моё запястье, как стальные прутья. 

— Возьми нас с собой.

— Что?

— Мы тоже уходим.

Я перевела взгляд на Фреда. Он стоял чуть поодаль, его глаза — тёмные, бездонные — смотрели сквозь меня. 

— Райли не вспомнит про тебя и Бри, пока я с вами, — сказал он тихо. 

Я застыла. 

— Что?

— У меня... дар.

В его голосе не было гордости или хвастовства. Только усталость. Только тяжесть того, что он никогда не просил.

Я пристально смотрела на него, и вдруг кусочки пазла сложились. 

То, что я увидела будущее — это тоже дар.

Но я не сказала этого вслух. Не могла.

Бри сжала мою руку сильнее, заставляя снова обратить внимание на реальность, а не собственные мысленные переживания. 

— Мы не хотим умирать.

Я закрыла глаза, чувствуя, как тьма за веками пульсирует в такт моим несуществующим ударам сердца. 

— Хорошо, — прошептала я, сомневаясь в правильности этого решения. 

И мы исчезли в ночи. 

Без оглядки.