часть 3 золото и серебро
На следующий же день они поехали в Фукуоку — регистрировать Юри как вампира. В дороге молчали: говорить было не о чем, все, что можно было, они обсудили вчера. Юри, судя по всему, до сих пор переваривал свалившуюся на него кучу информации. Виктор готовился к неизбежному.Была еще одна причина, по которой он не собирался возвращаться из Японии. Как только выяснится, как именно был обращен Юри, в паспорте Виктора появится алый штамп "опасен". О карьере фигуриста можно будет забыть, о любой другой, в общем-то, тоже. В центре помощи новообращенным Виктору сразу объяснили предельно четко: поблажек никто давать не станет, первый же срыв будет стоить очень дорого. Срыв с обращением — можешь сразу ставить на себе крест. Яков таких тонкостей не знал.Ничего, все впереди.У Виктора была малодушная мысль поговорить с Юри, попросить его солгать. Он несколько раз открывал рот — и закрывал. Он не имел права на такую просьбу: сломав жизнь Юри, просить его не ломать всего лишь карьеру было бесчестно.Когда они переступили порог представительства международной федерации вампиров, тревога о себе отошла на второй план. Виктор внимательно следил за процедурой: он обязан был позаботиться о том, чтобы документы Юри оформили правильно, чтобы не было потом никаких проблем. Беседа шла на английском — только ради него. Виктор ценил.Вопросы были стандартными: имена, статус, дата обращения и наконец...— Как произошло обращение? — регистратор занесла руку над бланком. Время замерло.— По обоюдному согласию, — ни секунды не колеблясь ответил Юри."Что? Что?!"Виктор едва не сказал этого вслух. С усилием взял себя в руки, заставил слушать остальные вопросы. Мысли бежали вскачь. Юри солгал. Без всякой просьбы, без договоренности, просто взял — и несколькими словами спас Виктора. Поверить в это было невозможно.Юри выдали свеженький паспорт, временный бланк на питание и памятку для новообращенного вампира — к великому огорчению Виктора, на японском. Все эти документы он рассматривал недоверчиво: ему при регистрации дали только паспорт, оформляться на питание надо было отдельно, о памятке вообще речи не шло. На вопрос о том, что в ней написано, Юри ответил уклончиво: полезная информация.— Например? — не отставал Виктор.— Например, — сдался Юри, — что через два месяца надо явиться для регистрации нормы питания. Ничего нового.Виктор в самом деле говорил ему об этом. Как и о том, что норма — штука индивидуальная. Обычно вампиру надо питаться раз в десять-двенадцать дней, но бывает по-разному. Виктору не повезло. Он хотел есть каждые три дня, во время соревнований — дважды в день. Не очень типично для вампира, ужасно неудобно для спортсмена. Виктор с содроганием вспоминал, как федерация вампиров проверяла, не лжет ли он. Проверка больше напоминала пытку, честно говоря. А после за него взялась федерация конькобежцев. Этим взбрело в голову, что кровь во время соревнований можно расценить как допинг. К счастью, в ответ на официальный запрос представитель федерации вампиров едва ли не покрутил пальцем у виска и предложил тогда рассматривать как допинг и воду. Вопрос был исчерпан, но нервотрепки все равно хватало: перед каждыми соревнованиями надо было отправлять запрос в местные донорские пункты, за границей еще относились с пониманием, в России же требовали кучу справок, озвереешь, пока соберешь. Виктор очень надеялся, что Юри повезет больше. И что он никогда, никогда не поедет на соревнования в Россию.— Погуляем немного? — предложил Юри, когда они вышли из представительства. Виктор лишь кивнул. Он все еще не знал, что сказать, как поблагодарить.Они прошли по набережной, прогулялись по парку, поднялись на башню Фукуоки, откуда открывался великолепный вид на город. Несмотря на похолодание, вовсю цвела сакура. Парк, руины замка, — все укрывал парящий розовый туман лепестков. Виктор восхищенно крутил головой и даже забыл о том, что произошло. Вспомнил уже в поезде, когда они ехали обратно в Хасецу. Вечернее солнце заглядывало в окна, расчерчивало полосами пустой вагон. Юри обнимал рюкзак, смотрел перед собой, задумавшись о чем-то. Темная челка растрепалась, очень хотелось поправить ее, но Виктор сдержался.— Спасибо, — сказал он.— За что? — Юри перевел взгляд на него, нахмурился, пытаясь сообразить. Вариантов было много — да хоть за то, что показал Фукуоку.— За то, что солгал про обращение.Юри отвел глаза.— А, это. Я решил, что так будет лучше.Виктор сглотнул. Решил он. Откуда ты узнал, Юри? Это ведь не та информация, которую запросто можно найти в интернете. Или та?— Ты сказал, что будешь продолжать кататься, — вспомнил еще одно Виктор.Юри кивнул.— Если хочешь, я могу тренировать тебя.Юри даже не ответил. Уставился на него как на умалишенного. "Ты серьезно, Виктор?" — говорил его взгляд. Произнести это вслух, по всей видимости, Юри не позволяла врожденная японская вежливость.— Будет тяжело, твое тело теперь совсем другое, — продолжил Виктор. — Я лучше, чем кто-либо, знаю, как с этим справиться.Яков не знал. До Виктора он никогда не работал с вампирами, да и никто в России не работал. Виктор потерял почти два года, прежде чем понял, что кататься как раньше не получится. Он старался, заставлял себя, проводил на катке весь день — все без толку. Он пытался делать как привык, а надо было иначе. Его новое тело само подсказывало как, но он не слушал. Его не так учили, его некому было научить иначе. Зато когда смирился, когда пошел на поводу у своего же собственного тела — сразу взлетел. И теперь он мог помочь взлететь Юри.— Спасибо, — Юри поклонился. Виктор решил, что это было "да". У него в голове уже рождался концепт короткой программы — или даже два. И надо поставить Юри прыжки...— Вот увидишь, — пообещал Виктор, — ты еще получишь свое золото в финале Гран-При!Юри смотрел недоверчиво и странно. Правильно, на его месте Виктор бы тоже недоумевал, зачем теперь нужно золото, если потерял саму жизнь.— С золотой медалью, — сказал он куда менее радостно, — проще быть вампиром, поверь мне.— Исключительно с золотой? — уточнил Юри. — Не с серебряной?— Серебро жжется, — только и ответил Виктор.