часть 2 Обращение
На самом деле, выбор у него, конечно, был. В Японии, как и везде, наверняка существовали центры помощи новообращенным, он мог найти ближайший, привести туда Юри и помахать ему ручкой, мол, дальше сам. Очень просто и — подло. Это Виктор сорвался, не смог удержать контроль над собой — и отвечать за это тоже ему, не Юри, который и так уже заплатил слишком высокую цену за чужую ошибку. А кроме того, Виктор не хотел, чтобы Юри проходил через то же, что и он сам. Вампир, обративший Виктора, его обучением вообще не озаботился. Сказал только, что есть центры помощи, погугли, не маленький, сколько там, говоришь, тебе сегодня исполнилось? Виктору исполнилось двадцать, свой день рождения он решил отметить походом в клуб и головокружительным сексом с незнакомцем. Очень по-взрослому. Кандидат нашелся быстро, тоже блондин, чуть ниже Виктора, с тонкими чертами лица. Что руки у него холодные, Виктор заметил, но значения не придал: о вампирах он, конечно, слышал, но никогда не встречал, они казались ему далекими детскими страшилками. Существование вампиров не афишировалось, люди и не подозревали, как их много — и как они близко. После обращения, обретя способность видеть себе подобных, Виктор был потрясен. Оказалось, что вампиры ездят в час-пик в метро, выступают на телевидении, занимают государственные посты. Где их только не было. Своего нового знакомого Виктор привел к себе — еще гордился, что есть куда, собственная квартира казалась огромным достижением. Но секса ему в ту ночь так и не перепало. Виктор только и успел, что снять шарф — вампир толкнул его к стене, острые клыки вонзились в шею. Сознание Виктор не потерял, помнил все отчетливо, как сейчас: было больно и очень страшно. И билась еще в голове мысль про глупую смерть. Словно смерть вообще бывает другой. Никто же не говорит "умная смерть", верно? Сопротивляться он не мог — слабость накатила моментально, голову повело, мышцы обмякли. Вампир не стал допивать его сразу. Отнес безвольное тело на кровать, уложил поверх покрывала, потрепал ласково по голове. Комната плясала у Виктора перед глазами, веки слипались, но он держался. Темнота манила к себе, звала: давай, поддайся, соскользни в сон, я подхвачу. Там, в темноте, ждала смерть. Вампир включил свет — стало немного легче, — прошелся по комнате, разглядывая многочисленные кубки и медали, фотографии с соревнований. — Ты спортсмен, что ли? — спросил он наконец. — Ага, — ответил Виктор, еле ворочая языком. — Восходящая звезда русского фигурного катания. Вампир выругался. — Вообще-то, парень, — признался он, — я тебя в живых оставлять не собирался. Но я, знаешь, патриот. Были бы силы — Виктор бы фыркнул. Вампир присел на кровать рядом с ним, мягким прикосновением заставил повернуть голову в другую сторону — стены немедленно пустились в пляс — и снова укусил. В этот раз было не больно — от клыков расходился по телу смертельный холод. Виктор задрожал, как в ознобе, хрипло вскрикнул — ему казалось, что он превращается в лед, в тот самый, который послушно ложится под лезвия коньков фигуристов. Он сдался, закрыл глаза. "Четверной флип так и не приземлил ни разу", — была его последняя мысль. А потом в рот потекло что-то горячее, ароматное, желанное. Раньше Виктор и представить не мог, что будет жадно пить чужую кровь. Это казалось противным, мерзким. Но теперь он вцепился в запястье вампира, словно утопающий, и глотал, глотал, чувствуя, как жизнь, почти потерянная, возвращается в тело. Подобие жизни. Но это он поймет позже. Япония встретила Виктора апрельским снегопадом — стоило ли уезжать из России, спрашивается? — и плакатами с Юри на железнодорожной станции. Жители Хасецу явно гордились своим фигуристом. "Они его любят, — подумал Виктор, — а я его убил". Остро захотелось вернуться, улететь обратно в Санкт-Петербург, забыть все как страшный сон. Юри Кацуки сгорит без следа, никто ничего не поймет, будут искать виновного и не найдут. Не нашли же того, кто обратил самого Виктора. Листовки с портретом и подписью: "Внимание, преступник!" — кажется, до сих пор висели во всех городах России. Безрезультатно. А на Виктора никто даже не подумает. Где он, и где Юри? Яков будет не в восторге, но простит, куда денется. "А сам-то себя простишь?" Отвечать внутреннему голосу Виктор не стал — и так все понятно. В Ю-топии Акацуки полноватая доброжелательная женщина сообщила, что Юри еще спит. Предложила пока посетить онсен. Виктор представил, какой обжигающей для его холодного тела будет вода в горячем источнике и содрогнулся. Нет уж, лучше без этого. Может, тогда господин желает поесть? — Спасибо, — со смешком ответил Виктор, — я не голоден. Вообще поесть бы не помешало — для обращения ему понадобятся силы, — но явно не то, что ему могли предложить в Ю-топии. Виктор, конечно, заранее послал запрос в местный донорский пункт, но подозревал, что придется подождать, а то и съездить туда лично. Ничего, время еще есть. Ожидая, пока проснется Юри, Виктор успел заселиться в пустующий банкетный зал, полюбоваться на выставленные на всеобщее обозрение кубки и медали, пройтись по окрестностям — но очень недалеко, погода не располагала — и даже встретить курьера из донорского пункта. Вопреки опасениям, ждать не пришлось. — Хорошо, — сказал курьер, проверив документы Виктора и передавая ему переносной холодильник. — Здесь запас на месяц; если понадобится больше, обращайтесь, пожалуйста. Запас на месяц? Может, они ошиблись, не посмотрели его личную норму? Не могли же они.... Как оказалось, могли. В холодильнике двумя ровными рядами лежали десять пакетов с кровью. Хорошая страна Япония, с нежностью подумал Виктор. Заперевшись в своей комнате, он достал один из пакетов и выпил, не откладывая в долгий ящик. Раньше, до срыва в Сочи — срыва с Юри, поправил себя Виктор, — он всегда подогревал кровь. После — перестал. Теплая ли, холодная, донорская кровь была мертва, в ней не чувствовалось биения сердца. Даже не сравнить с той живительной жидкостью, которая лилась из прокушенных вен Юри. Виктор страстно желал попробовать живую кровь еще раз — и молился, чтобы этого не произошло. Когда терпение Виктора было уже на исходе — ну разве можно столько спать?! — Юри наконец проснулся. Вышел из своей спальни, сонный и растрепанный, и замер на пороге банкетного зала. Виктор, распаковывающий от нечего делать свой багаж, обернулся, услышав его шаги. — Доброе утро, Юри! Юри выглядел неважно. Бледный, круги под глазами. На Виктора он смотрел так, словно сомневался, что в самом деле проснулся. — В-виктор? — осторожно спросил он. — Что ты здесь делаешь? "А на что это похоже?" — чуть не ответил Виктор, но сдержался. Подошел ближе, втащил за руку в комнату, закрыл дверь. — Есть разговор. Рука у Юри была ледяной — плохой знак; похоже, Виктор ошибся, нет у него и пары месяцев. В любом случае тянуть он не собирался. — Видел твое катание, — непринужденно сообщил Виктор, не отпуская его руку. Юри вздрогнул, как от удара, начал извиняться.
— Ничего, ничего, — остановил его Виктор, — я не поэтому приехал.Вообще-то, как раз поэтому, но...— Дай угадаю: в последнее время ты себя неважно чувствуешь, все время холодно, вся еда безвкусная, думать можешь только обо мне.Краска залила лицо Юри; спохватившись, Виктор понял, что последняя фраза прозвучала двусмысленно. Юри ведь не знал, что одержимость обратившим была одним из симптомов, не больше.— В этом нет твоей вины, — быстро сказал он. — Только моя.Вдох-выдох.— Прости, я нечаянно тебя обратил.Юри смотрел непонимающе.— Я вампир, — слова дались тяжело, Виктор раньше такого не говорил. — Я тебя укусил.Глаза у Юри расширились.— Да?!— Сочи, — мягко напомнил Виктор. — Мы столкнулись в туалете.Юри помотал головой.— Не помню, — сказал он, нахмурившись. — Я пла... расстроился, потерял сознание.— На банкет не пошел, — подсказал Виктор.Юри кивнул. Он явно сомневался; впрочем, какая разница.Виктор быстро закатал рукав на левой руке, выпустил клыки, прокусил запястье и поднес к губам Юри.— Пей.В глазах у Юри вспыхнули красные огоньки, на мгновение стало страшно. А потом, повинуясь инстинкту, Юри почти нежно прильнул губами к запястью, сделал глоток... Мир вспыхнул, сделался ярче. Виктор к такому был не готов. Он думал, будет больно, тяжело, но не предполагал, что будет взлетать с каждым чужим глотком все выше, чувствовать, как его жизнь перетекает в Юри, становится больше, сильнее, как бьется сердце Юри — словно одно на двоих, все ускоряясь, чтобы потом замереть, рассыпавшись на тысячу осколков.Повисла тишина.— Что это было? — Юри смотрел на него недоверчиво, тяжело дыша.Повинуясь порыву, Виктор наклонился к нему, поцеловал в приоткрытый рот, слизал с его губ собственную кровь.— Обращение, — улыбнулся он, отстранившись. — Теперь ты тоже вампир.