Айленд: Спасённая чудовищем.

Дни на Айленде тянулись неторопливо, сливаясь в однообразную череду рассветов и закатов, скрытых за вечной пеленой тумана. Дом Каина, некогда казавшийся спасительным убежищем, теперь ощущался как золочёная клетка, из которой не было выхода. Физические раны давно затянулись под воздействием вампирской крови, но душа Лии продолжала болеть, изнывая от гнетущей неопределённости. Часы напролёт она погружалась в книги и фильмы, которые привозил Каин, пытаясь заполнить внутреннюю пустоту, но это отвлечение давало лишь мимолётное облегчение.

В последние дни Каин появлялся всё реже. Его визиты стали короче, а в его поведении сквозила новая, едва уловимая отстранённость. Он был задумчив, словно поглощён чем-то важным, что не касалось её. Лия остро чувствовала нарастающую дистанцию. В груди поселилась тревога, отравляя даже те крохи спокойствия, что она обрела рядом с ним.

Однажды вечером, когда Каин, оставив на столе пакеты с провизией, уже собирался уходить, Лия не выдержала. Её голос, чуть дрогнувший от внутренней борьбы, нарушил тишину кухни:

— Каин, — произнесла она, заставляя его остановиться у порога. — Твои визиты стали реже. Я просто… хочу понять что происходит. Мне стало казаться, что ты избегаешь меня.. Я сделала что-то не так?

Он обернулся. Его взгляд, обычно такой проницательный, сейчас казался далёким, словно мысли витали далеко , где-то за пределами этого дома.

— Всё в порядке, Лия, — его тон был ровным, но тёплым. — Я сейчас полностью поглощён работой над тем, чтобы ты поскорее вернулась домой. Как и обещал. Это требует всего моего времени.

Кивнув, он вышел, и дверь бесшумно закрылась, оставив Лию наедине с эхом его слов и пакетами на полу.

Она опустилась на колени, механически доставая продукты: свежие фрукты, ароматный хлеб, незнакомые травы для чая. Каждое движение было отточенным, но разум метался, пытаясь осмыслить услышанное. "Вернуться домой". Он произнёс это так буднично, будто речь шла о завершении обыденного дела, о выполнении рутинного обещания. А ведь она… она, казалось, начинала верить, что между ними возникло нечто большее, чем просто отношения спасителя и спасённой. Его прикосновения, его голос в её сознании, его обещание исцелить её травмы — всё это шептало о чём-то глубоком, о надежде на истинную близость. Но он ни разу не обмолвился о совместном будущем, о своих намерениях, о чувствах. И теперь он просто подтверждал: её возвращение — его главный приоритет. Её будущее для него было лишь пунктом в списке дел.

А хочет ли Лия теперь домой? Этот вопрос, словно острый осколок, вонзился в её сознание. Элмвуд, её прежняя жизнь, казались далёким, почти нереальным сном. Здесь, на Айленде, рядом с Каином, она почувствовала себя по-настоящему живой, пусть и в постоянном напряжении. Но если он вернёт её… что тогда? Что станет с ней после всего, что она пережила? И кто она теперь?

В памяти всплыл образ алой крови на его плаще в пещере. Каин был нежен с ней, но он был вампиром. Существом из мира, где Тесс погибла за "грязную кровь", где Алия стала жертвой жестокого зрелища. Насколько сильно Каин отличался от других? Имело ли значение его отношение к ней, если он был частью этого безжалостного мира, частью этой тьмы, в которой люди были лишь расходным материалом?

Она устала от инертности, от постоянного неведения. Что на самом деле происходило на этом острове? Каин всегда отвечал расплывчато, утверждая, что ей не стоит знать лишнего. Но как она могла быть в безопасности, если не понимала, от чего именно её защищают? Как ей вернуться домой, если она не знала ни пути, ни препятствий, ни реальной цены свободы?

На дне одного из пакетов Лия нащупала нечто мягкое. Она достала свёрток – новую одежду: шёлковое платье, изящный корсаж и длинное пальто, расшитое яркими, почти экзотическими узорами. Лия развернула их, провела пальцами по гладкой ткани. Вещи были невероятно красивыми, но… их стиль поразительно напоминал наряды, которые она видела на вампирах в клубе.

«Неужели… для выхода?» — мысль пронзила её. Каин обещал почаще гулять с ней. Возможно, это наряд для выхода куда-то за пределы леса, в город? Или он просто хочет, чтобы она выглядела "подходяще" для его мира?

И вот здесь, держа в руках эти вещи, она словно приняла окончательное решение. Хватит ждать Каина! Он занят её возвращением, а она больше не могла оставаться в пассивном ожидании, быть вещью, которую нужно "вернуть". Ей нужно было вернуть себе себя, свою волю. Взять ответственность за свою жизнь. Сделать шаг в неизвестность. Это был не бунт, а глубокая, насущная потребность – жажда свободы.

Она быстро переоделась. Шёлк платья струился по телу, корсаж плотно обхватывал талию, а пальто с вышивкой придавало ей странную, совершенно новую уверенность. Она чувствовала себя иначе – не пленницей, а исследователем, первооткрывателем своей новой жизни. Тихо вышла из дома, вдыхая сырой, прохладный воздух леса.

Лия пошла по узкой тропе, в ту сторону, куда обычно отъезжала машина Каина. Сначала каждый шорох листвы, каждый треск ветки заставлял её вздрагивать. Но с каждым шагом её решимость крепла. Ей это было необходимо: принять собственное решение, выйти самостоятельно, сделать этот шаг.

Лес постепенно редел. Впереди показалась широкая, вымощенная камнем дорога, а чуть поодаль, сквозь пелену тумана, проступили тёмные очертания зданий. Город.

«Я правда сейчас в одиночку пойду исследовать город вампиров? — мысленно усмехнулась Лия. — Наверное, я всё же сошла с ума... Но почему это чувствуется так правильно? Так свободно?»

Лия шла дальше, чувствуя, как каждый шаг возвращает её к той, кем она была в Элмвуде. Да, она никогда не искала опасностей и не любила бессмысленный риск, но и безвольной амёбой точно уж не была. Дорога тем временем уводила её всё дальше от безопасного убежища в этот опасный, неизведанный мир.

Лия смутно помнила, как проезжала эти места в то утро, когда Каин привёз её в домик. Тогда город показался ей обычным, человеческим — она словно не была в состоянии оценивать пейзажи за окном и искать отличия. Сейчас же Лия поняла, что обычного в этом городке было мало. Теперь она видела правду: город сверкал роскошью, но для неё он был серым, неприветливым, пропитанным болью. Шпили с резной мозаикой возвышались над облаками, под ними сияли неоновые вывески, освещавшие мраморные арки баров и стеклянные фасады клубов. Но в то же время эти стены словно впитали в себя крики тысяч жертв, замученных просто ради веселья. Сейчас их не было слышно, но Лия их чувствовала — в каждом дуновении ветра, в звоне дверных колокольчиков в лавках, в гомоне толпы. То и дело её взгляд скользил по красивой архитектуре или замысловатым клумбам с цветами необычайной красоты — красными, синими, фиолетовыми. Они источали дурманящий аромат — головокружительный, сладкий... Но Лия словно смотрела сквозь эту ширму, поэтому, куда бы она ни посмотрела, ей казалось, что она видит кровь. Свежая, высохшая, источающая приторный запах. На деле улицы города пахли табаком, дорогим парфюмом, цветами и иногда даже сладкой выпечкой, но Лие казалось, что все эти запахи смешаны с запахом крови. Шаги Лии обретали всё большую уверенность, и она вдруг подумала о Каине. Кровь на его плаще словно подчёркивала его принадлежность этому миру. Она отрезвила её, вырвала из иллюзии. Чем дальше она отдалялась от дома, тем большим роем мысли сновали в её голове.

«Тогда он был единственным спасением в этом кошмаре, единственным, кто проявил ко мне участие. Но взрослые девочки должны спасать себя сами... Я очень мало знаю о Каине, и, кажется, моя привязанность болезненна, основанная на ложных надеждах... Я не знаю, какое решение мне нужно принять, но во всём этом хаосе нужно возвращаться к здравому смыслу. Моё влечение к нему очень сильное, но мне нужно убедиться, настоящее ли оно, или просто отголосок пережитого страха».

Решимость Лии росла, пускала побеги и тут же укреплялась. Лия сжала края плаща, чувствуя взгляд Айленда на себе. Она не знала, что ищет — правду, себя, — но каждый шаг был её личным выбором, и этого пока хватало.

У края улицы Лия заметила знакомую фигуру. Светлые волосы блестели под бронзовым фонарём — это был Алексис. Она узнала его: вампир бывало привозил Каина к домику на стареньком потёртом внедорожнике, ждал у входа какое-то время и несколько раз даже приветственно кивал Лие. Её сердце пропустило несколько ударов.

«Он выдаст меня... И Каину не понравится моя вольность...»

Лия попыталась отступить к дереву, чтобы спрятаться за ним, но всё равно была взята с поличным.

— Прогулка без Каина? Смело, — сказал Алексис, его улыбка была острой, но глаза — живыми. Он шагнул ближе, и Лия напряглась.

— Ты расскажешь ему? — её голос дрогнул, но она выпрямилась, не пряча взгляд.

— Секреты — валюта Айленда, — он пожал плечами, теребя перчатку. — Я храню свои, и твой тоже сохраню. Это я умею. Хочешь увидеть город? Без меня ты вряд ли вернёшься к ужину, если ты понимаешь, о чём я.

Лия кивнула, хотя страх пробирал её. Они пошли к площади, где возвышалась какая-то статуя. Подойдя ближе, Лия увидела мраморного Аримана — такого же бледного и такого же ужасающего, каким она его помнила. Образ завершали огромные рубины вместо глаз. Постамент блестел под бронзовыми фонарями, лившими золотой свет. Рядом клуб с витражными окнами гудел смехом, из него доносилась опьяняющая, почти гипнотическая музыка.

— Такие статуи расположены в каждом городке с момента основания Айленда, — сказал Алексис тихо, кивнув на монумент. — Каин когда-то тоже был частью этого постамента, но его фигуру было приказано убрать. Власть здесь не делят.

— А Дома? — спросила Лия, её голос был твёрже, чем она ожидала. — Они подчиняются ему?

— Уже слышала о Домах? Да, Пепел, Тень, Ледяной Клык... каждый жаждет крови, каждый хочет быть сильнее других, — он сжал кулак, его глаза потемнели. — Но Ариман всегда выигрывает. Не спрашивай, как.

Лия смотрела на него, чувствуя, что он скрывает так же много, как Каин. Но его улыбка, настоящая, почти человеческая, напомнила ей о её прежней жизни — до всего, до похищения. Она не доверяла ему полностью, но она отчаянно нуждалась в информации. Каждая её капля будто возвращала ей почву под ногами и давала почувствовать себя хоть чуточку спокойнее.

Лия в сопровождении Алексиса продолжила осматриваться. Эта часть города была гораздо оживлённее окраин. Узкие улочки сбегали к широким проспектам, по ним то и дело сновали вампиры в дорогих одеждах, они листали смартфоны, пили что-то из картонных стаканчиков, садились в свои автомобили класса люкс, и из-за этого картинка казалась слегка абсурдной.

— А ты ожидала, что в городе вампиров только мрак, туман, летучие мыши... и что ещё? Ах да, гробы повсюду? — засмеялся Алексис, его тон был ироничным, но мягким.

— Нет, — Лия усмехнулась, — но думала, будет либо старинный город, застывший во времени, либо современный, как все. А тут всё смешалось, и в голове не укладывается, — честно ответила Лия.

— А к чему больше склонялась?

— Ну, учитывая пафосные готические названия Домов, которые я слышала, — всё-таки к городу, застрявшему в викторианской эпохе.

— Ну, ты ошиблась не во всём. Ариман очень сдерживает прогресс во многих аспектах, но, понимаешь... большинство вампиров успели скопить приличный капитал за долгие годы жизни, а тяга к развлечениям, подкреплённая бесконечной вечностью впереди, сделала своё. Поэтому здесь и можно увидеть старинный замок по соседству с рок-пабом.

Небо стало затягивать чёрными, плотными тучами, и казалось, вот-вот начнётся ливень. Вдалеке уже были слышны раскаты грома, и Алексис ускорил шаг, потянув Лию за собой.

Он провёл Лию обратно по дороге, его шаги были тише её, почти невесомые, как у кота, крадущегося за мышью. Город остался позади, но его неоновый свет всё ещё горел в её глазах, вызывая диссонанс. У ворот домика Алексис остановился.

— Каин не узнает, — сказал он, его голос был мягче, чем раньше. — Но будь осторожна. Айленд видит всё.

Лия кивнула, чувствуя странное тепло. В этом вампире было что-то... не из Айленда.

— Спасибо за экскурсию, — сказала она, и слова прозвучали непривычно. — Можно последний вопрос? — робко спросила Лия.

— Да, конечно, рад буду ответить.

— Сколько тебе лет?

— Я очень молод, мне всего-то пятьдесят три, — усмехнулся парень и галантно попрощался с Лией поклоном.

Он выглядел максимум на 25.

Вернувшись в дом, Лия повесила одежду в шкаф, предварительно приведя её в порядок, чтобы выглядело так, будто она её и не надевала. Её пальцы слегка подрагивали, но не от страха, а от кома эмоций, которые ещё требовалось осознать: воодушевление, интерес... И что-то ещё, чего она пока не могла понять.

Мир за окном содрогался в раскатах грома, гроза разошлась — буйно, размашисто. Лие подумалось, что этим ливнем словно смыло остатки пелены, остатки мутности в её сознании. Она больше не была той, кто пряталась, той, кто боялась задавать вопросы, безропотно во всём соглашалась с Каином, не углубляясь в смысл. Она тосковала без него, но внутри уже зрел разговор, который должен был расставить всё по местам. Айленд умел ломать, но Лия хотела бороться. А может, просто впервые она почувствовала в себе хоть немного сил на эту борьбу?