Глава 3
Ночь, которую нельзя забыть (полная версия)
— Закрой дверь, — прошептала Орм.
Её голос звучал, как приказ и как мольба одновременно.
Линг вошла. Тихо, как ветер, скользящий между занавесками. Она не сказала ни слова — просто остановилась перед Орм, не касаясь. Но воздух между ними стал плотным, почти осязаемым.
— Ты дрожишь, — сказала Линг, не касаясь, но будто ощущая её кожу.
— Не от страха, — выдохнула Орм. — А потому что хочу.
Эти слова — будто сорвали последнюю преграду.
Линг поцеловала её — резко, глубоко, с напором, будто давно держала это в себе. Их губы столкнулись, сплелись, как молния с громом. Орм всхлипнула в поцелуе, впиваясь пальцами в спину Линг, притягивая ближе, сильнее. Это не было нежно. Это было голодно, животно, жаждущим.
Они не добрались до спальни сразу — всё началось здесь, у стены, между сумраком и светом. Линг прижала Орм к прохладной поверхности, пальцы её легко скользнули под ткань рубашки, исследуя рёбра, живот, ключицы. Губы опустились к шее — дыхание Линг обжигало, несмотря на холод.
Орм застонала. Глухо, срываясь.
— Сними это. — Её пальцы рвали пуговицы, тянули ткань, оголяя нежную, почти неземную кожу Линг.
— Хочешь меня? — Линг прошептала это ей на ухо, касаясь мочки языком.
— Сейчас. Сильнее. Глубже. — ответила Орм, вцепившись в её бёдра.
Спальня — запах пота, кожи, вина, чего-то неясного и древнего. Линг накрыла её телом, касаясь, целуя, проникая. Их тела двигались в ритме, который не поддавался логике — как пульс, как древний ритуал, который никто не учил, но обе знали.
Губы на груди, пальцы между бёдер, язык, медленно рисующий круги — Орм стонала, выгибалась, забывала, как дышать. А Линг смотрела на неё, не отрываясь, словно боялась упустить хоть одну каплю удовольствия, которое вызывала.
— Смотри на меня, — Линг скомандовала, и Орм подчинилась. — Я хочу, чтобы ты помнила, кому отдала себя.
И Орм пришла — с её именем в горле, с телом, разлетающимся на части. Не один раз. Не два.
Позже они лежали, сплетённые, мокрые от пота и дыхания. Орм чувствовала себя выжатой, но живой. Живее, чем за всю жизнь.
— Это было... — начала она, но не закончила.
Линг поцеловала её в висок.
— Это было началом.
Осталась только ночь
Свет пробивался сквозь плотные шторы, лениво скользя по простыням. Комната пахла потом, вином… и чем-то чужим. Почти неуловимым. Почти — как сон.
Орм медленно открыла глаза.
Тело болело — приятно, устало, будто после долгой, настоящей жизни.
Она улыбнулась.
Но улыбка исчезла, как только она протянула руку — и коснулась холода.
Холода простыни.
Пустота.
— …Линг? — позвала она.
Тишина. Ни дыхания, ни звука шагов, ни тени в комнате.
Орм резко села. Сердце сжалось.
На полу не было следов. Дверь на балкон снова была закрыта — плотно. Как будто и не открывалась. Как будто всё… приснилось.
Но это не был сон.
На её шее — засос, тонкий, фиолетовый, как след укуса, но без клыков.
На внутренней стороне бедра — царапина от ногтя. Глубокая, но не до крови.
А на подушке — еле уловимый запах чужой кожи. Холодной. И пьянящей.
Она оставила след.
И исчезла. Без звука. Без прощания. Без объяснений.
Орм села на край кровати, опустив голову в ладони. Грудь сжимало.
Это было не просто сексом. Это была связь. Что-то, что пронзило её глубже, чем скальпель.
Что-то, от чего хотелось спрятаться… и к чему хотелось вернуться.
Но Линг ушла. Как и обещала.
Она — ночь. И ночь не живёт на рассвете.
Орм встала, прошла на кухню, включила кофе.
И вдруг — заметила.
На зеркале в ванной, едва различимый, будто написанный паром, остался след:
«Это не конец, доктор.»
Призрак наяву
День тянулся вязко, как густой сироп, в котором вязли все её действия. Скальпель в руке — как будто не её. Пациент на столе — просто тело. Голоса коллег — пустой шум, будто она под водой.
Орм ловила себя на том, что не слышит, что ей говорят.
Она смотрела в зеркало в ординаторской и не узнавала себя.
Глаза — потемневшие. Под ними — синяки.
На губах — невидимый след.
«Ты уже часть моей ночи».
Слова Линг всплывали в памяти, как будто она шептала их прямо сейчас.
Орм сжимала запястье. Там всё ещё ощущался след её пальцев.
Она приходила туда, где не должно было быть тепла.
И оставила огонь.
В операционной она едва не допустила ошибку. Зашла слишком глубоко. Рука дрогнула.
— Всё в порядке, доктор? — спросила ассистентка.
Орм не ответила сразу.
— Да. Просто… не спала.
Врала.
Она спала с ней.
Каждый коридор казался длиннее, чем должен. В каждом углу — ей чудилось движение.
В окна — она глядела с надеждой, будто там, за стеклом, снова будет стоять Линг. Бледная, неестественно спокойная, с тем взглядом, от которого невозможно спрятаться.
В кафетерии запах кофе отдавал вином.
На чужих шеях она искала тонкие, едва заметные следы укуса.
И однажды, уставившись в глаза пациентке, Орм осознала, что ждёт в них другой цвет — тёмный, ночной. Невозможный.
Скучала?
Нет. Это было не просто скукой. Это была зависимость.
Словно капля её крови ушла с Линг. И теперь что-то в ней кричало — зови, зови, зови…
Вечером она вернулась домой. Села на кровать. Взяла подушку, всё ещё пахнущую её кожей. И, впервые за долгие годы, Орм заплакала.
— Зачем ты пришла в мою жизнь? — прошептала она в темноту.
— Зачем… ушла?
На следующее утро Орм не узнала себя.
В её взгляде появилась тень.
Жажда.
И когда в лифте она встретила мужчину с избыточно горячей кожей, еле уловимым запахом крови, что-то в ней дрогнуло.
Она вдруг поняла:
Линг что-то оставила. И это начинает её менять.
Тень в белом
Орм стояла в коридоре, готовясь к очередной операции. В руках она держала скальпель, ощущая его тяжесть, но сердце было тяжелей. И с каждым шагом всё сильнее ощущалась эта странная пустота. Пустота, которую не могли заполнить ни пациенты, ни коллеги, ни её собственные усилия.
Она почувствовала её раньше, чем услышала.
Тонкая прядь волос на шее зашевелилась, как будто ей повеяло холодом. Орм интуитивно обернулась — и в тот момент дверь в операционную открылась.
Линг.
Она стояла в проёме, сдержанно, как всегда.
Её волосы были собраны в тугой пучок, платье — чёрное, элегантное. Но взгляд — тот же. Тот самый взгляд, который Орм не могла забыть. Глаза были холодными и решительными, как два звёздных океана. Но в этом взгляде было что-то новое. Что-то, что Орм почувствовала, прежде чем поняла — это не только страсть. Это было предостережение.
— Я не ожидала встретить тебя здесь, — произнесла Линг, её голос был низким, почти опасным.
Орм не смогла ответить сразу. Она почувствовала, как её сердце застучало быстрее, а дыхание перехватило.
— Тебе что-то нужно? — её голос звучал твердо, но внутри всё дрожало.
Линг шагнула в коридор, её движения плавные и уверенные, как у хищника, который давно привык быть в центре внимания. Она подняла руку и погладила волосы, словно убаюкивая саму себя.
— Да, мне нужно кое-что. — Линг подошла ближе, почти касаясь её. — Я думала, ты уже поняла, что я не так просто исчезну.
Орм почувствовала, как холод её слов пронзает кожу, а внутренний огонь снова пробуждается. Она закрыла глаза на мгновение, пытаясь вернуть контроль.
— Мы не можем быть здесь. — Орм быстро огляделась, боясь, что кто-то может заметить их близость. — Ты не должна быть здесь.
— Ты не в силах остановить меня, Орм. — Линг коснулась её плеча, слегка сдавив его пальцами. Орм замерла. Этот жест был не столько сексуальным, сколько властным — будто она уже занимала место в её жизни, не спрашивая разрешения.
— Тебе нужно уйти, — Орм зажмурила глаза, пытаясь выдохнуть. Но Линг не отступала. Она наклонилась и едва не коснулась губами её уха.
— Уходить? Я не собираюсь. Я хочу, чтобы ты меня захотела. Я хочу, чтобы ты снова почувствовала, как я оставляю след на твоей коже.
Линг не дала Орм ответа — вместо этого её губы скользнули по её шее, оставляя там маленькие, едва ощутимые поцелуи. Орм зажала ладонь на губах, пытаясь подавить шум, который мог вырваться из её груди.
Она не могла позволить себе это здесь. Не могла дать ей знать, насколько её хочется.
Но Линг знала. Линг всегда знала. Она была рядом, как тень, не давая забыть о себе ни на секунду.
— Ты все равно захочешь меня, — Линг прошептала это прямо в её ухо, и Орм почувствовала, как её тело отвлеклось от всего остального.
Не сейчас, — сказала она себе, но в её глазах было нечто большее, чем только страх. Это была жажда. Жажда, которую она не могла больше игнорировать.
— У меня есть время, — Линг отошла, её глаза не сводились с Орм. — Но ты меня найдёшь. Время твоё — я только жду.
Орм стояла в коридоре, почти не чувствуя, как на её руках выступили холодные капли пота. Линг исчезла так же быстро, как и появилась, как её тень, оставив ту самую пустоту.
И в этой пустоте Орм знала: она не сможет просто забыть.