chapter 17
Мы вернулись в город. На завтра было много дел: позвонить хозяйке и уведомить о выезде, а также сообщить нотариусу, что я вступаю в права наследства.
Мы сидели с Пэем за барной стойкой моей кухни и ели паэлью. Я ковыряла вилкой рис, не чувствуя вкуса.
— Какая разница, заработаем ли мы на новый дом или будем отдавать долг за мой? — выдохнула я, опустив плечи.
Пэй посмотрел на меня очень серьёзно.
— Кредиторы не успокоятся, — тихо сказал он, — он не в банке взял заем, а там, где играют без правил. И это не метафора, принцесса.
Он потянулся к автоответчику, нажал кнопку, и мы замолчали. Сначала посыпались сухие напоминания о долгах, одно за другим, голоса разных мужчин, от которых веяло угрозой. Я сжала зубы, понимая, что он прав.
И вдруг послышался знакомый голос:
— Эй, Карли! Как ты там? Я соскучился... Кэйт сказала, что у тебя проблемы, но не стала уточнять... Позвони мне, я жду.
Пэйтон замер, его рука всё ещё лежала на кнопке. Голос Джексона повис в тишине кухни, как электрический разряд.
Я почувствовала, как кровь приливает к лицу.
— Это... — начала я, но слова застряли.
— Джексон, — медленно повторил Пэй, его взгляд потемнел. — Тот самый?
— Мы просто... — я замялась, — друзья.
Он коротко усмехнулся, хотя в этом смехе не было ни капли веселья.
— Друзья, которые звонят в полночь и говорят, что скучают?
Я опустила глаза в тарелку.
— Он не знал, что я... что с отцом всё так... — пробормотала я.
Пэйтон встал, отодвинув стул, и прошёлся по кухне. Его движения были сдержанными, но плечи напряжены, будто он держал себя из последних сил.
— Я мою тебя после того, как ты падаешь с машины и теряешь сознание. Я вытаскиваю тебя из этой чертовой боли, а он просто звонит и скучает?
Я сжала вилку, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.
— Ты преувеличиваешь... — попыталась я успокоить его, но голос дрогнул.
Я придвинулась к Пэю ближе, уткнулась носом в его плечо, надеясь, что до утра это напряжение спадёт, что сон вернёт мне лёгкость и спокойствие.
Я медленно провалилась в темноту сна.
Небо было тяжелым, рваным, как мокрый асфальт под ногами. Мелкий дождь бил по лицу, стекал за воротник, но я стояла посреди трассы и не могла пошевелиться. Издалека доносился рёв моторов.
Две машины выстрелили из-за поворота: чёрная Toyota Celica и серебристый Ford. Я прищурилась, пытаясь разглядеть лица, и холод пробежал по коже — за рулём Форда был Джексон, а Селикой управлял Пэйтон.
Я бросилась к обочине, сердце колотилось, как сумасшедшее. Машины сходились и расходились, как хищники в смертельной игре. Celica агрессивно поджимала Ford, свет фар резал глаза. Джексон едва справлялся с управлением, машина виляла на мокром асфальте.
И вдруг — резкий визг тормозов. Ford встал почти поперёк дороги. Celica вильнула, её колёса заблокировались, и она остановилась в нескольких шагах от него.
Пэйтон выскочил из машины, захлопнув дверь с грохотом, и тут же получил удар кулаком от Джексона. Тот будто взорвался от ярости, в его глазах горела боль и ревность.
— Джекс! — закричала я, срываясь на визг, бежала, едва не падая на скользком асфальте. — Стой! Хватит!
Но Джексон не слышал. Он снова замахнулся, и Пэйтон упал на спину, ударившись о мокрый бетон. Из его носа тонкой струйкой потекла кровь, она тут же смешалась с дождём.
— Пэй! Пэй, боже, нет! — я упала на колени рядом, хватая его за плечи, трясла его, не чувствуя холода и воды.
Его глаза были открыты, но пусты. В них отражалось небо, рваное, серое, чужое.
— Очнись! Пожалуйста! Я здесь, слышишь? Я здесь!
Он с трудом шевельнул губами:
— Пр... ин... цесс...
— Я тут! — слёзы жгли глаза, я гладила его по щеке, прилипшей к мокрому асфальту. — Не оставляй меня...
Мир потемнел. Асфальт разошёлся трещинами, будто подо мной лопнул лёд. И я полетела в эту бездну...
Я вскрикнула и села на кровати. Сердце бешено колотилось, волосы липли ко лбу. В темноте моей кухни тикали часы, а на барной стойке осталась его нетронутая тарелка с паэльей.
И Пэя нигде не было.
Я встала и вышла на балкон, но и там было пусто. Я выглянула немного, но и додж не был припаркован, там где мы его оставили
Pov Payton.
Карли аккуратно прижалась ко мне спиной. Я уже почти проваливался в сон, когда услышал её бормотание сквозь сны:
— Джекс... — еле слышно, с лёгким стоном.
Внутри всё похолодело, словно ледяной осколок вонзился прямо в сердце. Сон как рукой сняло.
Я долго лежал, глядя в потолок, пока комната не стала казаться тесной клеткой.
Поднялся, накинул худи и вышел на балкон.
Ночной город жил своей жизнью — фары, редкие прохожие, дождь, который шёл весь вечер. Я взглянул на Додж, припаркованный у дома, и вдруг ощутил, как стены этой квартиры начинают меня душить.
Мысли лезли одна за другой: Джексон. Зачем он звонит? Почему она его зовёт даже во сне?
Ревность, глухая, сжатая в комок, жгла сильнее, чем злость.
Я сел за руль и просто поехал по ночному городу, надеясь, что ветер и пустые улицы Pov Карли
Я сидела на кровати, уставившись в темноту.
Наверное, он уехал в казино. Эта мысль казалась логичной, но не приносила облегчения.
Я взяла телефон.
«Абонент вне зоны действия сети».
Внутри стало невыносимо тревожно — так, что я уже и забыла, как ярко может накрывать это чувство.
Я беспомощна.
Без машины.
Без возможности дозвониться.
Каждая минута тянулась вязкой липкой нитью.
За окном медленно светлел рассвет. Я опустила голову на подушку и, дрожащими руками высыпав из блистера таблетку, проглотила снотворное.
Хоть какой-то способ выключить тревогу.
Утро пришло тяжёлым, будто я не спала вовсе. Первым делом я набрала нотариуса — я хотела отвлечься хоть какими-то задачами.
Потом отправила хозяйке квартиры письмо о том, что мы съезжаем.
Часы показывали полдень, а Пэй всё так и не появился.
Я снова позвонила.
«Оставьте абоненту сообщение».
— Пэй... где ты? — мой голос предательски дрогнул. — Пожалуйста, позвони... я очень волнуюсь.
Телефон завибрировал. Сообщение.
Джексон:
Проезжаю мимо, заскочу, надо кое-что тебе отдать.
Я уставилась на экран.
Сердце сжалось от странной смеси обиды и усталости.
Мне не очень хотелось его видеть, но ведь он всегда был рядом...
Он-то точно не виноват в том, что вся моя жизнь сейчас трещит по швам.
Раздался стук в дверь.
Я замерла. Сердце забилось быстрее — на мгновение я подумала, что это Пэйтон... Но на экране телефона — тишина.
Я посмотрела в глазок.
Джексон.
Вздохнув, я открыла.
— Привет, Карли, — он сразу нахмурился, разглядывая меня. — Ты выглядишь... уставшей. Всё в порядке?
Он протянул конверт. — Тут кое-какие бумаги, думал, они тебе пригодятся.
— Спасибо... — я взяла конверт, чувствуя, как в горле ком.
— Можно войти?
Я колебалась секунду, но кивнула. Мы прошли на кухню. Он заметил недоеденную паэлью, усталую атмосферу квартиры.
— Ты... одна тут? — его голос стал настороженным.
Я опустила взгляд.
— Да... одна...
Джексон подошёл ближе, тихо:
— Карли, если он снова появится... этот парень... ты скажи мне. Я не позволю, чтобы он тебя пугал или шантажировал.
Я почувствовала, как предательски дрогнули губы, но ответить не успела.
Щёлкнул замок.
Раздался глухой удар двери о стену.
На пороге стоял Пэйтон.
Мокрые волосы, тяжёлый взгляд, сжатая челюсть. Он оглядел нас — Джексон слишком близко, моя рука всё ещё на конверте, будто я принимаю подарок.
— Весело проводишь время, принцесса, — голос был тихим, но хлестким, как плеть.
Джексон мгновенно развернулся, его лицо потемнело.
— Ты? — он сделал шаг вперёд. — Что ты здесь делаешь?
— Живу, — Пэй усмехнулся, скользнув взглядом по нему, как по пустому месту. — А ты что здесь делаешь?
— Я пришёл убедиться, что она в порядке. Ты... ты её запугиваешь? Держишь здесь?
— Запугиваю? — Пэйтон рассмеялся, холодно и зло. — О, вижу, герой нашёлся.
Я почувствовала, что между нами выросло стекло. Острые осколки непонимания.
Джексон смотрел на меня так, будто я нуждаюсь в защите.
Пэйтон смотрел, как на предательницу.