chapter 6
Утро было серым, туманным, будто само не хотело просыпаться. Я вяло вылила в себя кружку кофе, натянула джинсы и худи, и уже на пороге поймала себя на мысли, что сердце колотится слишком громко для обычной поездки.
Мой план был прост: поговорить с отцом. Узнать, на что он рассчитывал, когда поставил на кон «Селику», и поставить под вопрос продажу дома. Я знала, что его долги копятся, но видеть собственное имущество разлетающимся по рукам я не собиралась.
Я выехала на шоссе, держа руль так, что побелели костяшки пальцев. Каждый встречный фургон казался тенью из ночных кошмаров, а фары в зеркале — глазами того самого парня.
У дома отца всё выглядело ещё более заброшенным, чем я помнила. Газон зарос, ставни криво висели, а на крыльце валялся пустой бутылочный ящик.
Я постучала в дверь. Тишина.
— Пап? — позвала я, чувствуя, как внутри всё сжимается. — Нам надо поговорить.
Ответа не последовало. Я достала ключи и медленно отперла дверь. В нос ударил тяжёлый запах алкоголя и чего-то затхлого.
В гостиной на диване лежал отец. Живой, но бледный, с лицом, уткнувшимся в подушку. На полу — рассыпанные карточки казино и помятый конверт с чужим почерком: «Ты знаешь, что должен. Неделя».
Не выдержав, я схватила бутылку воды, сорвала крышку и плеснула ему в лицо.
— Вставай! — голос мой дрогнул, но прозвучал громко, почти приказом.
Отец вздрогнул и закашлялся, морщась от резкой струи. Медленно поднял голову, взгляд мутный, словно он и правда не понимал, где находится.
— Карли?.. — сипло пробормотал он, пытаясь сесть.
— Вставай, я сказала! — в голосе зазвенела истерика. — Ты совсем с ума сошёл?
Он с трудом уселся на диван, потер лицо ладонями и обвёл комнату взглядом, будто видел её впервые.
— Я... не думал, что ты приедешь, — хрипло сказал он.
— А я не думала, что ты доведёшь себя до такого, — я подняла с пола конверт и тряхнула перед его глазами. — Неделя, пап! У тебя неделя, понимаешь?!
Он отвёл глаза, плечи опали.
— Я разрулю...
— Разрулишь?! — сорвалась я. — Ты понимаешь, что они уже приходили ко мне домой?!
Отец вздрогнул и наконец посмотрел прямо на меня.
— Пэйтон был у тебя? — его голос стал ниже.
— Если так зовут этого твоего «джентльмена из казино», то да! — я почти кричала. — Он был у моей двери! Угрожал забрать машину и сказал, что в следующий раз не будет — Карли... — начал он тихо, почти жалобно, — если они начали ходить к тебе, значит всё совсем плохо...
— Мне плевать на твои проблемы, — резко перебила я, сжав кулаки. — Разруливай свои долги без моей машины. Ты проиграл её.
— Но у меня нет денег...
— Будут, — сказала я, отводя взгляд, — с продажи дома. И ты отдашь долги, а потом делай что хочешь — живи хоть в трейлерном парке. Главное — оставь меня в покое.
Я отвернулась, не в силах смотреть в его убитое лицо.
В комнате повисла тягучая тишина.
— Сегодня придёт человек, — продолжила я, — он подделает все проблемы. А после — риелтор. Свою долю я продаю.
Тяжело вздохнув, я вышла из дома, ощущая на себе запах текилы и дешёвого табака — словно он впился в меня вместе с воспоминаниями.
Подойдя к машине, я обошла её.
— И почему он так вцепился в эту старушку, которой едва ли на год с моими ровесниками? — прошептала я себе. — Пэйтон этот...
Я собиралась поехать к ребятам, точнее к Джексону. Вчера я отменила встречу, но они сочли мою причину вполне разумной.
Я вела машину, пытаясь сосредоточиться на дороге и забыть о всех проблемах, но вдруг сзади раздался пронзительный визг сирен и мигалки полицейской машины.
— Класс, — выдохнула я сквозь зубы, уже зная, что это не просто совпадение.
Полицейский автомобиль мигнул фарами, требуя остановиться. Сердце застучало быстрее, руки чуть задрожали на руле.
Я не могла понять, что именно хотят от меня — это был очередной удар судьбы или попытка вырвать у меня последнее?
Мигалки ослепили меня, а голос в рации повторял:
— Машина, остановитесь, пожалуйста. Оставайтесь на месте, не выходите из автомобиля.
Я замерла за рулём, сердце колотилось, руки дрожали. Медленно свернула на обочину и заглушила двигатель. Через пару минут к окну подошёл офицер, голос спокойный, но настойчивый:
— Доброе утро. Пожалуйста, покажите документы на машину и водительские права. Оставайтесь на месте и не делайте резких движений. Руки вверх!
Я вытащила документы и передала через окно, пытаясь дышать ровно. Офицер взглянул на меня, потом на бумаги, после чего к моему удивлению попросил:
— Офицер Эмануа Вишт - Пожалуйста, выйдите из машины, руки позади себя.
Я промолчала, медленно открыла дверь, выходя наружу. Офицер подошёл ближе, осторожно, не делая резких движений.
— Этот автомобиль в розыске, — сказал он.
— Подождите, дайте мне объяснить, черт подери! — я неосознанно схватила голову руками, пытаясь удержать слёзы.
— Руки за спину! — приказал офицер.
Звук удара о металл капота. Холодные наручники защёлкнулись на запястьях. Сердце билось как бешеное, дыхание сбилось.
— Я... я просто хочу разобраться, — выдавила я, ощущая, как отчаяние сдавливает грудь.
— Карли Эвелин Стиршен, вы обвиняетесь в... — голос офицера звучал хмуро и формально, — вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде.
Я молча кивнула, чувствуя, как безысходность накрывает с головой.
Меня провели в холодную камеру с металлической скамьёй и одинокой лампочкой на потолке. Дверь с глухим грохотом захлопнулась за мной, оставляя лишь гулкие шаги охранников.
Я опустилась на скамью, обхватив колени руками. Сердце бешено колотилось, в голове — каша из паники и бессилия. Этот тесный металлический мешок казался мне адом, где я вот-вот потеряю себя.
Вы бы пошли к психотерапевту с тревожным расстройством? — мелькнула мысль. У которой отец — лудоман и алкоголик, которая уже лишилась машины, и где всё рушится так быстро, что не успеваешь вдохнуть...
Я сжала зубы, стараясь не расплакаться. Всё вокруг казалось чередой ошибок и поражений. В этой маленькой камере, отделённой от мира, я впервые осознала, что боюсь не только за свою свободу, но и за себя.
Я даже смирилась. Сон накрыл меня рывком.
— Стиршен! Стиршен! Вставай! — грубый голос вернул в реальность. — За вас внесли залог.
Я подняла голову, мигая от резкого света. Сердце замерло: Кейтлин? Дядя Филипп? Джексон?..
— Привет, принцесса. — Улыбнулся шатен, снимая капюшон.
Я застыла. Пэйтон.
— А... можно обратно в камеру?.. — хрипло спросила я.
Он тихо рассмеялся и наклонился ближе, так что офицеры не слышали:
— Нет, принцесса. Ты теперь мне должна. И пойдёшь со мной.
На улице уже светало, асфальт блестел от росы. Пэйтон открыл дверь чёрного «Доджа» и кивнул внутрь.
— Садись.
— Что тебе нужно?.. — я вцепилась пальцами в ремешок сумки.
— Неделя закончилась. — Он ухмыльнулся. — Теперь всё по-взрослому. И машина моя, И за тобой должок— он медленно провёл взглядом по мне.
Меня пробрала дрожь, но внутри зажёгся огонёк злости.
— Пошёл к чёрту, — прошептала я.
— Осторожнее, принцесса, — голос его стал мягким, почти ласковым. — Мы же оба понимаем, что за тобой твой герой не приехал.- щелкунл он языком
Он захлопнул за мной дверцу, и машина тронулась в сторону, которую я даже не узнала.
Пэйтон вёл машину спокойно, будто мы ехали на воскресный пикник, а не в неизвестность. За окном мелькали промзоны, ржавые склады, редкие фонари, свет которых выхватывал из темноты только мокрый асфальт.
— Куда ты меня везёшь? — голос дрожал, но я пыталась держать его ровным.
— Туда, где сможем спокойно поговорить. — Он бросил на меня короткий взгляд. — Без полиции, соседей и твоих истерик.
Я сжала ремешок сумки сильнее, ощущая, как ногти впиваются в ладони. Внутри всё кричало «беги», но ноги были прикованы к полу машины.
— Зачем ты это делаешь? — спросила я тише, чем хотела.
— Потому что могу, — спокойно ответил он. — И потому что твой папаша не оставил мне выбора.
Он свернул на грунтовую дорогу, машина подпрыгнула на кочках. Темнота сгустилась — фонари давно остались позади. Я поняла, что мы одни, и сердце ухнуло куда-то в живот.
— Слушай, — я выдохнула, чувствуя, как страх медленно переходит в злость, — если думаешь, что я буду твоей игрушкой, ты очень ошибаешься.
Пэйтон усмехнулся, и эта усмешка была хуже угроз:
— Посмотрим, принцесса.
Машина замедлилась у старого ангара с ржавыми воротами. Он заглушил мотор и повернулся ко мне, положив руку на спинку моего сиденья.
— Добро пожаловать в мой мир.
Я сжала телефон так сильно, что побелели костяшки пальцев.
— Не буду я ему звонить, — выдавила я. — Он... он всё равно не поможет.
Пэйтон остановился, чуть склонив голову, и пару секунд просто смотрел на меня, будто оценивая.
— Значит, ты умнее, чем кажешься, — тихо сказал он и забрал телефон. — Папаши обычно только всё портят.
Я не знала, что ответить, поэтому молчала, стараясь не встречаться с ним взглядом. Сердце колотилось, но теперь в нём мешались страх и странная, необъяснимая искра интереса.
Пэйтон обошёл вокруг меня, словно изучал.
— Ты ведь боишься, да? — его голос стал тише, почти шёпотом. — И правильно делаешь. Но я не собираюсь тебя ломать. Я просто хочу, чтобы ты поняла правила.
Я резко подняла голову:
— И какие это правила?
Он прищурился и улыбнулся уголком губ:
— Теперь ты играешь со мной.
На миг в его глазах мелькнуло что-то, чего я не ожидала — не жестокость, а азарт, интерес, даже... уважение?
Я сглотнула, пытаясь сохранить холодный вид.
— А если я откажусь?
— Тогда тебе будет гораздо страшнее, чем сейчас. — Он склонился чуть ближе. — Но мне почему-то кажется, что ты не откажешься.