В Ад и Назад.

Российская Пруссия, 2 км северо-запада от передового Сектора траншей 34-Б, 56 км к востоку от Белостока 17 декабря 1911 года 17:23

4-ая штурмовое отделение маршировало по узкой дороге в полях Пруссии. Погода стояла спокойная, почти безветренная. Воздух был свежим, но холодным, дыхание солдат превращалось в лёгкий пар. Несмотря на усталость, все шли по уставу, привычно сжимая винтовки. Вдали уже были слышны глухие раскаты канонады — гул орудий, как неумолимый метроном войны.

И вдруг — резкий свист. Звук разорвал утреннюю тишину, как нож режет ткань. Михаил понял, что это такое, ещё до того, как первый снаряд ударил землю. Вспышка справа от дороги, глухой удар, и грязь взвилась в воздух. Земля вздрогнула, и время будто остановилось.

"Лечь! Все на землю!" — рявкнул Коршунов, перекрывая шум, но солдаты и сами начали падать, кто в панике, кто по привычке. Группа мгновенно рассыпалась: кто-то прыгнул в придорожную канаву, кто-то укрылся за небольшим холмом, а кто-то метнулся в сторону, где земля была ровной.

Снаряды продолжали рваться с ужасающей точностью, превращая узкую дорогу в месиво грязи, снега и человеческих криков. Михаил, привыкший к артиллерийским засадам, моментально бросился на землю и прижался всем телом, не теряя хватки на винтовке. Взрыв оглушил его, и он на мгновение ощутил, как мелкие камни и комья земли больно ударили по спине.

Земля буквально вскипела. Один из новичков, Лешка, контуженный остался стоять посреди открытого участка, замерев как кролик в свете фар. Коршунов заметив и не успев крикнуть. Когда снаряд разорвался прямо возле солдата и когда пыль рассеялся Михаил увидел, что безногое тело мальчишки лежал неподвижно в окрашенном красным снегу, а рядом зияла глубокая воронка.

"Держать строй! Собраться, черт побери!" — вырвался хриплый голос Михаила, когда взрывы прекратились. Он поднялся на ноги, стряхивая с себя землю, и начал осматривать своих людей.

Новички дрожали, кто-то всё ещё лежал, не решаясь подняться. Атака на дорогу прекратилась. Артиллерия, видимо, переключилась на другие цели. Михаил поднялся, обводя взглядом разрозненное отделение. Ему удалось быстро собрать солдат в небольшую группу у холма.

"Кто жив, проверить снаряжение и оружие!" — скомандовал он. Его голос, хоть и звучал твёрдо, внутри дрожал от напряжения.

Старший из новобранцев, чернявый парень по имени Аркаша, подошёл, бледный, но собранный:
"Товарищ унтер-офицер, Лешка... Там, в воронке..."

"Вижу," — отрезал Михаил, опуская взгляд. Времени на сожаления не было. Лешка стал первой потерей отделения, но Михаил знал, что далеко не последней.

"Мы двигаемся дальше," — сухо бросил он, осматриваясь и сверяясь с картой. — "Никто не отстаёт. Прямо до линии траншей. И без самодеятельности. Поняли?"

Солдаты тихо кивнули. Кто-то сдерживал слёзы, кто-то старался выглядеть собранным. Михаил чувствовал их страх, но теперь его задача была вести их дальше. До линии фронта было ещё два километра, и он знал, что артиллерийские засады — только начало.

Балтийское море, 102 км от острова Готланд, 17 декабря 1911 года, 18:57.

Клаус Рихтер лежал на своей узкой койке, прикрытой лишь выцветшей шторкой, которая с трудом изолировала его от окружающего мира. Единственное место, где он мог хотя бы притвориться, что остался наедине с собой. Металлический корпус подлодки глухо передавал вибрации механизмов, и это низкое урчание было для Клауса уже сродни фоновому шуму природы.

Сквозь тонкую ткань шторки до него доносились голоса из соседнего отсека, где первый вахтенный офицер Герих Штайнер и старший механик Леопольд Струмберг явно коротали время в разговоре.

— Штайнер, а у тебя волосы в носу растут? — спросил Леопольд с явной ухмылкой, которая чувствовалась даже сквозь металлическую стену.

— Да, а чего так? — последовал вопрос с долей подозрительности в голосе Штайнера.

— А у меня на заднице. Давай сделаем косичку? — выдал Леопольд и не смог удержаться от громкого смеха.

Штайнер ответил саркастичным хохотом:
— Ха-ха-ха, очень смешно. — Голос его звучал раздражённо, но Клаус знал, что Штайнер скорее всего просто играет в обиженного.

Рихтер приоткрыл глаза и улыбнулся уголками губ. Подобные разговоры были обычным делом на подлодке. Они несли абсурдную, грубоватую комичность, порой переходящую все границы, но это помогало экипажу справляться с напряжением. В ограниченном пространстве субмарины, где каждый звук и слово были на виду, где каждый вдох был общим, такие моменты были не просто шутками, а своеобразным способом держаться.

Он взглянул на настенные часы у себя над головой. Близилось 19:00, а это означало, что скоро ему предстояло сменить Штайнера на вахте. Встав с койки, он поправил китель и задумчиво провёл рукой по подбородку. Его мысли были заняты далеко не шутками.

Крик второго вахтенного офицера, вырвавшийся из люка, разорвал натянутую тишину подлодки:
— Тревога!

Секундой позже врубился звонок аварийной тревоги, заполнив лодку резким, тревожным звоном. Походный порядок сменился суматошной суетой.

— Всему экипажу в позицию для погружения! — громко отдал команду Леопольд Струмберг, его голос прорезал шум шагов и металлический лязг люков.

Матросы рванули к переднему торпедному отсеку, передавая вес на нос лодки для ускорения погружения. Движение дизельных моторов оборвалось, как отрубленный топором звук, сменившись едва слышным жужжанием электрических двигателей, которые заработали на пределе мощности.

Клаус Рихтер стоял неподвижно у люка в центральный пост, следя за тем, как его экипаж стремительно погружался в отсеки. Одни спешили к весовым станциям, другие прикрывали люки и проверяли герметичность, каждый действовал, как часть хорошо отлаженного механизма.

Подлодка начала резко уходить вниз под углом, и подлодка ощутимо накренилась. Рихтер, убедившись, что весь экипаж из соседнего отсека успел перебраться, сам переступил через люк, залезая в центральный отсек.

— В чем дело? — спросил он громко второго вахтенного офицера.

-Военный корабль по пеленгу 18, не разобрал точно какого класса. С отдышкой ответил Мюллер

Два матроса, стоявших за рулями глубины, напряжённо работали, переводя лодку на более крутой дифферент. Леопольд тихо, но отчётливо проговорил, глядя на показатели приборов:
— Передние рули на дифферент 10, задние — 15.

Он вытащил платок из кармана, вытирая пот со лба. Лодка ощутимо ушла вниз, давя на перепонки каждого, кто был внутри.

— Всплыть на перископную глубину. Скомандовал Рихтер подходя к лестнице ведущий в боевую рубку, поднявшись он тут же сел за командирским перископом.

Сжатая атмосфера в отсеке усиливала напряжение. Даже опытные члены экипажа сейчас с трудом скрывали беспокойство. Рихтер осматривая что впереди подлодки увидел сквозь волны огромный военный корабль похожий больше на фрегат. 
-Всему экипажу на боевые посты, тихий ход, самый малый вперед. Скомандовал Рихтер и тут же все начали куда то тихо идти а матрос за телеграфом отдал команду "Kleinster Stürmer" и звук электрических двигателей стал едва различим. В боевую рубку залез Первый вахтенный офицер Штайнер, который подошел к ТКА (Торпедный-Калькулятор-Атаки) и включил его. 

Слабый гул доносился от ТКА пока Рихтер рассчитывал атаку.
-Затопить от одного до четырех торпедных аппаратов. Сказал тихо и спокойно Рихтер.
Тут же послышался свист, свист наполняющий торпедные трубы забортной водой.
-Угловой курс цели 180 градусов, скорость цели 19 узлов, дистанция 16 кабельтовых, глубина хода торпеды 2.5 метра. Открыть торпедные створки.
Слышно небольшой гул из передней части подлодки, торпедные створки открываются. 
-Данные введены. Тихо ответил Мюллер.
-Первая торпеда, пуск! Скомандовал Рихтер
Мюллер повернувшись к трубе для связи открыв его повторил приказ
-Первая торпеда пуск!
Тут же подлодка пошатнулась и резкий свист и гул торпеды выходя из торпедного аппарата прозвучал, в перископе можно было увидеть след от торпед в виде пузырьков.
-Попадание будет через 103 секунды. Сказал Мюллер глядя на секундомер который он сжал в руках. 

Тиканье секундомера навевал некий ужас, они либо попадут и спасутся, либо они промажут и их растерзают глубинными бомбами.
 
Осталось 5 секунд до попадания.

Тик... Тик... Тик... Тик...

В напряжённой тишине центрального поста слышались лишь частые вдохи и выдохи экипажа, ожидавшего результат. Капитан Клаус Рихтер сидел за перископом, сжимая перископ, взгляд его был прикован к окуляру перископа. На линзах отчётливо виднелось, как фрегат начал манёвр влево, отчаянно пытаясь уйти от неизбежного.

Но было слишком поздно.

Через мгновение раздался мощный взрыв. Вспышка взметнула воду высоко в воздух, и ударная волна будто пробежала по всему океану. Нос фрегата буквально разлетелся на части, поднявшись на мгновение над поверхностью. Но затем корабль начал быстро крениться вперёд, нос погружался в воду, а корма поднималась всё выше, словно последняя отчаянная попытка удержаться на плаву.

— Попадание! — раздался возбуждённый голос Рихтера, наблюдавшего за происходящим через перископ.

Радостные крики и смех эхом разнеслись по узким коридорам подлодки. Кто-то хлопал по спинам товарищей, кто-то просто вскинул кулак в победном жесте. Первый успех экипажа стал событием, которое укрепило их веру в собственные силы и технику.

— Отличная работа! — хладнокровно произнёс Рихтер, повернувшись к экипажу. В его голосе звучало удовлетворение, но не радость. Для него это была лишь первая из многих целей, очередной шаг в долгой и кровопролитной кампании.

Тем временем на поверхности, через окуляры перископа, было видно, как последние куски фрегата исчезали в холодных водах Балтийского моря. Небольшое нефтяное пятно начало растекаться по поверхности, а обломки корабля медленно покачивались на волнах.

— Вражеский корабль потоплен, — доложил Рихтер, не скрывая довольной улыбки.

Залив Форт-оф-Форт, 23 км от Эдинбурга, Эсминец LQ-5 "Аякс," Эскортная группа RR-96, 18 декабря, 1911 года, 0:43.

Тихий холодный морской воздух наполнил лёгкие Джорджа Уиттакера. Он стоял на вахте вместе с Томасом, его старым другом. Ночная погода была ясной, а яркий свет луны и звёзд отражался в спокойной воде залива. Вдали, словно тени, двигались несколько торговых судов, окружённых группой военных кораблей. "Аякс" шёл чуть ближе к центру строя, занимая место в караване.

— Красиво, да? — нарушил тишину Томас, облокотившись на поручень. Его голос был тихим, почти задумчивым.

— Да, — ответил Джордж, вдыхая прохладный воздух. — Спокойствие... Знаешь, иногда сложно поверить, что где-то идёт война.

Томас усмехнулся. — Спокойствие бывает обманчивым. Особенно в море.

Джордж кивнул, опустив взгляд на лёгкие волны, плескавшиеся о корпус эсминца.

— Том, ты думаешь... — начал он, но замялся.

— Думаю ли я, что вернусь домой? — Томас повернулся к нему, его взгляд стал серьёзным. — Не знаю. Мы идём на войну, Джордж. Шансы есть, но они не в нашу пользу.

— Это не то, что я представлял, читая книги, — признался Джордж. — Я думал, будет больше... героизма, что ли.

Томас посмотрел на него с лёгкой улыбкой. — Добро пожаловать в реальность, Джордж.

Их разговор прервала ослепительная вспышка.

Вспышка осветила ночь, и через секунду раскат грома пронёсся по каравану. Один из торговых кораблей, шедший чуть позади, внезапно разлетелся на части. Обломки взмыли в воздух, горящие куски дерева и металла падали в воду. Джордж и Томас резко развернулись в сторону взрыва.

— Что за...?! — воскликнул Джордж, схватившись за поручень.

С мостика послышались крики:

— Торпедная атака! Торговое судно "Энола Тандер" торпедировано!

Капитан Росс Макалиген тут же выскочил из своей каюты прямо на мостик, громко отдавая приказы:

— Поднять тревогу! Всем занять боевые посты! Радисты, сообщите группе — вероятная атака немецкой подлодки!

Джордж с Томасом бросились к глубинными бомбами, едва не спотыкаясь о палубные переборки. В ушах звенел звук сирены, оповещавшей весь экипаж.

— Быстрее! — выкрикнул Томас, хватая за плечо друга. — Готовься, сейчас будет жарко!

"Аякс" начал разворот. Глубокий гул двигателей прорезал воздух, эсминец двигался, готовясь атаковать невидимого врага. Джордж успел занять своё место у палубного пулемёта возле глубинных бомб, чувствуя, как его сердце бьётся быстрее.

В ночной тишине прозвучал ещё один взрыв. На горизонте показался второй столб воды который поразил ещё один корабль.
-Второй корабль "Емпайер Стэйт" Торпедирован! Крикнул кто то из экипажа.

— Где она?! — закричал кто-то из экипажа.

С мостика донёсся приказ:

— Гидрофоны в работу! Зонды глубины на готовность! Все, кто у орудий, докладывайте, как только что-то увидите!

Джордж стиснул зубы, вглядываясь в тёмные волны, но пока ничего не мог разглядеть. Напряжение нарастало. Морской бой с невидимым врагом начинался. Тут прозвучал выстрел из палубного орудия, и тут же небо озарилась желто-белым светом от сигнальной ракеты. Тут Джордж увидел подлодку в нескольких стах метрах от эсминца на поверхности, Джордж повернулся к Тому и крикнул показывая пальцем в сторону подлодки.
-Подлодка вон там! Вскрикнул Джордж.

После того как Том вгляделся то его лицо резко стало с испуганного на разгневанное и повернувшись к мостику он сквозь шум крикнул
-Подлодка по правому борту по пеленгу 168, близкая дистанция!
И тут как только палубное орудие повернулось и дала залп то все за пулеметами и другим вооружением стали стрелять по подлодке, Джордж тоже начал стрелять и между вспышками выстрелов он видел как подлодка начала быстро погружаться под воду, и когда она скрылась то все орудия стихли пока эсминец начал поворачивать в сторону где было последнее местоположение подлодки. 

Командный крик от одного из офицеров прозвучал
-Приготовить глубинные бомбы на 30 метров! Скомандовал офицер.
Матросы за глубинными бомбами стали суетиться и настраивать их пока Джордж вцепившись в свой пулемет наблюдал за этим.  Через считаные минуты прозвучал крик
-Скидывайте всё!
Тут же створки открылись и глубинные бомбы медленно начали катиться за борт. 

Глубинные бомбы с глухим стуком одна за другой упали в воду, оставляя за собой всплески. Экипаж на борту "Аякса" затаил дыхание, ожидая результатов. Джордж с Томом, прилипнув к поручням, смотрели на поверхность воды, как будто могли разглядеть врага в глубинах.

— Сколько их спустили? — тихо спросил Джордж, не отрывая глаз от чёрной воды.

— Достаточно, чтобы отправить их на дно, если подлодка всё ещё там, — ответил Том, вытирая пот со лба.

Молчание длилось бесконечно. Казалось, весь корабль замирал в ожидании. И тут из-под воды донёсся глухой взрыв, за которым последовала цепочка ещё нескольких. Морская поверхность вздрогнула, поднимая к небу небольшие столбы воды.

— Прямое попадание? — раздался чей-то голос из экипажа.

Капитан Макалиген появился на мостике, напряжённо глядя в ту сторону, где произошли взрывы.

— Наблюдать за поверхностью! — приказал он, держа в руках бинокль. — Смотрите, не всплывёт ли обломков.

Джордж невольно задержал дыхание, вглядываясь в воду. Вскоре из глубины начали появляться тёмные пятна — куски обшивки, деревянные ящики, масляные пятна, расходившиеся по волнам.

— Есть попадание! — закричал один из матросов, указывая в сторону нефтяного пятна.

Экипаж выдохнул с облегчением, на борту раздались радостные крики и одобрительные возгласы. Джордж почувствовал, как его напряжённые мышцы немного расслабились, но внутри всё ещё бушевал адреналин.

Том хлопнул его по плечу.

— У нас получилось, Джордж! Мы сделали это!

— Мы их потопили, — пробормотал Джордж, всё ещё смотря на море.

— Считай это нашим первым реальным боем, — добавил Том. — И, к счастью, мы выжили.

Капитан Макалиген спустился с мостика, направляясь к группе младших офицеров. Его голос прозвучал громко и уверенно:

— Хорошая работа, команда! Но не расслабляться! Этих чертей может быть больше. Мы продолжаем эскорт. Все на посты!

Радость быстро сменилась дисциплинированным молчанием. Экипаж вернулся к своим задачам, и эсминец снова принял привычный ритм патрулирования.

Джордж остался у своего пулемёта, прислушиваясь к звукам двигателя и глядя на море. Волнение не покидало его. Он знал, что это была только первая стычка, и впереди их ждёт куда большее.