Демон Амида

  Прошли ещё несколько дней нашей совместной жизни. Мы вжились в образ сыновей настолько, что уже сами верили в это. Мы совсем забыли, что мечтали о богатом и беззаботном будущем. Планировали построить большие дома, нанять горничных, накупить дорогих машин. Помогая размешивать тесто матери, Халим словно обрёл то, чего ему так не хватало всю жизнь. Абдул постоянно искал повод оставаться наедине с Ланией и помогал ей с уроками. Я молчаливо сидел на кухонном диванчике у окна, поставив ногу на ногу и стукая пальцами по подоконнику. Я смотрел во двор, размышлял над своим будущим. Вдали, вместе с другими девушками, возвращалась с базара Дея. Несмотря на свой уставший и забитый вид, она очень приятно выглядела. Я замечал ее тонкие запястья рук, которыми она прикрывала свою застенчивую улыбку. Мне нравились ее русые локоны, которые изредка виднелись из-под ее платка. Она не шла, а будто плыла мне навстречу. Неожиданно я соприкоснулся с ней взглядом и тут же отвернулся. Мне стало так жарко, так не по себе. Осторожно покосившись в ее сторону, я увидел как она поднялась на крыльцо и выкрикнула:

— Доброго дня Вам, тетя Майра!

Я молча прижался к оконной раме, чтобы маме было лучше ее видно.

— И тебе доброго, доченька. Мой Халим таких лепёшек приготовил, обязательно забери вечером, попробуйте с мужем.

— Обязательно, — улыбалась девушка, подойдя ближе к подоконнику. — Какой ваш Халим молодец.

Я повернулся и взглянул на Дею, решил все же не терять возможности разглядеть ее, пока она стояла так близко. Она замолчала, словно тоже решилась рассмотреть меня. Мама раскатывала по столу тесто и, недовольно взглянув на меня, сказала:

— Не протирай штаны, Амид, сходи, докупи муки.

Дея застенчиво увела взгляд и скрылась из виду, а я улыбнулся ей в след и, перепрыгнув через окно, поспешил на рынок.

— Эй! — выкрикнул Халим. — Через дверь передвигаться не бывает что ли? Что это на него нашло?

— Скажи Абдулу, пусть за ним пойдёт, — попросила Майра. — Не стоит его одного оставлять.

Друг так и сделал, пока я радостный, со всех ног, помчался на базар. Я даже забыл, зачем пришёл сюда и на радостях скупал все, что мне нравилось. Спустя какое-то время меня разыскал Абдул.

— Ты куда так стартанул? Еле нашёл тебя.

— Зачем пришёл? — с улыбкой поинтересовался я, откусив яблоко.

— Мама сегодня мясо готовить будет, сказала взять домой баранины.

Поставив откушенное яблоко на гору других яблок, я схватил из ящика сливу и пошёл вперёд. Продавец недовольно следили за мной, а Абдул с удивлением спросил:

— Что с тобой?

— А что со мной?

— Не знаю, будто в лотерее наконец-то выиграл. Можно мне вот этот кусок? — попросил друг продавца мяса. — Никак сестра этого сопляка взаимностью ответила?

— Синем? Нет, дело не в ней.

— Ее зовут Синем? Красивое имя.

Заметив за прилавком милую морду своей собаки, которая осторожно пыталась дотянуться до мяса, я улыбнулся ей и решил помочь, чтобы животное вдруг не запачкало товар. Осторожно, еле разодрав пальцами кусок мяса, я бросил его псу.

— Знаешь, а может ее предложить Халиму?

— Кого? Синем?

— Да. Она очень красива, уверен Халим дар речи потеряет, когда увидит её.

Абдул улыбнулся мне, выбрав хорошую часть баранины и протянув продавцу деньги за товар. Дождавшись, пока собака поела, я топнул ногой, чтобы она немедленно убралась отсюда, но животное радовалось мне и виляло хвостом, выпрашивая добавки.

— Ладно, пошли, накормлю тебя, — сказал я дворняге и пошёл вперёд, махнув ей рукой.

Пёсик было направился за мной, как вдруг, абсолютно неожиданно, из-за прилавка выскочил мужчина, держа в руке деревянную палку. Схватив собаку за шкирку, он выбежал с ней в центр рынка и, прижав её головой к земле, со всей силы начал бить её по туловищу. Ужасный визг животного заглушил пол рынка. Мой пёс скулил и пытался встать, размахивая в стороны лапами, но мужчина так твёрдо вдавил собаку в землю, что ей ничего не оставалась, как издавать жуткий вой.

— Нет! — закричал я. — Остановись!

Но буйный мясник не слушал меня и продолжал беспорядочно добивать пса.

— Только не это, — застонал Абдул. — Амид, ради Бога, не вмешивайся. Амид, стой!

Схватив мясника за руку, я оттолкнул его назад, заслонив собой скулящую дворнягу.

— Ты совсем больной что ли?! — закричал я.

— Это ты как смеешь вонючую тварь трогать? Она моё мясо украла!

— Ничего она не трогала!
  
— Я видел! Это люди едят, а ты хочешь позволить грязной собаке к мясу прикасаться?

— Эй, давайте успокоимся и все разойдёмся по своим делам, хорошо? — выставив руки в стороны говорил Абдул, пытаясь разогнать любопытную толпу, которая, как обычно, моментально собралась вокруг нас.

— Давайте вы свалите отсюда, — выкрикнул мясник. — Устроили мне тут «шоу защиты животных». Вообще собак этих всех перебить надо.

Я сжимал пса и старался успокоить его. Животное забилось к моей груди и скулило от полученных травм. Мясник гордо поставил палку возле своего прилавка и крикнул нам:

— Давайте живее, убирайтесь с моего района и шавку свою забирайте, или же дайте я добью.

— Кто сказал, что это твой район? — произнёс я, развернувшись к мяснику.

— Что ты там вякнул? — не расслышал мужик.

— Амид, — сквозь зубы шептал мне Абдул, — бросай псину и проваливаем.

Оставив испуганную собаку у ног друга, я встал с места и, подойдя к мяснику, переспросил:

— Я спрашиваю, кто тебе сказал, что это твой район?

— А кто ты такой, а? Думаешь...

— Ещё хоть раз, — перебил я, — ты посмеешь тронуть собаку, или ребёнка, я лично переломаю твои гнилые руки и затолкаю их как можно глубже в тебя, ты понял?

Мясник растерялся от такого хамства. Люди вокруг замерли и внимательно пытались разглядеть меня. Увидев, что мужчина медленно тянулся к своей палке, я быстро схватил её и швырнул через его голову. Мясник тут же пригнулся, а за его спиной я увидел кади и юного муллу. Палка пролетела мимо Мутамида и с грохотом ударилась о землю. В отличие от дёрнувшегося муллы, кади даже не шевельнулся и, как летающий джин, плавно подошёл к нам. Взглянув на собаку, а потом на меня, Мутамид спросил:

— Что тут происходит? Почему все встали?

— О, Господин, — тут же в поклоне начал жаловаться мясник. — Этот юноша угрожал мне низкими словами за то, что я ударил эту собаку.

— Это так? — поинтересовался у меня кади, строго нахмурив брови.

— Да, так.

— И за что ты ударил животное? — снова обратился дядя к мяснику.

— Собака украла моё мясо, Господин. Всё же это собака и Вы сами знаете, как...

— Знаю, — резко перебил его кади. — На рынке полно детей, которые увидели твою жестокость. Требую, чтобы это больше не повторялось, ибо наносить увечья как человеку, так и животному — запрещено.

Услышав эти слова от дяди, я скорчил физиономию, прекрасно понимая его лживый ход, играющий на публику. Бить и людей, и животных тут норма, а сейчас вдруг запрещено оказалось. Развернувшись к Абдулу, который уже злобно смотрел на меня, я увидел за его спиной того человека в мешковатой одежде. Мужчина обошёл моего друга и свернул за прилавок.

— Идём, Амид. Если вы всё купили, то не мешайте остальным, — сказал мне Мутамид, похлопав по плечу.

Мы подошли к Абдулу. Мулла Алим также стоял возле нас и с волнением ждал, что же сейчас скажет кади. Дождавшись, пока люди на рынке вернулись к своим обязанностям, а зеваки разошлись, дядя недовольно посмотрел на меня и сказал:

— Я, кажется, предупреждал тебя, не встревать в подобные ситуации?

— Ситуация коснулась моего личного. Я не могу делать вид, что ничего не случилось.

— Придётся! — выкрикнул дядя. — Ты испытываешь моё терпение?

— Я Вас трогал? Я вроде бы порядочно живу.

— Ваше время вышло, Амид.

— Мы ещё не готовы, — гордо выпрямившись, встала я перед Мутамидом.

— Мне всё равно. Я вам дал время, и оно вышло, убирайтесь из города.

— Разве Вы нам давали время? — поинтересовался Абдул.

— Я дважды повторять не буду. Завтра с утра, чтобы вас уже не было.

Сказав это, кади развернулся и ушёл. Я тут же выкрикнул ему в след:

— Я сам решу, когда мы уйдём.

Дядя застыл. Абдул и Алим испуганно переглянулись. Стоя ко мне спиной, Мутамид резко развернулся и, подойдя впритык, сказал:

— Повтори.

— Мы уйдём, когда я решу, что нам пора.

— Тогда считай, что вам уже пора.

Мутамид окинул меня презренным взглядом и быстро скрылся среди толпы прохожих. Мулла Алим грустно вздохнул и сказал:

— Это вы зря, вы же понимаете, что тут всё в его власти.

— Что всё? Толпа необразованных садистов? — возмутился я.

— Отвечу тебе старой поговоркой, «мораль сей басни такова: толпою гасят даже льва». Воюйте с кем угодно, но только не с кадием, только не с ним, ребята.

Улыбнувшись мулле я решил дополнить его «мудрость».

— Но суть в другом, друзья, поверьте, толпою гасят только черти.

На этой «высокоинтеллектуальной» ноте, я поднял с земли собаку и пошёл с ней домой. Абдул дал пару пакетов Алиму и попросил его помочь донести продукты до дома. Шли мы медленно. Я всю дорогу останавливался, чтобы помочь животному облокотиться на меня удобнее и не давить на его больные места. Наконец, дойдя до двора, я уложил недалеко от крана с водой пёсика и начал его гладить. Местные дети тут же подбежали и стали донимать меня вопросами о состоянии пса.

— Её машина случайно сбила, — сказал я детям, которые тут же расстроились.

— Бедная, что теперь будет? Она умрёт?

— Нет, если каждый из вас сможет сделать доброе дело и спасти её. Постройте ей домик, а вы притащите миски для еды и воды. Каждый день следите, чтобы она ела, пила и шла на поправку. Если она сдохнет, то вы все попадёте в ад и сгорите там в страшных муках, это ясно?

Дети, моргая от страха, внимательно таращились на меня. Переглянувшись между собой, ребята побежали кто куда, решив накормить собаку и построить ей домик. Поняв, что животное в безопасности, я оставил его и пошёл домой. Абдул и Алим раскладывали купленные продукты и о чём-то говорили. Я устало вошёл в душевую и умылся холодной водой.

— Алим сказал, что ты столкнулся с дядей, и тот велел вам убираться. Это так? — грустно спросила мама, облокотившись у двери.

— Мне плевать на веления дяди.

— Сынок, я вижу твою силу и доброе сердце, но прошу тебя — я не хочу потерять вас снова. Не гневи Мутамида.

— Я не дам ему обидеть Вас, мама, не переживайте.

Майра молча покачала головой и направилась на кухню, а я вытер руки и вошёл в спальню. Отодвинув шторку и выглянув из маленького окошка, я стучал пальцами по деревянному подоконнику и старался мысленно утешить себя. Я понимал, что моя агрессия может подставить не только меня, но и мою семью. Нервно проведя ладонью по поверхности подоконника, я больно укололся. Дёрнув рукой и заметив занозу, я тут же начал её вынимать зубами, покусывая свою кожу. Подоконник весь был поцарапан, но это не помешало мне, среди разных надрезов, разглядеть надпись. Нагнувшись и внимательно взглянув на неё, я прочёл: «он демон». Это показалось странным, но у меня не было сил и желания что-то спрашивать у сестры, поэтому я устало завалился на кровать и постарался выспаться. На следующий день я и Абдул пошли на ту самую стройку, которую нам советовал Хасан, и устроились туда работать. Халим, как и планировал, устроился работать грузчиком на местном базаре. Кади нас не беспокоил, да и мы решили залечь на дно. Так прошли ещё дни и недели нашей семейной жизни. Каждый раз после работы Абдул посещал мечеть, а я, возвращаясь с работы, закупал разных угощений и отдавал их Мервану, предупреждая его, что это им передал мой брат Халим. Пацан с радостью рассказывал сестре о тайном Халиме, который теперь их обеспечивает.