Глава 10
Эрион сама решила встретить того, кого она так долго преследовала и ловила.
Ничтожный Птенец спустил трап.
Эрион увидела, как по трапу быстро скользнул прозрачный, очень плотный контур дроппа. «Рабы не растеряли и сохранили наши знания, и умело ими пользуются», – Эрион усмехнулась, и кончики ее губ презрительно задрожали и поползли вниз.
– Эрион. Эрионпредсказательница, – мягко, позвериному, Риддик спустился по трапу. К нему бросились охранники с цепями. Не глядя на них, он протянул им руки.
Птенец захлопнул трап и подобрался, превращаясь в гладкий ровный овал – яйцо, в самую максимальную форму защиты когдалибо придуманной эволюцией.
– Все еще смотришь в свои книжки со сказками? Гадаешь по звездам? Предсказываешь судьбу таким же, как и я? – произнес Риддик, идя к ней навстречу.
– Не смотрим и не гадаем, а, основываясь на фактах, течениях времени и материи, рассчитываем наилучшее соответствие. Если ты, конечно, в состоянии понять, о чем я говорю, – Эрион больше не притворялась вежливой и обаятельной. – И, заметь, я нигде не ошиблась, предрекая тебе, что ты убьешь Лордмаршала!
– Да, но ты ничего не сказала, что я сам стану им! Командовать армией, флотом, уничтожать планеты. Ты знаешь, мне это понравилось. Я ведь убийца, в первую очередь. Ты не забыла об этом, приглашая меня сюда? – Риддик хищно потянулся к ней, но охранники дернули цепью, затягивая ее на шее. Риддик остановился и равнодушно повел плечами. – Я много раз смотрел смерти в лицо, подбирался к самому краю Смерти, но ни разу не заглядывал за ее Врата. Интересно, что там? Ты не знаешь, Эрион?
– Ты даже не представляешь, насколько хорошо я об этом знаю. Но я думала, что, выполнив мой приказ, ты исчезнешь. Ты так хотел этого – исчезнуть!
– Слишком многим я нужен, чтобы мне позволили раствориться в течениях времени и материи, – передразнивая Эрион, сказал Риддик, холодно и внимательно глядя на нее, оценивая ее.
И Эрион вздрогнула, непроизвольно отступая назад.
– Не бойся, я ведь закован, – Риддик поднял руки. Цепь зазвенела.
Глаза Эрион широко раскрылись, она вдруг поняла, что цепь это просто мусор, декорация, которая служит призрачным успокоением для нее, что Риддик свободен, здесь и сейчас, что он просто издевается над ней, и эта цепь не удержит его, захоти он освободиться.
– Ты все поняла, – наблюдая за ней, сказал Риддик. Сила низкого хриплого голоса Риддика действовала на Эрион неожиданным образом, заставляя слушать его.
Эрион жестом приказала охранникам отвести Риддика в камеру, а сама поискала глазами жезл захватывающего луча, который принесла с собой. Когда охранник втолкнул Риддика через открытый шлюз в тюремную камеру, Эрион злобно прищурилась и сказала:
– Тебя посадят в клетку. Лишат свободы, которую ты ценишь выше жизни. И будут изучать, с какой такой вселенской шутки глупый чвикс вдруг оказался выносливее и надоедливее остальных. А когда ты нам расскажешь всё, и твой мозг превратится в размягченную кашицу, мы воспользуемся твоей оболочкой, крепкой и сильной, по своему усмотрению.
Одним рывком разрывая цепь и роняя в ладони ножи, Риддик выбросил руки вперед, метнув ножи в горла охранников. Эрион успела дернуть рычаг решетки и мгновенно раствориться, переходя в состояние воздушной Стихии. Решетка упала сверху вниз и перегородила камеру пополам, оставляя Риддика внутри. Он обернулся, ища Эрион глазами, быстро скинул остатки цепи, окончательно освобождая руки, и почувствовал холодные потоки воздуха, когда она подлетела к решетке. Воздух вокруг силуэта Эрион громко и нервно рассмеялся.
– Ты сможешь избежать пыток, если сразу скажешь нам, где Фурия, – предложила Эрион.
Риддик зарычал.
– Почему ты дал себя поймать? – спросила она, меняя тон.
– Хотел коечто уяснить для себя. Что стало с равновесием в Галактике после смерти Лордмаршала?
– Теперь оно абсолютно! – уверено воскликнула Эрион.
Риддик больше не смотрел на нее и ничего не спрашивал. Он устроился на полу в темном углу, поворачиваясь к Эрион спиной. «Бесполезно бросать ножи в воздух. Но теперь я знаю скорость твоей реакции», – подумал он, проваливаясь в сон.
Эрион шла из тюремного сгустка наверх и ее бил озноб. Озноб жажды. Заманчивая перспектива сменить свою изношенную оболочку на новую, более крепкую и выносливую, уже захватила ее мысли и не давала покоя. Но энергии в оболочке Риддика было слишком много, Эрион чувствовала, как она обжигала ее. Может быть, в процессе пыток машина растворит эту энергию или сделает ее более мягкой и приемлемой для переселения.
«Еще и лучше, что он не захотел говорить, – Эрион не терпелось. – Надо ускорить события: расковырять Яйцо и поймать дроппа, может он знает, где Фурия. А потом растоптать всех».
Она мстительно прищурилась и встала на гравитационную платформу, которая понесла ее по стволу Дерева к жилым сгусткам.
А еще Эрион злилась и не понимала до конца – почему. Злость зрела внутри и росла, стремительно затапливая все внутри.
«Жалкий чвикс. Он позволил себе насмехаться надо мной. Сравнивать себя с нами, ртарцами, становиться рядом на один уровень! Возомнившее о себе ничтожество!»
И Эрион вернулась.
Не шевелясь, Риддик лежал на полу, повернувшись спиной к дверям, безразличный ко всему. Такой, каким несколько часов назад она оставила его.
Не колеблясь ни минуты, Эрион бесцеремонно вторглась в его оболочку и остановилась перед каменной стеной, через которую двинуться дальше уже не смогла. Она стояла перед ней и говорила, постоянно меняя тон и интонации приказов, а затем просьб и угроз. Потом она побежала вдоль стены, пытаясь найти ее край. Сделать ей это не удалось. Все что она увидела, и то издалека, это многих, не очень приятных, оскалившихся демонов, которые, кинув свои дела, поднялись и ринулись к ней навстречу. Эрион выскользнула из оболочки Риддика и через решетку камеры настороженно посмотрела на него, касаясь мыслью.
«Абсолютное равновесие – это абсолютный ноль, где нет добра и зла, где нет чувств и эмоций. Это равновесие мертвых. Чей это мир, Эрион?» – прозвучал в голове хриплый голос.
Она выбежала из камеры с противным мерзким ощущением страха внутри.
«Знает ли он, почему мы его поймали? Догадывается ли он, что его жизни ничего не угрожает, пока мы не получим координаты Фурии? На что он надеется? – мелькали мысли. Не видя ничего вокруг себя, Эрион бежала по переходам тюремного сгустка. – Зачем он испытывал наше терпение, каждый раз срывая наши планы? Ведь он мог улететь с Крематории на втором корабле, или исчезнуть, затеряться на АльАгами, в человеческой цивилизации. Вместо этого его корабль висел в пустоте и ждал нас».
Тяжело дыша, она остановилась возле прозрачной стены, за которой далеко вверху через молочную дымку атмосферы просматривался серый ствол Дерева с миллионами светящихся сгустков вокруг.
«Не мы поймали его. Он заставил нас привезти его сюда. И тут же попытался освободиться».
Воздушная оболочка Эрион задрожала.
В последнем предсказании звучало, что древняя могучая раса падет, когда в мир придет молодой воин. Они ухватились за это предсказание, выровняли его под свои желания и требования, придали нужную окраску, а потом направили его против Ар и Лордмаршала.
Но если воин нацелен на другую древнюю расу?
На них...
И она собственноручно вытащила этого чвикса с самых задворков Галактики, где он отсиживался в темноте и холоде, грязный и убогий.
Чтобы не закричать, Эрион в ужасе прижала руки к губам и выскочила из тюремного сгустка.
«Надо убить Риддика», – стучало в висках.
Ей нужен был Эрихорн. Его мудрые глаза и разумные советы. Его спокойствие.
Она знала, что Эрихорна можно было найти в библиотеке. И она поднялась на верхние Ветви Дерева.
– Ты пришла получить совет или предсказание?
Эрион осмотрелась и вдруг увидела, что в библиотеке, в которой никогда не было порядка, ровными стопками были сложены тяжелые прямоугольные пластины летописей с выбитыми на них символами, Книги предсказаний заняли свои места на стеллажах, а свитки были скручены и разложены по мелким добавочным ветвям. Никогда еще лучи света не освещали огромный сгусток библиотеки полностью. Кроме сегодняшнего дня.
– Ты все сложил и подытожил?
– Предсказаний больше нет, – Эрихорн, который обычно возился с книгами или изучал какойнибудь артефакт, теперь сидел в огромном кресле и смотрел через прозрачную стену сгустка. – Всё.
– Не может быть, чтобы – всё! – возразила Эрион и сообщила: – Мы поймали и привезли сюда фурианца!
– Глупцы...
– Это всего лишь человек, и мы посадили его в клетку. Я знаю, что фурианцы не покоряются никому, но он дал себя поймать. Поэтому меня мучают сомнения и вопросы, – произнесла Эрион, подходя ближе. – Я сказала ему, что все его усилия напрасны, потому что мы распоряжаемся его судьбой, да и, вообще, судьбой всей Галактики. Но он молчал. Я пыталась угрожать ему уничтожением корабля, этого жалкого уродливого Птенца, и сказала, что в любую секунду можем выловить его домашнюю зверушку – дроппа, и убить его. Но он даже не пошевелился. Я подумала, что, может быть, выведу его на откровение и узнаю, что он замышляет, если разожгу в нем ненависть, и сообщила ему, что мы нашли его родную планету и скоро разрушим ее. Но он не отреагировал и на это. Ни мыслей, ни эмоций. Даже у существ, стоящих на низших ступенях эволюции есть желания на уровне инстинктов: питаться и размножаться. Я прислушивалась, я даже влезла в его оболочку. Ничего. Почему он так себя ведет? Это странно и ненормально для человека.
– Эрион, Эрион, – Эрихорн покачал головой. – Ты знаешь про него все. Но ничего не знаешь о нем самом. Ты хотела разорвать его сердце, но оно давно разорвано. Ты хотела вызвать у него ненависть, но она закончилась у него. Ты хотела причинить ему боль, но вряд ли он ее чувствует. Ты разговаривала сама с собой. Он же испытывал к тебе только жалость и презрение. Ты была жалкой, Эрион, вовсе не грозной. Поэтому ты не слышала его мысли и эмоции. Знаешь, чем отличается молодая раса от старой? Более пытливым умом, быстрыми реакциями и хорошей памятью. Отличается жизненной энергией. Ее присутствием. Ты ведь почувствовала ее присутствие и даже обожглась ею. Мы всё еще пыжимся, пытаясь чтото доказать себе и Миру, но мы уже мертвы. Во Вселенной нет эликсира бессмертия. Здесь все подчиняется естественной смене порядка одного другим. А мы вмешивались в природу незыблемого, пытаясь изменить его посвоему, регулировали Равновесие. Этот человек давно вычислил и просчитал, чем и кем мы, ртарцы, или как мы себя теперь называем – Элементалы, являемся на самом деле. А ты открыла ему остальные карты. Говоришь, даже не сопротивлялся, когда вы его ловили? Потому что его целью была наша планета. И даже если он не знал, где она находится, то вы сами привезли его сюда! Ему просто не о чем было с тобой разговаривать!
Эрион, которая нервно ходила по библиотеке, остановилась и вопрошающе посмотрела на Эрихорна.
– Это всё слова! – воскликнула она. – Что делать?
– Расплачиваться! Расплачиваться... – Эрихорн заложил руки за спину и прошелся по библиотеке. – Мы уничтожали Миры. Птицы их создавали, но мы разорили их Гнезда, украли технологии и сделали машины похожие на них. Мы продолжали уничтожать мешавших и неугодных, сваливая вину на Птиц. Но потом их форма примелькалась, стала заметной, и мы сменили тактику. Когда это произошло? Шесть тысяч лет тому назад?
– Заткнись! Не желаю тебя слушать!
– Тогда, зачем пришла? – грозно рявкнул Эрихорн, и на миг Эрион увидела, что через старую дряхлую оболочку на нее посмотрел прежний Эрихорн – сильный, жестокий и беспринципный. Эрион попятилась назад.
– Глупых щенков не учат жизни! Их бросают в реку и топят! – воскликнула она. Ее губы гневно дрожали. – Это называется естественным отбором!
– Наша игра в отбор привела к тому, что река выбросила на берег волка, с которым не справиться! Устраняя дисбаланс, мы создали вокруг себя возмущение, которое обернется против нас! – Эрихорн поймал испуганный взгляд Эрион и сменил тон. – Где мы просчитались? Неправильно истолковали последнее предсказание, халатно проглядев единственно верный вариант, и пошли не тем путем? Не на того чвикса поставили? Или просто не заметили, что чвиксы стали сильной и развитой расой, расой Людей. Нет, мы ведь заметили это! И направили к ним Черного Тауроса, это невинное существо, до краев наполнив его нашей злобой. Вот только слегка не успели!
– Мы делали все, чтобы выжить! Благодаря этому ты прожил столько тысяч лет!
– Я устал. Все эти тысячелетия я желал только одного. Покоя.
– Смени оболочку. У меня есть одна на примете.
– Риддика надо убить, – Эрихорн понял, о чьей оболочке говорила Эрион. – Немедленно.
– Я сделаю всё, – пообещала Эрион, и, выходя из библиотеки, добавила: – Всё, что посчитаю нужным.
Риддик открыл глаза. Сердце стучало громко и размеренно. Он быстро сел на корточки и прислушался.
Чтото произошло. Воздух стал опасней и холодней, стены камеры будто сжались, время кровью стучало в висках, а тишина громко вибрировала.
С той стороны решетки, в черной подсохшей луже лежали его ножи. Он протянул руку через решетку и забрал их. Потом медленно провел лезвиями по решетке, прислушиваясь к скрежету.
Шлюз камеры открылся.
– Будьте осторожны, этот звереныш кусается.
Эрион даже не отклонилась, когда через ее воздушный силуэт пролетели два ножа, застревая в комто менее расторопном и сообразительном. Потом ее рука стала плотной, частично переходя в другую стихию. Она подняла жезл захватывающего луча и опутала им Риддика. Ее люди положили его, беспомощного, на висящую платформу, которую потащили по переходам тюремного сгустка. Эрион летела следом и внимательно следила, чтобы захват луча не уменьшался. Все что оставалось Риддику, это смотреть на Эрион.
– Мне нравится цвет твоих глаз. Зачем ты надел линзы? Ты от когото прячешься? От людей или от себя? – ядовито говорила она. – Скоро этот цвет будет цветом моих глаз. Ширах умерла бы от злости. Ее генетические эксперименты ни к чему не привели. Всё что ей удалось, это вывести мелких собачьих драконов с серебристым цветом глаз, и воинов, с тем же цветом глаз, но не способных даже родиться без чужой помощи.
Сердце прыгнуло в груди от ярости, а мышцы затряслись от напряжения, когда Риддик попытался освободиться от луча. Уши перестали слышать оскорбления, глаза налились кровью, а голову мгновенно заполнила только одна мысль.
Которая потом разорвала мозг.
И мысль эта была – смерть.
– Ведь тебя нашли в корзине, практически задушенным собственной пуповиной. Ты помнишь? – издевательски продолжала Эрион. – Ты помнишь...
Свет слился в одну яркую пустоту, а из звуков остались только самые низкие и медленные. Дыхание замедлилось, и казалось, что это были только вдохи, наполняющие грудь и живот. Пытаясь удержаться на краю яростного сознания, Риддик почувствовал, как его переложили на чтото неподвижное, и в тело воткнули сотни иголок.
А потом его демоны, беснуясь и вопя, вырвались наружу...
Сильный поток ветра хлестал по овалу перехода – видно гдето лопнула стена сгустка. Прислушиваясь, Джен Хое медленно шел навстречу ветру, рукой касаясь стены.
Их незапланированная остановка, как сказал Риддик, затягивалась. Дропп больше не хотел ни разговаривать с ртарцами, ни даже видеть их. Он не нашел у них новых, неизвестных ему технологий, как и не нашел новых духовных ценностей и высоких моральных принципов. Всё, что бывшие боги хотели от него, это его тело, оболочку, и ему просто повезло, когда удалось сбежать от них.
Джен Хое нашел заклинивший шлюз, через который свистал ветер. Поднатужившись, он отжал шлюз плечом и вошел внутрь сгустка.
Если здесь и была когдато лаборатория, то теперь ее не существовало. В комнате не осталось ни одной целой вещи – все превратилось в мелкие куски и в пыль. Стена действительно была порвана, но ее уже заделывали роботы. Среди общей разрухи на полу четко выделялись черные маслянистые пятна, и он попятился, тщательно обходя их. Когдато, давнымдавно, учителя рассказывали, что такие пятна оставались после смерти ртарцев, или от их старой оболочки, если ртарец переселялся в другую оболочку. Но иногда учителя называли эти пятна «Спящие», и умолкали, глядя на искры, летящие из костра в звездное ночное небо. И когда смысл названия доходил до учеников, и воображение дорисовывало остальное, предательская дрожь пробегала по позвоночнику, и становилось холодно, несмотря на жару идущую от костра, и они начинали озираться по сторонам, вглядываясь в окружающую темноту. Джен Хое хорошо помнил те уроки.
Вдруг он остановился посередине лаборатории.
Вот почему лаборатория разрушена! Теперь стало понятно, что это не ветер, прорвавшийся снаружи, устроил здесь такой разгром.
У самого края порванной стены, раскинув руки и поджав под себя ноги, лежал Риддик. Не веря своим глазам, дропп наклонился и дотронулся до его руки.
– Эй...
Рука Риддика быстро и крепко сжала его ладонь, и дропп мягко накрыл его руку своей.
– Риддик...
Или уже не Риддик? Вокруг слишком много пятен.
Скользнув в менее плотную фазу и освободившись от захвата, Джен Хое отошел в сторону, оглядываясь и выбирая наилучший путь отступления. Потом он, готовый на все, осторожно нырнул в оболочку Риддика. И радостно выдохнул.
Демоны Риддика были на месте, хотя и слегка потрепанные, но попрежнему неукротимые. Его каменная стена обгорела во многих местах, но устояла. Единственное, что беспокоило дроппа, это дымящиеся остатки черных маслянистых пятен на ней.
– Риддик?
Риддик открыл глаза и мгновенно зажмурился – линз на глазах больше не было. Он нащупал очки и надел их.
Рядом стоял дропп.
– А ты думал – кто? – голос не слушался, и слова царапали горло.
Дропп поднял брови и сказал:
– Глядя вокруг, есть о ком подумать.
– И ты решил... – язык не поворачивался произнести следующее: – Что Эрион удалось сделать то, что она хотела?
– Да, – ответил дропп. – Извини, но мне пришлось влезть в твою оболочку, чтобы убедиться... Тебе здорово досталось...
Риддик медленно сел и повернул голову к разрыву на стене, которая мгновенно стала прозрачной, открывая потрясающий вид на другие сгустки вокруг. Сгустков было очень много. Они были разной формы, но в основном круглой, и разных размеров, от совсем маленьких до огромнейших. Все сгустки были светлого цвета, но отличались друг от друга неуловимыми оттенками. Ствол Дерева терялся вдали за многими слоями атмосферы, но его присутствие чувствовалось повсюду, как присутствие чегото мощного и основательного. Потоки воздуха, шедшие вдоль ствола, дрожали голубым маревом и смешивались вокруг сгустков, слегка раскачивая самые маленькие из них. Множество небольших катеров и яхт, кажущихся отсюда всего лишь маленькими точками, ловили эти потоки, парили в них, падали и ловили следующие, суетясь вокруг.
Джен Хое смотрел на Риддика и думал, а кто, собственно, сейчас любуется открывающимся видом: Риддик, или всетаки тот, чьи пятна остались внутри его.
Риддик поднялся на ноги и осмотрелся. Увидев на полу черные маслянистые пятна, он перешагнул кучи мусора и подошел к ним.
– Это всё, что остается от ртарцев, – пояснил дропп и, увидев, что Риддик наклоняется над одним из них, предупредил: – Не надо!
– Я чувствую – оно мертвое.
– Я тоже. Но все равно, не надо.
Риддик протянул руку к пятну, вытащил из него свои ножи и жезл захватывающего луча, а потом стряхнул с пальцев остатки масла.
– Надо найти Шеркана, – сказал Риддик, – и местный космопорт.
– У ртарцев все полеты связаны со Стихией Воздуха, который живет в небесах, облаках и в ветвях. Мы должны попасть на самые верхние Ветви Дерева.
«Как определить, где верх, где низ у этой огромной трубы с мыльными пузырями, которая вдобавок вращается вокруг себя по двойному кольцу?» – подумал Риддик, а потом увидел, что большинство кораблей суетятся только с одной стороны.
– Нам – туда, – он показал рукой направо и, отворачиваясь от стены, которая тут же стала матовой, вышел из лаборатории.
Джен Хое удивился правильному выбору Риддика. В отличие от него дропп чувствовал, где находятся верхние Ветви Дерева.
– Нам нужна гравитационная платформа, – пробормотал дропп и поспешил за Риддиком.
Столб воздуха, в котором с неуловимой для глаз скоростью сновало множество гравитационных платформ, был бесконечен в своих размерах, как сверху вниз, так и в глубину, сверкающую яркими голубыми лентами разрядов.
Не успев захлебнуться скоростью и ветром, Риддик и Джен Хое вышли на самых верхних Ветвях. Стараясь не попадаться на глаза ртарцам, крадучись по переходам и время от времени прячась в узких овальных ответвлениях, они добрались до сгустков, в которых находились ангары и доки космопорта. Эрион оставила Птенца в изоляционном карантинном блоке, и вряд ли успела побывать здесь еще раз с момента их ареста и причинить Шеркану вред.
Риддик открыл шлюз блока и шагнул вперед.
Шеркана нигде не было.