На перепутье. Даард

В ночной тишине прерывистое дыхание казалось эхом отражалось от стен Академии Предтечи. То и дело оглядываясь по сторонам, тонкий женский силуэт крался по пустующему холлу в сторону лестничного пролета. Сердце судорожно билось в груди и эльфийке казалось, что его биение было слышно на несколько верст вокруг.

Неудобная одежда то и дело стесняла движения, вызывала чувство дискомфорта и в большей степени брезгливости. Красивое личико то и дело слегка кривилось от затхлого запаха одежды, с едва заметной примесью человеческого пота. Руки то и дело поправляли узкий ворот академической формы, стараясь хоть немного освежить ткань и избавиться от неприятных ощущений и вони. Если бы не обстоятельства она бы низа что б ни одела на себя одежду с чужого плеча.

После утреннего посещения кабинета ректора и тщетной попытки выведать информацию о брате, прошло почти двенадцать часов. Все это время она провела в пустующей комнате общежития, так и не покинув стен академии.

Из— за необъятных амбиции брата и его коварных планов по смещению с трона монарха, её клан оказался в сговоре с жестоким кланом драконов. А мать вместо того, чтобы вынести урок из ситуации и выдать заговорщика властям решила к ним присоединиться, навесив на род долг крови в уплату за помощь занять место главы рода после смещения Дахора Огненного с престола. Точных деталей клятвы Аширо не знала, но печать долга не оставляла сомнений, что отсидеться в стороне у неё не получиться. Несмотря на глубокое нежелание участвовать в заговоре выдать свою мать императору она не могла, как и сотрудничать с императором.

Аширо с содроганием вспоминала похабный взгляд древнего дракона, за которого ещё выдали замуж полгода назад и его обещание перестать себя сдерживать. А холодные слова матери с приказом узнать о судьбе брата, и как продвигается расследование, не оставляли ей выбора. Казалось её положение безвыходное, но она бы не была собой если бы не стала размышлять над тем, как выбраться из этой западни.

Чтобы выполнить поручение матери она напросилась на встречу с кузеном, специально вывела его из себя, ведь основной целью было получения пропуска. Дальнейшим шагом она должна была прокрасться вечером в кабинет ректора, порыться в документах и найти карту с подземным лабиринтом, чтобы у заговорщиков был шанс незамеченными пробраться к артефакту, обойти ловушки и монстра. Но благодаря словоохотливому персоналу академии в ее голове родился совершенно другой план, который поможет избавиться от долга крови, а заодно и спасти весь клан от гнева императора

Абсурдный и гениальный в своей простоте план, заключался в том, чтобы выкрасть сердце пламени самой, передать его своему мужу в обмен на поход в храм и расторжения брачного союза. Таким способом она избавиться от печати должника, а потом выдаст заговорщиков властям. Ей абсолютно было все равно кто потом окажется у власти, она желала свободы. В любом случае, кто бы не занял место главы рода, положение женщин внутри клана вряд ли будет хуже, чем оно есть сейчас.

То, что Дахор остался без советника, знали почти все кому не лень в землях кровавого змайса. В кругах заговорщиков стали распространяться слухи что, в связи с этим император обратился к темной магии дабы защитить артефакт власти и поселил жуткого монстра в подземном лабиринте. И именно поэтому, им так до сих пор не удалось заполучить артефакт.

Глупые оправдания, которые со временем стали походить на правду, даже она стала задумываться над достоверностью этих утверждений.

Но сегодня для нее стал откровением подслушанный разговор двух стражников, когда она оформляла пропуск в святая святых академии

— Ты слышал какой нагоняй устроил сегодня ректор в целительском корпусе?

— И не говори, я бы то же был бы не в духе если меня от укусов высшего змайса лечили какие— то неучи.

— Да...знатно советник его потрепал, ты бы видел в каком состоянии эльф выбрался из грота, да на нем живого места не было...— со злой насмешкой проговорил матёрый гоблин.

Саму Аширо мало волновало состояние кузена, а вот упоминание о советнике заставило остановиться и прислушаться к разговору. Неужели саш Ма— Арц вернулся, ведь о его исчезновении ходило множество слухов.

— А когда— то были не разлей вода... Дааа... Безумие зверя вещь страшная...— проговорил его напарник.

— Аха— ха не думаю я что они были такими уж друзьями, если мне не изменяет память до того, как полностью обратиться в зверя саш обвинил в гибели своей сэйры именно ректора. Как ты думаешь есть ли в этом доля правды или советник уже тогда тронулся умом?

"Вот это поворот, а их разговор становиться все любопытнее."

— Я думаю, советник тронулся умом задолго до этого, это же надо было додуматься свою хрупкую человеческую сэйру подключить к делу и запихнуть сюда учиться.

— Да ну? Не верю! Эти хладнокровные ведь помешанные на своих женщинах, пылинки с них сдувают...

— Вот и я говорю, тронулся умом советник давным— давно. Я краем уха услышал, как это тогда обсуждала группа захвата, которая принимала участие в деле. Как же они тогда сокрушались об участи слабой человечки. А если не веришь, то обрати внимание на то какими пришибленными стали большинство студентов со второго потока, который курирует ха Аш— Шарес...

— Все, как всегда, ха Аш— Шарес как обычно их укатывает и на хвосты ставит, ничего необычного...

— Да— а— а? А тебя не смущает тот факт, что уже на втором курсе почти все из них на хвосты повставали. Обычно к такому результату приходят ближе к пятому курсу.

— Действительно...Погоди, но причём тут советник и его сэйра...только не говори

— В корень зришь именно на спец курсе и училась сэйра советника. Ее комната в общежитии до сих пор свободна и не убрана. Ректор надеется, когда советник придёт в себя ему захочется сохранить дорогие сердцу вещи. Наивный после такой потери советник вряд ли уже придет в себя с их— то повернутостью на своих женщинах, вон даже мелкие змеёныши как узнали, что третировали несчастную сэйру едва с ума не сошли и на нервной почве обратились

— Ты смотри какие чувствительные...— со снисхождением проговорил гоблин— Женщину...третировали, можно подумать страшное дело. Просто человечки слишком слабые...вот наши женщины...

Осознав, что дальше ничего интересного не услышит, эльфийка направилась к Итою.

После того как я невежливо указали на дверь. Она замерла на лестнице и нервно поправив манжеты на рукавах платья стала размышлять, как ей быть. С учётом полученных новостей от стражников, в её голове родился безумный план, и она твёрдо уверилась в мысли, что она самостоятельно сможет достать сердце пламени.

Осталось только обойти лабиринт со зверем советника, касательно этого у неё появилась идея, осталось только найти комнату его сэйры. Затем с помощью заклинания убрать свои собственный запах, одеться в вещи покойной. Есть ли в комнате ничего не меняли и не трогали на вещах все еще должен оставаться ее запах, почувствовав который змайс её не тронет.

Восприятие у змайсов существенно отличается от других рас. Однажды она стала свидетелем взаимодействия змайса и его хранимой, в зверином обличье. Это случилось сразу после того, как она вступила в союз с древним, полгода назад, из— за чего отношения с супругом в конец испортились, и он показал своё настоящее лицо. В тот день она по наивности своей хотела сбежать, за что разозлившийся дракон посадил её на цепь. Прямо в церемониальном наряде, в своём подземелье и заставил смотреть что бывает с теми, кто идёт против его воли.

Прямо перед её взором, и на глазах неизвестного змайса, он издевался над юной девушкой, принадлежавшей к расе гоблинов до тех пор, пока та со стоном не исторгла последний вздох. Змайс в самом начале экзекуции, сверливший ненавидящим взглядом дракона, превратился в зверя стоило древнему дракону пристегнуть дрожащее тело девушки к стене, и стал биться от бессилия о прутья клетки.

А дракону будто мало было эмоций ужаса и эманаций смерти, он сцедил в ковш крови с ещё тёплого тела девушки и вылил его содержимое на голову шокированной и застывшей, от увиденного, словно соляной столб Аширо.

— Тебе повезло, что мы заключили связь в храме и я лично не могу нанести тебе вред, но...кто сказал, что я не могу допустить, чтобы это сделал кто-то другой?

С этими словами он запихнул несопротивляющееся тело своей наречённой в клетку з огромным, израненным змеем, который практически без сил валялся на земляном полу, а сам ушёл, напоследок прошипев:

— Посмотрим, что от тебя останется по утру. Это все твоя вина, если бы не твоя упертость, могла бы утро встретить в наших общих покоях...

Тогда она думала, почувствовав кровь своей хранимой, в такой непосредственной близости, змайс убьёт её на месте. Но, не иначе сами боги пожалели эльфийку и несчастно, подарив ему спокойную смерть, звериная ипостась из— за запаха решила, что именно его хранимая рядом с ним.

И несмотря на своё обессиленной состояние, зверь начал успокаивать застывшую в ужасе эльфийку, ободряюще шипеть и обворачиваться вокруг неё своим израненным телом в стремлении защитить своё сокровище от более сильного врага. И напоследок даже лизнул висок, на испачканной от крови голове, добавив этим действием пару седых прядей, окутал тело тёплой энергией, а потом и вовсе рассыпался пылью.

Вот таким нечестным способом Аширо получила магическую защиту от телесных повреждений и заодно узнала тайну другой расы. Звери змайсов обладают собственным разумом, но "не видят" в прямом понимании этого слова своих хранимых, а осязают их на уровне запахов и энергии жизни.

Так, что в свете этих событий её план вполне осуществим. Осталось только найти комнату, где хранятся вещи несчастной сэйры советника. Поиск общежитий не занял много времени, навигационная карта по академии зря что ли размещена в центральном холле.

Итак... общежитие второго потока находиться в западной части академии, теперь осталось вычислить какая комната была отдана в распоряжении сэйре советника. И это одно из самых сложных аспектов плана, выбери она не ту комнату и нарядись не в ту одежду...быть ей обедом для змея, как пить дать.

Запустить поисковой светлячок много времени не составило, и какое же было ее облегчение, когда поисковик обнаружил только одно пустующее помещение на тридцатом этаже башни. Размышляя над своей везучестью, эльфийка зашла в портал общежития, наличию которому она несказанно обрадовалась, и вышла в коридоре тридцатого этажа. Сигнал от маяка исходил от четвертной двери справа, благо сейчас время занятий и никого видно не было.

Пришлось повозиться прежде, чем проникнуть внутрь, она даже немного закашлялась от количества пыли в комнате. И стала осматривать помещение, немного сомневаясь правильное ли выбрала общежитие. Основным аргументом в пользу верного выбора говорило наличие огромного зеркала перехода, рассчитанного на большие расстояния. У простых адептов, в связи с дисциплинарными мерами, пространственные переходы не входили в списки допустимого имущества. Вторым аргументом явилась оказалась одежда, хранившаяся в потрёпанном шкафу, точнее её крой, рассчитанный на визуальное увеличение ширины плеч, а также внутренние подкладки в районе талии на всех рубашках. Если бы подрастающий самец змайсов одел нечто подобное, его облик выглядел бы комично, ведь одежда явно рассчитана на женское тело. На женское, почти плоское тело.

С формами Аширо втиснуться в эту одежду будет трудно выполнимой задачей, но она постарается. Ближе к вечеру подумает над этим. Преждевременно одевать чужую форму она не собиралась, стараясь отстрочить этой действие, ведь одежда была ношеной и не стираной, а из— за того, что её давно не доставили из шкафа, хранила не только естественный аромат хозяина, но была ещё и затхлой.

Все время до самого заката, она размышляла, над тем, как будет сокращать расстояние между общежитием и центральным входом в академию, чтобы её не заметили. И что ещё может предпринять, помимо сокрытия собственного запаха, может усилить запах, исходящий от одежды? Но тогда она сама может задохнуться!

Но чего только не сделаешь для избавления себя от ненавистного замужества, даже пойдёт против короны И если все пройдёт удачно, ей даже не понадобится карта лабиринта, главное, чтобы советник обратно в человеческую ипостась не обратился. К центу грота ее лично проведёт зверь сашМа— Арца. По личному опыту и близкому общению со звериной ипостасью змайсов, ей было понятно, что их звери обладали другой личностью с зачатками разума, чтобы там не утверждали сами змайсы.

Прокравшись наконец к подземелью, она остановилась напротив огромной арки входа в грот и поправляя на себе неудобную, а местами тесную, особенно в районе груди, академическую форму она пыталась успокоиться. Сердце от страха сбивало свой ритм, как ни крути, а план был безумен кто в своём уме решиться взаимодействовать с безумным зверем, только те, у которых нет выхода.

Протерев мокрыми ладошками края штанин, она протолкнула створку двери входа в лабиринт, которая с лёгкостью открылась, ещё бы, только безумцы решатся стать обедом зверя, такие как она. У Аширо же не было альтернативы, поэтому несмотря на страх она сделала шаг в тёмный проход. Глубокий вдох и выдох, ещё один, в носу защипало от смеси запахов, вони от застоялой одежды и лёгкой примеси сырости и затхлости из глубин лабиринта. Несмотря на свои уверения, в глубине сознания гнездился страх быть разоблачённой, поскольку весь её план строился на догадках, и был риск оказаться заточенной в этом подземелье навсегда, в компании со зверем — и это в лучшем случае.

Сосредоточившись, она умерила биение своего сердца, чтобы не выдать своего волнения — любой признак страха мог подстрекнуть чувствительные инстинкты зверя. Ноющий дискомфорт, который до этого вызывали на ней чужие одежды, отступил, уступая место насторожённости. Все чувства эльфийки обострились до предела, её организм работал как единый механизм, приготовленный к любым неожиданностям.

Касаясь дрожащими пальцами слегка влажных стен с фосфоресцирующими прожилками, она постепенно продвигалась вперёд. Благодаря эльфийскому зрению она довольно быстро привыкла к сумраку пещеры, и вскоре уже могла различать контуры стен и все глубже поглощающую свет тьму на поворотах коридоров лабиринта.

С каждым шагом тьма казалось поглощали все эмоции и звуки. Восприятие реальности смазывалась под гнетом одиночества и чувства безысходности, которые казалось пропитали стены лабиринта насквозь. До Аширо не сразу дошло, что эти эмоции сквозь расстояние проецировала звериная сущность советника, а магических фон просто разносил их в глубинах грота. Сердце, до этого отбивавшее чечётку в груди из— за страха, в тот же миг пронзительно сжалось от глубины испытываемых зверем чувств.

Невозможно было оставаться безучастной к горю постороннего змайса, сама не заметила, как почувствовала жалость к зверю и ненавязчивое чувство зависти к неизвестной женщине, которую так преданно любили. На краткий миг эльфийка даже позабыла о том, что советника осуждали в том, что он сам виновен в смерти своей хранимой. А когда вспомнила и вернулась в реальность, прислушиваясь к пронзительной тишине лабиринта, услышала отдалённое шуршание от прикосновения огромного эбонитового тела к камушкам разбросанных по полу лабиринта.

Обычно, несмотря на огромные размеры, когда змайсы передвигались по поверхности ни одно существо не могло этого услышать, каким бы хорошим слухом ни обладал. А это значило только одно, зверь давно заметил присутствие самки в стенах лабиринта, и специально дал себя "услышать" и "заметить".

Осознав это, Аширо оторвала взгляд от пола, к которому присматривала с опасением, ожидая увидеть иссохшие останки проникающих в грот заговорщиков. Её взгляд медленно поднимался от поверхности земляного пола в сторону, до этого пустующего пространства. Сквозь сумрак лабиринта она сперва заметила едва заметный отблеск от чешуек, как в скорости осознала, змеиного хвоста. Затем ей представилась возможность оценить белизну огромных клыков, размером с длину собственной ноги, и слегка приоткрытую пасть зверя в непосредственной близости от своего лица, только руку протяни. То, что это не галлюцинация, свидетельствовало тёплое дуновение от дыхания зверя, что в контрасте с прохладой лабиринта, ощущалось довольно остро.

Боясь совершить резкое, с летальным исходом движение, она продолжила исследовать предоставленную для обзора картину. Несколько секунд превратились в вечность, до того, как она встретилась взглядом с огромными жёлтыми глазами зверя с росчерком серповидного зрачка. Сердце сбилось с ритма, она не ожидала, что звериная часть советника окажется такой огромной. Ведь зверь замайся, с которым она встречалась, недавно был в разы скромнее по размерам.

А когда синеватый змеиный язык "попробовал" воздух, в сантиметре от кончика носа, она ещё больше испугалась, опасаясь, что её могут съесть. Ведь несмотря на голословное утверждение о безумстве советника, в глазах этого зверя читался ясный разум.

Теперь она поняла, почему змайсы делятся на высших и низших. Такого зверя невозможно без последствий обвести вокруг пальца, надеясь на то, что он обманется запахом, так что быть ей теперь съеденной...