глава 5
Дана — та самая девушка, что пообещала опубликовать видео со мной в главной роли, — свое слово сдержала. И уже через день мне казалось, что весь гребаный интернет был забит этим «шедевром». Картина маслом: я, накиданный неведомо чем, развожу на ее животе дорожку ангельской пыли, а потом — медленно, с пафосом втягиваю ее через свернутую стодолларовую купюру. Она голая, я в ноль. За кадром ее смех и мой голос — набор нечленораздельных звуков, где между «ммм» и «ах» теряются остатки гордости. Это не просто компромат, это шоу-контент. Зрелище для падальщиков.
Подпись к видео была короткой:
«Узнали? Ага, это Джей Эбелс. Мы потрахались, он выставил меня за дверь».
Следом — скрины переписки. Мой номер. Симку я выкинул сразу же, чисто рефлекторно. Как будто это могло стереть хоть что-то.
Я не комментировал это. Ни слова. Проигнорировал все комментарии, которые плевками летели в меня со всех сторон. Я заебался оправдываться. За каждый шаг, за каждую девушку, за каждое слово. Почему я вообще должен кому-то что-то объяснять? Где, в какой момент я отдал право на свою жизнь вот этим — за экранами?
Короче, я стал еще большим мудаком. Не только в глазах Даны — ей, кажется, наоборот вся эта шумиха только льстит и повышает охваты. А в глазах всех тех, кто еще вчера меня боготворил.
После разрыва со своей девушкой Хирам слетел с катушек. Я решил вытащить его хоть куда-то — если не развеять, то хотя бы посидеть рядом.
Я жду его у лестницы, ведущей на нулевой этаж, докуриваю. Забавно, но сегодня я совершенно трезв.
— Хей, как ты? — бросаю окурок в урну, подхожу и жму руку, когда он захлопывает дверцу машины.
— Уже и забыл обо всем, — говорит с той улыбкой, которую носит как бронежилет.
Мы спускаемся в его любимую клоаку — подпольное казино. Официальные заведения в Лос-Анджелесе легальны, да, но это место из другой оперы. Тут все держится на откатах, угрозах и молчании. Именно поэтому сюда и тянет.
Неон хлещет по глазам, звуки автоматов клацают по ушам, воздух жирный от дорого табака и перегара. Состоятельные мужики с самокрутками в зубах, гребущие фишки — неизменная атмосфера заведения.
Я не игрок, я транжира. Спустить весь гонорар на барахло, типа картин, что висят задом наперед или странных брендовых шмоток, которые даже примерить стремно — вот, что в моем репертуаре. А вот Хирам — тот еще игроман.
Сегодня он прется по покеру. Почему — не ясно. Там у него фарт хуже, чем в отношениях.
— И снова я лузер, Джей! — Хирам возвращается ко мне, держа в руках хайбол с виски.
— Тебе бы обратно в блэк-джек. Там хоть шанс, что ты не уйдешь без трусов.
Он оседает рядом на барный стул и добивает остатки вискаря.
— Как ты, сука, столько лет живешь в разнос и не дохнешь? Я всего две недели в запое, а организм уже просит эвтаназию.
— Пора завязывать с этим, дружище. Бри того не стоит.
— Да похер уже на нее. Меня выбешивает, что она специально это устроила, понимаешь?Типа, я за все это время ни разу в сторону другой не посмотрел даже. А параллельно ее имел какой-то уебок, который решил, что весело будет показать мне видео, как он делает это. Какой же я был слепой придурок.
— Я знаю, это отстой.
— Отстой. Идет она нахуй. Эй, приятель, повтори, — он подзывает бармена. — А ты чего, святой теперь? Пять лет без трезвости, и вдруг режим?
— Ну не утрируй так. Надо же кому-то будет за руль потом сесть. К тому же, завтра дело есть.
Хирам кивает, опрокидывает виски и встает.
— Пойду отолью.
Завтра я встречаю Эль в аэропорту. Четыре дня мы были без связи. Ни звонков, ни переписок, я ждал реальной встречи. Терпеть не могу эти смайлики и многоточия. Набираю ее номер. Гудки тянутся долго, но в итоге она поднимает трубку.
— Во сколько тебя завтра забрать?
— Оу... Джей?
— У меня новый номер, сохрани.
Она не отвечает. Мои пальцы на автомате стучат по телефону.
— Эль?
— Да?
— Так во сколько?
— Знаешь, я уже попросила подругу меня встретить. Не хочу тебя напрягать.
— Что случилось?
— Ничего.
— Не врубай это «ничего». Прекрати опять избегать меня.
— Я не...
— Извини, — я мотаю головой, удивляясь собственной агрессии. С чего я вдруг так налетаю на нее? Я делаю вдох и закуриваю. —
— Эль, просто назови время посадки. У меня не так много времени.
— Я скину инфу.
— Буду там, — я сбрасываю звонок и поворачиваюсь к Хираму, который уже успел вернуться. — Сделаешь одолжение?
— М?
— Нужна будет машина завтра.
— Нет вопросов. Закинешь меня сегодня домой, и на завтра она в твоем распоряжении, — Хирам протягивает мне ключи.
— Спасибо, бро.
— Тебе спасибо за этот день, — друг встает, хлопает меня по плечу и с улыбкой направляется в сторону игрового автомата. — Еще пару попыток, и мой кошелек будет полностью опустошен!
***
Автомобили — совсем не моя стихия. Я никогда не мечтал стать владельцем какой-нибудь ламборгини или ферарри, а всегда отдавал предпочтение пройтись пешком, подождать убер или развалиться на заднем сидении в тачке друзей. Тем не менее, у меня есть права (с истекшим на полгода сроком), которые позволяют мне садиться за руль в случае необходимости. Мне не по душе принимать такую ответственность, но иногда обстоятельства вынуждают. Я в целом беру на себя мало ответственности, будучи полным инфантилом, ментально застрявшим в возрасте пятнадцати лет.
Так, сегодня, я — временный владелец Мазерати ГранТуризмо, черного монстра Хирама, которого он успел вкрашить в дерево в первую же неделю его покупки. На его счету столько разбитых машин, что и посчитать страшно. Хирам всегда беззаботно относился к деньгам. Это одна из немалозначимых причин, почему он хороший друг. Я потерял много людей из своего прошлого окружения из-за материальной составляющей. Жадность — порок.
Заведя мотор, я настраиваю навигатор и спускаю с головы на переносицу солнцезащитные очки. Сегодня в моем организме пара таблеток алпрокса — для снятия напряжения. Как доктор прописал. Проверяю время — 3:30 РМ — трогаюсь с места.
Наверное, я снова сделал что-то не так, чем в очередной раз оттолкнул Эль. Ситуация с той свехнувшейся фанаткой, мое неоднозначное молчание в период ее поездки, — я сделал все, чтобы она начала отдаляться. Да, я ужасен в построении хороших связей, это еще одна моя проблема. Мое непостоянство всегда ломает любые отношения, поэтому все мои бывшие ненавидят меня.
Припарковав машину, я иду в сторону аэропорта. Здесь своя атмосфера: все уставшие от долгого полета, но счастливые от его завершения, тащатся со своими чемоданами и спешат домой или в отель. Так и она, в оверсайз худи и огромных солнцезащитных очках, включив режим «инкогнито», идет с чемоданами в обеих руках. Я с улыбкой подхожу к Эль в упор, пока она наконец не замечает меня. Девушка отпускает ручки багажа и поднимает взгляд на меня.
— Так рад видеть тебя.
А на ее лице никаких эмоций, только очки, которые скрывают за собой взгляд.
— Ну что случилось? — ее траурный вид не дает покоя.
— Дерьмовая была поездочка.
— Иди сюда, — я заключаю девушку в объятия.
Она крепко обнимет меня в ответ и долго не отпускает. Ее неизменный легкий запах духов, который уже успел отпечататься в моей памяти, переносит меня в воспоминание той ночи на мосту.
— Спасибо, что все-таки приехал, — Эль наконец отстраняется и поправляет свои волосы.
— Давай мне их, отвезу тебя домой, — я беру чемоданы и иду вместе с Эль к парковке.
Когда все шмотки размещены в багаже, я сажусь за руль. Уже устроившись на пассажирском сидении, Эль зависает в телефоне.
— Запомнил мой адрес?
— Еще бы, — я завожу мотор и выезжаю на проезжую полосу с парковки.
— Нет сигареты?
— М-м, не уверен. Можешь поискать в бардачке или еще где. Это не моя машина.
— Супер, — достав смятую пачку Филип Моррис, Эль открывает окно и подкуривает слегка надломанную сигарету. — А чья она?
— Дай мне тоже, — я протягиваю девушке руку, чтобы принять сигарету. — Она моего друга, Хирама. Возможно, ты знаешь его. Он иногда бывает у Морти.
— Да, я помню. Такой же тихоня, как ты.
С усмешкой я отвлекаюсь на телефонный звонок. Так как одна моя рука занята рулем, а другая сигаретой, я прошу Эль поднять трубку и включить громкую связь.
— Чувак, ты срочно должен услышать это! — с динамика доносится восторженный голос Стива. Я давно не слышал его таким радостным.
— А?
— Трек, что мы недавно записали. Это чертова революция!
— Иначе и быть не могло, — на моем лице появляется самодовольная улыбка.
— Послушай сейчас же, я кинул тебе его в директ.
— Конечно.
Стив тут же сбрасывает. Боковым зрением я ловлю взгляд Эль.
— Теперь ты должен дать мне послушать его.
— Хорошо, вводи пароль, — с улыбкой я наблюдаю за дорогой.
— Не стоило бы тебе доверять мне свой пароль.
— А я доверяю. Прописные «c», «m»...
Под мою диктовку Эль вводит пароль.
— Теперь в инсту и найди в директе сообщение от @wavedope.
— Как мило, ты отправляешь ему фотки с сердечками.
— Конечно, я обожаю его. Хватит читать мои переписки, включай трек.
Девушка следует моему указанию. Инструментальное вступление от Стива звучит потрясающе — он несравненный продюсер, чертов гений. А мой голос, безусловно, идеально ложится на бит. Мы превосходно работаем вместе, с этим не поспоришь.
Я киваю с улыбкой, мысленно соглашаясь со словами Стива — мы действительно сделали что-то совершенно новое.
А Эль никак не остановится смотреть на меня, я чувствую ее взгляд со стороны, но не отвожу внимания от дороги.
— Ну все, хватит, — со смешком я протягиваю руку с намерением забрать телефон, но Эль не позволяет мне сделать этого.
— Нет! — она отводит телефон и отодвигает мою руку. — Я хочу дослушать.
По окончании трека девушка все еще не спешит возвращать мне девайс. Она открывает камеру и делает селфи, и только после этого айфон переходит обратно в мои руки.
Сложно приписать мою музыку к какому-то конкретному жанру, да и толка в этом нет — я не сторонник вешать ярлыки, это накладывает слишком много ограничений. Если я в настроении уйти в рок, я делаю это; когда меня тянет на реп, я не останавливаю себя; в некоторых моих произведениях можно даже попсу почувствовать. Я вообще фанат мешать все в одну кучу, это всегда весело и непредсказуемо.
— Надеюсь, ты включишь этот трек в программу своего следующего концерта.
— Только если ты будешь на моем следующем концерте.
— Приму это как приглашение.
Мы наконец добираемся до нужного адреса, поднимаемся на этаж, и вот я уже стою у порога ее квартиры с чемоданами в руках.
— Даже впустишь меня в свою квартиру?
Я рад видеть улыбку на лице Эль. Но все же чувствуется, что в поездке случились какие-то неприятности, из-за чего она не в лучшем состоянии.
Эль проходит в прихожую, включает свет и снимает с себя обувь. Я иду следом за ней и ставлю багажи на пол. Девушка пару секунд пялит на меня, отодвигает меня от входной двери и запирает ее на ключ.
— Чего стоишь на пороге?
С усмешкой я продолжаю наблюдать за ее действиями. Эль снимает очки, кладет их на комод и смотрит на себя в зеркало, поправляя волосы.
— Как же ужасно я выгляжу. Почему ты не сказал мне об этом? — она продолжает рассматривать свое уставшее лицо, а затем переводит взгляд на меня.
Облокатившись о стену, с нескрываемой улыбкой я зависаю на ее лице и ловлю измученный взгляд.
— Ты выглядишь прекрасно.
— Да нахрен тебя, — со смешком она разворачивается в сторону гостиной.
Я следую ее направлению и попадаю в комнату, обустроенную с потрясающим вкусом. Здесь так много деталей, которые хочется рассматривать: какие-то рисунки с надписями на стенах, странные игрушки и статуэтки на полках, миллион свеч — каждый уголок наполнен чем-то, и все вместе это создает особенный вайб. И ровно как и тонны серебра на теле Эль, это не выглядит перебором. Я еще больше восхищен ее умением создавать свой уникальный стиль.
— Умираю как хочу в душ. Закажешь еду, пока я буду там?
— Да, без проблем.
Я снимаю куртку и располагаюсь на диване. Понятия не имею, какую еду предпочитает Эль, но если заказать пиццу, — никогда не прогадаешь, ее все любят. Я заказываю две рандомные пиццы с разными вкусами и газировку. Курьер пребывает крайне быстро, и я забираю заказ, оставив неплохие чаевые. Я всегда очень щедр по отношению к обслуживающему персоналу, ибо сам бывал в их шкуре и знаю, каково это. Во времена старшей школы и еще около года после выпуска из нее я был вынужден подрабатывать во всяких забегаловках, так как с пятнадцати лет я установил для себя принцип: «Никогда не прости деньги у родителей. Особенно на травку».
Через пару минут Эль выходит из душа, упакованная в очередную огромную кофту, с мокрыми слегка вьющимися волосами, гладко стекающими по телу прямо до бедер. Я уже успел разложить все на столике у дивана и разлить напиток в стаканы, найденные на кухне.
— Шикарно, — с улыбкой девушка садится рядом со мной и берет стакан с прохладной содовой.
Я чокаюсь с ней стаканами и делаю глоток.
— Джей, спасибо тебе огромное.
— Может, расскажешь, что произошло?
Она молча смотрит в мои глаза с каким-то сомнением.
— Не хочу грузить тебя.
— Этим ты только заставляешь меня беспокоиться.
— Почему я должна доверять тебе?
Я лишь пожимаю плечами, не найдя действительной причины открываться мне. Эль выдыхает, встает и направляется на кухню, откуда возвращается с бутылкой виски, и садится обратно. Затем открывает бутылку и выливает содержимое прямо в наши стаканы с содовой.
— Мне сегодня еще за руль садиться.
— Значит, придется подождать завтра, чтоб протрезветь.
Эль осушает свой стакан, и я повторяю ее действия.
— Я ездила в Нью-Йорк, чтобы разорвать контракт с группой.
— Да, ты говорила, что собираешься уходить из нее, — я наливаю новую порцию алкоголя.
— Да, но не назвала реальной причины. Это очень долгая история, и я не думаю, что ты...
— Эль, я хочу знать, из-за чего ты такая убитая вернулась.
— Хорошо, — она отпивает из стакана. — Я попала в эту группу случайно: моя подруга общалась с ударником, Кенни; и однажды она решила познакомить меня с их компанией. Как-то раз мы со всеми ребятами из группы тусовались на их студии, они обсуждали свой новый трек, которым были не до конца довольны, и спросили меня, чего в нем не хватает... — Эль делает глоток импровизированного коктейля. — Иногда я слишком погружаюсь в детали, короче говоря...
— Нет-нет, не сокращай, я люблю слушать.
С усмешкой девушка облокачивается о спинку дивана.
— Что ж, ты сам на это согласился. Так вот, я сказала, что ничего не смыслю в музыке, мол, у меня всего один трек есть, и то записанный на коленке; дала им его послушать. Они были такие типа: «Да это же охрененно, это как раз то, что дополнит наше дерьмо», и тут же отправили меня в будку звукозаписи спеть один из их куплетов. Мне казалось, это все создается просто по фану: мы все были знатно угашены; но через пару дней мне позвонил Лиам, солист этой группы, и сказал, что их продюсер послушал мою запись и хочет добавить это в их песню.
— Звучит как история охренительного успеха.
— Недолгого успеха. Короче, я, как человек, не упускающий ни одного шанса, согласилась, но не ждала от этого проекта никаких грандиозных результатов. Угадай что? Трек развирусился, он был буквально повсюду.
— Что за трек? Я должен был его слышать.
Эль напевает слова песни, и я мгновенно узнаю его. С удивленным лицом я уставляюсь на девушку.
— Да ладно? Это была ты? Я слышал его кучу раз.
— Да, — со смущенной усмешкой она допивает содержимое стакана.
— Это очень круто. У некоторых людей голос при пении очень отличается от обычного разговорного, это твой случай. И дело не в обработке.
— Это правда. В общем... — она выдыхает и удобнее устраивается на диване. — Они позвали меня на новый фит, он уже не был настолько зафоршен, но все же набрал много прослушиваний. И тогда их менеджер предложил мне постоянное сотрудничество. Я не должна была стать полноценным участником группы, не должна была участвовать в каждой песне: по сути, мы просто должны были периодически записывать фиты. Я подумала: «Круто, это идеальные условия», но Кайл (это менеджер) сказал, что я должна при этом вступить в их лейбл. Мне это сразу показалось странным, но на тот момент мне критически нужны были деньги, и я согласилась.
— Конечно, где лейблы, там и начинаются проблемы, да? — я подливаю уже чистый алкоголь в наши стаканы.
— Черт, да. Первые пару месяцев все было так, как заранее оговаривалось. Охваты прослушивай группы начали расти после моего прихода. Не хочу говорить, что это все благодаря мне...
— Но цифры говорят за себя. Эль, не скромничай, ты явно вытащила эту группу в свет.
— Это просто череда случайностей. Я попала не на свое место, это всегда чувствовалось, — Эль залпом выпивает виски.
— Слышу в твоих словах нотки синдрома самозванца. Знакомо.
— Знакомо?
— У многих есть эта хрень. В твоем случае это закономерно: ты в один день проснулась популярной, хотя практически никаких усилий к этому не прилагала. Конечно, это выбьет из колеи.
— Тогда почему у тебя это есть? У тебя ведь совсем другая история, да?
— Да, я хренову тучу лет шел к этому. Я просто всегда чувствую себя не на своем месте.
— Почему?
— Проблемы с самооценкой, видимо, — с усмешкой я осушаю свой стакан и подливаю новую порцию виски нам обоим.
— Да иди ты. У тебя-то проблемы с самооценкой?
— Что тебя так удивляет? — с улыбкой я смотрю Эль в глаза.
— Это просто странно. Ты выглядишь слишком самоуверенным.
— Это все наркотики. Так что там дальше случилось с группой?
— Ну... Увидев рост популярности, Кайл решил сделать меня полноценным участником бэнда. Теперь я начала писать тексты не только для своих партов, но и для большинства треков в целом. Лиам, который оставался главным вокалистом, по сути свалил на меня часть своей работы, ему оставалось только спеть и сфоткаться для обложки. Это не имеет значения, я просто жалуюсь, потому что за эту работу я не получала никакой оплаты.
— Ожидаемо, это ведь не было описано в контракте.
— Именно. Со временем я начала выходить из своей роли «иногда-приходящей-вокалистки» в практически равную с Лиамом позицию, — Эль берет кружок помидора с пиццы. — Знаешь, часто, когда в компанию парней приходит девушка, другие девушки начинают ненавидеть ее.
— Фанатки всегда ревнуют. Они просто хотят быть на твоем месте и от зависти пишут всякие гадости.
— Да. Ты наверняка часто сталкивался с этим.
— Конечно. Всех моих бывших и даже просто подруг вечно поливали дерьмом в интернете.
— Полный отстой.
— Значит, тебя начали хейтить фанаты?
— Угу. А потом и сам Лиам начал возмущаться, мол, почему это я привлекаю так много внимания, ведь это он должен быть звездой вечеринки. Он из тех, кто считает, что главный вокалист — лицо группы по всем канонам, а остальные звенят на инструментале и подпевают на фоне и должны оставаться в тени.
— Похоже, он какой-то придурок.
— Так и есть. Тем не менее... неважно, — девушка выпивает очередную порцию виски, и я замечаю, как она начинает пьянеть.
— Короче говоря, начались бесконечные ссоры внутри группы. Лиам начал пускать в сети всякие слухи обо мне — полное дерьмо, сплошная ложь. И почти все участники бэнда поддерживали его. Это была реальная травля, причем со всех сторон.
— И все из-за того, что ты своим успехом пошатнула эго этого кретина?
— В двух словах, да. Меня хватило на полтора месяца после начала всех этих ссор, и вот месяц назад я решилась уйти из группы. Я сообщила об этом менеджеру по телефону только когда приехала в Лос-Анджелес, потому что тупо боялась его реакции при встрече, и он сказал, что я должна лично присутствовать при расторжении контракта с лейблом. И вот четыре дня назад я прилетела в Нью-Йорк.
Эль бросает взгляд на свой пустой стакан, и я подливаю немного виски, подмечая, что бутылка уже практически опустошена. Девушка тут же осушает свой стакан.
— Я просто хрен расскажу тебе все это на трезвую голову, — она с легкой улыбкой смотрит на меня. — Короче, на нашей студии осталось много моих шмоток, которые мне нужно было забрать. Я просила менеджера собрать их и передать мне, чтобы мы не пересекались с Лиамом, но он сказал, чтобы я сама пришла и забрала свое барахло — Кайл зол на меня из-за ухода. И я пришла, — Эль с усмешкой отводит взгляд в сторону. — В студии был только Лиам — какая ирония. Он устроил такой скандал, Джей, видел бы ты, какие драмы он создает. Летающие булытки, мебель — все, что попадется под руку.
— Это пиздец. Какого хрена?
— Он псих. Ему не понравилось, что я без предупреждения на целый месяц уехала из города и не отвечала на его звонки. Дескать, я подвожу группу и рушу все их планы... Короче, дошло до того, что Лиам не хотел выпускать меня из студии, запер дверь и прижал меня к стене, говоря о том, что я последняя тварь, из-за которой страдает вся группа. Не знаю, наверное, у него крыша поехала от той сумасшедшей дури, которой его снабжали, — Эль старается держать свой голос максимально ровным и спокойным, однако в нем все равно прослеживается беспокойство.
— Блять, у меня слов нет, — мое выражение лица заметно меняется.
Девушка слегка закатывает рукава своего лонгслива и показывает мне запястья, на которых остались фиолетовые отметины от рук это сволочи. Насколько сильно нужно сжимать руки, чтобы оставить такие синяки? Как вообще можно причинять боль этому хрупкому созданию?
— Боже, Эль, ты должна написать заявление на него.
— Поверь, в этом нет смысла, он от всего откупится. Но подожди, это еще не все, — Эль прикрывает свои запястья и облокачивается о спинку дивана, — В итоге я смогла свалить из этого дурдома и поехала к Кайлу разбираться с бумажной волокитой. И в итоге... боже, это просто цирк какой-то, я клянусь. Не могу рассказать, что там произошло, но в конце концов все завершилось, и мне пришлось заплатить им кучу бабок за какую-то залупу, о которой в контракте и речи не было. Но это неважно, я уже любыми методами готова была порвать с кучкой этих меркантильных эгоцентричных выскочек. Ты сам попросил, Джей, — заметив эмоции на моем лице, она усмехается.
— Это кошмар какой-то.
— Главное, что это закончилось, — девушка собирается налить очередную порцию виски, но я прикрываю стакан ладонью, не позволяя ей этого сделать.
— Ты напиться решила?
— У меня стресс.
— Да, но не спеши так. Мы всего час сидим, а бутылка уже практически пуста.
— Она изначально была неполной, — Эль смотрит на меня с возмущенным лицом.
— Справедливости ради, она была почти полной. Как минимум, треть бутылки виски ты уже выпила, — я вступаю в изначально бессмысленный спор ради спора. Обычная провокация на эмоции.
— Да, ровно как и ты.
— Тем не менее, ты намного пьянее меня.
— Да иди ты нахрен.
— Че-е-рт, это было слишком просто, — я с усмешкой облокачиваюсь о спинку дивана.
— О нет, не думай, что ты здесь победитель.
— Иди сюда, — я осторожно беру Эль за руку и притягиваю ее ближе к себе, перекидывая свою руку на ее плечо. Она послушно поддается давлению и кладет голову на мою грудь.
— Кстати, что насчет тебя? Очередная история, запятнавшая твою и без того умирающую репутацию. Я видела, в инсте развелась какая-то драма вокруг твоей персоны, связанная с какой-то девчонкой...
Я приставляю указательный палец к губам девушки, не желая открывать эту тему. С усмешкой она убирает мою руку и поднимает взгляд на меня.
— Нет-нет, так не пойдет. Я доверилась тебе, а ты о такой мелочи не расскажешь?
— Черт. Тебе не стоит знать об этом.
— Почему? Я хочу.
— Ладно, только не смотри на меня так, — я кладу руку на прежнее место — на плечо Эль, чтобы она не видела моего лица, ибо по какой-то причине мне неудобно говорить с ней о своих похождениях. — Есть одна девушка, с которой у меня ничего не было... ничего серьезного. Судя по всему, я тусил в ее компании несколько дней, хотя, честно говоря, я не помню этого. Я даже лицо ее не особо помню.
— Ты ужасен, — со смешком Эль привстает, чтобы взять кусочек пиццы со стола, и садится обратно ко мне.
— Я не был трезв ни минуты все эти дни, и когда наконец пришел в себя, эта девчонка решила, что я ей чем-то обязан. Я не был.
— Может, ты обещал ей что-то, будучи угашенным в хлам? — прожевывая еду, девушка поднимает взгляд на меня.
— Как бы то ни было, любой здравомыслящий человек поймет, что то, что сделано или сказано под приходом, не может ничего значить.
— Странная позиция.
— М?
— Да неважно.
— Нет, это важно. Я знаю, о чем ты. Но в конкретном случае ей не на что было рассчитывать.
Эль привстает, чтобы отложить недоеденную корочку от пиццы. Но я понимаю, что она просто не хочет больше сидеть в моих объятиях. Я вижу, как ей не нравится то, о чем я говорю. Это забавно. На моем лице мелькает ухмылка.
— Мне продолжать? — да, я издеваюсь над ней.
— Что именно она захотела от тебя? — девушка строит невозмутимое лицо.
— Встретиться. Возможно, что-то большее, не знаю. Когда я отказал, она начала манипулировать и ставить ультиматумы.
— Так и появилось в сети то видео?
— О, ты видела? — я разливаю нам обоим виски и залпом выпиваю треть стакана обжигающей горло жидкости.
— Все видели.
— Потому я и звонил тебе с другого номера, мой прошлый слила эта сука.
— Почему ты так спокойно реагируешь на все это?
— Потому что это неважно.
Я ловлю себя на мысли, что все это время мои глаза снова не могут оторваться от Эль. Ее слова отходят на задний план, я уже почти не слушаю ее успокаивающий голос; в голове рассеиваются все мысли, и остается только ее образ перед глазами. Алкоголь начинает действовать.
Я много раз творил глупости, пребывая в подобных состояниях, но сейчас всеми способами хочу избежать этого. Пожалуйста, Эль, только не провоцируй меня.
— ... никак не волнует? — девушка смотрит на меня в ожидании ответа на вопрос, который я прослушал.
С глупой улыбкой я медленно отрываюсь от своего места и прикладываю палец к губам девушки, заставляя ее перестать говорить, после чего встаю с дивана.
— Где можно покурить?